Время идет, а вопросы к массовым репрессиям в РККА остаются

В середине июня 1937 года, восемьдесят пять лет назад, за двадцать пять минут до полуночи, был вынесен смертный приговор участникам «военно-фашистского заговора в Красной Армии». Той же ночью были расстреляны Маршал Советского Союза Михаил Тухачевский, командармы 1 ранга Иона Якир и Иероним Уборевич, командарм 2 ранга Август Корк, комкоры Витовт Путна, Роберт Эйдеман, Виталий Примаков и Борис Фельдман.

Их обвиняли в том, что они были членами антисоветской троцкистской военной организации. Помимо Троцкого, военные якобы были связаны с лидерами левой оппозиции Георгием Пятаковым и Леонидом Серебряковым, лидером правой оппозиции, виднейшим партийным теоретиком Николаем Бухариным и бывшим председателем Совета народных комиссаров СССР Алексеем Рыковым, преемником Ленина.

Еще им приписывали связь с германским генеральным штабом.

Так начались массовые репрессии в Красной Армии. В 1956-1957 годах военачальники были реабилитированы.

Вопросы тем не менее остались.

Связь с германским генеральным штабом была провокацией германской разведки. Та вбросила дезинформацию через чешского президента Бенеша. Компрометирующие Тухачевского документы по приказу Сталина выкупили за три миллиона золотом, но они были ловко сделанной фальшивкой. Связи с левыми и правыми оппозиционерами одновременно могли быть чем-то реальным, а могли — и ритуальным мифотворчеством следователей НКВД. Записи телефонных разговоров обвиняемых, на которые ссылалось обвинение, в пятидесятые годы были уничтожены по приказу Хрущева. Известно, что военные из окружения Тухачевского во время коллективизации поговаривали о том, что дела в стране идут скверно, Сталина, скорее всего, убьют, и они должны быть к этому готовы. По тем временам подобные разговоры вполне тянули на «военно-фашистский заговор», а последующий размах репрессий, не только обезглавивших, но и обескровивших РККА, мог быть связан и с карьеристскими поползновениями наркома внутренних дел Ежова, набивавшего себе цену в глазах вождя. Да и со сталинской паранойей тоже.

После связанных с коллективизацией тяжелых нервных перегрузок (страна была крестьянской, тогда все висело на волоске) и самоубийства любимой жены Сталин стал другим человеком. Люди из его ближнего круга вспоминали о многократно усилившейся сталинской подозрительности, недоброжелательности, утрате контакта со старыми друзьями. При этом у Сталина был специфический жизненный бэкграунд: в молодости, в закавказском подполье, организуя ограбления банков, он действовал гангстерскими методами, и у него был огромный опыт интриг. Он мог ставить себя на место тех, кто попал в «военно-фашистские заговорщики»: что бы произошло, будь у него такие же возможности устроить заговор, как у высокопоставленных военных?

Все приговоренные к смерти так или иначе противостояли группировке наркома обороны Ворошилова и его сторонников, преимущественно бывших конармейцев. При этом участники «военно-фашистского заговора» не были единым целым. Между начальником Штаба РККА Тухачевским и бывшим начальником вооружений РККА Уборевичем (оба были заместителями наркомвоенмора) существовали острые противоречия. Стажировавшийся в Германии Уборевич был сторонником модернизации Красной Армии по германскому образцу, а Тухачевский скорее предпочитал французский. Но их всех объединяло то, что они были сильными фигурами, способными на самостоятельную игру.

Много лет назад, после Гражданской войны и смерти Ленина, Тухачевский и другие крупнейшие военачальники того периода не поддержали создавшего Красную Армию Троцкого. Это предопределило его падение — но то, что они могли принять и другое, спасительное для Троцкого решение, не было забыто. За кажущимся безумием репрессий Большого террора было и рациональное начало: страх приводил к безусловному повиновению огромную страну, армию и еще не забывших об относительной внутрипартийной демократии большевиков. Одновременно страх парализовал, лишал предприимчивости и инициативы: это сказалось в 1941 году. Лишенная ведущих военачальников и множества опытных командиров среднего звена армия встретила вермахт ослабленной.

В СССР такие дискуссии были невозможны, но после его распада обсуждаемой темой стала реальная боеспособность РККА. По мнению некоторых историков, дисциплина и боевая подготовка Красной Армии и до репрессий была невысока. Это было связано с низким образовательным уровнем среднего и младшего комсостава, плохо владевшим не только военными специальностями, но даже внятной речью, способностью объяснять: педагогической риторикой. Бойцов некому было готовить. Проблема не ограничивалась рядовыми и младшими командирами. Многие из тех, кто поступил в Академию Генерального штаба, медленно и плохо усваивали учебный материал, и об этом в одной из своих директив говорил Ворошилов — сказывался недостаток интеллигентности.

Эти авторы считают, что репрессии незначительно повлияли на Красную Армию.

