«Газель доброты»

Sobesednik.ru провел целый день с блокадницей, которая колесит по Петербургу на «Газели» и помогает всем нуждающимся.

27 января 1944-го кольцо сомкнувшихся вокруг Ленинграда фашистских войск было не только прорвано Красной армией, но и уничтожено. Все 872 дня (с 8 сентября 1941-го) в осажденном городе жители боролись за жизнь. В начале блокады там оставалось больше 2,5 млн жителей, в том числе 400 тысяч детей.

Сегодня это уже весьма пожилые люди. Они скупо делятся детскими воспоминаниями и крепко держатся друг за дружку. Такое вот блокадное братство...

«Газель» «Доброты»

Каждый день с утра до позднего вечера колесит по Петербургу белая «Газель» с крупными надписями: «Благотворительный фонд "Доброта"», «Улыбнитесь», «Жизнь дается один раз – спешите делать добро»... На борту – так же крупным шрифтом – телефоны, они для тех, кому нужна помощь. За рулем «Газели» – пожилая улыбчивая женщина с кокетливой прической, одетая в шоферскую кожанку, теплые штаны и галоши. Это Галина Ивановна Яковлева, которую в Питере уже давно зовут «наша мать Тереза».

Галина Ивановна – это и есть весь благотворительный фонд «Доброта». Она без устали помогает одиноким старикам (и таким же, как сама, блокадникам, и тем, кому просто плохо), инвалидам, сиротам, многодетным семьям... Только не деньгами, а вещами и продуктами. Это ее главная установка.

– Я умею с людьми общаться, – рассказывает Галина Ивановна. – Звоню на предприятие и спрашиваю: «Вы занимаетесь благотворительностью?» Как правило, всегда находятся те, кому небезразлична судьба других людей.

Ей удается получать свежие лаваши, торты, молочку, фарш, сыры, посуду, моющие средства и даже рулоны туалетной бумаги, обувь, одежду, игрушки... Ей удается договориться о бесплатных экскурсиях на катере для стариков, о билетах в театр... Так что, по сути, она вовсе не одна. Рядом – все те, кто готов и давно уже оказывает бескорыстную помощь.

В ее небольшой «Газели» – полно коробок. Это и понятно: «подопечных» (так она называет тех, кто нуждается в помощи) у Яковлевой порядка 500 – и стариков, и детей, и даже молодых (инвалидов). Всех помнит, каждому старается что-то привезти, чтобы облегчить жизнь.

Юбилейные хлопоты

Мы встречаемся с Галиной Ивановной рано утром. В Петербурге противно порошит мелкий снег. Еще очень темно, дороги занесены, а она уже собирается в дорогу.

А между тем, накануне ей было так плохо, что пришлось вызывать «скорую» (подскочило давление) и ночевать у подруги Любови Семеновны Травкиной (боялась оставаться дома одна – а вдруг новый приступ?). Погода и пробки никак не способствуют дальним поездкам.

На следующий день, 18 января, у нее юбилей – 80 лет. Его будут отмечать с размахом – в небольшом грузинском ресторанчике, который давно помогает «подопечным» Яковлевой, а в этот знаменательный день открывает свои двери и для ее 30 гостей.

Торт, который я вручаю Галине Ивановне, отправляется в холодильник Травкиной: пригодится на завтрашний стол. Тоже пережившая в детстве блокаду подруга (она еще и целительница, поэтому-то Галина Ивановна вместо больницы накануне приехала ночью к ней) приготовила сладкое поздравление, которое и водрузят на наш торт. Получится торжественно.

Травкина беспокоится за Яковлеву:

– Куда тебе сегодня за руль! Отдохни.

Но таких слов в лексиконе Яковлевой нет, и она меня ведет к заснеженной «Газели».

Первым делом едем в ресторан, где будет торжество. Яковлева не привыкла получать подарки: она сама намерена одаривать гостей – всем припасены памятные кружки, флакончики геля для душа и жидкое мыло. Все – из пожертвований разных предпринимателей.

За рулем она преображается: больше 67 ей не дашь. Уверенно ведет свой фургончик по неочищенным заснеженным дорогам, все замечает, умудряется одновременно и рассказывать о своей жизни, и отвечать на бесконечные звонки. А что вы хотите? Она 57 лет за рулем. Работала водителем и «скорой помощи», и троллейбуса, а на целине управляла комбайном и трактором...

