Как СССР для себя Америку открывал

25 июля 1959 года в Москве стартовала грандиозная американская промышленная выставка, а в Нью-Йорке несколькими днями ранее завершилась советская. 60 лет назад в условиях холодной войны две сверхдержавы раздвинули железный занавес и открылись друг другу.

Впрочем, нынешние расхожие представления об этом периоде, пожалуй, слишком прямолинейны. Не было ни тотальной изоляции, ни тем более яростной взаимной ненависти. В СССР не стеснялись учиться у капиталистов. Сталин говаривал, что стиль работы настоящего большевика — ​русский революционный размах плюс американская деловитость. Легендами стали триумфальные трансокеанские перелеты Чкалова и Громова. Сохранялась память о встрече союзников на Эльбе. Марк Твен и О. Генри в Советском Союзе были без преувеличения народными писателями.

Однако первое десятилетие холодной войны вышло напряженным. Война в Корее, череда взаимных обвинений и шпионских скандалов... Именно тогда наша пресса создала отталкивающий образ Америки. Получилась этакая «комната страха»: безработица, гангстеры, нищета, кризисы, бесправие трудящихся... Американцы же судили о нас по карикатурам и пасквилям. Но к концу 1950-х обе державы устали от противостояния. Возникла идея мирного соревнования и сотрудничества в науке, культуре, промышленности.

Сначала, 29 июня, в нью-йоркском Колизее открылась советская выставка. Американцы увидели модели космических спутников и новых АЭС, атомного ледокола «Ленин» и самого большого в мире синхрофазотрона. Убедились, что Россия — ​не медвежий угол, а страна, где есть автомобили, театры, пионерские лагеря... Но местная публика, перекормленная зрелищами, отметила мероприятие лишь как одну из дежурных сенсаций лета 1959-го. А в СССР американская выставка произвела настоящий фурор. И вспоминали о ней не один год.

Лозунг «Догоним и перегоним Америку», выдвинутый Хрущевым, не казался авантюрой. Он искренне верил в преимущество социалистической системы, и для этого имелись основания. Советская экономика и впрямь росла быстрее американской — ​правда, с низкого стартового уровня. Успехи атомщиков и ракетчиков вдохновляли Хрущева сильнее, чем графики экономического роста. А запуск первого в истории искусственного спутника Земли вознес самоощущение лидера советской державы до космических высот. Нам ли бояться американской промышленной выставки?

И все-таки для Хрущева это был рискованный шаг. Пятнадцати лет не прошло после войны, которая опустошила СССР и обогатила Штаты. «Элементов сладкой жизни» у нас критически не хватало. «Там у них пока что лучше бытово», — ​полтора десятилетия спустя пел Владимир Высоцкий. К 1959 году это относится куда в большей степени.

Пойдем гулять в «Сокольники»

Сначала фестиваль планировали провести в Парке Горького — ​там, где с 1943 года выставляли трофейное оружие, отбитое у гитлеровцев. Но площадка на берегу Москвы-реки оказалась тесноватой. Американцы хотели расположиться с размахом. И тогда вспомнили про «Сокольники» — ​в огромном лесном массиве можно было развернуться, не сковывая фантазию.

Под выставку отвели четыре гектара. За дело взялись американские зодчие и дизайнеры, а также московские рабочие. К лету появился диковинный выставочный городок, состоящий из трех павильонов оригинальной архитектуры и открытых экспозиционных площадок. Жемчужиной ансамбля стал так называемый геодезический купол знаменитого инженера Ричарда Фуллера — ​огромная многогранная золотистая полусфера. Выглядела конструкция эффектно — ​будто иллюстрация из фантастического романа. К сожалению, до нашего времени павильон не сохранился, его демонтировали в 1983-м.

