Великий летчик Петр Нестеров

Петр Николаевич Нестеров, знаменитый летчик, первым сделавший «мертвую петлю» и установивший несколько авиационных рекордов, родился 27 февраля 1887 года, 135 лет назад. Погиб основоположник высшего пилотажа в воздушном бою, впервые в практике боевой авиации применив таран. После смерти Нестеров превратился в героический миф.

В 1887 году летательные аппараты тяжелее воздуха еще были мечтой. В августе восемьдесят седьмого Менделеев поднялся на воздушном шаре для наблюдения за солнечным затмением, через несколько месяцев Циолковский прочитал доклад о металлическом аэростате, «способном складываться в плоскость». Американский физик Самуэль Пирпонт Лэнгли экспериментировал с самолетиками с резиновым мотором — в такие сейчас играют дети. Авиация еще не родилась. Когда появились первые самолеты, они стали сенсацией.

В 1901 году поднялся в воздух самолет Уайтхеда, в 1903-м совершил первый полет самолет братьев Райт. Нестерову в это время было шестнадцать лет, и он учился в Нижегородском кадетском корпусе. Семья была бедной, после смерти мужа мать Нестерова вместе с детьми оказалась во вдовьем доме, благотворительном учреждении для оставшихся без кормильцев семей чиновников и военных. Потом он учился в Михайловском артиллерийском училище и, окончив его, уехал служить во Владивосток.

Ничего интересного: обычный жизненный путь прилежного, честно выполняющего свой долг офицера. Он мечтает о полетах, и сначала попадает в воздухоплавательный отряд, затем отправляется в Офицерскую воздухоплавательную школу в Гатчине. Нестеров и математик, и механик, и конструктор, и великолепный пилот: в 1913 году он, на самолете «Ньюпор», впервые в мире выполняет замкнутую петлю в вертикальной плоскости. Это оказалось мировой сенсацией, но Нестеров остался прежним — скромным, непритязательным, ведущим самый обычный образ жизни. Тем не менее он был членом особого, неформального, сформировавшегося в то время международного братства авиаторов — и оно было совершенно уникально.

Сейчас трудно представить, какие чувства вызывали полеты первых авиаторов. Это было что-то фантастическое — сбылась сказка о ковре-самолете! «Люди-птицы» становились медиазвездами, в авиацию шли самые разные люди. И энтузиасты-спортсмены, как Уточкин. И случайные люди, заболевшие полетами, как борец Заикин. И военные, как Нестеров. И аристократы — как тот человек, схватившись с которым в воздухе Нестеров погибнет. Все они были единым целым, все поддерживали друг друга: французский летчик Пегу, тоже выполнивший «мертвую петлю», добровольно отдал первенство Нестерову.

В какой-то степени это сохранилось и в Первую мировую войну, когда авиация развивалась очень быстро. Безоружные бипланы-этажерки 1914 года к концу войны превратились в специализированные, хорошо вооруженные, играющие важную роль в военных операциях машины. Появились летчики-асы, сбившие десятки самолетов — и убившие десятки пилотов. Но отношение к проигравшим было рыцарским: их не расстреливали в воздухе, сбитых врагов разыскивали, кормили и поили на аэродромах победителей.

Первая мировая началась из-за террористического акта, убийства наследника австрийского престола. Ее никто не хотел, и все в нее вползли из-за неповоротливости дипломатии и инерции военных машин – отменить начавшиеся мобилизации было нельзя, генеральные штабы стран-участников считали, что это прямой путь к быстрому разгрому. В результате рухнули все три европейские империи, и Российская, и Германская, и Австро-Венгерская. Довоенный мир долго вызывал ностальгию, продолжением Первой мировой войны стала Вторая мировая. Гибель Нестерова и его противников-австрийцев может показаться аллегорией всей этой случайной, никому не нужной и необратимо изменившей мир войны.

Нестеров давно обдумывал воздушный таран, но пошел он на него в крайнем возбуждении.

За день до гибели Нестерова его, в присутствии подчиненных, жестко распек ведавший воздушной разведкой генерал-квартирмейстер штаба 3-й армии Юго-Западного фронта Михаил Бонч-Бруевич, старший брат личного секретаря Ленина, будущего управляющего делами Совета Народных Комиссаров. У генерал-майора Бонч-Бруевича, в СССР ставшего генерал-лейтенантом, был на редкость склочный характер, и выражений он, по свидетельству сослуживца Нестерова, летчика Виктора Соколова, не выбирал:

— Вот летает, а вы только ушами хлопаете и на него смотрите.

— А что же мы можем сделать?

— Напасть на него!.. Дать бой!.. Мы на войне, не на маневрах!

— Но у нас нет оружия, что сделаешь с одними пистолетами Маузера?

— Это все отговорки!.. Надо придумать способ атаки. А вы просто боитесь! Не хотите рискнуть!

Нестеров вспылил:

— Хорошо! Мы примем меры и остановим полеты австрийца.

— Какие же это вы меры примете? — насмешливо спросил Бонч-Бруевич. — Ведь это одни слова и втирание очков. Так я вам и поверил!

