Боевые сябры...

Так зовут белорусы боевых друзей-партизан.
Жила в Иркутске семья Никитиных: Тимофей Петрович и его жена Клавдия Фоминична. Они сражались в партизанском отряде Героя Советского Союза Асмана Касаева. Их дочери Неле в то время было пять лет.

В Иркутске Тимофей Петрович работал на ремонтном оружейном предприятии УВД, а во время войны мастерил автоматы для партизан. Такой автомат я и увидел в музее Минска.
Позже Никитины на квартире в Юбилейном, где они жили, рассказали о партизанской земле, где в годы оккупации была создана партизанская зона и сохранилась советская власть.

Связная подполья
Клавдия стояла у окна. На улице по мостовой стучали подковами сапоги чужих солдат, гремела техника с чёрными крестами. Эвакуироваться не успела — её маленькая Нелечка была у тёти в деревне. Муж, с которым прожила чуть более двух лет, пропал без вести в первые дни войны. Она рано потеряла родителей, и ей было страшно от неизвестности и горького одиночества. Родной Могилёв оказался в руках страшного врага, казалось, что всё рухнуло и оборвалось. Мысль о дочери возвращала в действительность, звала к действию.
Вечером забежала школьная подруга с сообщением, что завтра нужно идти на биржу труда: установлен «новый порядок», и будут регистрировать рабочую силу. За неповиновение — расстрел. Клавдию направили уборщицей в комендатуру, которая разместилась в здании школы. С тоской молодая женщина смотрела на свою классную комнату, где теперь на стене красовался портрет фюрера. Она ждала первого выходного, чтобы отправиться в деревню за дочерью.
Однажды Клавдия мыла пол в комнате, уставленной аппаратурой. Оператор вышел покурить, оставив включённым приёмник. Раздавалась немецкая речь. И вдруг: «Говорит Москва!» Клавдия растерялась, но продолжала орудовать тряпкой, жадно ловя каждое слово. Передавали сводку о положении на фронте. Зашёл оператор, сразу выключил приёмник и погрозил Клавдии пальцем, а затем приложил его к губам: «За услышанное — смерть».
Она едва дождалась конца рабочего дня. Москва жива, а это давало силы. Клавдия побежала к соседу...
Василий Константинович, железнодорожный рабочий, внимательно выслушал Клавдию, поблагодарил за информацию и спросил:
— Что дальше будешь делать, дочка?
— Убегу в деревню, у них работать не буду.
— Работай, Клава. Старайся, всё слушай о чём говорят. Ты в школе немецкий изучала, припоминай язык. Сейчас нужно знать, какие части приходят в Могилёв, какие готовятся к отправке на фронт. Поняла?
Клавдия в ответ кивнула.
После получила и другое задание — познакомиться с военнопленными, которые работали на хоздворе, и установить через них связь с лагерем.

Одной было не под силу, но рядом находились школьные подружки, оставшиеся в Могилёве. Девушки установили контакты с лагерем. В первые месяцы войны гитлеровцы были настолько уверены в своей победе, что почти не охраняли поле за городом, окружённое колючей проволокой, где под открытым небом держали военнопленных, многие из которых были ранены и обречены. Девушки ходили к лагерю, кидали через проволоку морковь, капусту, брюкву, хлеб, знакомились с бойцами, заигрывали с охраной и готовили узников к побегу. Клава должна была переправлять этих людей в партизанский отряд. Такое задание ей дал Василий Константинович.
В день побега несколько девушек пошли к охране лагеря, а другие во главе с Клавдией к проволоке неподалеку от Днепровской кручи. Кусачками проделали лаз и отвели бежавших к Днепру.
После побега большой группы военнопленных немцы спохватились. Девушкам запретили подходить к лагерю, заменили охрану, но побеги были: их устраивали с места работ.
Неля была уже при матери. С ней было удобно ходить через контрольно-пропускные пункты: на женщину с ребёнком почти не обращали внимания.
Однажды Клавдия возвращалась от партизан. Присела на опушке леса передохнуть, поправила дочке косыночку, и вдруг из кустов просят подойти. «Немцы так делать не будут, а предатели ходят открыто», — думалось Клавдии, идущей на голос...

