Эксперимент «Третья волна»: игра в Гитлера и народ в школьном классе

В 1967 году в американской школе, не посвящая учеников, учитель решил провести эксперимент, чтобы показать, как действуют основы нацистского режима. Историк создал движение «Волна», главные лозунги которого: сила в дисциплине, единстве и действии. В итоге детище учителя вышло за рамки и стало жить своей жизнью. На этих событиях, происходивших в действительности, основывается книга Тода Штрассера «Волна». Ниже предлагаем прочитать небольшой фрагмент.

• Тод Штрассер, «Волна», издательство «Самокат»

Они изучали Вторую мировую войну, и документальный фильм, который Бен показывал им сегодня, был про зверства нацистов в концентрационных лагерях. Класс замер в темноте, не сводя глаз с экрана. Там мелькали истощенные люди, обтянутые кожей скелеты с распухшими коленными суставами.

Бен, конечно, уже видел этот фильм и ему подобные. Но зрелище дикой необъяснимой жестокости нацистов по-прежнему вызывало в нем ужас и негодование. Пока крутилась пленка, Бен взволнованно рассказывал:

— То, что вы сейчас видите, происходило в Германии между 1934 и 1945 годами. Всё это дело рук одного человека, которого звали Адольф Гитлер. Он успел поработать чернорабочим, портье, маляром, а после Первой мировой войны занялся политикой. В той войне Германия потерпела поражение, правительство было беспомощным, а инфляция — высокой, тысячи людей остались без крова, еды и работы.

Благодаря этому Гитлер сделал стремительную карьеру в нацистской партии. Он разработал теорию о том, что евреи разрушают цивилизацию, а немцы принадлежат к высшей расе. Сегодня мы понимаем, что Гитлер был параноиком и психопатом — то есть в буквальном смысле безумцем. В 1923-м году за свою политическую деятельность он угодил в тюрьму, но к 1934-му он и его партия получили контроль над германским правительством.

Бен замолчал, чтобы ученики сосредоточились на том, что видели. На экране были газовые камеры и тела, уложенные штабелями, как дрова. Те, кто был еще жив, должны были под бдительным оком нацистских солдат перетаскивать и складывать мертвых. Как один человек может заставить другого человека делать такое, спрашивал себя Бен.

Затем он снова начал говорить:

— Гитлер называл лагеря смерти окончательным решением еврейского вопроса. Но попадали туда не только евреи, а все, кого нацисты считали недостойными называться высшей расой. По всей Восточной Европе людей сгоняли в лагеря, где их пытали, морили голодом и непосильной работой, а когда они уже больше не могли работать, отправляли в газовые камеры. Их останки сжигали в огромных печах.

Бен помолчал и добавил:

— Считалось, что заключенный может прожить в лагере 270 дней. Но многие не выдерживали и недели.

На экране появились крематории. Бен хотел было сказать, что дым из труб был от горящей человеческой плоти. Но не сказал. Смотреть и без того было тяжело. Слава богу, люди еще не придумали, как записывать на пленку запах. Хуже этого запаха нельзя было себе представить. Вонь от самого омерзительного из человеческих деяний была невыносимой.

Фильм заканчивался, и Бен сказал:

— В концентрационных лагерях погибли более десяти миллионов мужчин, женщин и детей.

Конец фильма. Ученик, сидевший возле двери, включил свет. Бен обвел глазами класс — почти все были глубоко потрясены увиденным. Бен не хотел нарочно шокировать их, но иначе быть не могло. Почти все они выросли в маленьких пригородах, раскинувшихся вокруг школы «Гордон Хай». Их семьи принадлежали к стабильному среднему классу, и несмотря на то что насилие через средства массовой информации проникало повсюду, эти дети оставались на удивление наивными и защищенными. И все-таки несколько человек уже начали дурачиться. Должно быть, всё это показалось им попросту еще одной телепрограммой. Роберт Биллингс, сидевший у окна, спал, уронив голову на парту. Но в первых рядах Эми Смит, кажется, утирала слезу. На Лори Сондерс тоже лица не было.

— Я знаю, что многие из вас сейчас испытывают глубокое потрясение, — сказал Бен. — Но я показал вам этот фильм не только для того, чтобы получить эмоциональную реакцию. Я хочу, чтобы вы подумали о том, что увидели, и о том, что я вам в связи с этим рассказал.

Эми Смит поспешно подняла руку.

— Я слушаю, Эми.

