Лейтенант – на два месяца...

К 80-летию перегоночной авиатрассы Аляска – Сибирь. Продолжаем публикацию очерков М. И. Денискина из книги «Летящие».

Стоят (слева направо): Михаил Супрунов и Владимир Попов, сидят Борис Власов и Николай Курбатов (Новосибирск, 1941 год)

Ранее:

• Любовь, морзянка и баян
• В дебрях Аляски
• Случай со Скобуном
• Путь через Арктику
• «Едем-курим – дым-идёт!»
• Девушка с Полюса холода

Коля Курбатов родился в 1924 году. Времена были трудные, и родители бесконечно мыкались с места на место – пытались своих детишек спасти от голода. Кто-то подсказал, что в Сибири живется полегче. Так добрались до Тайшета. Здесь Коля сдружился с Левой Бадиным и Витей Глазковым. Оказалось – на всю жизнь.

В самый канун войны мальчишки окончили курсы радистов. Потом – Новосибирск, где Летный центр выбирал смышленых парнишек, в большинстве – сибиряков. Вот на старой фотографии их четверо (недостает лишь Вити Глазкова и Левы Бадина). Всем – по 17 лет. Видимо, только что прибыли и еще не успели надеть курсантскую форму. Про Курбатова и Бадина нам уже известно. Судьбу остальных мне удалось узнать только теперь...

Михаил Петрович Супрунов родом из Тулуна. На трассу прибыл в феврале 1943 года. В экипаже перегнал 52 самолета, перевез 350 пассажиров и 173 тонны грузов. Воздушный стрелок-радист 8-го транспортного авиаполка старшина Супрунов награжден двумя медалями «За боевые заслуги».

После войны работал в Иркутском авиапредприятии, одним из первых освоил реактивный пассажирский лайнер Ту-104...

Виктор Дмитриевич Глазков. До сентября 1942 года сделал 28 боевых вылетов за линию фронта. Бортрадист 8-го ТАП старшина Глазков в экипаже перегнал по трассе 23 самолета Си-47, перевез 2 600 пассажиров и 230 тонн грузов.

Награжден орденом Отечественной войны 2-й степени, медалью «За боевые заслуги». После войны: начальник связи и аэронавигации Алма-атинской авиагруппы ГВФ, штурман, диспетчер, инженер-программист ВЦ.

Владимир Иванович Попов. На трассу прибыл 28 августа 1942 года. Старшина. Воздушный стрелок-радист ТАО.

После войны работал в Иркутском авиапредприятии. 8 апреля 1951 года самолет Ли-2Т (командир И. А. Коробков) летел из Иркутска в Маму. На борту был дублирующий экипаж. Самолет разбился в 18 км к северо-западу от Мамы на левом берегу Витима. Все восемь человек (в том числе бортрадист В. Попов) погибли...

Борис Васильевич Власов. На трассу прибыл 1 ноября 1942 года. Воздушный стрелок-радист сержант Власов в экипаже перегнал для фронта 115 самолетов. 5 мая 1946 года покончил жизнь самоубийством...

Курбатов и теперь помнит те упорные занятия.

Если прежде они принимали на слух 60 знаков морзянки в минуту, то уже через месяц ловили более 120 знаков. И столько же дробно выбивали на ключе. Особенную сложность представляли смешанные радиограммы, где буквенный текст перемежался с цифрами. Потом перешли к знакомству с американским самолетом Си-47 (прототип нашего Ли-2).

Сроки были предельно сжатые, а от курсантов требовалось знать новый передатчик и приемник, быстро настраивать аппаратуру на любые частоты и ремонтировать ее в полете, уметь работать с новинкой того времени – радиокомпасом «Бендикс», брать пеленги и работать микрофоном (голосом) с землей и другими бортами.

Давали бортрадистам и основы штурманского дела. Например, учили методом засечек определять местонахождение своего самолета по двум пеленгаторам. Еще зубрили английский авиационный язык и таблицу международных кодов (тогда они еще не знали, что над территорией США самолеты ходят по маякам). А кроме всего, ребята осваивали бортовые пулеметы и прицельную стрельбу. Навыки оттачивали в сложных метеоусловиях, при полетах ночью и вслепую.