Оружейник партизанских лесов
В кустах Клавдия увидела двух мужчин с обросшими, уставшими лицами.
— Что за город впереди? — спросил один из них
— Могилёв, — ответила женщина.
— Вот мы куда, Вася, пришли, — сказал спрашивающий.
— А вы не бойтесь, — сказал тот, кого звали Васей.
— В лесу сейчас только хорошие люди прячутся, — улыбнулась Клавдия.
— Меня зовут Тимофей, это я вас позвал. Топаем из фашистского плена к Смоленску, а вышли к Могилёву.
— Возьму с собой, — сказала Клавдия, — костром не пахнете, сойдёте за деревенских мужиков, сегодня в городе базарный день.
Тимофей подхватил на руки девочку, так и прошли в Могилёв без осложнений.
Тимофей оказался мастером по холодной обработке металлов. В декабре 1941 года в составе 39-й Уральской армии прибыл на передовую. В июне 1942 года попал в окружение и в плен. Затем бежал. Сейчас бежать некуда, воевать дальше надо.
Клавдия рассказала о Тимофее Василию Константиновичу.
— А веришь ему? — спросил он, раздумывая.
— Я в лесу ещё поверила, — горячо сказала Клава.
— Тебе самой уходить надо. Полицаи заинтересовались: в деревню часто ходишь. Закончилась твоя подпольная жизнь. Будешь бойцом отряда. В последний раз уведёшь с собой военнопленных — это побег из госпиталя — и в бой...
Асман Касаев принял пополнение, а на другой день командир получил свой отремонтированный автомат. За месяц Никитин восстановил всё нуждающееся в ремонте оружие, собрал для себя из разных частей автомат, показал его Касаеву. Командир долго рассматривал самоделку, потом поставил свой диск и разрядил его в пенёк. Посмотрел пробоины и покачал головой: «Хороша машина». Никитин предложил: «Давай делать своё». «Это дело», — согласился Касаев. Мастерскую открыли в деревне Хрыляповке, в старой кузне. Мужики собрали инструмент, нашёлся столяр вытачивать ложе. Тимофей приступил к производству первых автоматов. Делал он их из винтовочного ствола, один ствол — на два автомата. Попросил, чтобы достали струны от пианино — на возвратную пружину, кожухи делал из старых железных бочек. Опробовать первый автомат, сработанный в партизанской мастерской, приехал Касаев.
Он прихватил с собой парашютиста из Москвы, на боку у которого висел новенький заводской скорострельный укороченный автомат. Высадили из никитинского по диску. Десантник видел, как после последней длинной очереди весь пенёк разлетелся, и сказал: «Меняю сразу свою машинку на вашу».
Тут Касаев принял решение: «Будем производство ставить на широкую ногу. Посмотрел я дом в селе Сермяженка, там сподручнее будет и ближе к базе».
В новой мастерской Никитину помогали четыре слесаря из Ленинграда, попавшие к Касаеву, как и Тимофей. Партизаны готовились к большим делам.

