Как в СССР аферист Николай Павленко создал фальшивую «воинскую часть»

Такое явление, как теневая экономика, наблюдалось и в эпоху Сталина. Например, успешный бизнес смог построить в те времена предприимчивый «комбинатор» Николай Павленко. Аферист присвоил себе воинское звание и создал фиктивную организацию – Управление военного строительства. Обо всем этом можно узнать из книги доктора исторических наук Олега Хлевнюка. Ниже предлагаем прочитать небольшой фрагмент работы автора.

За пределами родины: трофейное имущество и самосуд

Было бы неправильно утверждать, что преступления и насилие были характерны во время войны только для организации Павленко в силу ее изначально преступного характера. Перемещение многих миллионов вооруженных людей, среди которых были и уголовники, досрочно освобожденные из лагерей для отправки на фронт, и несудимые с низким уровнем ответственности, сопровождалось многочисленными эксцессами, часто подогреваемыми массовым употреблением спиртных напитков. Героизм и самоотверженность соседствовали с подлостью и низостью. Чувство долга, сострадание и порядочность — с преступлениями и озлобленностью. Комплексы соответствующих документов недостаточно изучены, прежде всего по причине ограниченной доступности. Имеющиеся источники свидетельствуют о достаточно широком распространении насилия в армии. Такую информацию регулярно получали высшие руководители страны, что свидетельствовало о значимости и широкой распространенности этого явления.

Так, в августе 1943 года управление НКВД Курской области направило Л. П. Берии спецсообщение о бандитской группе в составе 16 РАБ 2-й Воздушной армии. Для нас эта информация может представлять особый интерес, потому что речь шла о подразделении, аналогичном тому, в которое через несколько месяцев вольется команда Павленко, — 12 РАБ 4-й Воздушной армии. В спецсообщении говорилось, что командование 16 РАБ в начале августа 1943 года направило в Белгород техника-лейтенанта Липского во главе технического взвода для сбора трофейных автомашин и авиационного имущества. «Вследствие бесконтрольности офицерский состав пьянствовал, а рядовой состав занимался спекуляцией, продавая на рынке изготавливаемые им различные изделия».

В определенный момент Липский дал приказ старшине взвода ограбить трех пожилых учительниц Васильевых, у которых, как считали преступники, было «много ценностей и вещей». Предварительно напоив двух красноармейцев, старшина организовал вместе с ними налет с оружием. Сотрудники НКВД по горячим следам сумели найти похищенные вещи и определить налетчиков. Однако во время допроса в здание городского отдела НКВД ворвались Липский и его сослуживец. Они сделали попытку освободить арестованных и при задержании пытались оказать вооруженное сопротивление.

Эта информация о налете в Белгороде по распоряжению Берии была направлена Сталину. Накапливаясь, такие сигналы вызывали реакцию руководства страны и армии. Так, 30 мая 1944 года заместитель наркома обороны СССР (наркомом обороны был сам Сталин) маршал А. М. Василевский подписал приказ под красноречивым заголовком «О бесчинствах, вооруженных грабежах, кражах у гражданского населения и убийствах, творимых отдельными военнослужащими в прифронтовой полосе, и мероприятиях против них». В нем говорилось о преступлениях военнослужащих и о непринятии командованием «решительных мер» борьбы с ними.

В приказе перечислялись кражи личного имущества граждан, товаров в магазинах, собственности колхозов в западных областях СССР. Руководство Наркомата обороны предписывало усилить контроль над передвижениями военнослужащих, ограничивать командировки, усилить выявление дезертиров и т. д. Дела, связанные с грабежами, кражами, убийствами и другими преступлениями, совершенными военнослужащими, предписывалось «разбирать немедленно и виновных привлекать к суду военного трибунала».

Однако, судя по документам, таких сигналов сверху было недостаточно. Органы НКВД продолжали докладывать высшему руководству страны о преступлениях военнослужащих против гражданского населения. Так, в конце июля 1944 года Берия сообщил Сталину об аресте группы солдат и младших офицеров танковой ремонтной части в Молдавии. Поменяв обмундирование на спиртное и продукты, в состоянии алкогольного опьянения они ограбили несколько крестьян, отобрали у пастуха 12 овец, изнасиловали женщину. В сводке донесений местных органов НКВД о преступлениях военнослужащих в июне — июле 1944 года приводились другие факты такого рода.

