- ПУТЕВОДИТЕЛЬ:
- ЧТО ПРОИСХОДИТ?
- Новости: выбор тем
- НАШИ ПЕНСИИ И ПРАВА
- Пенсии и деньги: выбор тем
- Права и возможности: подробней
- Наша безопасность: темы
- ЗДОРОВЬЕ
- Здоровье: каталог болячек
- ДОМ, БЫТ И ДАЧА
- Дом, быт и дача: выбор полезных тем
- Еще полезные «не мелочи»
- НАШИ ВНУКИ
- Темы «внуковедения» — выбор
- СТИЛЬ ЖИЗНИ
- Психология и стиль: выбор тем
- ДЛЯ УМА И ДУШИ
- Чтение: темы
- Музыка из прошлого
- ...И еще для души!
- СОТРУДНИЧЕСТВО
22 марта исполняется 110 лет со дня рождения народного артиста СССР Георгия Жжёнова.
Это было не сегодня, а сегодня рассказано, то есть вошло в этот солнечный день, как явь. Могло случиться вчера, а не более пятидесяти лет назад, как на самом деле. Есть большая разница: одно – когда о чем-то рассказывает очевидец, другое – когда рассказывают о том времени, когда его очевидцев ни одного...
21 марта исполняется 200 лет со дня рождения Александра Федоровича Можайского.
Дома Лариса встретила своего мужа с расстроенным выражением лица.
Будущий народный артист СССР, один из лучших актеров советского кинематографа («король и шут в одном лице») родился 28 марта 1925 года в деревне Татьяновка – ныне это Шегарский район Томской области – в семье Михаила Петровича Смоктуновича и Анны Акимовны Махневой, в которой был вторым из шестерых...
"Всей душой не желаю моей Родине возвращения кошмарного старого..." |
| 21 Декабря 2016 г. |
|
История российских революций богата на парадоксы. Одним из них было положительное отношение к февральским событиям и к Временному правительству будущих деятелей Белого движения, впоследствии клеймивших революцию и революционеров. "Российская газета" предлагает вниманию читателей обнаруженное в США письмо начальника штаба главнокомандующего армиями Западного фронта генерал-майора С.Л. Маркова министру-председателю Временного правительства и военному министру А.Ф. Керенскому от 15 июля 1917 г.
Генерал С.Л. Марков Неизвестное письмо генерала С.Л. Маркова министру-председателю Временного правительства А.Ф. Керенскому"Кожаный капитан"Сергей Леонидович Марков (1878-1918) был одним из выдающихся офицеров русской армии. Участник трех войн, человек большой личной храбрости, интеллектуал (его перу принадлежат труды по военной географии России и зарубежных стран, а также военно-исторические работы и документальные публикации), талантливый военный педагог, он не принадлежал к тому типу офицеров Генерального штаба, которые могут быть названы кабинетными работниками. Сохранилась яркая характеристика Маркова, относящаяся ко времени его службы начальником разведывательного отделения штаба Юго-Западного фронта в 1914 г., которая дает представление о личности этого человека: "В штабе фронта этот энергичный, слегка экспансивный, жаждавший деятельности офицер чувствовал себя... не на своем месте... Будучи по натуре человеком порыва, исключительных подвижности и энергии, немного нетерпеливым в смысле спокойного выжидания развития событий, естественно он не мог себя чувствовать даже удовлетворительно в штабе фронта, удаленном на сотню - полторы верст от боевых линий". Особенности характера Маркова подметил генерал Н.М. Тихменев, который писал вдове генерала А.И. Деникина 25 ноября 1953 г.: "С.Л. Маркова я знал лично немного. Помнится в японскую войну, капитаном - мы звали его "кожаным капитаном", ибо с головы до ног он был одет в кожу - черная куртка, черные штаны. Затем встречал мельком в Петербурге, а потом в Ставке (Могилев). Он, признаюсь, не был мне тогда очень симпатичен: его шумливость, горячность казались мне несколько неискренними, а то, что он вечно был "как на дрожжах", не возбуждало во мне доверия... в Маркове я ошибся... он был поистине незаурядной, геройской храбрости человеком". Впоследствии С.Л. Марков стал одним из видных деятелей Белого движения. Его идейный выбор в Гражданскую войну был обусловлен в том числе совместной боевой службой и тесными дружескими отношениями с будущим лидером Белого движения на Юге России генералом А.И. Деникиным. В годы Первой мировой войны Деникин и Марков неоднократно служили в одних штабах. С конца 1914 г. Марков служил начальником штаба 4й стрелковой бригады (затем - дивизии), которой командовал Деникин, позднее стал 2м генерал-квартирмейстером Ставки при начальнике штаба Деникине, начальником штаба главнокомандующего армиями Западного фронта при главнокомандующем Деникине и, наконец, начальником штаба главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта при главнокомандующем Деникине. Накануне корниловского выступления, 16 августа 1917 г., Марков был произведен в генерал-лейтенанты.