Дела фронтовые
За годы оккупации фашисты уничтожили на территории Белоруссии 9200 сёл, замучили и сожгли заживо 2 миллиона 200 тысяч жителей республики. Была возле Могилёва деревня Дубинки. Однажды сюда нагрянули эсэсовцы, согнали всех жителей в сарай и сожгли живьём. Сгорело в этом пламени 186 человек. Бойцы Асмана Касаева поклялись на пепелище жестоко отомстить врагу.
Из воспоминаний Тимофея Никитина: «В селе Добрусевичи каратели собрались на митинге «Два года войны с СССР», а после, видимо, решили повторить то, что сделали с Дубинками и Хатынью. Они вызвали самолёты и блокировали село, оставили один выход и устроили засаду на дороге. Крепко обложили, как охотники медведя в берлоге. Когда начало темнеть, стала подходить наша авиация. Мы ракетами осветили место, где находился враг. Здорово отработали наши лётчики, точно по цели бомбы легли. Фашисты в оставленный проход ринулись, там их тоже встретили. Ни один не ушёл после празднования двухлетней войны с нами. Целую неделю они трупы из Добрусевичей возили, а мы — на новый объект. В селе Голумец, всего в девяти километрах от Могилёва остановилась на отдых воинская часть. Мы блокировали её, а на дорогу в город на всякий случай выкатили пушку, которую я тоже смастерил, ствол только был с «сорокопятки». Удачный был налёт, почти без потерь. В плен взяли генерала, двух полковников, сожгли склад с обмундированием: западло считали немецкие носить. Из пушки подбили бронетранспортёр. Хочу заметить, что не только оружие помогало в боях. Не видать бы нам таких побед, кабы не наши дорогие партизанки, разведчицы».
Из воспоминаний Клавдии Никитиной: «Я ходила по деревням, собирала сведения у наших людей, иногда брала с собой Нелечку, чтобы меньше было подозрений. Нашу партизанскую зону уже начинали блокировать, опоясывали колючей проволокой, минировали выходы, бомбили с воздуха. Ходить на явки становилось всё труднее. Однажды хозяев на явочной квартире не оказалось, сведения и самогонку для операций раненых я нашла в условном месте. Собрались уходить, я выглянула в окно — возле калитки стоит подвода с немцами, к дому идёт офицер, а с ним полицай. Я схватила корыто, из шайки плеснула туда воды, бросила с кровати тряпьё и начала стирать. В голове одна мысль: «Выследили».
— Партизан? — уставился на меня офицер. Сердце обмерло.
— Да какой партизан, — сказал полиций, — тутошняя, вон с дитём.
— Матка, — удовлетворительно кивнул офицер, — аусвайс.
Наши умельцы хорошо делали документы. Офицер пнул дверь ногой и вышел на улицу, полицай за ним. Я стою и плачу, руки трясутся, а Неля на меня смотрит и лепечет: «Не плачь, мамочка, не плачь...».

Блокада
Сжималось кольцо над партизанской зоной. На её уничтожение немцы с фронта сняли дивизию, не прекращались артобстрелы и воздушные налёты. Приходилось постоянно менять место стоянок, и стало необходимостью вырваться из окружения.
Из рассказа Нелли Тимофеевны Никитиной-Губановой: «Я хорошо запомнила воздушные налёты. Навсегда осталось в памяти, как мы пересекали поле, чтобы укрыться в лесу. В это время над нами появилась «рама». Дядя Асман бегал и кричал «Быстрее, быстрее!» Но появились «мессеры», они прошли низко над нами. Мама схватила меня и бросила в сторону от телег. Дядя Асман схватил пулемёт и начал стрелять по самолётам, но засвистели пули, с телег в разные стороны полетели солома и щепки. Дядю Асмана опрокинуло на спину. Когда улетели самолёты, мы снова ехали. Наш командир лежал на телеге недалеко от меня».
Так Нелли Тимофеевна стала свидетельницей гибели отважного командира. Памятник ему установлен в Могилёвской области, жаль, что не в Грозном, на родине Касаева. Трудно стало отряду без командира: партизаны двигались почти наугад, пока не остановились на берегу Друти. Переправиться на другой берег не было возможности, и тогда они стали углубляться в заболоченный лес, чтобы найти место для стоянки. Погони не было уже несколько дней, не появлялись и самолёты, только постоянно грохотал на востоке дальний гром.