Аналогичный доклад, направленный Берией Сталину в конце сентября, открывался сообщением об изнасиловании красноармейцами жительницы Крыма. Далее следовали уже привычные примеры грабежей в поездах, вооруженных стычек с милицией и т. д. В Москве несколько военнослужащих совершили вооруженное ограбление базы отдела снабжения авиационного завода, в Харьковской области — сельского магазина, в Воронежской области — колхозного зернохранилища и т. д. Сводки о преступлениях военнослужащих за сентябрь — октябрь и декабрь 1944 года содержали описания грабежей, изнасилований и убийств, совершенных как в глубоком тылу, так и недалеко от фронта на территории СССР. Все это — преступления в отношении советских граждан на советской территории. Ситуация в огромной степени усугубилась, когда армия вышла на чужие земли, особенно в Германию.

С Красной армией путь до Германии прошла и группа Павленко, или, как было написано в приговоре суда, «пробралась» туда «вслед за наступавшими войсками Советской Армии». Организация продолжала выполнять строительные работы в составе 12 РАБ 4-й Воздушной армии. Помимо этого, по утверждению суда, в 1944–1945 годах на территории Польши и Германии она занималась массовым хищением трофейного имущества: автомашин, тракторов, мотоциклов, радиоприемников, скота, продуктов питания и т. д.

Так, летом 1945 года в городе Шенебек (Германия) на одной из мельниц УВР-2 было захвачено большое количество ржи, несколько коров, лошадь, пианино и мебель. Значительное количество ржи было перемолото на муку и вывезено в СССР, она была поделена между участниками УВР-2, расходовалась на питание и частично продавалась. Как утверждал трибунал, по неполным данным, участниками организации на территории Германии было похищено около 80 лошадей, не менее 50 голов крупного рогатого скота, большое количество свиней, около 20 грузовых и легковых автомашин, до 20 тракторов, электромоторы, автотракторные прицепы, значительное количество муки, крупы и сахара8. Всего, как утверждалось в приговоре, этого имущества из Германии было распродано на территории Польши и СССР на 1,1 млн руб.

Справедливости ради, в этом случае нужно дать слово обвиняемым, которые представляли ситуацию иначе. В заявлениях о помиловании Павленко писал:

Я не знаю, в чем выражается хищение государственных средств и имущества, или на территории врага, т. е. Германии, в период окончания войны, если было подобрано 10–15 колесных тракторов на резиновом ходу, часть которых вышла из строя во время производства строительных работ, также взято несколько легковых и грузовых автомашин, подобрано 40–50 лошадей, 10–15 коров. Указанное имущество нами не взято на трофейных складах и базах, и на территории Германии находилось сотни голов лошадей, коров, свиней, которые были бесхозными и за отсутствием корма и ухода в некоторых случаях гибли. Спрашивается, каким образом это имущество и вырученные деньги считать хищением, ведь его могло и не быть. Кроме того, указанные средства выданы как пособия уходящим из армии, выдачи денег наличными взамен проездных литеров, оплаты командировочных, тарифа за железнодорожные вагоны, покупку продуктов и бензина... Кроме того, средства расходовались на выдачу пособий, т. к. от государства не могли получать, т. к. в воинских частях на денежном вещевом и некоторых других не состояли. Свиньи, коровы, мука и прочее расходовались на питание личного состава.

Трудно сказать, было ли имущество, захваченное командой Павленко, действительно бесхозным или его отобрали у местных жителей. Могло быть и то и другое. Однако, как свидетельствуют многочисленные факты, охота за трофеями в данном конкретном случае была лишь микроскопической частью массового захвата материальных ценностей на территориях врага. Первые признаки осознания серьезности этой проблемы высшим руководством страны появились еще до выхода Красной армии на территории вражеских государств.

Так, 3 августа 1944 года был издан приказ первого заместителя наркома обороны СССР маршала Г. К. Жукова о запрещении награждения автомашинами личного состава Красной армии. В нем говорилось, что «военные советы и командующие фронтов и армий, а также командиры соединений и частей награждают отдельных военнослужащих и граждан легковыми автомашинами из наличного автопарка и военных трофеев Красной Армии». Приказом запрещались такие действия без специального решения правительства в каждом отдельном случае. 26 сентября 1944 года действие этого приказа было распространено также на награждение мотоциклами.

