Боевое задание

 Командование Военно-Морских сил СССР было обеспокоено оперативной обстановкой в Атлантике: усиленная эскадра США во главе с авианосцем «Америка», направляющаяся в Средиземное море, исчезла из поля зрения разведки. Куда она направляется? Адмиралы обратились в штаб Военно-Воздушных сил с просьбой о срочном обнаружении исчезнувших кораблей средствами дальней авиации.

Приказ командира авиационного полка, дислоцированного в Моздоке, был краток – обнаружить американскую эскадру, установить количество и тип входящих в неё кораблей. Вечером того же дня два стратегических бомбардировщика ТУ-95 в сопровождении самолёта-заправщика вылетели для выполнения боевого задания. Над Северным морем произвели дозаправку горючим. Теперь – в заданный квадрат поиска цели. Полёт проходил в штатном режиме, на панели управления – десятки приборов, мерцающих разноцветными огоньками. Ночь уже на исходе. Поднявшееся с востока земное светило отодвинуло за горизонт ночную темень. Внизу – нескончаемая облачная пелена, пухлое одеяло планеты, ослепительно светящееся под ярким солнечным светом.

Штурман ведущей машины, старший лейтенант Виктор Помыткин, выверял курс полёта к Бискайскому заливу в заданный квадрат поиска с периметром тысяча на тысячу миль! Внизу – та же беспросветная пелена. Пеленгатор не давал показаний, – опасаясь радиоперехвата, корабли шли в абсолютном молчании, без переговоров через эфир. На пятнадцатом часу полёта пришлось «прочёсывать» квадрат.

– Командир, на локаторе – корабли, один из них – крупный, – доложил штурман.

– Идём на снижение, радисту подготовиться к фотосъёмкам.

Самолёты пошли вниз, прорывая толщу облачности. Плотная белеса окутала кабину, лишив лётчиков обозрения. Показания высотометра стремительно падали... пятьсот метров до уровня моря, триста... Тяжёлые бомбардировщики падали в преисподнюю. Ориентировка – только по приборам.

– Командир, до воды двести метров, ниже спускаться запрещено по инструкции!

– Продолжаем спуск!

Ещё десятки метров снижения, и самолёты, один за другим, вырвались в тонкий просвет между океаном и нависшей над ним густой облачностью. Сто метров чистой атмосферы над штормящим Бискайским заливом... Что они значили для лайнеров длиной за пятьдесят метров и с таким же размахом крыльев? Эти сто метров – спасительный слой пространства для крылатых громадин, несущихся со скоростью шестьсот километров в час. Огромные волны, непроницаемые и бесстрастные, тяжёлыми валами накатывали навстречу, и каждая из них была готова поглотить отчаянных воздушных варягов.

Но где же корабли? Невдалеке виднелись профили торговых судов, из которых выделялся размерами огромный сухогруз. Лётчики вышли на ложную цель! Самолёты взмыли вверх и продолжили поиск, хотя надежда на выполнение задания таяла с каждой минутой. Снова штурман не отрывает взгляд от электронного экрана...

– Вижу корабли, один – очень крупный.

– Иду на цель! Ведомому экипажу остаться на высоте, спускаюсь только я, – распорядился командир звена майор Меркулов. Снижение? На какое снижение он отдаёт команду, если горючего осталось только для возвращения? При вхождении в плотные слои атмосферы потребуется такой расход, что до базы не дотянуть! Конечно, заправщик должен встретить их на подлёте к Скандинавии, но вдруг его не будет?

– Командир, нам запрещено второе снижение, горючки не хватит!

– Повторяю приказ – атакую авианосец! Ведомому не снижаться!

Да, командование не случайно поручило майору Меркулову особо ответственное задание, зная, что этот лётчик сделает всё возможное и невозможное для выполнения поставленной задачи. Быстрый расчёт курса – высота... азимут... угол атаки... Ведущий самолёт пошел на цель. Краснозвездный бомбардировщик ТУ-95 обрушился на флагмана американского военного флота из нависшей над морем облачности настолько стремительно, что команда авианосца была парализована. Сразу ожил радиоэфир, – откуда этот громовержец!? Какие действия предпринимать? По палубным надстройкам беспорядочно забегали всполошившиеся фигурки.