Встреча
Гром приближался. Боеспособная часть партизан решила выходить к дорогам и бить отставших гитлеровцев. Клавдии поручили с детьми и остальными женщинами понадёжнее спрятаться в лесу и ждать.
Никитин с двумя товарищами выскочил на опушку. Невдалеке была дорога, по которой беспорядочно двигались техника и толпы людей. Заметив разрыв среди отступающих, Тимофей предложил: «Накроем их!» Товарищи согласились. Коней привязали в лесу, выбрали удобное место, подождали, когда отставшие подойдут к ним, и Никитин дал длинную очередь из пулемёта. Немцы заметались по дороге, партизаны поддержали Тимофея огнём из автоматов. Паника началась неописуемая...
В это время Клавдия с детьми и женщинами сидела в чащобе, слушала, как шелестят в воздухе снаряды в обе стороны. Под утро всё стихло. Тишина наступила неимоверная.
— Пойдём, поглядим, что делается, — предложила Клавдия одной женщине.
Пошли на стук топора, который стал раздаваться где-то неподалеку, и вскоре увидели военных людей, валящих деревья в болото.
— Наши, — прошептала Клавдия, хотя и форма у военных была другая.
Затем она услышала родную речь и закричала: «Наши! Наши!»
Солдат с удивлением поднял голову и заулыбался: «Откуда вы, девы лесные?»
Так закончилась их партизанская жизнь в лесах Белоруссии.

P. S. Уважаемая Нелли Никитина, если Вы в Иркутске, откликнитесь...

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Пренебрегая правдой
  
  С момента печально известного XX съезда компартии Советского Союза прошло 68 лет (1956 г.)
• Классик, который всегда с тобой
  
  21 июля исполнилось 125 лет со дня рождения Эрнеста Хемингуэя.
• Искушение «Валькирией»
  
  А если бы Гитлер был убит 20 июля 1944 года?
• Поклон «Одессе-маме»
  
  130 лет назад родился Исаак Бабель
• Сказание о Муравьеве-Амурском
  
  В 2019 году наша газета сообщала о выходе в свет исторического романа Александра Ведрова "Муравьев-Амурский, преобразователь Востока". За прошедшее время книга не затерялась на полках читателей, напротив, её статус и популярность неуклонно возрастают.
• Возвращение индексации
  
  Ну наконец-то, свершилось! На днях принят закон, согласно которому с 1 февраля 2025 года возвращается индексация пенсий работающим пенсионерам. Ее власти отменили еще в 2016 году.
• Цезарю и не снилось. Древний мир и современная эпоха
  
  История никогда не повторяется один в один. И время чуть иное, и персонажи изменились, и антураж, интерьер, макияж… И все же определенные, порой очень важные параллели можно найти. А раз так, то и поразмыслить, как сделать, чтобы повторить прежние успехи (пусть и в новом варианте) или, наоборот, избежать уже допущенных ошибок. Ну, или точнее, оценить нынешнюю ситуацию и спрогнозировать будущее.
• Солнце светит всем
  
  Анатолий Александрович родился в 1941 г. в Иркутске. В 1965 г. окончил биолого-почвенный факультет ИГУ. Организатор и лидер неформального общественного объединения «Движение в защиту Байкала» (1987 г.). В 1991 г. избран почётным членом Фонда Байкала вместе с Галазием и Распутиным. В 2021 г. награждён Российской академией естественных наук медалью академика Моисеева за вклад в дело ликвидации БЦБК... Ну и так далее. Личность хорошо известная как минимум в Иркутской области, а тем более читателям газеты «Мои года», где он преимущественно печатается. Живёт в Иркутске.
• «Жизнь на исходе – чудо!»
  
  Игорь Аброскин родился в 1958 г. в Баку. Окончил Днепропетровский университет. Служил в армии. Работал в организации «Оргхим» при строительстве «Саянскхимпрома». Один из создателей «Литературного кафе» в Саянске в 80­е годы. Первый из тех, кто сколачивал неформальное литературное объединение «Помост» на рубеже 80­х–90­х. Автор большой подборки в солидном иркутском альманахе «Стихи по кругу» (1990 г.). Один из авторов юбилейных городских альманахов «Серебряный Саянск», «Саянск 2000», «Ковчег». Не однократно печатался в альманахах поэзии «Иркутское время». Первая книга «Все?..» вышла в 1998 г., вторая – «Самостоянье» в 2023­м. Стихи из неё – в этом выпуске.
• На музыкальном Олимпе: 210 лет со дня рождения Кристофа Глюка
  