Однако по мере продвижения Красной армии на Запад ситуация с трофеями обострялась. 1 декабря 1944 года, в связи с массовым присвоением материальных ценностей на территории Румынии, ГКО СССР принял постановление о незаконном использовании трофейного имущества. В нем говорилось о массовом вывозе материальных ценностей, а также о злоупотреблениях высокопоставленных военных. «Имели место факты, — отмечалось в постановлении, — когда военнослужащие для личных целей вывозили с фронтов трофейную мебель, радиоприемники, музыкальные инструменты и другие вещи даже самолетами».

Сталин проявил к этому документу особый интерес и тщательно отредактировал его. Ряду генералов и руководителей интендантских служб объявили выговоры или сняли с должности. Как указывалось в постановлении, трофейные ресурсы подлежали концентрации в руках государства. Их распределение и транспортировка в тыл должны были осуществляться централизованно по решениям правительства. Постановление, в частности, устанавливало такие нормы отправки личных посылок военнослужащими не более одного раза в месяц: для рядовых и сержантов 5 килограммов, для офицеров — 10, для генералов — 1613.

Однако, как показали дальнейшие события, во многих случаях такие предписания игнорировались. Для высокопоставленных советских генералов и маршалов, руководителей госбезопасности, для работников наркоматов, приезжавших в Германию в командировки для демонтажа оборудования в счет репараций, и многих других ценности вывозились вагонами. Пример организации Павленко доказывает, что возможности для бесконтрольного и масштабного расхищения ресурсов были не только у высокопоставленных командиров и руководителей. Хотя у обычных военнослужащих не было такого доступа к ценностям (золоту, драгоценностям, антиквариату и т. д.), который имели высокопоставленные руководители на оккупированных территориях.

Помимо присвоения трофейных ценностей, центральным пунктом обвинений против Павленко в период пребывания его организации в Германии было несколько самосудных расстрелов. Согласно версии следствия и суда, основанной на показаниях некоторых подсудимых, речь шла о трех эпизодах. В приговоре трибунала говорилось, что в конце 1944 года, когда УВР-2 находилась на территории Германии, Павленко при помощи нескольких участников организации «лично расстрелял гражданина Михайлова, незадолго до этого вовлеченного в УВР».

Весной 1945 года на территории Германии по указанию Павленко был расстрелян военнопленный немец, которого Павленко забрал в 1944 году из военной комендатуры Минска как специалиста по ремонту автомашин. Вскоре после окончания войны на территории Польши по указанию Павленко был расстрелян шофер Коптев, который перешел в УВР в конце 1944 года вместе с грузовой автомашиной.

Отвергая эти обвинения, Павленко заявлял:

Действительно, весной 1945 г. на территории Германии по моему приказанию за неоднократное насилие и мародерство над населением были расстреляны два военнослужащих, и это я сделал после того, когда узнал, что приказом Верховного Главнокомандующего за эти действия виновные расстреливаются. Я это не делал с целью мести или террора... Также по моему указанию был расстрелян военнопленный немец, который был фашист и скрывался с расположения (из части. — Авт.).

В ответ на такие оправдания Павленко суд в приговоре указал: «Все расстрелы указанных лиц были произведены без какой-либо проверки о якобы непозволительном их поведении среди местного населения». Эта фраза, призванная доказать вину Павленко, по своей сути была двусмысленной. Получалось, что Павленко обвинялся не в бессудном расстреле (по сути, в убийстве), а в том, что эти в принципе допустимые расстрелы были произведены при отсутствии должных оснований.

Очевидно, такая формула обвинения отражала реальности военного времени, хорошо известные военным юристам из трибунала. Бессудные расстрелы вообще и на фронте в частности получили в годы войны широкое распространение. Легитимность этой меры была подтверждена известными приказами Ставки Верховного Главнокомандования № 270 «Об ответственности военнослужащих за сдачу в плен и оставление врагу оружия» от 16 августа 1941 года и № 227 от 28 июля 1942 года. В последнем, в частности, говорилось: «Паникеры и трусы должны истребляться на месте».

В целом, по оценке О. В. Будницкого, число жертв бессудных расстрелов в армии в годы войны могло быть сопоставимо с численностью казненных по приговорам военных трибуналов, которая составляла 130–150 тыс. человек. Хотя на завершающем этапе войны число самосудов могло снижаться, они оставались серьезной проблемой. Об этом свидетельствовал, например, проект приказа Сталина «О самочинных расстрелах военнослужащих», датированный февралем 1945 года. В документе Военным советам фронтов предлагалось «принять решительные меры к предупреждению и пресечению фактов превышения власти, беззаконий и самоуправства со стороны отдельных командиров и начальников, сурово наказывая виновных». Приводились в нем также многочисленные примеры бессудных расправ.