— Я даю вам честное слово русского офицера, ваше превосходительство, что этот австриец перестанет летать! — воскликнул глубоко оскорбленный Нестеров.

— Это как же? Что же вы думаете предпринять?.. Помните, капитан, честным словом русского офицера нельзя бросаться легкомысленно!

— Я, ваше превосходительство, никогда не давал повода обвинять меня в легкомыслии. Разрешите идти?

— Ну, ну, посмотрим... Хорошо. Можете идти!

Нестеров таранил самолет австрийского летчика и погиб – когда тело австрийца нашли, выяснилось, что тот летал над собственным домом. Русский авиаотряд квартировал в его замке, Нестеров жил в его комнате и спал в его постели. Австрийский пилот, барон Фридрих фон Розенталь, был известным летчиком. По некоторым сведениям, Нестеров мог знать его до войны.

Виктор Соколов, человек военный и несентиментальный, писал об этом так:

— ...В карманах у него обнаружили бумажник с крупной суммой денег и фотографией, где были сняты он сам, молодой и красивый, жена-красавица и две очаровательные девочки-дочки. Семья производила чарующее впечатление.

Это произошло в сентябре 1914 года, когда люди еще оставались людьми и могли пожалеть врага.

Нестеров разбился, отправивший его на смерть генерал Бонч-Бруевич, отлично чувствовавший себя при империи и очень хорошо в СССР, вспоминал о нем с большим чувством:

— Мы давно знали друг друга, и мне этот человек, которого явно связывало офицерское звание, был больше чем симпатичен.

После смерти Нестеров превратился в героический миф. Летчики вскоре стали военной элитой, рыцарями неба, встречающими врага лицом к лицу, как в поединке. Добрый знакомый Нестерова Адольф Пегу сбил шесть немецких самолетов и был убит. Англичанин Уильям Бишоп сбил семьдесят два самолета, немец Манфред фон Рихтгофен — восемьдесят... Асов были десятки, Нестеров наверняка оказался бы среди них. Но он погиб в начале войны, почти случайно, не рассчитав маневр, и не стал соперником самых результативных пилотов Первой мировой.

Военный человек должен убивать и, если так случится, принять смерть: от моральной ответственности освобождает присяга, служба народу и государству. Но все-таки, кажется, что мы вспоминаем Нестерова еще и потому, что он фактически принес себя в жертву. Русские особые люди: хладнокровная, уверенная в себе, не совершавшая ошибок машина смерти, наподобие Рихтгофена, не вызывала бы у нас особых чувств. А Нестеров рискнул, не зная, удастся ли это, и погиб.

И унес с собой двух людей — один из них, возможно, был его добрым знакомым.

Это многое говорит о случайно возникшей, ничего не решившей, имевшей ужасное продолжение Первой мировой войне.

На нашем сайте читайте также:

• «Мёртвая петля», дающая жизнь: как Пётр Нестеров придумал знаменитую фигуру высшего пилотажа
• "Петля Нестерова" - первая "мертвая петля" в мире

По инф. portal-kultura.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Самостоянье человека – залог величия его
  
  Отзыв о книге Галины Макагон «На изломе» о знаменитом роде Замащиковых из Заларинского района.
• На изломе
  
  В минувшую пятницу в поселке Залари произошло, без всякого преувеличения, большое историческое событие – в районном Доме культуры «Родник» состоялась презентация книги с одноименным названием, вынесенным в заголовок этого материала, неутомимого и последовательного исследователя истории Сибири, сотрудника краеведческого музея поселка Залари Галины Николаевны Макагон.
• Мы бережно храним их имена
  
  От редакции: Как и обещали, очередной выпуск «Перевала» мы посвящаем Усольскому городскому литературному объединению имени Юрия Аксаментова. В этом году объединению исполнится уже 67 лет. Сегодня вы познакомитесь с информацией об этом ЛИТО его руководителя Инны Коноплевой, с рассказом Александра Балко и стихами поэтов-юбиляров из этого творческого объединения города Усолья-Сибирского.
• «Сиськи-масиськи»: от перегрева к охлаждению
  
  Как разговаривает с нами, простыми смертными, верховная – прежде всего, федеральная – власть? Очень много комплиментов, высоких оценок в наш адрес: мол, главное богатство страны – люди.
• Железнодорожники в тылу и на фронте
  
  Несмотря на то, что Восточно-Сибирская железная дорога была магистралью тыла, ее коллективу пришлось непосредственно заниматься перевозками воинских частей и соединений. В тяжелейшем для Москвы и всей страны октябре 1941года сибирские железнодорожники получили задание ГКО скрытно и как можно быстрее перебросить под Москву часть войск из Дальневосточного и Забайкальского военных округов.
• «Нынче ветрено и волны с перехлестом…»
  
  На прошлой неделе исполнилось 85 лет со дня рождения Иосифа Бродского.
• Три фронта Равиля Замалетдинова
  