  Кристоф Глюк – австрийский композитор XVIII века, представитель классической оперной школы. Известен как объединитель французских и итальянских традиций, музыкальный новатор. Рыцарь ордена Золотой шпоры.
• Кирзовые сапоги
  
  Владимир Васильевич родился в 1951 г. в посёлке Курагино Красноярского края. В 1972 г. окончил физико-математический факультет в Красноярске, преподавал физику в школах и самостоятельно изучал психологию. После аспирантуры в Москве получил учёную степень по психологии. Пишет картины, короткие рассказы и короткие же стихи. С его литературными произведениями мы уже знакомили наших читателей, а эти «эссе» – из новых сочинений автора.
• Вот что нужно повторить
  
  Вслед 80-летию открытия Второго фронта
• Если завтра война…
  
  О трагедии 22 июня 1941года издано немало литературы военного и политического характера. Однако о событиях, предшествующих этой дате, на самом деле известно очень мало, а та информация, которая доступна, весьма противоречива, фрагментарна и сумбурна.
• Исполнилось 90 лет со дня рождения Юрия Визбора
  
  Юрий Визбор – бард, поэт, актер, журналист, художник, сценарист. В его творческом наследии свыше трех сотен песен. Всё, за что он брался, получалось ярко и талантливо.
• «Не верь, разлукам, старина…»: вспоминая Юрия Визбора
  
  В конце минувшей недели, уже ночью, случайно наткнулся на канале «Культура» на передачу о жизни и творчестве Юрия Визбора, популярнейшего в дни нашей молодости барда-шестидесятника. Посмотрел ее на одном дыхании до конца, а потом еще долго не мог заснуть – настолько сильно эмоционально эта передача взбудоражила, настолько всколыхнула память и чувства…
• 135 лет со дня рождения Анны Ахматовой
  
  Яркая, талантливая, самобытная, неповторимая. Именно такими словами хочется охарактеризовать поэта (она терпеть не могла слово «поэтесса») Анну Ахматову. Она пережила две революции и две мировых войны, узнала на себе, что такое сталинские репрессии и смерть самых дорогих людей. Она выходила замуж три раза, но ни один из браков не принес ей настоящего женского счастья. Ее сын тоже подвергся политическим репрессиям и до последнего считал, что для матери важнее ее творчество, а не он. Долгие годы ее стихи были под запретом, некоторые увидели свет спустя два десятилетия после ее смерти.
• Сцена – выше жизни: вспоминая Юрия Соломина
  
  …Толпа заполнила Театральную площадь, перелилась через дорогу к зданию Большого. От ЦУМа – дальше, по Петровке. А люди все шли и шли. И у каждого в руках – цветы. Январский снег падал на яркие бутоны, превращая их в пушистые снежные шарики. Над площадью тихо плывет траурная живая музыка. Играет Камерный оркестр, за пультом – Башмет. Зрителей, учеников, чиновников всех рангов, дипломатов многих стран – всех собрал в этот зимний день Юрий Соломин. Люди пришли поклониться его памяти. Кто-то из учеников вспомнил, как совсем недавно на его юбилее они желали ему много… много… и долго… долго… А он, улыбаясь, спокойно сказал: «Ничего, скоро вы проводите меня в другую труппу. А труппа там подобралась очень даже хорошая». И вот – провожают.
• Вчерашние новости
  
  Дело в том, что все новости, в принципе, вчерашние или даже позавчерашние, так или иначе случились, произошли. И журналист ловит лишь их отзвуки…Вот и я решил заострить внимание читателей на двух новостях, оставивших в душе моей эти отзвуки, отклики.
• А что если Трамп?
  
  Казалось бы, тоже мне проблема – где мы, а где Америка. Хотя бы в географическом смысле. Но сейчас причины и следствия событий, касающихся чуть ли не каждого из нас, уходят, в том числе и туда, за океан. Вот и, наверное, не самая дружественная, но расхожая прибаутка гласит: «Какая в России национальная идея? Победа Трампа на выборах в США!». А как известно, в каждой шутке есть лишь доля шутки.
• Несравненные «олимпийцы»
  
  Быстрее. Выше. Сильнее. Олимпийский девиз