– За рулем я отдыхаю, да и живу, в общем-то, – говорит она. И я ей верю.

Нам еще надо успеть забрать коробки с переданными добрыми людьми вещами, навестить 94-летнюю Нину Феоктистовну, тоже блокадницу, чей юбилей наступит буквально через несколько дней, 31 января. А еще Галина Яковлевна должна успеть к подруге – та намерена подарить Яковлевой платье для предстоящего торжества, но нужна примерка. В общем, дел невпроворот.

Наряд, в котором Яковлева будет отмечать юбилей, – тема особого беспокойства. И не потому, что надеть нечего. Есть у нее наряды для торжества. Просто Галине Ивановне хочется надеть что-то, в чем ее еще не видели. А подруги просят заодно принести и наряды из «Модного приговора», в котором она участвовала в декабре прошлого года и которые, если честно, ей не слишком нравятся:

– Мне кажется, это не мой стиль, – сомневается она.

«Бомбы мне не досталось»

Про блокаду Галина Ивановна вспоминать не любит. Как, впрочем, и все блокадники, с которыми мы встретились в этот день. Да, было страшно и очень трудно. Но жизнь ушла дальше, и вот про нее им рассказывать интересней.

К Нине Феоктистовне Савельевой мы приехали не совсем вовремя – племянник ей привез крупную плазму, и радостные хлопоты по подключению нового телевизора были в разгаре.

Нине Феоктистовне тоже не дашь ее без малого 95. Только вот ходит с трудом. Говорит, что у них с прорывом блокады – один юбилей.

– Как же так? Ведь блокаду прорвали 27-го января, а день рождения у вас – 31-го? – спрашиваю ее.

– А у меня именины 27-го, – отвечает.

Галина Ивановна (в черной куртке) с подопечной // Фото автора

Пожилые женщины по моей просьбе вспомнили те дни. Галине Ивановне не было и трех лет, когда началась блокада. А когда она закончилась, уже исполнилось пять.

– Моя мама работала на кожевенном предприятии. Отец ушел на фронт и не вернулся, – рассказывает она. – Еще был брат, но он умер еще до моего рождения. Мама рассказывает, что мы жили в общежитии, а в него попала бомба. Ее предприятие закрыли, и мы переселились к дяде. Потом он завещал маме эту квартиру. В детстве я была немой. Меня водили в детский садик, и как-то началась воздушная тревога. Мы, маленькие дети, спрятались в большую трубу, а в другой ее конец попал снаряд. От гула многие стали глухонемыми, а некоторые немыми. Первых вылечить не удалось, а нас, онемевших, все-таки удалось «разговорить».

Но это случилось уже потом, когда я училась где-то в пятом или шестом классе школы. Я все понимала, могла писать (так «разговаривала» со своей подружкой), а вот сказать толком ничего не могла – заикалась страшно. Надо мной одноклассники смеялись. Потом одна учительница дала совет: «Ты больше пой, даже внутри себя». Так я и заговорила.

– А мне к началу блокады было 17 лет, – вспоминает Нина Феоктистовна. – Отец был уже достаточно старым, его на войну не взяли. Нам всем давали иждивенческие карточки, выживать на них было очень тяжело. Как только мне исполнилось 18 лет, в январе 1942-го, я оформилась на завод «Большевик», это уже была рабочая карточка. Меня должны были взять ученицей по ремонту пушек. Но научить ничему не успели – пришла разнарядка: отправить на Пискаревское кладбище помогать хоронить умерших.

Первая зима блокады была самой холодной и голодной, много людей умирало прямо на улицах. Машины подбирали их и привозили хоронить. Еще на кладбище привозили тех, кто умер дома, в госпиталях... Хорошо, что стояли морозы: трупы были словно стеклянные. По ночам солдаты взрывали рвы для траншей, днем мы укладывали туда трупы. Кто-то должен был стоять внизу, ловить трупы и аккуратно их складывать. И вот каждый день надо было выбирать, на какую работу идти – собирать умерших на улицах, стоять в траншее, или разгружать машины... Так я и проработала два месяца – в феврале и марте 1942-го.

