Жди меня

«Жди меня, и я вернусь. / Только очень жди. / Жди, когда наводят грусть / Желтые дожди...»

— А почему «желтые»?

Главред «Правды» Петр Николаевич Поспелов расхаживал взад-вперед по выстуженному кабинету, засунув руки в карманы бессменного синего ватника. Шел январь 1942-го. Собкора «Красной звезды» он встретил в коридоре (газеты располагались в одном здании) и зазвал на чашку чая. Только что вернувшийся из Феодосии Симонов, а там шли бои за Крым, рассчитывал говорить о чем угодно, но только не о любовной лирике...

— Не знаю, почему «желтые». Наверное, я хотел выразить этим словом свою тоску.

Очень личные, написанные для любимой женщины строки — посвящено «В. С.» — не представлялись военкору актуальным материалом для публикации. Особенно в главной газете страны. Поспелов еще немного походил из стороны в сторону, набрал Ярославского. Закутанный в шубу седоусый Емельян Михайлович развеял «метеорологические» сомнения — дожди бывают разного цвета. Смотря какая почва... Через несколько дней «Жди меня» опубликовали на третьей полосе «Правды».

Молитвенное, суггестивное, простое и пронзительное стихотворение произвело фугасный эффект. Самые разные люди учили его наизусть, при свете коптилки или ручного фонарика строки записывали на клочках бумаги. В 43-м на Алма-атинской киностудии вышел одноименный фильм с Валентиной Серовой. Все, от простых солдат до генералов, обращались в письмах к женам и невестам симоновскими словами. Геннадий Шпаликов вспоминал, как однажды в одной из пивных, куда иногда заходили ребята из госпиталя — в байковых халатах, на костылях, — появился мальчишка в ватнике и огромных солдатских ботинках. Принялся декламировать: «Жди, когда снега метут, / Жди, когда жара» и вдруг, не дочитав грустных строк, перешел на лихую чечетку. «У стихотворения нет никакой особой истории, — годы спустя отнекивался Константин Михайлович. — Просто я уехал на войну, а женщина, которую я любил, была в тылу. И я написал ей письмо в стихах». И добавлял — стихотворение все равно бы написали. Не он, так кто-нибудь другой.

...Начало января 42-го. Феодосия. Выездная редакция газеты «На штурм» 44-й армии. Поздний вечер. Симонов появляется в теплушке внезапно, в мокрых валенках и комбинезоне. Присоединяется к ужину. На столе консервы. Бутылка рислинга «Абрау-Дюрсо». Ближе к одиннадцати по просьбам коллег начинает читать тогда еще известные лишь в кулуарах строки...

«Прошибли они нас до слез, — вспоминал редактор армейской газеты Юрий Кокорев. — И это было не от хмеля, а от войны, от печали потери Геннадия Золотцева — 23-летнего москвича, который погиб, не отлюбив, это было от разлук, оттого, что все мы тосковали по нежности...»

События следующего дня описывал Симонов. «Девчата, узнав о гибели того парня в Феодосии, очень расстроились <...>, зайдя в их комнату, я застал обеих плачущими. Одна скоро успокоилась, а другая все еще ходила со вспухшими от слез глазами. Когда плакавшая девушка ушла, я потихоньку спросил у другой, в чем дело. И она, задыхаясь от волнения, рассказала мне печальную историю — вот эта девушка, которая так плачет, и тот парень, которого убили, они любили друг друга и хотели пожениться. <...> Я, конечно, посочувствовал и, увидев редактора, упрекнул его: зачем же ей так, без подготовки? — «Какая девушка? Кто рыдает?» — недоумевал редактор. Я рассказал. — «Все неправда, — сказал он. — Они почти не знали друг друга. Он был очень хороший парень, ну, может быть, нравился ей немного, ничего больше. Им грустно, вот они и нафантазировали». Я <...> представил себе, что девушкам <...>, все-таки очень тяжело на войне <...>. Им и, правда, было очень жаль того парня, но, кроме того, хотелось придумать вот такую романтическую историю. Это было им душевно необходимо, и история родилась».