Совсем иного мнения, однако, был один из лучших полководцев Великой Отечественной войны Константин Рокоссовский, арестованный, подвергшийся пыткам, не давший ложных показаний ни на себя, ни на других и освобожденный во время бериевской «оттепели» из-за ходатайства Тимошенко, Буденного и Жукова к Сталину. Рокоссовский считал репрессии в РККА катастрофой: их следствием (а также результатом огромного предвоенного увеличения Красной Армии) оказался стремительный карьерный рост не готовых к этому военных. Они получили под свое командование корпуса и даже военные округа. Многие из них не выдержали проверки войной.

Маршал Тухачевский был слишком яркой и противоречивой фигурой, чтобы уцелеть во время репрессий. Он был блестящ и талантлив, но в постсоветский период некоторые исследователи называли его талантливым авантюристом. Представления Тухачевского о путях развития РККА («тракторные» танки, оказавшиеся пустышкой динамо-реактивные безоткатные орудия) во многом были химерическими. Но по его инициативе начали развивать ракетное оружие — в результате появились знаменитые «катюши». Он, безусловно, был увлекающимся человеком, фантазером. То, как Тухачевский мог бы противостоять Гудериану и Готу, относится к области фантастики, альтернативной истории — судя по тому, к чему в 1920 году привело его наступление на Варшаву, это могло закончиться большой катастрофой. А могло оказаться удачным: против Колчака и Деникина Тухачевский воевал отлично.

Вермахт встретили другие люди. Некоторые из них оказались бездарны, другие стали «рабочими лошадками» войны, третьи привели страну к Победе и вошли в легенды. Те, кто был расстрелян в 1937 и 1938 годах, остались возможностью, нереализованным шансом, поводом для бесконечных споров. Применим ли был их, связанный с Гражданской войной, опыт в совсем иных условиях Великой Отечественной? Смогли бы они адаптироваться к натиску вермахта и оперативному искусству германского генерального штаба так же быстро, как это получилось у куда более молодых, вынесенных репрессиями на верхушку военной иерархии командиров? На эти вопросы никто никогда не ответит.

Но несправедливость того, что произошло в июне 1937 года, всегда будет жечь сердце. Закапанные кровью допрашиваемых листы с их показаниями, расстрелянные жены и братья, сосланные матери и сестры, отправленные в детские дома сыновья — все это смертный грех советской истории. Михаил Тухачевский жил легко, был лишен жалости и нацелен на жизненный успех, в нем было много от Наполеона. Он проливал кровь, как воду, был абсолютно циничен, после Гражданской войны восстановил фамильное имение и поселил в нем сестру, — да и все остальные приговоренные не были большевистскими ангелами. Комкоры и командармы были людьми своего противоречивого и жестокого времени, но к фашистским заговорщикам они отношения не имели.

В июне 1937 года произошла еще одна важная вещь: репрессии в РККА лишили политической субъектности советскую армию. Сталин еще раз перетряхнул ее после войны, Хрущев отправил в отставку с поста министра обороны маршала Жукова, то ли готовившего, то ли не готовившего военный переворот, — и генералы перестали играть самостоятельную политическую роль. ГКЧП оказался крайне беспомощной историей. Навыка заговоров, захвата и удержания власти — да и вкуса к власти — у отечественных военных не было.

Советская армия осталась не политической, а профессиональной организацией. Как профессионал умер и главный герой этого расстрельного списка, маршал Тухачевский. Перед расстрелом он крикнул: «Да здравствует Красная Армия!». Его партией и Отечеством было войско, которому он посвятил жизнь.

На нашем сайте читайте также:

• За что был расстрелян Михаил Тухачевский?
• Троцкий: правда, вымыслы и почему это имеет отношение к будущему России?
• Неизвестная книга наркома НКВД Ежова

По инф. portal-kultura.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• «У немцев одна Германия»
  
  150 лет назад родился писатель-антифашист Томас Манн.
• А была ли эскадра?
  
  В истории нашего Отечества так много поводов для споров, что невольно задумываешься: это у нас история такая запутанная или мы сами, толкующие ее всяк по-своему, так ее запутали?
• Таким был Ножиков
  
  15 июня исполнится 15 лет как завершил свою дорогу жизни первый всенародно избранный губернатор Иркутской области Юрий Ножиков (1934–2010). О том, каким он был, вспоминает президент Фонда сохранения памяти и развития наследия Ю. А. Ножикова, заслуженный юрист РФ Юрий Курин, в прошлом – один из заместителей Юрия Ножикова в областной администрации, председатель государственно-правового комитета.
• На Малый Курунгуй. Размышления в пути
  
  «Правда – в памяти, у кого нет памяти, у того нет жизни». Валентин Распутин
• Самостоянье человека – залог величия его
  
  Отзыв о книге Галины Макагон «На изломе» о знаменитом роде Замащиковых из Заларинского района.
• На изломе
  
  В минувшую пятницу в поселке Залари произошло, без всякого преувеличения, большое историческое событие – в районном Доме культуры «Родник» состоялась презентация книги с одноименным названием, вынесенным в заголовок этого материала, неутомимого и последовательного исследователя истории Сибири, сотрудника краеведческого музея поселка Залари Галины Николаевны Макагон.
• Мы бережно храним их имена
  
