В дебрях Аляски

К 80-летию перегоночной авиатрассы Аляска – Сибирь. Мы продолжаем публикацию очерков М. И. Денискина из недавно вышедшей книги «Летящие».

Гидросамолет капитана Блэксмита рулит к берегу: где-то там без сознания лежит русский штурман (фото Мачина из кабины Си-47)

• Любовь, морзянка и баян

Костя Демьяненко родился 15 июля 1916 года в селении Пушкарево Моздокского района Северо-Осетинской АССР. Окончил Чкаловское военно-авиационное училище. А 22 июня 1941 года встретил на Южном фронте – штурманом звена 11-го дальнебомбардировочного авиаполка. Участвовал в 26 боевых вылетах, после чего был откомандирован в так называемый персидский коридор. Он начинался в иракском порту Басра, куда американские пароходы доставляли для СССР боевые самолеты.

После сборки в Басре – через Тегеран – советские летчики перегоняли в Кировабад бомбардировщики Б-25 и А-20. На этой южной трассе Демьяненко в экипаже перегнал 13 самолетов и отлидировал шесть групп.

В это время далеко на северо-востоке страны уже была запущена Красноярская воздушная трасса – более защищенная в стратегическом отношении, но многократно тяжелей и опасней для наших летчиков. Потому по всем фронтам и подбирали сюда людей не столько отчаянно отважных, сколько осмотрительных и хладнокровных.

21 января 1943 года Демьяненко прибыл на Красноярскую воздушную трассу и был назначен штурманом в 1-й полк, который базировался на американской территории, в Фэрбенксе. Здесь русские принимали от американцев самолеты, которым предстоял путь над безлюдьем долины Юкона, над горами с ледяными вершинами, над вечно хмурым Беринговым проливом.

Посадка – на побережье близ селения Уэлькаль. И по всей трассе это был самый протяженный участок: 1 460 километров. Примерно, на середине этого пути предусматривалась еще посадка – в американском Номе, для дозаправки. А далее – Беринг, Чукотский полуостров, залив Креста. И много раз по воздуху туда-обратно Константин проходил этот маршрут, пока не случилось происшествие, сделавшее штурмана знаменитым на всю дивизию…

27 июня 1943 года группа «Бостонов» с лидером «Б-25», как обычно, поднялась с бетона авиабазы Лэдд Филд, что в нескольких милях от города Фэрбенкса, и взяла курс на запад. Перегонщики были начеку. Погода в тех краях диктовала людям жесткие условия.

Так вышло и в то утро.

Группа уже подходила к Ному, оставалось около 30 минут, когда тамошний аэродром Маркс Филд забил тревогу: мол, ветер притащил облачность, льет дождь, принять самолеты не могу! Группа развернулась на запасный аэродром Галена. А ненастье и здесь уже окружало окрестности. Тогда машины по очереди стали нырять в «молоко»: какая там схема захода – скорей бы сесть...

И уже на земле в одном из «Бостонов» хватились штурмана, который вместо стрелка-радиста летел в кабине позади пилота. Все разглядывали пристегнутую планшетку с картами и заложенной вовнутрь пилоткой, распахнутый нижний люк. Сумка с ракетницей и патронами на месте. Аварийный комплект (продукты, аптечка) тоже не тронут...

Но старший лейтенант Константин Демьяненко загадочно исчез!

На следующий день в Галену примчался Мачин, глава советской миссии. С ним прибыл контрразведчик – хмурый, видно, потому что работы ему предстояло немало. И вся эта неприятная работа сводилась к ответу на главный вопрос: со штурманом случилась беда или... как бы это сказать... Его побег был спланирован?

А Демьяненко и сам силился вспомнить: что же произошло? Не сразу, уже здесь, на земле, в одиночестве он думал, думал. И понемногу 27-летний офицер в своей памяти восстановил события. Да, когда диспетчер Нома развернул их на Галену, молоденький командир занервничал: видимость нулевая, связь подводит, а кругом – горы.

– Штурман, видишь землю?

