The Financial Times - о жизни после ядерной войны

Представляем книгу Сьюзен Саутард о последствиях бомбардировок 1945 года, представленных через призму воспоминаний пяти человек, переживших трагедию.

9 августа 1945 года в 11 часов 02 минуты над промышленной долиной Ураками города Нагасаки взорвалась плутониевая бомба, сброшенная американским бомбардировщиком В-29. В результате ядерной реакции все вокруг раскалилось до температуры, намного превышавшей температуру в солнечном ядре. Считается, что сразу же после взрыва из всех жителей города, численность которых составляла приблизительно 240 тысяч человек, погибли от 39 до 74 тысяч. Помимо японцев жертвами стали многие иностранцы — в том числе задействованные на принудительных работах китайцы и японцы, а также голландские и британские военнопленные. Нагасаки стал вторым в мире городом, пострадавшим от ядерного удара, после Хиросимы, на которую была сброшена атомная бомба тремя днями раньше — и, видимо, поэтому о Нагасаки говорят не так часто, как о Хиросиме.

«Они сбрасывали бомбы, думая, что все погибнут, ведь так?» — рассуждает пожилая Минеко До-о (Mineko Do-oh), вспоминая событие, изменившее ее жизнь — тогда 15-летняя девочка. Во всяком случае, для До-о и еще четверых хибакуся — людей, которым в подростковом возрасте удалось выжить после атомной бомбардировки, и которые стали главными героями монографии Сьюзен Саутард (Susan Southard) «Нагасаки: Жизнь после атомного взрыва» (Nagasaki: Life After Nuclear War), это было лишь началом новой жизни с ее тяготами и болезнями, отмеченной психологической травмой и сопровождавшейся отторжением общества. Несмотря на опасности, с которыми они сталкивались на протяжении долгих лет, все пятеро выжили, а некоторые из них живы и до сих пор — сейчас им уже далеко за 70 или за 80.

Саутард — беллетрист и писатель-историк, она впервые побывала в Нагасаки 16-летней школьницей, когда училась там по обмену. Материалы для своей книги она собирала на протяжении более 10 лет — брала развернутые интервью у людей, переживших ядерные взрывы, историков и других специалистов. Несмотря на некоторые слабые места в виде довольно широких обобщений событий японской истории, книга, написанная в форме хронологически выстроенных глубоко личных рассказов, производит глубокое эмоциональное впечатление: подобно хорошему режиссеру-документалисту Саутард предоставляет своим героям — со всеми их привлекательными и странными особенностями — возможность говорить самим.

Для этих пятерых подростков, оставшихся в живых во время взрыва, все казалось невероятным. 13-летний школьник Кацудзи Йосида (Katsuji Yoshida) находился в 800 метрах от эпицентра взрыва, когда его отбросило в грязь на рисовой плантации. Придя в сознание, он «совершенно не чувствовал боли», несмотря на полученные сильнейшие ожоги лица и тела. 16-летний почтальон Сумитеру Танигучи (Sumiteru Taniguchi) проезжал в полутора километрах от места взрыва, когда какая-то огромная сила выбила его из седла велосипеда. Он был не в состоянии понять, что происходит, и первой его мыслью было собрать разбросанные письма, чтобы ехать дальше по адресам. Боли он не чувствовал, хотя кожа на левой руке, ноге и спине обгорела или полностью облезла.

По степени тяжести и внешне их раны отличались, но у всех пятерых со всей остротой проявились симптомы, вызванные сильным радиоактивным облучением. И со своими эмоциями они тоже справлялись по-разному. Танигучи, вид обожженной спины которого с облезшей кожей был увековечен на снимках американского фотографа Джо О'Доннелла (Joe O'Donnell), уже в начале 1950-х годов публично рассказывал о том, что ему довелось пережить, и он стал одним из первых, кто потребовал от правительства бесплатного лечения для всех жертв атомного взрыва независимо от гражданства. В отличие от него, До-о все переживала молча. Всю свою жизнь она упорно трудилась и сделала карьеру в бизнесе. Она стала одной из первых женщин-руководителей и возглавила крупную косметическую компанию в Токио. (Она приняла осознанное решение не выходить замуж, сделав это еще до того, как общество начало проявлять дискриминацию и предвзято относиться к тем, кто «заражен» радиацией). Но, уйдя на пенсию и вернувшись в Нагасаки, она почувствовала, что больше не может хранить молчание, и со временем начала открыто говорить о пережитом.