Образ оставшейся в тылу женщины, преданной, не находящей себе места в ожидании любимого, был «душевно необходимой» выдумкой и для самого поэта. Блистательная Валентина Серова по-прежнему оставалась музой, призрачной мечтой. «Ты говорила мне «люблю», / Но это по ночам, сквозь зубы. / А утром горькое «терплю» / Едва удерживали губы». Эти строки вышли в том же 42-м, в сборнике «С тобой и без тебя». Горькие слова, наверное, даже более убедительны, чем молва о романах кинодивы, последующий несчастливый брак, тяжелый развод с полным разрывом отношений...

Современники отмечали, что в зрелые годы Симонов не любил читать «Жди меня». «Серел лицом» при одном только упоминании шедевра. Поговаривали, что виной тому адресат. Но поэта беспокоило и противоречие другого рода. Он получал сотни писем — от тех, к кому вернулись. И тех, к кому не вернулись. Одно из таких посланий Константин Михайлович процитировал в воспоминаниях:

«В декабре 1943 года я получила письмо, написанное мужем. Это было последнее письмо. Прошли декабрь, январь и почти весь февраль. Я ежедневно многократно заглядывала в почтовый ящик и шептала, как молитву: «Жди меня, и я вернусь всем смертям назло...» и добавляла: «Да, родной, я буду ждать, я умею». <...> Мне и сейчас, на старости лет, часто снится, что он вернулся после длительной разлуки. <...> Вот я и хочу вас попросить от имени всех тех, кто «ждал, как никто другой», но, увы... не дождался. Реабилитируйте нас <...>, а то ведь последние восемь строк вашего стихотворения звучат для нас, не дождавшихся, как укор...» Но что я могу сейчас написать в ответ? И о каких оправданиях может идти речь? Беспощадная мясорубка войны делала свое дело, не желая разбираться в человеческих судьбах. И вышло так, что я, написавший эти стихи, я, кого ждали, быть может, с куда меньшей силой и верой, чем других, вернулся, а те, другие, не вернулись. <...> Какие стихи писать вдогонку к тем, которые я продолжаю читать и с чувством невольной вины, и с сознанием неразрешимости этого противоречия...»

По инф. portal-kultura.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Размышления в Год семьи
  
  Мое послевоенное детство прошло в маленьком заполярном поселке. Домишки были неказистые, с удобствами во дворе, воду привозили на телеге, наливая пожарным шлангом через прорубленное в стене оконце двухсотлитровые бочки, много чего еще не хватало и в скромных магазинчиках того времени. А вот разновозрастной ребятни было много. И мы, мальчишки 10-12 лет, как-то мало обращали внимание на эти неудобства.
• Полководцы Великой войны: рейтинг от Сталина
  
  А действительно – кто был лучшим с точки зрения Верховного главнокомандующего? Расхожая точка зрения – Жуков. Вот и Парад Победы 24 июня 1945 года принимал именно он. А командовал парадом Рокоссовский, что тоже символично – его нередко называют «вторым после Жукова». Однако львиная доля возвышения обоих полководцев (особенно Жукова) приходится на 1970-е годы и позже. А как ситуация выглядела в годы войны и первое время после Победы, пока страну возглавлял Сталин?
• Правда о Победе
  
  История – служанка политики, взгляд на прошлое, исходящий из сиюминутной конъюнктуры? Или все-таки наука, одна из сфер наших знаний, требующая точности и беспристрастности?
• «А иначе зачем на земле этой вечной живу?»
  
  К 100-летию со дня рождения Булата Окуджавы и Юлии Друниной.
• Люди доброй воли Иммануила Канта
  
  Философ Иммануил Кант не бывал в Иркутской области. Он практически никогда не покидал родного Калининграда, триста лет назад и до 1946 года называвшегося Кенигсбергом. Но его философские труды, его идеи шагают и по Сибири. Особенно актуально их вспомнить в апреле.
• Золотой век Зои Богуславской
  
  Зоя Богуславская – знаменитая российская писательница, эссеист, искусствовед и литературный критик, автор многочисленных российских и зарубежных культурных проектов, заслуженный работник культуры РФ.
• БАМ – ССО – ВЛКСМ
  