Атакующий самолёт прошел над авианосцем. Авианесущий корабль «Америка», краса и гордость Военно-морских сил США, – под прицелом советских ракет типа «воздух-земля»! Такого бесславного финала межконтинентального похода американские моряки даже не могли себе представить! Командир экипажа сделал разворот над волнами бушующего моря и снова, уже на взлёте, повёл машину над кораблем под звёздно-полосатым флагом. Но что это? На встречном курсе из облаков сверху вырывается ведомый бомбардировщик! Это майор Ефремов, нарушив отданный ему приказ, тоже пошёл на снижение! Сейчас вопрос жизни – избежать столкновения в воздухе!

– Второй! Второй! Бери выше! Бери как можно выше!!

– Есть выше, командир!

Американцам в тот день хватило сюрпризов – сначала на них коршуном свалился невесть откуда взявшийся ракетоносец, затем уже со вторым таким же бесшабашным эквилибристом тяжёлые самолёты устроили над ними такую невообразимую карусель, какая не поддаётся здравому осмыслению. Лобовая атака в воздухе! Бреющие полёты над водой, когда крылья самолётов при разворотах едва не срезают гребни вздымающихся волн! Неужто с такими дьяволами когда-то придётся воевать? Упаси Бог...

А «дьяволы» уже скрылись в белой облачной пелене. Они набрали высоту, взяв курс на базу, когда к ним пристроились два скоростных истребителя F-14, поднявшихся с «поверженного» авианосца. Нет, уважаемые коллеги, после драки кулаками не машут. И крыльями тоже. Задача истребителей – встречать противника, а не устраивать ему почётные проводы. Сейчас главное – экономное расходование горючего. Помыткин выверял курс с точностью до одного градуса. Заходящее солнце мягко освещало погружающийся в ночной мрак Европейский материк. Изнурительный полёт длился уже более суток. Усталость навалилась на пилотов, словно по кровеносным сосудам нехотя растекалась тяжёлая свинцовая жидкость.

– Командир, что будем делать, если не встретимся с заправщиком?

– Пойдём напрямую, через материк.

– Через все границы? Так визг поднимется на всю Европу!

– Поднимется, пусть повизжат.

Так вот на что рассчитывал майор, когда принимал решение на второе снижение в Бискайском заливе! Но танкеры встретили их в назначенном месте, дозаправка прошла благополучно. Экипажи справились с заданием, оставалось дотянуть до базы, расположенной на Кольском полуострове. Только вот что-то руководитель полётов при подлёте к аэродрому слишком подробно расспрашивал о техническом состоянии машин, о самочувствии экипажей... Переговоры с землёй закончились тем, что им было приказано идти на посадку в Моздок...

Моздок? Это же Осетия! Ещё пять часов лета! Они что же, не понимают, в каком состоянии находятся экипажи? Но приказы надо выполнять. Полетели с Северного океана на Северный Кавказ. Полетели во вторую бессонную ночь. Для чего? Кому нужны были эти затянувшиеся испытания, пытка бессонницей? До Моздока лётчики тянули «на зубах». Отвергнутые планетой люди в военной форме вели летательные аппараты в полусознании, слившись воедино с системами управления. Они превратились в биологических роботов, автоматически реагирующих на показания приборов и сигнальных лампочек. В Моздок прибыли, когда разгорелось яркое южное утро.

– На связи «Первый», – раздался голос в наушниках, – поздравляю мужественные экипажи с успешным выполнением боевого задания и установлением абсолютного рекорда продолжительности полёта! Краснознамённый гвардейский Севастопольско-Берлинский полк тяжёлой бомбардировочной авиации встречает своих героев...

Через тридцать восемь часов заоблачного путешествия небесные странники выводили реактивные лайнеры на приземление. В усталых глазах – мельтешащее марево, под которым просматривались расплывчатые границы посадочной полосы. Полная концентрация сил и внимания для посадки... заход на полосу... снижение... закрылки... шасси... торможение. Они сели! Они сделали всё это, минута за минутой на протяжении полутора суток напряжённого труда и преодоления экстремальных ситуаций.

В честь лётчиков-рекордсменов на лётном поле состоялся торжественный митинг. Виновники торжества, едва державшиеся на ногах, отрешённо выслушивали хвалебные оды, лившиеся в их адрес, словно их не касалась вся эта пышная бутафория...
Оказавшись в домашней обстановке, Помыткин наскоро принял ванну и приготовился ко сну. Казалось, стоило ему коснуться головой подушки, как он погрузится в сладкое забытьё, где витают лёгкие видения, ублажая сновидца взмахами нежных крыл. Но желанные ожидания штурмана всякий раз, едва он закрывал глаза, оборачивались тревожной картиной мощного наката морских волн. Тёмные громадины тяжёлых вод неодолимыми кручами, вал за валом, грозно надвигались на него, готовые поглотить всё на пути и отправить ко дну, где веками покоятся морские и воздушные суда всех времён и народов. Виктор оторопело раскрывал глаза, оглядываясь вокруг и убеждаясь в том, что он здесь, дома, в тесной комнатушке, а не среди беснующихся океанских волн. Чёрные пуговичные глаза медвежонка, любимой игрушки сынишки, таращились на хозяина жилища: что он тут ворочается под одеялом посреди белого дня?