Точно так же, как герои книги не сразу почувствовали физическую боль от полученных ран, остальным жителям планеты еще потребуется время, чтобы осознать ужасающую реальность жизни в ядерном веке. И в этом отношении тщательное хронологическое описание событий в книге Саутард позволяет проникнуть в суть проблемы и сделать важный вывод: дебаты о безнравственности применения атомных бомб против Японии начались лишь в разгар холодной войны. В Японии пацифистская/антиядерная информационная картина сформировалась почти через 10 лет — когда США провели испытания водородной бомбы на атолле Бикини. Стимулом для этого послужил инцидент, произошедший в марте 1954 года, когда японские рыбаки случайно попали под действие радиации за пределами официально заявленной территории испытаний в центральной части Тихого океана. В представлении многих Япония — единственная страна, на которую были сброшены атомные бомбы — стала жертвой в третий раз. Одним из непосредственных результатов этого национального осознания кризиса стал фильм 1954 года «Годзилла» (Godzilla), критикующий культ прогресса и научного высокомерия, и одноименного монстра, по версии создателей фильма, разбудило ядерное оружие.

Врач-католик доктор Такаси Нагаи (Takashi Nagai) стоял у истоков зарождающегося японского пацифизма — еще до того, как усилились антиядерные дебаты в ходе холодной войны. Еще до взрыва атомной бомбы получив большую дозу облучения на работе, он заболел лейкемией и последние годы жизни был прикован к постели вплоть до самой смерти в 1951 году. Но болезнь не помешала ему много и активно писать. Самая известная из его работ — ставшая бестселлером книга «Колокола Нагасаки» (The Bells of Nagasaki), в которой он описывает опыт человека, пережившего атомную бомбардировку. Американские оккупационные власти в Японии разрешили опубликовать книгу лишь при условии, что в нее будет добавлено приложение с данными о зверствах японской армии на Филиппинах — неуклюжая попытка использовать «нравоучительную арифметику» для того, чтобы показать, кто на самом деле виноват.

Кстати, смысл книги Нагаи был явно лишен политической составляющей. Будучи истово верующим, автор считал, что бог не случайно выбрал католиков Нагасаки в качестве агнцев на заклание, принесенных в жертву ради окончания этой бессмысленной войны. (Нагасаки — город с давней историей религиозных гонений. С тех пор, как Франциск Ксаверий (Francis Xavier) основал в середине XVI века христианский приход в Японии, город стал духовным центром малочисленного японского христианского меньшинства). Поэтому не стоит задаваться вопросом о том, только ли ядерные бомбардировки привели к окончанию войны, или почему в качестве жертв были выбраны еще и атеисты, которые тоже умерли от последствий ядерных взрывов. Лишенные логики догматы и верования могут оказаться самыми убедительными, поскольку Нагаи завоевал сердца огромного количества почитателей, среди которых были Хелен Келлер, Эва Перон и, что неудивительно — Папа Пий XII. Подобный ход мыслей еще и во многом способствовал тому, что роль человеческой воли во всей этой военной эпопее отходила на задний план — от нападения японцев на Пирл-Харбор до создания американцами атомной бомбы и использования ее, как выразился плитик Генри Стимсон (Henry Stimson), в качестве «наименее отвратительного» варианта.

Читая о людях, жизнь которых изменилась в результате бомбардировки Нагасаки, легко забываешь, чем до второй мировой войны считался этот город для остального мира. В памяти сохранились лишь отдельные детали: например, джазовая песня «Нагасаки» (Nagasaki), написанная в 1928 году — один из популярнейших хитов Tin Pan Alley в исполнении Фэтса Уоллера (Fats Waller), Кэба Кэллоуэя (Cab Calloway) и им подобными — а совсем недавно и Берти Вустер в исполнении Хью Лори (Hugh Laurie). «Горячий эль и динамит/Все ночи напролет лишь только это/Там, в Нагасаки, где парни жуют табак/А женщины — просто чума», — повествует не совсем пристойный текст. Он вызывает в памяти те безмятежные времена, когда Нагасаки, по мнению многих на Западе, был не столько реальным городом, сколько экзотическим понятием, символизировавшим соблазнительных «Мадам Баттерфляй», фланировавших на фоне лазурно-голубого неба. Но — что более неприятно — этот город является еще и прототипом более мрачного периода в истории, который начался с ослепительной вспышки 9 августа 1945 года. Но как видно на примере описанных в книге Саутард хибакуся, жизнь в Нагасаки продолжалась — несмотря ни что.

Перевод: inosmi.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Полководцы Великой войны: рейтинг от Сталина
  
  А действительно – кто был лучшим с точки зрения Верховного главнокомандующего? Расхожая точка зрения – Жуков. Вот и Парад Победы 24 июня 1945 года принимал именно он. А командовал парадом Рокоссовский, что тоже символично – его нередко называют «вторым после Жукова». Однако львиная доля возвышения обоих полководцев (особенно Жукова) приходится на 1970-е годы и позже. А как ситуация выглядела в годы войны и первое время после Победы, пока страну возглавлял Сталин?
• Правда о Победе
  
  История – служанка политики, взгляд на прошлое, исходящий из сиюминутной конъюнктуры? Или все-таки наука, одна из сфер наших знаний, требующая точности и беспристрастности?
• «А иначе зачем на земле этой вечной живу?»
  
