Девяностые. Начало (17)

Главы из книги Игоря Широбокова «С Ельциным и без него, или Политическая шизофрения». 2007 год

• Девяностые. Начало
• Девяностые. Начало (2)
• Девяностые. Начало (3)
• Девяностые. Начало (4)
• Девяностые. Начало (5)
• Девяностые. Начало (6)
• Девяностые. Начало (7)
• Девяностые. Начало (8)
• Девяностые. Начало (9)
• Девяностые. Начало (10)
• Девяностые. Начало (11)
• Девяностые. Начало (12)
• Девяностые. Начало (13)
• Девяностые. Начало (14)
• Девяностые. Начало (15)
• Девяностые. Начало (16)

У меня были хорошие отношения с Юрием Абрамовичем Ножиковым, но во время работы случается всякое, жизнь свела нас не для обмена комплиментами. В начале девяностых президент назначал и главу администрации региона, и представителя президента, что было не совсем логично. Оба были как бы представителями президента, но один управлял областью или краем, а другой за ним присматривал. Причем Кремль в те времена больше волновало не экономическое благополучие территории, а политическая благонадежность наместников. Что скрывать, были среди моих коллег яр-р-ые демократы, которые с головой бросились в политический сыск и разоблачительные войны с исполнительной властью, повсюду отыскивая коммунистические заговоры и происки. Меня такая стезя не прельщала, я не мог унизиться до того, чтобы подглядывать за Ножиковым. Поэтому первая моя аналитическая записка в администрацию президента была не о политической обстановке в области и лояльности властей, а о необходимости перепрофилирования БЦБК и финансировании науки.

Был, впрочем, смысл и в одновременном существовании двух «представителей», если бы один руководил вверенной ему территорией и заботился о ее процветании, а другой направлял работу федеральных органов и отвечал за соблюдение российского законодательства. Увы, правительство, зависимое от президента и всемогущего съезда, не хотело добровольно делиться хоть частью своих полномочий на местах, рулить всем и вся нужно было непременно из Москвы, а у президента не хватало политической воли, чтобы изменить существовавший порядок (Путин позднее его изменит, создав федеральные округа).

Юрий Абрамович много работал, окна его кабинета светились до полуночи, а то и далеко за полночь. Как-то нужно было срочно согласовать с Москвой один неотложный вопрос, и мы с ним накручивали телефоны «ВЧ» до часу ночи, но везде получали лишь вежливые ответы секретарш и помощников: «вышел… на совещании…принимает делегацию…». Мы разъехались по домам, и Ножиков продолжал дозваниваться по правительственному телефону из своего коттеджа. Переговорить удалось только в пятом часу утра. Чтобы уснуть, он принимает снотворное, а в половине девятого уже нужно быть на работе, когда усыпляющее действие таблеток еще не прошло. Естественно, выглядит не лучшим образом, тем более что есть и другие проблемы со здоровьем. Злые языки стали распускать нелепые слухи: Ножиков – тайный алкоголик и всегда по утрам с похмелья, Ножиков – наркоман, прочно сидит на игле и т. д. Им бы такой чудовищный режим работы и непомерный груз ответственности, тут и тридцатилетнему небо с овчинку покажется! Да, образ жизни не назовешь здоровым: на спорт нет времени, отдыхать не умеет, даже снять стресс и расслабиться с традиционной рюмкой водки не может – алкоголь не выносит. Сегодня – в Москву, завтра – обратно, прямо из аэропорта – на административный совет, поздно ночью – совещание… Сутки разлетаются, как стекляшки калейдоскопа: не поймешь, где утро и вечер, где начало и конец бесконечным заботам.

Вечно по-мальчишески взъерошенный и непоседливый, первый в России постсоветский губернатор набирался терпения всех выслушать, не доводя обсуждение до базара, и лишь затем высказывал свое мнение, которое могло быть и компромиссным, и непримиримо жестким – в зависимости от обстоятельств. Строитель по образованию и профессии, прошедший школу могучего Братскгэсстроя, он еще был и прирожденным политиком. Выросший в детском доме, он воспитал в себе вкус и чутье к настоящей, серьезной литературе и классической музыке. А самое важное и непреходящее – он был человеком чести, грязь к нему не прилипала, как бы ни старались некоторые доброхоты.