Хозяин поднялся, прошёл на кухню в поисках «снотворного». Достал когда-то начатую бутылку водки, этого испытанного народного средства для снятия самых различных недугов. Выпил всё, что в ней имелось, и снова расположился на кровати в надежде на скорое отрешение от несносной действительности.

Напрасные надежды! С навязчивым морским наваждением штурману было не совладать. Качающиеся водяные глыбы всё так же стояли перед закрытыми глазами, влекли пленника в морскую пучину. А где-то наверху манила знакомая стихия неба, бескрайний и бездонный воздушный океан. Но – довольно! Должен же наступить предел неустойчивости в качающемся мире. Виктор встал, оделся и двинулся за «средством» в популярное питейное заведение. Там уже находились оба экипажа, возвратившиеся с задания. Штурману назначили «штрафную» – фужер водки. Штрафник опустошил фужер, на что истерзанный организм отреагировал весьма своеобразно – он заблокировал способность занесения в память всего происходящего вокруг. Здесь и застала его Татьяна, благоверная жёнушка. Она немедля повела мужа в тихую домашнюю обитель.

Он спал на протяжении тридцати восьми часов – тех же самых рекордных часов полёта! Как объяснить такое совпадение? Случайностью? Или тем, что штурман из минуты в минуту повторил в летаргическом сне состоявшийся накануне полёт по внутреннему биологическому хронометру? Он проснулся, не понимая, каким образом очутился в своей квартире. Чёрные глаза игрушечного медвежонка с весёлой укоризной смотрели на него.

Подошла Татьяна, не скрывавшая обеспокоенного взгляда. «Как я оказался дома?» – спросил Виктор. В ответ она горько разрыдалась. Так уж устроены люди с любящими сердцами, – одни принимают на себя грозные удары судьбы, другие – тяжесть переживаний за любимого человека. Жёны лётчиков и жёны моряков... Тем и другим уготована судьба тревожных ожиданий отважных покорителей морских и воздушных просторов, не всегда возвращающихся домой из суровых и дальних походов.

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Вратарь всех времен: памяти Валерия Колчанова
  
  13 апреля 2025 года на 80-м году скончался легендарный иркутский футбольный голкипер Валерий Григорьевич Колчанов.
• Переправа
  
  Константинов Герольд Александрович (1925–2000), кавалер орденов Красная Звезда, Отечественной войны 1-й степени, на фронт ушел в 1943 году 18-летним после окончания пехотного училища.
• «Главное – работа, за которую не стыдно»
  
  Ветеран из Иркутска Николай Иванович Галкин – командир экипажа легендарного Т-34.
• Иван Львович Марков. Стихи
  
  Ветеран труда, ветеран военной службы, к. т. н., член-корреспондент АН авиации и воздухоплавания Иван Львович Марков – потомственный сибиряк (родился в деревне Шорохова Киренского района в большой крестьянской семье). После школы, окончив в 1970 году ИВАТУ по специальности «авиационный техник», был направлен на Северный флот на должность старшего техника корабля. Литературным творчеством занялся во время учебы в академии Жуковского (1980–1984 гг.), где был внештатным литсотрудником газеты академии «Вперед и выше». Там же начал писать и стихи, но, как выражается сам Иван Львович, больше в стол. После 1993 года в связи увольнением со службы по выслуге лет связей с ВС РФ не потерял, многие годы занимался производственными и экологическими проблемами (переработка затонувшей древесины), ведет активную общественную работу (в Совете ветеранов Октябрьского округа Иркутска, в составе ТОСа «Городок ИВАТУ»), помогая людям защищать их интересы и… продолжает писать стихи. Сегодня у него премьера в нашем «Перевале».
• Сирота
  
  Виктор Николаевич Калинкин родился в 1950 году в Забайкалье. Окончил отделение журналистики Иркутского государственного университета. Работал в районных, городских и областных газетах. С 1982 по 2002 год был собственным корреспондентом центральной газеты «Лесная промышленность» по Иркутской области. Автор документальных книг «Гигант на Ангаре», «Помним Братск», многих очерков, опубликованных в журналах и коллективных сборниках. Награжден почетными грамотами Министерства лесной, целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности СССР, Федеральной службы лесного хозяйства России, почетной грамотой Верховного Совета РСФСР.
• Давайте уважать прошлое!
  