В общем, действия Павленко, который вершил свой суд примерно в то же время, когда готовился приказ Сталина о самочинных расстрелах, не представляли собой чего-либо особенного и чрезвычайного. Хотя личность самого Павленко они, несомненно, характеризуют соответствующим образом.

Суд не стал оспаривать также ссылки Павленко на приказ Сталина о расстрелах за насилие и мародерство над населением. Это удивительно, поскольку на самом деле такой приказ не существовал и суду было легко опровергнуть претензии Павленко на легитимность его действий. Очевидно, что в данном случае Павленко достаточно изобретательно апеллировал к общеизвестным в военной среде фактам массовых бесчинств на территории оккупированной Германии. Реагируя на такие явления, Сталин действительно подписал 20 апреля 1945 года директиву Ставки Верховного Главнокомандования, в которой говорилось:

1. Потребовать от войск изменить отношение к немцам, как к военнопленным, так и к гражданскому населению и обращаться с немцами лучше. Жестокое обращение с немцами вызывает у них боязнь и заставляет их упорно сопротивляться, не сдаваясь в плен. Гражданское население, опасаясь мести, организуется в банды. Такое положение нам не выгодно. Более гуманное отношение к немцам облегчит нам ведение боевых действий на их территории и, несомненно, снизит упорство немцев в обороне.

2. В районах Германии к западу от линии устье р. Одер, р. Одер до Фюрстенберга и далее р. Нейсе (западная) создавать немецкую администрацию, а в городах ставить бургомистров немцев. Рядовых членов национал-социалистской партии, если они лояльно относятся к Красной Армии, не трогать, а задерживать только лидеров, если они не успели удрать.

3. Улучшение отношения к немцам не должно приводить к снижению бдительности и к панибратству с немцами.

С большой долей вероятности именно эта директива, широко доведенная до войск, была известна также Павленко и использовалась им для своей защиты. Однако в ней, как видно, речь о каком-либо ужесточении наказаний виновных в насилии в отношении гражданского населения не шла. Тем более о расстрелах. Павленко явно передергивал факты. Однако мотивы его самосудов с большой долей вероятности можно просчитать. На завершающем этапе войны, когда снизился накал боевых действий (и, соответственно, загрузка УВР-2 строительными работами), а также возросло количество трофейных соблазнов, Павленко было важно удерживать своих подчиненных в определенных дисциплинарных рамках.

Любой скандал грозил повышенным вниманием к организации и непредсказуемыми последствиями. Это же касалось и военнопленного немца-механика, которого Павленко приобрел на советской территории фактически в качестве раба. Его нельзя было без риска задержания просто отпустить на свободу. Его возможное бегство и поимка также грозили расследованием.

В общем, как часто бывало во время войны и не только, проблемы решались самым «простым» способом. Павленко было важно закрыть военную страницу своей деятельности и распустить УВР-2 без конфликтов и разоблачений.

• Книгу доктора исторических наук Олега Хлевнюка «Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР» представляет издательство «Новое литературное обозрение».
• В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным — другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма и одновременно — как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время.

На нашем сайте читайте также о мошенниках в разные времена:

• Деньги «лучше, чем в Госзнаке»: история фальшивомонетчика
• Как корнет-авантюрист... Зимний дворец продал
• Самозванец Тимофей Анкудинов: очень приятно… «царь»?

Polit.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• «…Я знаю о своем невероятном совершенстве»: памяти Владимира Набокова
  
  Владимир Набоков родился в Петербурге 22 апреля (10 апреля по старому стилю) 1899 года, однако отмечал свой день рождения 23-го числа. Такая путаница произошла из-за расхождения между датами старого и нового стиля – в начале XX века разница была не 12, а 13 дней.
• «Помогите!». Рассказ Андрея Хромовских
  
  Пассажирка стрекочет неумолчно, словно кузнечик на лугу:
• «Он, наверное, и сам кот»: Юрий Куклачев
  
  Юрий Дмитриевич Куклачёв – советский и российский артист цирка, клоун, дрессировщик кошек. Создатель и бессменный художественный руководитель Театра кошек в Москве с 1990 года. Народный артист РСФСР (1986), лауреат премии Ленинского комсомола (1980).
• Эпоха Жилкиной
  