Все ли получалось? Нет, конечно. Не может человек, будь хоть семи пядей во лбу, одинаково разбираться во всех отраслях хозяйства. Скажем, в соседнем Красноярском крае главой администрации был назначен Аркадий Филимонович Вепрев, директор знаменитого на всю страну совхоза «Назаровский». Ясно, что приоритетом в своей деятельности Вепрев выбрал сохранение и развитие аграрного сектора. Сейчас Красноярский край везет в Иркутскую область зерно, муку, мясо, молоко, а на иркутских полях, давно заброшенных хлеборобами, буйно цветут сорняки… Соседи заложили хорошую базу, поддержав собственных сельхозпроизводителей, в Иркутске увлеклись переработкой – по существу, надстройкой. За счет внешнеэкономической деятельности и полученных от президента льгот были закуплены современные линии по производству колбасных изделий, пива, молочных продуктов. Прилавки магазинов в самые критические годы удалось заполнить качественными продуктами местного изготовления, которые были значительно дешевле импортных. Голода удалось избежать.

Перерабатывающая надстройка процветала, а базовая отрасль, производящая для нее сырье, тем временем гнила и разваливалась. Кризис был неизбежен. Диспаритет цен, отсутствие внятной аграрной политики (не только в области, а во всей России) убивали сельское хозяйство медленно и неуклонно. Потребление фуражного зерна в стране сократилось в десятки раз из-за умирающего животноводства, а правительство твердило о небывалом подъеме, позволяющем теперь не ввозить, а экспортировать пшеницу…

Добившись в пору либерализации цен и внешней торговли разрешения на беспошлинную торговлю, администрация должна была наладить и соответствующий контроль за вывозимым лесом, алюминием, мазутом и т. д. Этого не произошло. Мне регулярно поступали сводки, из которых, однако, ничего невозможно было понять. Миллионы кубометров леса – туда, сотни тысяч банок консервов – обратно. Тысячи тонн алюминия – туда, несколько штук перерабатывающих линий – обратно. Вот так вот: шило – на мыло, рубашку – на пряжку… А что сколько стоит – «тайна сия великая есть». Вероятно, из этой «тайны» произрастали вокруг Иркутска кирпичные особняки и разбегались по улицам «навороченные» джипы…

Юрий Абрамович отделывался общими фразами: он не может вникать в каждую мелочь, за внешнеэкономические связи отвечает Васильев, тот только начал работать и скоро контроль наладит… Подписывал же все распоряжения о вывозе сырья первый заместитель губернатора Владимир Кузьмич Яковенко, ему Ножиков доверял всецело.

В это время губернатор занят был нешуточной схваткой с Москвой за права региона. Указ президента о приватизации энергосистем и включение их в РАО ЕЭС России Ножиков запретил исполнять на территории области, как противоречащий Конституции. Я в своих отчетах и аналитических записках поддерживал позицию губернатора, чем тоже вызывал сильное раздражение в Администрации Президента. Строптивых не любят. Энергетика была становым хребтом всей экономики области, дешевое электричество позволяло работать алюминиевым заводам, всей промышленности, а это шло во благо не только области, населению, но и стране. В тяжбах и спорах дошли до Конституционного суда, а он подтвердил законность притязаний администрации области.

Другим «яблоком раздора» было подписание Федеративного договора, по которому разграничивались права регионов и центра. Существовавший проект закреплял неравенство субъектов федерации: «первосортными» считались республики, наделенные еще Горбачевым «союзным статусом», «второсортными» оказывались края и области, а вовсе «третьесортными» – национальные округа. Ножиков дрался за равенство и договор подписал с оговоркой о включении протокола, предусматривающего совместное ведение природными ресурсами и собственностью, право издавать областные законы при отсутствии федеративных и т. д. И в этом демарше я поддерживал Юрия Абрамовича, прекрасно сознавая, чем мне грозит такое непослушание.