  Как-то в нашей редакции собрались отметить день рождения одного из нас коллеги – бывшие журналисты и редакторы различных СМИ. Нас было тогда шесть человек, и все разных возрастов – от 45 до 85. В ходе этого сабантуйчика мы, кроме всего прочего, вспоминали и нашу прежнюю жизнь (каждый свою). И как-то сам собой возник спор: а когда, черт побери, нашему народу все же «жилося весело, вольготно на Руси»? Какой период СССР и какого правителя тех времен можно бы было назвать лучшим и худшим по отношению государства к своим подданным?
• Вселенная звука: непревзойденный Бах
  
  Исполнилось 340 лет со дня рождения Иоганна Себастьяна Баха.
• «Желаю всем мира и благополучия»
  
  Продолжаем рассказы жителей Иркутска, в детстве – узников фашистских концлагерей. Эти немолодые уже люди пронесли через всю жизнь тяжелые воспоминания об испытаниях, выпавших на их неокрепшие детские души, но не сломившие их дух.
• Крушение. Рассказ (ч.5)
  
  Придя в квартиру, он быстро заварил крепкий чай, сел у окна и, отхлебывая маленькими глоточками, еще раз пропускал через себя слова, сказанные Любовью Васильевной:
• Известное о Неизвестном
  
  Исполнилось 100 лет со дня рождения знаменитого скульптора, ветерана Великой Отечественной войны.
• И стали они жить вместе…
  
  Ветеранов Великой Отечественной войны в Иркутске осталось очень мало. 80-летие Победы встретят всего 28 жителей областного центра, которые в свое время защищали Родину от фашистских захватчиков.
• Легенда советского джаза Леонид Утесов
  
  Исполнилось 130 лет со дня рождения Леонида Утёсова. Он не считал себя певцом, говорил, что голоса как не было, так и нет, но в то же время добавлял, что поет сердцем.
• «Мама отдала свою жизнь, чтобы спасти наши»
  
  Иркутский городской совет ветеранов и газета «Мои года» начинают печатать воспоминания людей, в детстве узников фашистских концлагерей. Сейчас они живут в Иркутске.
• Крушение. Рассказ (ч.4)
  
  Все вспоминалось без внутреннего трепета, а как о чем-то постороннем. Потом вспомнил, как ездил на похороны матери.
• 98-летний ветеран трех войн Алтай Дадуев: «День Победы отмечаем всей семьей»
  
  На оргкомитете администрации Иркутска под руководством мэра Руслана Болотова по подготовке к празднованию 80-летия Победы в Великой Отечественной войне еще в феврале было принято решение о проведении в городе ряда мероприятий.
• «Мы недооценили противника»
  
  Когда руководству вермахта стало ясно, что блицкриг провалился.
• Крушение. Рассказ (ч.3)
  
  – Летать стали на «боингах», свои авиазаводы еле-еле существовали, и только потому, что армия не могла остаться без истребителей, бомбардировщиков. А профсоюз не помог и не вступился, он завял, о нем у нас даже никто не вспоминает. Вы-то лучше меня это знаете, – она понимающе взглянула на Свистунова. – Муж с завода не стал уходить, иногда по вечерам и даже в праздники занимался извозом на машине, как говорят у них, таксовал. Слава богу, гараж рядом с домом… удобно. Я ужасно переживала, потому что он чаще всего выезжал вечером, сейчас такой беспредел, бандит на бандите… Выживали кое-как, а потом неожиданно поступил заказ, и работа появилась, не в таком объеме, как раньше, но жить стало получше.
• Возвращение к Можайскому (ч.2)
  
  Подведу итоги сказанного ранее.
• Вначале была война: к 100-летию Иннокентия Смоктуновского
  
  Будущий народный артист СССР, один из лучших актеров советского кинематографа («король и шут в одном лице») родился 28 марта 1925 года в деревне Татьяновка – ныне это Шегарский район Томской области – в семье Михаила Петровича Смоктуновича и Анны Акимовны Махневой, в которой был вторым из шестерых детей.
• Крушение. Рассказ (часть 2)
  
  Дома Лариса встретила своего мужа с расстроенным выражением лица.