Хрущев надеялся, что выставка поможет заключить выгодные контракты, как при сталинской индустриализации, обрести лицензии и технологии. «Мы буквально гонялись за всяческими новинками», — ​признавался позднее первый секретарь ЦК КПСС. При этом он не ожидал от гостей особой пропагандистской прыти. Однако президент Дуайт Эйзенхауэр лично патронировал подготовку русскоязычных гидов. Им запретили критиковать советскую власть и выказывать высокомерие по отношению к низкому уровню жизни в СССР. Рекомендовалось рассказывать об американских чудесах максимально доброжелательно. Работать гидам, к слову, пришлось по-стахановски: любопытные посетители засыпали их вопросами, а они окружали москвичей навязчивым вниманием. Отточенные технологии сервиса ошарашивали. Значки и проспекты, велеречивые консультации, рекламные видеосюжеты, вдобавок бесплатная пепси-кола. А рядом десятки киноэкранов неустанно демонстрировали несколько слащавые, но броские фильмы о сказочной «заокеанской жизни». Это был наглядный урок капитализма — ​первый для советской России.

Поклонение Пепси

Неугомонный Хрущев не убоялся попробовать буржуазную газировку, осушив два стаканчика. Но почему-то решил, что напиток произведен в Советском Союзе. Возможно, гости ввели его в заблуждение. «Наша пепси-кола явно вкуснее американской!» — ​воскликнул Никита Сергеевич. На самом деле в СССР разливать пепси начали только в 1974 году, но это совсем другая история. А в 1959-м миллионы людей по всему миру знали рекламный слоган: «Будь общительнее, пепси поможет!» Назавтра в десятках западных газет появились фотографии советского вождя с подписью: «Хрущев учится быть общительным». Кроме него в кадр попал и с грустью поглядывающий легендарный маршал Клим Ворошилов. Мол, за что же мы боролись...

• Хотите читать нас в социальных сетях? Пожалуйста: Одноклассники, ВКонтакте. А еще есть Яндекс-Дзен.

Впрочем, как раз с безалкогольными напитками в СССР проблем не было. Горожане охотно пили газировку с сиропом, который вручную нацеживали в стакан тетеньки в кокошниках. Повсюду продавался и традиционный хлебный квас. Да и бутилированные советские лимонады — ​«Ситро», «Крем-сода», «Дюшес», «Крюшон» — ​во многом превосходили стандарты корпорации PepsiCo. Но шипучка темного цвета притягивала, словно экзотический «запретный плод». К тому же потчевали бесплатно. Затягивали. В журнале «Крокодил» тем же летом вышла актуальная басня Сергея Михалкова:

Так, ахая под звуки рок-н-ролла,
Он, наконец, дошел до пепси-кола...

Тут у него совсем вскружилась голова:
— Ах, до чего напиток ароматный!
Ах, что вы говорите, он бесплатный?!
Прошу стаканчик! Нет, подайте два!.. —

Американка вежливо подносит.
Гость пьет и хвалит. Пьет и снова просит.
Уж у него в желудке колотье,
А он знай льет в себя заморское питье...

Чего греха таить! Любитель заграницы
Попал в палату городской больницы.
Бесплатно и лечился и питался.
Hо этому ничуть не удивлялся,

А только требовал и на сестер ворчал...
Перед чужим он слепо преклонялся,
А своего, увы, не замечал.

Но таких «безродных космополитов» было все-таки немного. Поколение фронтовиков и детей войны многое хлебнуло и умело отделять рекламу от реальности.

Хрущев против Никсона

К открытию выставки в Москву, как в сказке Маршака, прибыл почти «владелец заводов, газет, пароходов» — ​вице-президент США Ричард Никсон. В то время он готовился к борьбе за Белый дом с кандидатом от Демократической партии Джоном Кеннеди и надеялся в московском вояже набрать вистов. Здесь, в «Сокольниках», Никсон встретился с Хрущевым. Они надолго задержались в «типичном американском доме», битком набитом ультрасовременной бытовой техникой. Эта избушка была одним из гвоздей выставочной программы. Никсон держался напористо. Он точно явился в Москву не за контрактами, а за политическим рейтингом. И его боевитые наскоки предназначались не столько Хрущеву сотоварищи, сколько американским избирателям. «Мы богатые, а вы бедные!» — ​безапелляционно заявил Никсон. И нарвался на забористую филиппику Никиты Сергеевича: «Мы тут тоже не мух ноздрей бьем. Дайте нам еще семь лет, и мы будем на таком же уровне!»