А потом приятельница матери устроила меня на проходную в Ленэнерго. Но и там я проработала недолго – снова пришла разнарядка: на рытье окопов. Фашисты подошли близко и мы должны были рыть окопы в районе деревни Колтуши. Дело было поздней осенью, мы там два месяца жили в палатках. Ну а потом меня отправили на работу в госпиталь, где я проработала санитаркой до конца войны. Мы еще входили в так называемый оборонительный отряд, ночами дежурили на крышах. Мне, к счастью, бомбы не досталось...

Нина Феоктистовна потом вышла замуж за военного, выучилась на учителя, преподавала физику.

Зашел разговор про самый голодный год блокады.

– Я сама видела такой случай, – рассказывает Савельева. – Иду я куда-то, а на дороге лежит умерший человек. Пока я искала, кому об этом сообщить, возвращаюсь, а у него уже две ноги отрезаны.

– Да, были случаи, когда людей ели, – подтверждает Яковлева. – Мне мама рассказывала, что она тоже пошла искать дворника, чтобы рассказать об умершем, а когда они пришли, трупа уже не было. Вызвали милицию, начали искать, и нашли – в том же доме, в подвале жила семья, так они уже труп разделали и студень варили. А в нашей квартире жильцы съели свою собаку...

– А вот про то, что я в блокаду хоронила трупы, никому не рассказывала, вам первой, – на прощанье сказала мне Савельева.

«Все время хотелось есть»

Едем за продукцией – забрать надо непременно сегодня, до определенного времени. Надо прорваться в центр города сквозь 7-балльные пробки и не опоздать. Звонок. Это Любовь Семеновна Травкина, та самая целительница, которая спасала Галину Ивановну, интересуется, все ли в порядке: все-таки давление накануне «вскипело» нешуточно.

– Да все нормально. Вот лучше с Еленой поговори, – передает мне трубку Яковлева.

Ее рассказ о блокаде (Травкиной было тогда семь лет) поначалу предельно краток:

– Все время хотелось есть.

Но я настаиваю.

– Мы тогда жили у Таврического сада, на Фурштатской, – сдается она, – в доме 43, в трехкомнатной квартире. Моя бабушка всегда говорила, что умирать надо в своей кровати. И хотя бомбоубежище было в нашем доме, мы туда никогда не спускались. Но вот в дом 41 попадает бомба. Попросили, чтобы мы подселили к себе старушку из разрушенного дома. Мы согласились. Проходит немного времени, и бомба попадает в дом 45. К нам подселили женщину, Лизу, которая работала в штабе. Так наша квартира и стала коммунальной. Отец погиб в 1943-м под Ленинградом. После войны мама снова вышла замуж, а потом и я, родились дети... Так мы и жили в одной комнате, пока уже в наше время не помог Дмитрий Медведев (мы к нему уже обращались).

Любовь Семеновна

Впрочем, Любовь Семеновна не склонна долго говорить о грустном. Она очень занятой человек – организовывает поездки блокадников в разные страны. Благо у них есть льготы на билеты:

– В мае 2018-го летали в Самарканд, сейчас в Баку собираемся. Иногда набирается группа человек по 100, – гордится она мобильностью стариков. – Раньше, когда был «Трансаэро», мы смогли увидеть мир. Нам давали много бесплатных поездок. С «Аэрофлотом» не так просто (дают билеты только с 3 по 12 мая, причем только в пределах России и бывших республик).

...Поздно вечером мы возвращаемся на юго-запад города. По иронии судьбы блокадники, которых «опекает» Галина Ивановна (да и она сама), живут именно там, где 75 лет назад шли бои и была прорвана блокада немцев.

А у нее в машине снова звонит телефон. На проводе незнакомая женщина, ей нужна помощь.

– Вы в Калининском районе? – переспрашивает Яковлева. – Это далековато, но у меня там есть подопечные. Поговорим завтра.

Словно «завтра» у нее и не юбилей, а обычный рабочий день.