— Все немцы были нацистами? — спросила она.

Бен покачал головой.

— Нет, на самом деле, менее десяти процентов населения Германии были членами Национал-социалистической партии.

— Почему же никто не пытался их остановить? — воскликнула Эми.

— Не могу тебе точно сказать, Эми, — отвечал Росс. — Я могу только предположить, что они боялись. Нацисты были меньшинством, но меньшинством высокоорганизованным, вооруженным и опасным. Не стоит забывать, что остальное население Германии было разрозненным, невооруженным и запуганным. Кроме того, страна только что прошла период чудовищной инфляции, которая ее совершенно разорила. Возможно, кто-то надеялся, что нацисты помогут возродить Германию. Как бы там ни было, после войны большинство немцев говорили, что ничего не знали о зверствах.

Темнокожий мальчик по имени Эрик нетерпеливо поднял руку.

— Это чушь! — выпалил он. — Как можно незаметно уничтожить десять миллионов человек?!

— Точно, — согласился Брэд, тот, что цеплялся к Роберту Биллингсу перед началом урока. — Это неправда.

Бен ясно видел, что фильм задел большую часть класса, и был доволен. Оказывается, что-то могло их взволновать.

— Что ж, — сказал он Эрику и Брэду, — наверняка я могу сказать только, что после войны немцы утверждали, что ничего не знали о массовых убийствах и концлагерях.

Теперь руку тянула Лори Сондерс.

— Но Эрик прав. Как немцы могли ничего не замечать, если вокруг убивали людей? И еще говорить, что ничего не знали! Как можно так поступать? Как можно говорить такое?

— Всё, что я могу сказать вам по этому поводу, — это что нацисты были отлично организованы и их боялись. Поведение остальных жителей Германии — загадка: почему они не пытались их остановить, почему говорили, что ничего не знали? Ответа нет.

Эрик снова поднял руку.

— А я бы в любом случае никогда не позволил такому незначительному меньшинству управлять большинством.

— Точно, — вторил ему Брэд. — Я не дал бы кучке нацистов так меня запугать, что я стал бы притворяться, будто ничего не вижу и не слышу.

Другие ученики тоже тянули руки, но Бен не успел дать слово всем желающим — прозвенел звонок, и класс хлынул в коридор.

Дэвид Коллинз поднялся с места. В животе у него страшно урчало. Сегодня он проспал и пропустил свой обычный завтрак из трех блюд, чтобы успеть в школу. Хотя фильм, показанный мистером Россом, впечатлил его, он думал только о том, что на следующей перемене ланч.

Он оглянулся на свою подружку Лори, но та продолжала неподвижно сидеть за партой.

— Скорей, Лори, — позвал он. — Бежим в столовую. А то будем в очереди торчать.

Но Лори помахала ему, чтобы шел без нее.

— Я догоню!

Дэвид нахмурился. Он разрывался между желанием дождаться Лори и наполнить пустой желудок. Желудок победил, и Дэвид выбежал прочь.

Когда он ушел, Лори встала и внимательно посмотрела на мистера Росса. В классе осталось всего несколько человек. Не считая Роберта Биллингса, который только-только очнулся ото сна. Это были те, кого особенно потрясло увиденное.

— Я не могу поверить даже в то, что все нацисты были жестокими, — сказала Лори. — Я не верю, что хоть один человек может быть таким.

Бен кивнул.

— После войны многие нацисты пытались оправдать свое поведение тем, что они только выполняли приказ и что в противном случае их бы убили.

Лори покачала головой.

— Нет, это не оправдание. Могли убежать. Могли бороться. У каждого своя голова на плечах. Нужно было думать своей головой. Никто не стал бы просто выполнять такой приказ.

— Но они утверждали, что это было именно так, — заметил Бен.

Лори снова покачала головой.

— Это ненормально, — в ее голосе звучало отвращение. — Это абсолютно ненормальное поведение.

С этим трудно было поспорить, и Бен кивнул.

Роберт Биллингс пытался проскользнуть мимо учительского стола как можно незаметнее.

— Роберт, — окликнул его Бен, — постой.

Мальчик замер на месте, не решаясь посмотреть учителю в глаза.

— Ты высыпаешься дома? — спросил Бен.

Роберт молча кивнул.

Бен вздохнул. С начала полугодия он безуспешно пытался наладить контакт с мальчиком. Ему было больно видеть, что ребята дразнят его, что он даже не пытается работать на уроке.