А вот с хаосом в экспортно-импортных операциях я мириться не мог и просил Контрольное управление (представители президента входили в его структуру) навести какой-то порядок. Мои просьбы долго оставались без ответа, но вдруг в Иркутск из «родного» ведомства нагрянула большая комиссия. Они работали в наших кабинетах, мы им поставляли имевшиеся материалы. Примерно через неделю председатель комиссии сказал мне: «Нас срочно отзывают в Москву, поэтому окончательный текст подготовить не успели, только черновик. С ним и познакомим губернатора. Сам он к нарушениям не причастен, а вот первый заместитель и заместитель по внешнеэкономической деятельности оставили визы на всех распоряжениях по сомнительным сделкам. Будем подключать прокуратуру». Чтобы не быть голословным, приведу некоторые выдержки из информации, подготовленной комиссией:

«…Распоряжением правительства Российской Федерации от 10.02.92 № 265-р Иркутской области была установлена на 1992 год экспортная квота на стратегически важные сырьевые товары без уплаты пошлин с использованием всех вырученных средств на закупку продовольствия и медикаментов на бартерной основе. Общая стоимость выделенных ресурсов составляет 540-550 млн долларов США.

Руководство администрации области, поручив покупку продовольствия и медикаментов 63 коммерческим структурам, не организовало контроль за их импортом, а также за экспортом сырья и материалов по выделенным квотам.

По этой причине в прошлом году из Иркутской области поставлено продукции на экспорт, по оценке администрации, на 266 млн долларов США, а ввезено на 214 млн долларов. При этом продовольствия закуплено только на 150 млн долларов, что почти в 2,5 раза меньше, чем предполагалось, а поставки лекарственных средств практически сорваны.

Сибирская акционерная торгово-экономическая компания «Сатэк», например, отправила на экспорт в течение прошлого года нефтепродукты и минеральные удобрения на сумму 16,6 млн долларов, а взамен в область ввезла продовольствия только на 7,2 млн долларов. Недопоставлено 347 тонн говядины, 16,5 тыс. тонн сахара, 40 тонн мясных консервов и 13 тыс. тонн зерна на сумму более чем 5 млн долларов, хотя сроки исполнения контрактов уже истекли. И такие примеры не единичны.

…На приобретение медикаментов администрацией области было выделено 11 млн долларов, а фактически поставки составили лишь на 1,4 млн долларов. В то же время область обеспечена медикаментами только на 70 % от потребности.

…Выборочной проверкой только 10 заключенных экспортных контрактов установлено, что упущенная выгода за счет занижения коммерческими структурами цен при продаже 132 тыс. тонн нефтепродуктов составляет более 5,6 млн долларов США, а валютные потери от завышения цен на продовольствие по 22 проверенным контрактам составили около 10 млн долларов США.

…Фактически без разрешения Центрального Банка России открывались счета в иностранных банках для российских хозяйствующих субъектов, вырученные валютные средства в Россию не поступали. Выборочной проверкой установлено, что ряд экспортеров области незаконно разместили в иностранных банках более 9 млн долларов за поставленные в прошлом году инопартнерам пиломатериал и целлюлозу.

Акционерное общество «Сибинторг» с июля 1992 года реализовало по трем контрактам в Монголии нефтепродукты на 4,1 млн долларов для закупки сахара и мяса. Вместо этого монгольской стороной валютные средства были переведены во Францию, якобы для приобретения указанной продукции. В результате область до настоящего времени не получила ни валюты, ни продовольствия. Подобные примеры носят массовый характер…»

Как видите, не копейки терялись – миллионы долларов, не на граммы обвешивали население ушлые фирмачи – на тысячи тонн продовольствия. Справка должна была стать основой для серьезнейшего расследования в прокуратуре. Но вместо этого последовал указ президента об отстранении Ножикова с занимаемой должности…

• Расскажите об этом своим друзьям!