  В праздничном номере нашей газеты, посвященном Дню Победы, мы уже рассказывали об участнике Великой Отечественной войны Равиле Серазетдиновиче Замалетдинове, который бил врага на Западном фронте с фашистской Германией, участвовал в боях на Восточном фронте с милитаристской Японией. Сегодня – продолжение рассказа о том, как он, уже на трудовом своем фронте, за многие годы работы геологом прошел большой путь, одерживая и здесь победы при открытии новых месторождений и минералов Восточной Сибири.
• «Тихий Дон» навсегда
  
  120 лет назад родился Михаил Шолохов.
• Как воевали наши деды
  
  Великая Отечественная не обошла ни одну семью. Если не на фронте, то у станков и в поле ковали Победу миллионы советских людей. Так и в нашей семье Кушкиных: отца не призвали в армию потому, что он работал на секретном тогда иркутском авиазаводе и имел бронь, а его папа и младший брат сражались в рядах Красной армии. Так выпало, что их мимолетная встреча произошла нежданно, но о ней они узнали лишь после... войны, когда на всю страну прогремел художественный фильм «Встреча на Эльбе».
• «Дорога долгая была»
  
  Из старинного сибирского села Хомутово, что под Иркутском, в годы Великой Отечественной ушли на фронт 600 жителей. Почти каждый третий не вернулся. А вот его судьба сберегла.
• Его судьба – театр
  
  15 мая исполнилось 125 лет со дня рождения Николая Охлопкова.
• Жизнь, блокада, Ленинград: к 115-летию со дня рождения Ольги Берггольц
  
  До Великой Отечественной войны Ольга писала детские книжки, которые называли милыми, славными, приятными, но не более. А потом стала поэтом, олицетворявшим стойкость Ленинграда.
• И снова май, девятое число...
  
  В последнее время заметил одну, на первый взгляд странную, закономерность: чем дальше от Великой Отечественной войны, тем больше к ней интерес. И не только историков (как «работающих на политику», так и свободных от этих догм) или старшего поколения, у которого война оставила неизгладимый след в судьбе.
• И победителей судят. (Рассказ)
  
  Торжественное собрание, посвященное Дню Победы в Великой Отечественной войне, подходило к концу. Традиционный доклад секретаря парторганизации М. Суханова, праздничный приказ начальника РЭС Н. В. Варламова с вручением грамот, премий и благодарностей – все как по накатанной дорожке, по отработанному годами сценарию, без лишних вопросов катилось к завершению, впереди ждал праздничный стол.
• Три фронта Равиля Замалетдинова
  
  Давно подмечено: схожие люди (по судьбе ли, возрасту, участию в каких-то общезначимых событиях) и сходятся быстрее. Так бывало с фронтовиками. Так зачастую повторяется и с нами – детьми фронтовиков. Едва познакомившись с Рашидом Равильевичем, сыном героя этого материала, мы, сами не замечая того, перешли на «ты», нашли общую тему для разговора и вот сидим за столом и вспоминаем наших отцов – их жизнь, труд, фронтовые годы. Рашид показывает мне фото из семейной хроники, рассказывает, кем были его давние предки и как сложилась их судьба, судьба их потомков, демонстрирует выдержки из книги об отце, делится воспоминаниями о нем.
• В коричневых тонах. 14 признаков фашизма по Умберто Эко
  
  Знаменитый итальянский писатель и ученый Умберто Эко, автор нескольких всемирно известных романов, более чем 20 лет назад опубликовал эссе, в котором описал типичные черты фашизма. Эта работа не претендует на истину в последней инстанции о «коричневой» идеологии, зато позволяет в очередной раз задуматься каждому из нас.
• Дед Осип. (Рассказ)
  
  Все-таки удивительны выкрутасы памяти. Утром выпал снег. Обметал от него машину, и вид этого хрустящего пуха, похожего на ворохи свежей стружки, вдруг вызвал в памяти такие глубокие воспоминания детства, что не приходили в голову многие десятилетия и, казалось бы, были забыты уже навсегда. Они навеяли образ человека, благодаря которому я усвоил навыки столярного дела и познал первые уроки другой, совсем не книжной или киношной жизни.
• Чародей военных песен Арсений Долматовский
  
  5 мая исполнится 110 лет со дня рождения Евгения Долматовского.
• Узник фашистских концлагерей Виктор Иванович Гуров: «Мне до сих пор помнится запах лагерной хлорки»
  
  В то далекое время мы жили в рабочем поселке Думиничи Калужской области, километрах в тридцати от Сухинич. После разгрома немцев под Москвой фронт остановился в районе Сухинич. Положение фронта было неустойчивым, и он несколько раз прокатывался по нашему поселку, то освобождая нас, то оставляя врагу.
• Виктор Евстратенков: «Самое страшное на войне, когда страдают и гибнут дети»
  
  Ветеранов Великой Отечественной войны в Иркутске осталось очень мало. 80-летие Победы встретят всего 28 жителей областного центра, которые в свое время защищали Родину от фашистских захватчиков. Один из них – Виктор Иванович Евстратенков.