  Елена Викторовна Жилкина родилась в селе Лиственичное (пос. Листвянка) в 1902 г. Окончила Иркутский государственный университет, работала учителем в с. Хилок Читинской области, затем в Иркутске.
• «Открывала, окрыляла, поддерживала»: памяти Натальи Крымовой
  
  Продолжаем публикации к Международному дню театра, который отмечался 27 марта с 1961 года.
• Казалось бы, мелочь – всего один день
  
  Раз в четырехлетие в феврале прибавляется 29-е число, а с високосным годом связано множество примет – как правило, запретных, предостерегающих: нельзя, не рекомендуется, лучше перенести на другой год.
• Так что же мы строим? Будущее невозможно без осмысления настоящего
  
  В ушедшем году все мы отметили юбилейную дату: 30-ю годовщину образования государства Российская Федерация. Было создано государство с новым общественно-политическим строем, название которому «капитализм». Что это за строй?
• Первый фантаст России Александр Беляев
  
  16 марта исполнилось 140 лет со дня рождения русского писателя-фантаста Александра Беляева (1884–1942).
• «Необычный актёрский дар…»: вспомним Виктора Павлова
  
  Выдающийся актер России, сыгравший и в театре, и в кино много замечательных и запоминающихся образов Виктор Павлов. Его нет с нами уже 18 лет. Зрителю он запомнился ролью студента, пришедшего сдавать экзамен со скрытой рацией в фильме «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика».
• Последняя звезда серебряного века Александр Вертинский
  
  Александр Вертинский родился 21 марта 1889 года в Киеве. Он был вторым ребенком Николая Вертинского и Евгении Скалацкой. Его отец работал частным поверенным и журналистом. В семье был еще один ребенок – сестра Надежда, которая была старше брата на пять лет. Дети рано лишились родителей. Когда младшему Александру было три года, умерла мать, а спустя два года погиб от скоротечной чахотки отец. Брата и сестру взяли на воспитание сестры матери в разные семьи.
• Николай Бердяев: предвидевший судьбы мира
  
  Выдающийся философ своего времени Николай Александрович Бердяев мечтал о духовном преображении «падшего» мира. Он тонко чувствовал «пульс времени», многое видел и предвидел. «Революционер духа», творец, одержимый идеей улучшить мир, оратор, способный зажечь любую аудиторию, был ярким порождением творческой атмосферы «серебряного века».
• Единственная…
  
  О ней написано тысячи статей, стихов, поэм. Для каждого она своя, неповторимая – любимая женщина, жена, мать… Именно о такой мечтает каждый мужчина. И дело не во внешней красоте.
• Живописец русских сказок Виктор Васнецов
  
  Виктор Васнецов – прославленный русский художник, архитектор. Основоположник «неорусского стиля», в основе которого лежат романтические тенденции, исторический жанр, фольклор и символизм.
• Изба на отшибе. Култукские истории (часть 3)
  
  Продолжаем публикацию книги Василия Козлова «Изба на отшибе. Култукские истории».
• Где начинаются реки (фрагменты книги «Сказание о медведе»)
  
  Василию Владимировичу в феврале исполнилось 95 лет. Уже первые рассказы и повести этого влюблённого в природу человека, опубликованные в 70-­е годы, были высоко оценены и читателями, и литературной критикой.
• Ночь слагает сонеты...
  
  Постоянные читатели газеты знакомы с творчеством Ирины Лебедевой и, наверное, многие запомнили это имя. Ей не чужда тонкая ирония, но, в основном, можно отметить гармоничное сочетание любовной и философской лирики, порой по принципу «два в одном».
• Композитор из детства Евгений Крылатов
  
  Трудно найти человека, рожденного в СССР, кто не знал бы композитора Евгения Крылатова. Его песни звучали на радио и с экранов телевизоров, их распевали на школьных концертах и творческих вечерах.
• Изба на отшибе. Култукские истории (часть 2)
  
  Было странно, что он не повысил голос, не выматерился, спокойно докурил сигарету, щелчком отправил её в сторону костра и полез в зимовьё.
• Из полыньи да в пламя…
  
  120 лет назад в Иркутске обвенчались Александр Колчак и Софья Омирова.
• Лесной волшебник Виталий Бианки
  
  На произведениях Виталия Валентиновича выросло не одно поколение людей, способных чувствовать красоту мира природы, наблюдать за жизнью животных и получать от этого удовольствие.