Прогноз погоды

Одними из первых о начале войны узнали метеорологи. Ведь чтобы сделать полноценные метеорологические сводки, надо нанести на карту массу показателей, которыми синоптики разных стран делятся друг с другом. И вдруг в середине июня 1941-го, как рассказывал главный синоптик Санк-Петербурга Александр Колесов, пошли искажения с немецкой территории, какая-то абракадабра, которую невозможно нанести на карту. А с 22 июня прекратила поступать вся информация с западной части СССР, оттуда, где были немцы. Хорошо, что советские синоптики еще до войны проходили курсы по работе с «обрезанной картой» (это было принято еще со времен Первой мировой войны, когда такое «обрезание» данных тоже происходило, и тоже со стороны немцев). Ведь без прогноза погоды не начиналось ни одно фронтовое совещание. И от того, насколько правильно «домыслили» синоптики недостающие данные, фактически зависели жизни многих людей.

Вот и в январе 1944-го от точности их расчетов зависела жизнь советских солдат, прорывавших блокаду немцев. Синоптикам это удалось: как раз 10-18 января прогноз о замерзании болот оправдался, и наши войска перешли по замерзшим болотам и ударили по немцам.

Этапы блокады

* Осень-зима 1941-1942 гг. – самое страшное время блокады. Стояли аномальные холода, рекорд которых до сих пор не превзойден. От дистрофии и холода люди умирали тысячами. В Ленинграде съели всех домашних животных. В городе не осталось ни одной кошки.

Это вызвало небывалый рост численности крыс в осажденном городе. Они переносили опасные инфекционные заболевания, очень опасные для ослабленных голодом людей. Мало того, крысы могли уничтожить и без того скудные запасы продовольствия Ленинграда.

Как только в январе 1943-го блокада впервые была прорвана, в блокадный город завезли четыре вагона дымчатых кошек (самых лучших охотников на мышей и крыс) из Ярославской области. Крысам был дан смертельный бой. А в 1945-м полку кошек прибыло – в Ленинград привезли еще 5000 животных из Омска, Тюмени, Иркутска и из других городов СССР. В Ленинграде есть даже памятник кошке.

* 18 января 1943 г. блокада была прорвана на участке по южному берегу Ладожского озера. Образовался коридор 8-11 км, на котором за 18 дней было построено 36 км железной дороги. По ней доставляли еду в город и вывозили людей. С февраля по декабрь 1943-го по этой колее прошли 3104 поезда.

Эту магистраль назвали «Дорогой победы», но был на ней один опасный участок, который получил прозвище «Коридор смерти»: на отдельных участках железнодорожное полотно проходило так близко к немецким позициям, что гитлеровцы часто обстреливали поезда.

Фото: Сергей Ермохин

По инф. sobesednik.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• «Мы недооценили противника»
  
  Когда руководству вермахта стало ясно, что блицкриг провалился.
• Крушение. Рассказ (ч.3)
  
  – Летать стали на «боингах», свои авиазаводы еле-еле существовали, и только потому, что армия не могла остаться без истребителей, бомбардировщиков. А профсоюз не помог и не вступился, он завял, о нем у нас даже никто не вспоминает. Вы-то лучше меня это знаете, – она понимающе взглянула на Свистунова. – Муж с завода не стал уходить, иногда по вечерам и даже в праздники занимался извозом на машине, как говорят у них, таксовал. Слава богу, гараж рядом с домом… удобно. Я ужасно переживала, потому что он чаще всего выезжал вечером, сейчас такой беспредел, бандит на бандите… Выживали кое-как, а потом неожиданно поступил заказ, и работа появилась, не в таком объеме, как раньше, но жить стало получше.
• Возвращение к Можайскому (ч.2)
  
  Подведу итоги сказанного ранее.
• Вначале была война: к 100-летию Иннокентия Смоктуновского
  
  Будущий народный артист СССР, один из лучших актеров советского кинематографа («король и шут в одном лице») родился 28 марта 1925 года в деревне Татьяновка – ныне это Шегарский район Томской области – в семье Михаила Петровича Смоктуновича и Анны Акимовны Махневой, в которой был вторым из шестерых детей.
• Крушение. Рассказ (часть 2)
  
  Дома Лариса встретила своего мужа с расстроенным выражением лица.
• Возвращение к Можайскому (ч.1)
  