Когда Никсон нахваливал вольготную жизнь в коттеджах, Хрущев усомнился в высоком качестве американского массового жилья и отметил, что мы стараемся строить прочно, «на века». К тому же Никита Сергеевич заверил американцев, что в ближайшем будущем покажет им «Кузькину мать». Это была импровизация.

Переводчик из Бюро переводов МИДа Юрий Лепанов сработал добросовестно. Он так и отчеканил по-английски: «Мы покажем вам мать Кузьмы». А потом попытался объяснить идиому иностранцам, но не слишком удачно. Позже Хрущев разъяснял, какой смысл он вкладывает в поговорку: «Это значит показать то, чего они никогда не видели». То есть — ​дать жару... В дальнейшем советский лидер не раз будет употреблять сей загадочный термин, но тогда, в «Сокольниках», он впервые ввел его в политический оборот.

Вице-президент многозначительно рассказывал Хрущеву о прелестях ипотеки, показывал новейшие разработки в области бытовой техники, уверяя (не без лукавства), что они доступны любому чикагскому рабочему. В том числе — ​волшебный телеэкран, на котором можно увидеть, что происходит в разных комнатах дома и во дворе...

Хрущев парировал: «А у вас нет машины, которая бы клала еду в рот и проталкивала ее дальше? Вы показываете нам массу интересных вещей, но они не необходимы для жизни. От них нет пользы. Это все лишь штучки. У нас такая поговорка есть: если у вас клопы, вы должны поймать одного и залить ему в ухо кипяток». Пожалуй, Никсон не ожидал от Хрущева такого красноречия. «А мне нравится это интеллектуальное сражение!» — ​бросил он в сторону.

«Кухонные дебаты», заснятые на цветную видеопленку, тем же вечером показало заокеанское телевидение. Не отставала и Шаболовка. 27 июля сюжет прошел на советских телеэкранах. Зрелище было первостатейное. Как и вся выставка, которую уже в первый день посетили 75 тысяч человек. Билеты поначалу главным образом распределялись по предприятиям, а потом в «Сокольники» хлынула вся Москва. Общая аудитория форума далеко перевалила за два миллиона.

Хрущеву выставка не понравилась: американцы примешали к экспозиции слишком много показухи и пропаганды. Но он не запретил ее. Таково было его самонадеянное кредо — ​не избегать открытой конкуренции и не бояться сравнений с сильным противником. А москвичи поняли: у Америки есть чему поучиться, но и мы не лыком шиты.

Высокое искусство

Американцы попытались поставить на место советских «мамонтов» и по части искусства. Картины, представленные на выставке, сильно отличались от привычного для советских граждан классического канона. Именно поэтому любители живописи, студенты, вольнолюбивые молодые люди стремились в «Сокольники», чтобы приобщиться к таинственному абстракционизму.

Послевоенный СССР оставался заповедником добротного реализма в живописи. О традициях советского авангарда вспоминали редко и осторожно. Крайне консервативными эстетическими вкусами отличался и Хрущев. Прогулка по сокольническому вернисажу его разочаровала:

«Я осмотрел раздел художников. На меня он не только не произвел доброго впечатления, а скорее оттолкнул. В разделе скульптуры то, что я увидел, меня просто потрясло. Скульптура женщины... Я не обладаю должной красочностью языка, чтобы обрисовать, что там было выставлено: какая-то женщина-урод, без всех верных пропорций — ​просто невозможное зрелище. Американские журналисты меня расспрашивали (а они знали мое отношение к такому жанру в искусстве) и поэтому как бы подзадоривали. Ну я и отвечал: «Как посмотрела бы мать на сына-скульптора, который изобразил женщину в таком виде? Этот человек, наверное, извращенец. Думаю, что он, видимо, ненормальный, потому что человек, нормально видящий природу, никак не может изобразить женщину в таком виде».