"Подвиг генерала С.Л. Маркова". В ночь 2-3 (15-16) апреля 1918 г. С.Л. Марков у станицы Медведовской руководил захватом советского бронепоезда. Рис. С.Ф. Ефремова. "Надо спасать не революцию, а Россию"Публикуемый документ отражает мировоззрение русской военной элиты между февральской революцией и корниловским выступлением. Тогда генштабисты критически отзывались о старом режиме и еще не разочаровались во Временном правительстве. В письме 39-летний Марков писал о том, что возлагает на А.Ф. Керенского надежды на спасение армии и страны ("Мое личное короткое знакомство с Вами убедило меня в Вашей искренности и в Вашем стремлении дать России светлое будущее"). Генерал отмечал, что выступает против возвращения старого режима ("я всей душой не желаю моей Родине возвращения кошмарного старого"). Сложно сказать, против чего конкретно протестовал Марков (он упоминает только "кошмарное распутинское владычество") и не стремился ли просто продемонстрировать Керенскому свою лояльность. Как бы то ни было, эти высказывания ставят под сомнение монархизм Маркова и его приверженность идее конституционной монархии. Основное требование Маркова к Керенскому - восстановить единоначалие в армии, ограничив полномочия комитетов. По мнению генерала, нужно защищать не революцию, которая уже произошла, а гибнущую страну. Вскоре, однако, отношение Маркова к Временному правительству радикально поменялось. Не за горами было выступление генерала Л.Г. Корнилова, которое поддержали и А.И. Деникин, и С.Л. Марков. Как отмечал сам Марков, "до 27го августа [1917 г.] я, во-первых, не предполагал возможности смещения генерала Корнилова, а, во-вторых, ничего не знал, что при отрешении его от должности Верховного главнокомандующего, он выступит против Временного правительства. Мне, наоборот, давно были известны его хорошие отношения к А.Ф. Керенскому и к Б.В. Савинкову, которые, как я думал, вполне поддерживают все начинания генерала Корнилова, и я твердо верил, что эти три лица пойдут по пути укрепления армии. Я знал, что программа, предложенная генералом Корниловым, утверждена и ждал обнародования таковой, но, вместе с тем, понимал, что объявление этой программы может вызвать энергичный протест большевиков". После неудачи корниловского выступления Марков иронично именовал Керенского "товарищем". Последовал арест и заключение сначала в Бердичеве, а позднее - в белорусском городке Быхов Могилевской губернии, расположенном неподалеку от Ставки. Оттуда Деникин, Марков и другие будущие лидеры белых в ноябре 1917 г. бежали на Дон, где возникла антибольшевистская Добровольческая армия. В ее рядах Марков получил смертельное ранение в бою 12 (25) июня 1918 г. и на следующий день скончался. Письмо Керенскому было обнаружено нами среди бумаг военного следователя Р.Р. фон Раупаха в собрании Бахметевского архива русской и восточноевропейской истории и культуры в США. Отметим, что именно Раупах составил фиктивный документ об освобождении корниловцев, содержавшихся в Быхове (в том числе Маркова), чем способствовал их спасению в ноябре 1917 г. Документ публикуется в соответствии с современными правилами орфографии и пунктуации при сохранении стилистических особенностей оригинала.