Когда учебу завершили, десять лучших стрелков-радистов откомандировали в Перегоночную дивизию...

В одну из февральских ночей 1944 года Си-47 стартовал из Киренска.

Мелькнули под крылом и остались внизу и позади огни горящих бочек. Машина набрала высоту и взяла курс на Якутск. Бортрадист Коля Курбатов поочередно запросил погоду Витима, Олекминска и своей базы.

Все подтвердили: по маршруту – ясно. Температура тоже в норме: минус 40. Значит, обледенение в пути маловероятно. И даже отсюда, из кабины, если поднять глаза от приборов, можно было полюбоваться выпуклыми зелеными звездами. Видимость, как говорят летчики, «миллион на миллион».

Моторы гудели ровно. И бортмеханик, отстегнув ремни, прошел в салон, чтобы проверить обогреватель. Печка работала исправно. И летчики-истребители, положив под головы парашюты, уже крепко спали. Все двадцать человек. Что ж, летчики умеют ценить каждую минуту отдыха. Выслушав доклад, командир кивнул.

Они уже прошли Олекминск, когда слева по борту вдруг разлилось северное сияние. Огромное, в полнеба, оно не стояло. Мутные столбы, слабо расцвеченные бледно-розовым, бледно-голубым, бледно-желтым, не мерцали, не мигали, не переливались. Они как-то странно шевелились. В абсолютном безмолвии. Это завораживает…

(Говорю это не со слов: однажды в жизни мне выпало несколько счастливых минут наблюдать это явление...)

Май 1945 года. Праздничный прием советских летчиков у мэра Сан-Франциско. Рядом с американкой – улыбающийся «младший лейтенант» Коля Курбатов

Экипаж на чудо глядел с восхищением. Лишь Курбатов озабоченно возился с аппаратурой. Это ж надо – на шестом часу полета связь пропала! Красивое явление, но враг – радио: поглощает волны. Это странно и жутко – далеко впереди уже еле различимы огни аэродрома, но там тебя не слышат.

Исчезло сияние, и тут же восстановилась связь. Курбатов быстро взял пеленги и условия подхода. В Якутске – мороз 52 градуса. Настроив компас на дальнюю и ближнюю приводные радиостанции, связь с землей переключил на командира экипажа. Выпустили шасси. Предчувствуя скорую посадку, пробудились пассажиры…

Никто не знал, что метеорологи еще обобщают свои данные, и только через три месяца перегонщикам раздадут брошюрку, озаглавленную «Зимние туманы в Якутске». Одному из самых загадочных и коварных явлений будет найдено противодействие. А до той поры летчикам рекомендовалось, увы, немного: быть начеку и всегда ждать подвоха...

Туман возник внезапно. Машина влетела в него. И все оцепенели. Черным-черно. Полная слепота. Минута. Другая. Третья… Иногда они решают все, эти минуты: то их недостает, то избыток. Растерялся командир, не выдержал – утопил штурвал.

Самолет вывалился из мглы, а земля – уже под ногами! Механик успел сбросить обороты, но это не спасло. На большой скорости они грянулись о землю.

Удар – шасси оторвало! Винты рубят грунт! Страшная сила крутит «Дуглас» и сваливает в овраг. Сейчас будет взрыв!

Командир выпрыгивает через боковой люк. Выскакивают летчики. А сугробы – по пояс. Куда бежать? Но машина не взорвалась. Никто не пострадал. Комиссия тщательно расследовала аварию. Северное сияние и туман – неподсудны. Наказали только командира экипажа…

В изложении Курбатова это ЧП случилось так. Я добросовестно записал его рассказ. Прошло несколько лет. Уже не было в живых Николая Васильевича. Но время от времени минувшее открывает нам секреты. Про аварию на подлете к Якутску мне рассказывал и Скобун. А позже в мемуарах Виктора Дмитриевича Глазкова я наткнулся на этот эпизод:

«В январе 1945 года (ошибка в дате? – Прим. М. Д.) самолет Си-47 (командир корабля А. А. Котов) из Киренска в Якутск вез летный состав 4-го авиаполка. На подлете к Якутску Котов, получив условия посадки от диспетчера КДП, ошибочно установил на шкале высотомера неверное давление.