Для Хрущева это была проба пера в искусствоведении. Скандал в Манеже, поучения художников с трибуны — ​все это будет позже. Претенциозное современное искусство раздражало Хрущева. Но в любой ситуации, прежде всего, он оставался политиком. С уважением относился ко многим американским достижениям — ​начиная с кукурузных хлопьев и заканчивая автоматизированными заводскими цехами... Вместе с тем был убежден: в идеологии нельзя следовать заокеанским стандартам. Они до добра не доведут, не воспитают надежного человека. Рок-н-ролл не должен заглушать народную песню, а какофония красок не может заменить привычного реализма...

Выставка продолжалась полтора месяца, но влияние оказала мощное, на долгие годы. Штаты открылись советским людям под звуки джаза, в ореоле Голливуда. Американцы показывали товар лицом. Великим искушением для женщин стал салон косметики и парфюмерии. Там все искрилось и благоухало. Мужчины высоко оценили и дизайн, и технические данные новейших лимузинов. В итоге Америка вошла в моду не только в молодежной секте «стиляг», а, как тогда говорили, в широких кругах советской общественности. Отныне глубокие черные кожаные кресла, наркомовские настольные лампы и затейливые этажерки представлялись архаикой. Легкая промышленность постепенно освоила эстетику функционального модернизма. А вот сотрудничество в области высоких технологий, вопреки планам Хрущева, не состоялось.

Советские идеологи после той выставки всерьез озаботились высоким искусством рекламы. Поняли, что демонстрировать свои успехи нужно в яркой упаковке, что следует учиться устраивать шоу, иначе можно проиграть борьбу за умы. И надо признать, что два года спустя наша пресса сумела не только душевно, но и эффектно рассказать стране и миру о полете Юрия Гагарина. Сказались уроки американской выставки.

По инф. portal-kultura.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Легенда советского джаза Леонид Утесов
  
  Исполнилось 130 лет со дня рождения Леонида Утёсова. Он не считал себя певцом, говорил, что голоса как не было, так и нет, но в то же время добавлял, что поет сердцем.
• «Мама отдала свою жизнь, чтобы спасти наши»
  
  Иркутский городской совет ветеранов и газета «Мои года» начинают печатать воспоминания людей, в детстве узников фашистских концлагерей. Сейчас они живут в Иркутске.
• Крушение. Рассказ (ч.4)
  
  Все вспоминалось без внутреннего трепета, а как о чем-то постороннем. Потом вспомнил, как ездил на похороны матери.
• 98-летний ветеран трех войн Алтай Дадуев: «День Победы отмечаем всей семьей»
  
  На оргкомитете администрации Иркутска под руководством мэра Руслана Болотова по подготовке к празднованию 80-летия Победы в Великой Отечественной войне еще в феврале было принято решение о проведении в городе ряда мероприятий.
• «Мы недооценили противника»
  
  Когда руководству вермахта стало ясно, что блицкриг провалился.
• Крушение. Рассказ (ч.3)
  
  – Летать стали на «боингах», свои авиазаводы еле-еле существовали, и только потому, что армия не могла остаться без истребителей, бомбардировщиков. А профсоюз не помог и не вступился, он завял, о нем у нас даже никто не вспоминает. Вы-то лучше меня это знаете, – она понимающе взглянула на Свистунова. – Муж с завода не стал уходить, иногда по вечерам и даже в праздники занимался извозом на машине, как говорят у них, таксовал. Слава богу, гараж рядом с домом… удобно. Я ужасно переживала, потому что он чаще всего выезжал вечером, сейчас такой беспредел, бандит на бандите… Выживали кое-как, а потом неожиданно поступил заказ, и работа появилась, не в таком объеме, как раньше, но жить стало получше.
• Возвращение к Можайскому (ч.2)
  