  К 100-летию со дня рождения Булата Окуджавы и Юлии Друниной.
• Люди доброй воли Иммануила Канта
  
  Философ Иммануил Кант не бывал в Иркутской области. Он практически никогда не покидал родного Калининграда, триста лет назад и до 1946 года называвшегося Кенигсбергом. Но его философские труды, его идеи шагают и по Сибири. Особенно актуально их вспомнить в апреле.
• Золотой век Зои Богуславской
  
  Зоя Богуславская – знаменитая российская писательница, эссеист, искусствовед и литературный критик, автор многочисленных российских и зарубежных культурных проектов, заслуженный работник культуры РФ.
• БАМ – ССО – ВЛКСМ
  
  На прошлой неделе побывал сразу на нескольких мероприятиях, связанных с аббревиатурами, вынесенными в заголовок, и нахлынули воспоминания. Правда, они (воспоминания) выстроились в голове в обратном порядке, нежели в заголовке. Впрочем, так и было в истории. И в жизни…
• Чутье. Рассказ Владислава Огаркова
  
  Эту историю поведал Эдуард Копица, мой знакомый, живший в северном Усть-Илимске. Водитель грузовиков и автобусов, простой и светлый человек, он очень любил природу и многое знал о ней. Увы, ушедший туда, откуда не возвращаются.
• День Победы: страницы жизни Виктора Секерина
  
  Виктор Павлович Секерин в 70-е годы заведовал кафедрой и аспирантурой на факультете иностранных языков КГПИ. Он поражал эрудицией, смелостью, раскованностью, ораторским мастерством. Сердце его не выдержало перегрузок в 58 лет. О его жизни и пойдет речь.
• Защитники, или Воспоминания новоявленного бравого солдата Швейка о превратностях воинской службы
  
  Почти вся история человечества прошла в войнах и вооруженных конфликтах. Причин тому множество, всех их и не перечислить, да и такой задачи автор не ставит. Куда интереснее вопрос о роли подготовки военных кадров для успешной защиты Отечества. Автору на примерах своей биографии представилась возможность рассказать, как его в очень давнюю эпоху готовили защищать свою страну. И первым моим рассказом будет повествование о начале моей воинской «карьеры» в послевоенной Одессе. Александр Табачник
• Не судьба?
  
  Судьба некоторых книг складывается словно по драматическому сюжету. Недавно мне довелось ознакомиться с повестью Г.П. Баранова «Злой Хатиман. Записки военного разведчика», которая могла прийти к читателям ещё в конце 80-­х. Но не пришла. И вот тут интересно разобраться – почему...
• Фронтовик, писатель, гражданин: сто лет Виктору Астафьеву
  
  1 мая исполнится 100 лет со дня рождения Виктора Астафьева
• Какой была в СССР бытовая техника
  
  Президент Владимир Путин сказал, что «в СССР выпускали одни галоши». Такое высказывание задело многих: не одними галошами был богат Советский союз, чего стоила бытовая техника!
• 90-е: лихие или бурные?
  
  «Эта песня хороша – начинай сначала!» – пожалуй, это и о теме 1990-х годов: набившей оскомину, однако так и не раскрытой до конца.
• «…Я знаю о своем невероятном совершенстве»: памяти Владимира Набокова
  
  Владимир Набоков родился в Петербурге 22 апреля (10 апреля по старому стилю) 1899 года, однако отмечал свой день рождения 23-го числа. Такая путаница произошла из-за расхождения между датами старого и нового стиля – в начале XX века разница была не 12, а 13 дней.
• «Помогите!». Рассказ Андрея Хромовских
  
  Пассажирка стрекочет неумолчно, словно кузнечик на лугу:
• «Он, наверное, и сам кот»: Юрий Куклачев
  
  Юрий Дмитриевич Куклачёв – советский и российский артист цирка, клоун, дрессировщик кошек. Создатель и бессменный художественный руководитель Театра кошек в Москве с 1990 года. Народный артист РСФСР (1986), лауреат премии Ленинского комсомола (1980).
• Эпоха Жилкиной
  
  Елена Викторовна Жилкина родилась в селе Лиственичное (пос. Листвянка) в 1902 г. Окончила Иркутский государственный университет, работала учителем в с. Хилок Читинской области, затем в Иркутске.
• «Открывала, окрыляла, поддерживала»: памяти Натальи Крымовой
  
  Продолжаем публикации к Международному дню театра, который отмечался 27 марта с 1961 года.
• Казалось бы, мелочь – всего один день
  
  Раз в четырехлетие в феврале прибавляется 29-е число, а с високосным годом связано множество примет – как правило, запретных, предостерегающих: нельзя, не рекомендуется, лучше перенести на другой год.
• Так что же мы строим? Будущее невозможно без осмысления настоящего
  
  В ушедшем году все мы отметили юбилейную дату: 30-ю годовщину образования государства Российская Федерация. Было создано государство с новым общественно-политическим строем, название которому «капитализм». Что это за строй?