  На прошлой неделе побывал сразу на нескольких мероприятиях, связанных с аббревиатурами, вынесенными в заголовок, и нахлынули воспоминания. Правда, они (воспоминания) выстроились в голове в обратном порядке, нежели в заголовке. Впрочем, так и было в истории. И в жизни…
• Чутье. Рассказ Владислава Огаркова
  
  Эту историю поведал Эдуард Копица, мой знакомый, живший в северном Усть-Илимске. Водитель грузовиков и автобусов, простой и светлый человек, он очень любил природу и многое знал о ней. Увы, ушедший туда, откуда не возвращаются.
• День Победы: страницы жизни Виктора Секерина
  
  Виктор Павлович Секерин в 70-е годы заведовал кафедрой и аспирантурой на факультете иностранных языков КГПИ. Он поражал эрудицией, смелостью, раскованностью, ораторским мастерством. Сердце его не выдержало перегрузок в 58 лет. О его жизни и пойдет речь.
• Защитники, или Воспоминания новоявленного бравого солдата Швейка о превратностях воинской службы
  
  Почти вся история человечества прошла в войнах и вооруженных конфликтах. Причин тому множество, всех их и не перечислить, да и такой задачи автор не ставит. Куда интереснее вопрос о роли подготовки военных кадров для успешной защиты Отечества. Автору на примерах своей биографии представилась возможность рассказать, как его в очень давнюю эпоху готовили защищать свою страну. И первым моим рассказом будет повествование о начале моей воинской «карьеры» в послевоенной Одессе. Александр Табачник
• Не судьба?
  
  Судьба некоторых книг складывается словно по драматическому сюжету. Недавно мне довелось ознакомиться с повестью Г.П. Баранова «Злой Хатиман. Записки военного разведчика», которая могла прийти к читателям ещё в конце 80-­х. Но не пришла. И вот тут интересно разобраться – почему...
• Фронтовик, писатель, гражданин: сто лет Виктору Астафьеву
  
  1 мая исполнится 100 лет со дня рождения Виктора Астафьева
• Какой была в СССР бытовая техника
  
  Президент Владимир Путин сказал, что «в СССР выпускали одни галоши». Такое высказывание задело многих: не одними галошами был богат Советский союз, чего стоила бытовая техника!
• 90-е: лихие или бурные?
  
  «Эта песня хороша – начинай сначала!» – пожалуй, это и о теме 1990-х годов: набившей оскомину, однако так и не раскрытой до конца.
• «…Я знаю о своем невероятном совершенстве»: памяти Владимира Набокова
  
  Владимир Набоков родился в Петербурге 22 апреля (10 апреля по старому стилю) 1899 года, однако отмечал свой день рождения 23-го числа. Такая путаница произошла из-за расхождения между датами старого и нового стиля – в начале XX века разница была не 12, а 13 дней.
• «Помогите!». Рассказ Андрея Хромовских
  
  Пассажирка стрекочет неумолчно, словно кузнечик на лугу:
• «Он, наверное, и сам кот»: Юрий Куклачев
  
  Юрий Дмитриевич Куклачёв – советский и российский артист цирка, клоун, дрессировщик кошек. Создатель и бессменный художественный руководитель Театра кошек в Москве с 1990 года. Народный артист РСФСР (1986), лауреат премии Ленинского комсомола (1980).
• Эпоха Жилкиной
  
  Елена Викторовна Жилкина родилась в селе Лиственичное (пос. Листвянка) в 1902 г. Окончила Иркутский государственный университет, работала учителем в с. Хилок Читинской области, затем в Иркутске.
• «Открывала, окрыляла, поддерживала»: памяти Натальи Крымовой
  
  Продолжаем публикации к Международному дню театра, который отмечался 27 марта с 1961 года.
• Казалось бы, мелочь – всего один день
  
  Раз в четырехлетие в феврале прибавляется 29-е число, а с високосным годом связано множество примет – как правило, запретных, предостерегающих: нельзя, не рекомендуется, лучше перенести на другой год.