— Роберт, — строго сказал он, — если ты не начнешь работать на уроке, я не смогу тебя аттестовать.

Роберт скользнул по нему взглядом и снова отвернулся.

— Неужели тебе нечего сказать? — продолжал Бен.

Роберт пожал плечами.

— Мне все равно.

— Что значит все равно? — не успокаивался Бен.

Роберт сделал несколько шагов к двери. Бен чувствовал, как неприятны ему эти вопросы.

— Роберт!

Мальчик остановился, но опять не смог заставить себя посмотреть на учителя.

— У меня все равно ничего не получится, — пробурчал он.

Бен не знал, что сказать. Случай был непростой: младший брат, едва заметный в тени старшего, образцового ученика, которого все знали и уважали. Джефф Биллингс, лучший питчер среди старшеклассников, входивший в младшую лигу команды Балтимор Ориолс, в свободное время изучал медицину. Он добивался блестящих результатов во всем, за что брался, и в школе был круглым отличником. Таких даже Бен терпеть не мог, когда сам учился в школе.

Роберт быстро понял, что никогда не сможет поравняться с братом, и перестал даже пытаться соревноваться с ним.

— Послушай, Роберт, — сказал Бен, помолчав. — Никто не ждет, что ты будешь как Джефф.

Роберт быстро взглянул на Бена и принялся грызть ноготь на большом пальце.

— Просто попытайся — я прошу только об этом.

— Мне пора идти, — пробормотал Роберт, глядя в пол.

— На спорт мне вообще наплевать, слышишь?

Но мальчик уже медленно пятился к выходу.

• Книгу Тода Штрассера «Волна» (перевод Евгении Лавут) представляет издательство «Самокат».
• Почему многие образованные, здравомыслящие люди в Германии 1930–1940-х годов в лучшем случае молчаливо не одобряли, а некоторые открыто поддерживали фашистский режим, геноцид, агрессию? Современные дети, отделенные от войны уже не одним поколением, не могут представить, как такое может произойти.
• Роман Тода Штрассера основан на реальных событиях. Чтобы объяснить своим ученикам старшей школы, что поддерживало фашизм в Германии, учитель истории Бен Росс начинает в своем классе эксперимент — создает движение под названием «Волна». С поражающей покорностью ученики включаются в игру. Сам учитель начинает чувствовать, как проникается ролью лидера движения. Спустя неделю обычная школа превращается в маленькую тоталитарную республику, многие учителя, ученики и их родители поддерживают начинание, ведь дети стали такими дисциплинированными, с ним стало легче работать. А несогласные должны быть подвергнуты перевоспитанию...

На нашем сайте читайте также:

• «О ее деде слышал весь мир»: каково узнать, что ты внучка жестокого нациста?
• Это такая игра: как еврейский мальчик прятался и смог выжить в Бухенвальде
• Создание гетто: «прикладная задача», чудовищная по смыслу
• Убить Гитлера младенцем...

Polit.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Как воевали наши деды
  
  Великая Отечественная не обошла ни одну семью. Если не на фронте, то у станков и в поле ковали Победу миллионы советских людей. Так и в нашей семье Кушкиных: отца не призвали в армию потому, что он работал на секретном тогда иркутском авиазаводе и имел бронь, а его папа и младший брат сражались в рядах Красной армии. Так выпало, что их мимолетная встреча произошла нежданно, но о ней они узнали лишь после... войны, когда на всю страну прогремел художественный фильм «Встреча на Эльбе».
• «Дорога долгая была»
  
  Из старинного сибирского села Хомутово, что под Иркутском, в годы Великой Отечественной ушли на фронт 600 жителей. Почти каждый третий не вернулся. А вот его судьба сберегла.
• Его судьба – театр
  
  15 мая исполнилось 125 лет со дня рождения Николая Охлопкова.
• Жизнь, блокада, Ленинград: к 115-летию со дня рождения Ольги Берггольц
  
  До Великой Отечественной войны Ольга писала детские книжки, которые называли милыми, славными, приятными, но не более. А потом стала поэтом, олицетворявшим стойкость Ленинграда.
• И снова май, девятое число...
  