  От редакции: Как и обещали, очередной выпуск «Перевала» мы посвящаем Усольскому городскому литературному объединению имени Юрия Аксаментова. В этом году объединению исполнится уже 67 лет. Сегодня вы познакомитесь с информацией об этом ЛИТО его руководителя Инны Коноплевой, с рассказом Александра Балко и стихами поэтов-юбиляров из этого творческого объединения города Усолья-Сибирского.
• «Сиськи-масиськи»: от перегрева к охлаждению
  
  Как разговаривает с нами, простыми смертными, верховная – прежде всего, федеральная – власть? Очень много комплиментов, высоких оценок в наш адрес: мол, главное богатство страны – люди.
• Железнодорожники в тылу и на фронте
  
  Несмотря на то, что Восточно-Сибирская железная дорога была магистралью тыла, ее коллективу пришлось непосредственно заниматься перевозками воинских частей и соединений. В тяжелейшем для Москвы и всей страны октябре 1941года сибирские железнодорожники получили задание ГКО скрытно и как можно быстрее перебросить под Москву часть войск из Дальневосточного и Забайкальского военных округов.
• «Нынче ветрено и волны с перехлестом…»
  
  На прошлой неделе исполнилось 85 лет со дня рождения Иосифа Бродского.
• Три фронта Равиля Замалетдинова
  
  В праздничном номере нашей газеты, посвященном Дню Победы, мы уже рассказывали об участнике Великой Отечественной войны Равиле Серазетдиновиче Замалетдинове, который бил врага на Западном фронте с фашистской Германией, участвовал в боях на Восточном фронте с милитаристской Японией. Сегодня – продолжение рассказа о том, как он, уже на трудовом своем фронте, за многие годы работы геологом прошел большой путь, одерживая и здесь победы при открытии новых месторождений и минералов Восточной Сибири.
• «Тихий Дон» навсегда
  
  120 лет назад родился Михаил Шолохов.
• Как воевали наши деды
  
  Великая Отечественная не обошла ни одну семью. Если не на фронте, то у станков и в поле ковали Победу миллионы советских людей. Так и в нашей семье Кушкиных: отца не призвали в армию потому, что он работал на секретном тогда иркутском авиазаводе и имел бронь, а его папа и младший брат сражались в рядах Красной армии. Так выпало, что их мимолетная встреча произошла нежданно, но о ней они узнали лишь после... войны, когда на всю страну прогремел художественный фильм «Встреча на Эльбе».
• «Дорога долгая была»
  
  Из старинного сибирского села Хомутово, что под Иркутском, в годы Великой Отечественной ушли на фронт 600 жителей. Почти каждый третий не вернулся. А вот его судьба сберегла.
• Его судьба – театр
  
  15 мая исполнилось 125 лет со дня рождения Николая Охлопкова.
• Жизнь, блокада, Ленинград: к 115-летию со дня рождения Ольги Берггольц
  
  До Великой Отечественной войны Ольга писала детские книжки, которые называли милыми, славными, приятными, но не более. А потом стала поэтом, олицетворявшим стойкость Ленинграда.
• И снова май, девятое число...
  
  В последнее время заметил одну, на первый взгляд странную, закономерность: чем дальше от Великой Отечественной войны, тем больше к ней интерес. И не только историков (как «работающих на политику», так и свободных от этих догм) или старшего поколения, у которого война оставила неизгладимый след в судьбе.
• И победителей судят. (Рассказ)
  
  Торжественное собрание, посвященное Дню Победы в Великой Отечественной войне, подходило к концу. Традиционный доклад секретаря парторганизации М. Суханова, праздничный приказ начальника РЭС Н. В. Варламова с вручением грамот, премий и благодарностей – все как по накатанной дорожке, по отработанному годами сценарию, без лишних вопросов катилось к завершению, впереди ждал праздничный стол.
• Три фронта Равиля Замалетдинова
  
  Давно подмечено: схожие люди (по судьбе ли, возрасту, участию в каких-то общезначимых событиях) и сходятся быстрее. Так бывало с фронтовиками. Так зачастую повторяется и с нами – детьми фронтовиков. Едва познакомившись с Рашидом Равильевичем, сыном героя этого материала, мы, сами не замечая того, перешли на «ты», нашли общую тему для разговора и вот сидим за столом и вспоминаем наших отцов – их жизнь, труд, фронтовые годы. Рашид показывает мне фото из семейной хроники, рассказывает, кем были его давние предки и как сложилась их судьба, судьба их потомков, демонстрирует выдержки из книги об отце, делится воспоминаниями о нем.
• В коричневых тонах. 14 признаков фашизма по Умберто Эко
  
  Знаменитый итальянский писатель и ученый Умберто Эко, автор нескольких всемирно известных романов, более чем 20 лет назад опубликовал эссе, в котором описал типичные черты фашизма. Эта работа не претендует на истину в последней инстанции о «коричневой» идеологии, зато позволяет в очередной раз задуматься каждому из нас.