А.Ф. Керенский выступает на митинге во время поездки на Юго-Западный фронт. Бахметевский архив Колумбийского университета. Публикуется впервые. "Я знаю, что может меня ожидать..."Копия Начальник штаба Господин министр Я знаю у Вас каждая минута на счету, а писем, подобных моему, - поток, но и при этих условиях я считаю своим долгом человека, любящего свою Родину, сказать Вам несколько слов. Мое личное короткое знакомство с Вами убедило меня в Вашей искренности и в Вашем стремлении дать России светлое будущее. Солдат по натуре, рождению и образованию, я могу судить и говорить лишь о своем военном деле. Все остальные реформы и переделки нашего государственного строя меня интересуют лишь как обыкновенного гражданина. Но армию я знаю, отдал ей свои лучшие дни, кровью близких мне людей заплатил за ее успехи, сам окровавленный выходил из боя. Когда в начале революции в Петрограде издавались известные приказы, когда выпускалась разрушившая армию декларация, мы все, знающие русского солдата и его дух больше и ближе случайных вершителей войсковых судеб из чуждого армии элемента, солдат лишь по серой шинели, юных прапорщиков, цинично устраивающих на модных течениях свою карьеру офицеров и ничего не понимающих в военном деле рабочих, громко и честно говорили, что армия гибнет, а с ней погибнет и Россия. Нас, конечно, не слушали, нас стали обвинять в контрреволюционных замыслах, в желании восстановить кошмарное распутинское владычество. И вот теперь, когда конец почти приблизился, когда те солдаты, которые Вам кричали ура, носили Вас на руках и клялись выполнить свой долг перед Родиной и во имя красивой, но несбыточной формулы свобода, равенство и братство, как подлые трусы бежали перед призраком противника, бежали, дав погибнуть лучшим и убивая достойнейших из своей среды, Вы принимаете ряд мер по восстановлению гибнущей армии. Меры эти, крайние с одной стороны, нивелируются общим положением дела. Никакая армия, по своей сути, не может управляться многоголовыми учреждениями, именуемыми комитетами, комиссариатом, съездами и т.д. Ответственный перед своей совестью и Вами, как военным министром, начальник почти не может честно выполнять свой долг, отписываясь, уговаривая, ублажая полуграмотных в военном деле членов комитета, имея, как путы на ногах, быть может и очень хороших душой, но тоже несведущих, фантазирующих и претендующих на особую роль комиссаров. Все это люди, чуждые военному делу, люди минуты и главное не несущие никакой ответственности юридически. Им все подай, все расскажи, все доложи, сделай так, как они хотят, а за результаты отвечай начальник. Больно за дело и оскорбительно для каждого из нас иметь около себя лицо, как бы следящее за каждым нашим шагом. Ведь это продолжение разрушения армии, а не созидание ее. Проще нас всех, кому до сих пор не могут поверить, уволить, и на наше место посадить тех же комиссаров и те же комитеты вместо штабов и управлений. Введение смертной казни для подлецов и трусов не является разрешением вопроса. Командуя полком более 15 месяцев в течение этой войны, я, имея право и основания, никого ни разу не отправил на тот свет и, тем не менее, полк держался крепко, дрался исключительно доблестно. Нужна большею частью не работа палкой, а сознание всех, что эта палка есть в руках начальника и всегда может быть пущена в дело. Короче, начальникам должна быть возвращена власть со всеми ее прерогативами. Дисциплина - это не пустой звук, насаждать ее одними словами нельзя. Слова подействуют на умных, честных, порядочных, но ведь такие повсюду в меньшинстве. Дисциплина - это воинское приличие, повиновение, воинская подтянутость; есть ли теперь все это налицо? Конечно нет, нет и тени. Дисциплина разума и сердца должна проявляться начальством, но подчиненные должны всегда помнить лишь о дисциплине твердой власти. Проводя в армии демократические начала, создают многовластие, что противно сущности военного дела. Нет и не будет армии в мире, где власть начальника парализуется комитетами. Отказаться от комитетов теперь нельзя, но они должны быть поставлены в определенные рамки с ограниченной сферой деятельности. Широкий, доступный всем достойным путь к высшим знаниям (плох тот солдат, который не хочет быть генералом), признание в солдате такого же человека, как и каждый офицер, вот та военная демократизация, которая, не разлагая армии, внесет в нее здоровый дух. Но ведь все это не новое и все это давно исповедовалось лучшими из военной среды. Вот главнейшее, что я считаю своим долгом честного солдата - гражданина, а не наоборот, ибо каждый военный должен быть, прежде всего, солдатом, а потом уже гражданином, сказать Вам, господин военный министр. ак же как и Вы, я всей душой не желаю моей Родине возвращения кошмарного старого, и так же как и Вы верю в светлое будущее великой России, но считаю, что это возможно лишь при наличии крепкой, грозной армии, а не толпы трусов и предателей. Сейчас надо спасать не революцию, а Россию. Революция сделана, старое свергнуто, Россия же гибнет. Отправляя Вам это письмо, я знаю, что может меня ожидать, но я предпочту скорее быть выгнанным из рядов революционной армии, чем невольно участвовать в ее дальнейшем разложении. Трудно в наши дни оставаться честным человеком, но это единственное право, коего никакими постановлениями отнять от нас, старых и настоящих офицеров, никто не может. Это право и заставило меня написать Вам. Искренно Вас уважающий, Бахметевский архив русской
Тэги: |