  В последнее время заметил одну, на первый взгляд странную, закономерность: чем дальше от Великой Отечественной войны, тем больше к ней интерес. И не только историков (как «работающих на политику», так и свободных от этих догм) или старшего поколения, у которого война оставила неизгладимый след в судьбе.
• И победителей судят. (Рассказ)
  
  Торжественное собрание, посвященное Дню Победы в Великой Отечественной войне, подходило к концу. Традиционный доклад секретаря парторганизации М. Суханова, праздничный приказ начальника РЭС Н. В. Варламова с вручением грамот, премий и благодарностей – все как по накатанной дорожке, по отработанному годами сценарию, без лишних вопросов катилось к завершению, впереди ждал праздничный стол.
• Три фронта Равиля Замалетдинова
  
  Давно подмечено: схожие люди (по судьбе ли, возрасту, участию в каких-то общезначимых событиях) и сходятся быстрее. Так бывало с фронтовиками. Так зачастую повторяется и с нами – детьми фронтовиков. Едва познакомившись с Рашидом Равильевичем, сыном героя этого материала, мы, сами не замечая того, перешли на «ты», нашли общую тему для разговора и вот сидим за столом и вспоминаем наших отцов – их жизнь, труд, фронтовые годы. Рашид показывает мне фото из семейной хроники, рассказывает, кем были его давние предки и как сложилась их судьба, судьба их потомков, демонстрирует выдержки из книги об отце, делится воспоминаниями о нем.
• В коричневых тонах. 14 признаков фашизма по Умберто Эко
  
  Знаменитый итальянский писатель и ученый Умберто Эко, автор нескольких всемирно известных романов, более чем 20 лет назад опубликовал эссе, в котором описал типичные черты фашизма. Эта работа не претендует на истину в последней инстанции о «коричневой» идеологии, зато позволяет в очередной раз задуматься каждому из нас.
• Дед Осип. (Рассказ)
  
  Все-таки удивительны выкрутасы памяти. Утром выпал снег. Обметал от него машину, и вид этого хрустящего пуха, похожего на ворохи свежей стружки, вдруг вызвал в памяти такие глубокие воспоминания детства, что не приходили в голову многие десятилетия и, казалось бы, были забыты уже навсегда. Они навеяли образ человека, благодаря которому я усвоил навыки столярного дела и познал первые уроки другой, совсем не книжной или киношной жизни.
• Чародей военных песен Арсений Долматовский
  
  5 мая исполнится 110 лет со дня рождения Евгения Долматовского.
• Узник фашистских концлагерей Виктор Иванович Гуров: «Мне до сих пор помнится запах лагерной хлорки»
  
  В то далекое время мы жили в рабочем поселке Думиничи Калужской области, километрах в тридцати от Сухинич. После разгрома немцев под Москвой фронт остановился в районе Сухинич. Положение фронта было неустойчивым, и он несколько раз прокатывался по нашему поселку, то освобождая нас, то оставляя врагу.
• Виктор Евстратенков: «Самое страшное на войне, когда страдают и гибнут дети»
  
  Ветеранов Великой Отечественной войны в Иркутске осталось очень мало. 80-летие Победы встретят всего 28 жителей областного центра, которые в свое время защищали Родину от фашистских захватчиков. Один из них – Виктор Иванович Евстратенков.
• Май, труд, профсоюзы
  
  Завтра мы отметим один их самых любимых праздников – День весны и труда. Когда-то он назывался Днем международной солидарности трудящихся, но вместе с уходом от власти КПСС солидарность куда-то исчезла…
• Вначале – Манька-Облигация
  
  К юбилею народной артистки России Ларисы Удовиченко.
• Читая Жукова и Манштейна. Война воспоминаний как зеркало эпохи
  
  Мемуары участников событий – исторический источник, что называется, из первых рук. Впрочем, оборот «что называется» не случаен.
• Тарифы «от Рыжика»
  
  Дональд Трамп, мировая экономика и жизнь в России.
• «Самая страшная картина детства – казнь партизан»
  
  Узник фашистских концлагерей Плотников Алексей Семенович.
• Вратарь всех времен: памяти Валерия Колчанова
  
  13 апреля 2025 года на 80-м году скончался легендарный иркутский футбольный голкипер Валерий Григорьевич Колчанов.
• Переправа
  
  Константинов Герольд Александрович (1925–2000), кавалер орденов Красная Звезда, Отечественной войны 1-й степени, на фронт ушел в 1943 году 18-летним после окончания пехотного училища.
• «Главное – работа, за которую не стыдно»
  
  Ветеран из Иркутска Николай Иванович Галкин – командир экипажа легендарного Т-34.