  Подведу итоги сказанного ранее.
• Вначале была война: к 100-летию Иннокентия Смоктуновского
  
  Будущий народный артист СССР, один из лучших актеров советского кинематографа («король и шут в одном лице») родился 28 марта 1925 года в деревне Татьяновка – ныне это Шегарский район Томской области – в семье Михаила Петровича Смоктуновича и Анны Акимовны Махневой, в которой был вторым из шестерых детей.
• Крушение. Рассказ (часть 2)
  
  Дома Лариса встретила своего мужа с расстроенным выражением лица.
• Возвращение к Можайскому (ч.1)
  
  21 марта исполняется 200 лет со дня рождения Александра Федоровича Можайского.
• День весеннего равноденствия. Рассказ
  
  Это было не сегодня, а сегодня рассказано, то есть вошло в этот солнечный день, как явь. Могло случиться вчера, а не более пятидесяти лет назад, как на самом деле. Есть большая разница: одно – когда о чем-то рассказывает очевидец, другое – когда рассказывают о том времени, когда его очевидцев ни одного не осталось. В первом случае давнее полно неостывшего трепета, и слова, о нем сообщающие, наполнены воздухом и дыханием.
• До и после Колымы: дороги судьбы Георгия Жжёнова
  
  22 марта исполняется 110 лет со дня рождения народного артиста СССР Георгия Жжёнова.
• Можем повторить?
  
  Тема Второй мировой и Великой Отечественной войн, казалось бы, по своему масштабу несовместима с конъюнктурщиной и суетливостью.
• Достойны, но не удостоены. Герои-фронтовики без звезды Героя
  
  Еще в апреле 2020 года дума Иркутска обратилась к руководству страны с инициативой о присвоении посмертно звания Героя Российской Федерации уроженцу Прибайкалья, летчику Николаю Ковалеву за подвиги, совершенные в период Великой Отечественной войны.
• Крушение. Рассказ
  
  Он пришел домой подавленным. Работы больше нет. Вставали простые жизненные вопросы: на что жить, есть, пить. Нависла пустота, в душе пропасть, казалось, что наступила непоправимая безвыходность.
• «Лучший образ Остапа Бендера»: памяти Сергея Юрского
  
  К 90-летию со дня рождения Сергея Юрского.
• Ползучая интервенция или как выжить пенсионеру
  
  Точнее было бы назвать эту статью «Вопль беспомощного пенсионера!». А заодно и засвидетельствовать еще, что та ценовая интервенция, которая и невооруженным глазом видна каждому и повсюду на ценниках, вовсе даже и не ползучая, а прямо-таки скачущая во весь опор!
• Взвод младшего лейтенанта
  
  Дмитрий Гаврилович Сергеев (07.03.1922 – 22.06.2000) после окончания Омского пехотного училища в звании младшего лейтенанта воевал на Брянском фронте командиром стрелкового взвода. В составе 1-го Белорусского фронта дошел до Берлина. Был награжден орденом «Отечественной войны» II степени, медалями «За боевые заслуги», «За взятие Берлина».
• Золотая пилюля
  
  Ох, и дорого же стало болеть в нашем «социально ориентированном государстве»! Я уж не говорю про «гениально» организованную систему медицинской помощи, когда граждан просто толкают обращаться в платные клиники из-за того, что в государственных не хватает врачей.
• Тонкий стиль, изысканность манер: к 100-летию Юлии Борисовой
  
  Юлию Борисову считают настоящей легендой, ослепительной звездой театральной сцены. Таких актеров, как она, единицы, но благодаря их творчеству этот мир становится светлее и добрее. В Борисову были влюблены все ее партнеры, но она ни разу не предала тех, кого любит – ни семью, ни родной театр, которому отдала семьдесят лет своей жизни.