  21 марта исполняется 200 лет со дня рождения Александра Федоровича Можайского.
• День весеннего равноденствия. Рассказ
  
  Это было не сегодня, а сегодня рассказано, то есть вошло в этот солнечный день, как явь. Могло случиться вчера, а не более пятидесяти лет назад, как на самом деле. Есть большая разница: одно – когда о чем-то рассказывает очевидец, другое – когда рассказывают о том времени, когда его очевидцев ни одного не осталось. В первом случае давнее полно неостывшего трепета, и слова, о нем сообщающие, наполнены воздухом и дыханием.
• До и после Колымы: дороги судьбы Георгия Жжёнова
  
  22 марта исполняется 110 лет со дня рождения народного артиста СССР Георгия Жжёнова.
• Можем повторить?
  
  Тема Второй мировой и Великой Отечественной войн, казалось бы, по своему масштабу несовместима с конъюнктурщиной и суетливостью.
• Достойны, но не удостоены. Герои-фронтовики без звезды Героя
  
  Еще в апреле 2020 года дума Иркутска обратилась к руководству страны с инициативой о присвоении посмертно звания Героя Российской Федерации уроженцу Прибайкалья, летчику Николаю Ковалеву за подвиги, совершенные в период Великой Отечественной войны.
• Крушение. Рассказ
  
  Он пришел домой подавленным. Работы больше нет. Вставали простые жизненные вопросы: на что жить, есть, пить. Нависла пустота, в душе пропасть, казалось, что наступила непоправимая безвыходность.
• «Лучший образ Остапа Бендера»: памяти Сергея Юрского
  
  К 90-летию со дня рождения Сергея Юрского.
• Ползучая интервенция или как выжить пенсионеру
  
  Точнее было бы назвать эту статью «Вопль беспомощного пенсионера!». А заодно и засвидетельствовать еще, что та ценовая интервенция, которая и невооруженным глазом видна каждому и повсюду на ценниках, вовсе даже и не ползучая, а прямо-таки скачущая во весь опор!
• Взвод младшего лейтенанта
  
  Дмитрий Гаврилович Сергеев (07.03.1922 – 22.06.2000) после окончания Омского пехотного училища в звании младшего лейтенанта воевал на Брянском фронте командиром стрелкового взвода. В составе 1-го Белорусского фронта дошел до Берлина. Был награжден орденом «Отечественной войны» II степени, медалями «За боевые заслуги», «За взятие Берлина».
• Золотая пилюля
  
  Ох, и дорого же стало болеть в нашем «социально ориентированном государстве»! Я уж не говорю про «гениально» организованную систему медицинской помощи, когда граждан просто толкают обращаться в платные клиники из-за того, что в государственных не хватает врачей.
• Тонкий стиль, изысканность манер: к 100-летию Юлии Борисовой
  
  Юлию Борисову считают настоящей легендой, ослепительной звездой театральной сцены. Таких актеров, как она, единицы, но благодаря их творчеству этот мир становится светлее и добрее. В Борисову были влюблены все ее партнеры, но она ни разу не предала тех, кого любит – ни семью, ни родной театр, которому отдала семьдесят лет своей жизни.
• За любовь, за женщин, за весну…
  
  В заботах и делах как-то незаметно пришла весна. А с нею март и праздник, посвященный нашей дорогой и любимой половине человечества – мамам, женам, подругам, сестрам, дочерям… И, конечно же, ее Величеству Любви.
• Есть женщины в русских селеньях… памяти Риммы Марковой
  
  К столетию со дня рождения актрисы Риммы Марковой.
• Россия и Гражданская война
  
  105 лет назад, 7 марта 1920 года части Красной армии вошли в Иркутск.
• Жил, как воевал
  
  Одним из первых наших земляков, вступивших в бой с фашистами, был уроженец Зимы Георгий Александрович Ибятов (1908–1998). Он встретил войну под Брестом, контуженным попал в плен, бежал и сражался в партизанском отряде до конца войны. Ему бы домой, к родным, а воина-победителя в… фильтрационный лагерь. Разобрались, выпустили, реабилитировали и... наградили орденом. Жестокие удары судьбы его не сломили и не озлобили. Сибиряк жил, как воевал, – по чести и совести, став легендой иркутского спорта.