Не долетев 300-350 метров до начала полосы, самолет столкнулся с землей, снес шасси, погнул винты и «нормально» сел на живот. А прибор показывал, что под ним высота еще 80 метров. Экипаж и пассажиры не пострадали, самолет списали...»

Почему же Курбатов мне не назвал Котова? Ответ на ладошке: даже через много лет радист не хотел, чтобы на его командира пала тень. Такое качество люди называют порядочностью.

Наступила весна 1945 года. По бодрым сводкам с фронтов победу уже предчувствовали. И умы государственных руководителей все более стали занимать вопросы послевоенного устройства мира. Дипломатические миссии зачастили друг к другу.

Однажды экипаж Браташа послали в Москву. По секрету сообщили, что оттуда командировка предстоит зарубежная и долгая. Бортрадистом включили Курбатова. Из Якутска Си-47 пошел не порожним: на борт взяли группу генерал-лейтенанта Руденко, возвращавшуюся из США. В столице нашим летчикам пришлось жить около месяца.

Они уже знали, что в Америку пойдут две машины: на Си-54 отправится делегация во главе с наркомом иностранных дел СССР В. М. Молотовым, а Си-47 повезет украинскую делегацию, возглавляемую Д. З. Мануильским. И хотя Си-54 был четырехмоторным, он, как и двухмоторная «Дакота», не блистал комфортом. И летчики ждали, когда оформят их документы и оборудуют самолеты под «люкс». Скоро в салонах появилась бархатная обивка, удобные кресла, спальные диваны, туалет и даже занавесочки на иллюминаторах.

Накануне вылета экипировались. Тут-то выяснилось, что старшина Курбатов обут в грубые кирзачи и носит гимнастерку солдатского образца. Для зарубежного вояжа сия форма не годилось. По приказу для радиста быстро нашли щегольские сапожки, а портной из хорошей ткани сшил офицерский китель с погонами младшего лейтенанта. Когда тебе всего лишь 21 год, эмоции скрыть трудно: счастливая улыбка не сходила с лица Коли все два месяца командировки…

Бортрадист – инструктор Иркутского объединенного авиаотряда Н. В. Курбатов

Та конференция 50-ти стран (более 3 000 участников) вошла в историю как учредившая главный международный союз – Организацию Объединенных Наций – «для предотвращения и устранения угрозы миру и подавления актов агрессии». А 9 мая советских летчиков тоже пригласили в Оперный театр (там проходило заседание) и поздравили с Победой. Вечером мэр Сан-Франциско в честь союзников дал торжественный прием. (На фото Коля Курбатов рядом с американкой. Я спросил, почему он здесь без коктейля – по возрасту или по уставу не положено? Ветеран рассмеялся и ответил просто: «Так я же совсем не пью!»)

А по возвращении, в конце июня, красивую офицерскую форму ему пришлось-таки сдать и снова облачиться в старшинские погоны и кирзовые сапоги.

Когда началась война с Японией, экипажу Курбатова пришлось мотаться на разведку в районы Мукдена, Чаньчуня и Харбина – высматривали скопления частей Квантунской армии и подыскивали площадки для высадки десантов. Потом высаживали эти десанты и вывозили раненых в Хабаровск и Владивосток.

В феврале 45-го Николая направили в Приморье. Летал радистом на Пе-2 в экипаже командира полка. Потом – снова транспортный полк, обеспечивал грузами советские части в Порт-Артуре.

И только в 1950 году Курбатов вернулся к гражданской жизни. В иркутском отряде летал на Ли-2, Ил-12, Ил-14. Закончил летать в 1975 году, суммарно проведя в небе 25 837 часов и 10 минут...

(Полностью очерк опубликован в книге «Летящие»).

• Дорогие друзья, в редакцию поступают звонки с вопросами, прямо или косвенно связанные с описываемыми событиями. Еще вы спрашиваете, как и где можно приобрести книгу «Летящие». Автор сообщил, что ему можно позвонить: 8-950-050-65-72.

• Расскажите об этом своим друзьям!