– Пока не вижу, – отозвался Демьяненко. Он вертел головой, но в боковые створки было трудно что-либо разглядеть. Оставалось одно: открыть нижний (входной) люк и поглядеть вниз. Он повернул рукоятку – створка мягко пошла вниз. Штурман отстегнул привязные ремни, лег на живот. Тут-то и случилось непредвиденное. Пикирующий самолет мощно тряхнуло – рука Демьяненко разжалась – его выбросило наружу!

Воздушным потоком сорвало шлемофон. Следом улетели сапоги – один за другим, вместе с байковыми портянками. Где другие самолеты, сколько под ним высоты – Демьяненко не знал, но парашют раскрыл, не медля. В лицо бил холодный дождь, сильно болтало, ветер сносил невесть куда.

Потом удар босыми ногами по деревьям, треск сучьев и другой удар – уже о твердую матушку-землю. Тогда и потерял сознание...

Сколько был в отключке – как установишь? Очнулся от холода, промокший: лил дождь. Была глубокая ночь. Сильно болела голова и ноги. Не снимая парашюта, стал укутываться в вонючий шелк, который не грел, а только леденил.

Константин не знал, что треклятый дождь завесил округу на восемь длинных дней. И искать его начнут не сразу: еще несколько дней подсыхал аэродром. Потом Си-47 с утра до сумерек натужно сверлил район поиска – безрезультатно! Так прошли три дня, отпущенные на поиск. Перегонка шла своим чередом.

И хотя летчикам всякий раз перед вылетом напоминали, чтобы они, пролетая маршрутом, глядели по сторонам (вдруг увидят дым костра?), все понимали: надежда понемногу тает. И тогда полковник Мачин обратился за помощью к командиру базы – бригадному генералу Гаффни. Тот уже был наслышан про ЧП у русских, а потому немедленно отрядил в зону гидросамолет капитана Блэксмита...

Константин нашел парашют. И целый день затратил на то, чтобы растянуть его на кроне дерева. В кровь ободрал руки, пока завязывал узлами стропы. Вконец обессиленный, почти рухнул вниз...

Через две недели американцы доложили: в горах на дереве замечено белое пятно, возможно – парашют. Мачин вылетел туда сразу, но лишь напрасно сжег горючее (никто не знал, что полотно сорвал ветер, и оно упало между густыми елями)...

Надев сухую одежду и заново перебинтовав ступни, Константин с горы еще раз оглядел «свой» район. Теперь он знал цель: впереди – распадок, в котором блестит река. В реке есть рыба. И река выведет его к людям...

Он добрался до реки, когда миновали еще две недели. За это время добыл двух птиц и нескольких рыбин (в «ТТ» остался один патрон). Правда, костер так и не удалось разжечь (осталась одна спичка!) – ел добычу сырой, ел понемногу, стараясь жевать медленно, подавляя спазмы и отвращение, и уже не блевал, как раньше...

Долго искал и ведь нашел! Вот они – две лесины – не сухие, но и не тяжелые. Долго обматывал их сырым ивняком, а посередине закрепил офицерский ремень. Спустил на воду, лег на плотик: держит! Оттолкнувшись, поплыл, подгребая ладонями и часто отдыхая, – благо, течение было спокойным, а вода не холодной...

Лейтенант К. П. Демьяненко. Полковник М. Г. Мачин свято верил, что отыщет своего штурмана...

Проснулся от птичьего свиста. Лесины уперлись в твердь. Огляделся. Вокруг был камыш выше его роста. И заросли, заросли, наполненные комарами и порхающими птицами. И в этом поющем и квакающем болоте ему вдруг почудился другой звук – нездешний, но удивительно родной.

Враз подкинулся: это же самолет!

В какой стороне?

Выбрался на берег, заваленный сухой травой и камышом. Быстро стал собирать кучу. А рокоток мотора то приближался, то удалялся, а в голове токалось: «Наконец-то! Свои! Свои! Неужели спасут?»

Распетрушил бурую головку камышины. На клочья пуха уложил тоненькие травинки-былинки, потом – чуть потолще, от случайного ветерка сверху прикрыл веничком ковыля.

Полез за пазуху, где подмышкой хранил грязный мятый коробок с единственной крайней спичкой. Опустился на колени. Вынул спичку. Со всех сторон оглядел ее зеленую – американскую! – головку. Не было на ней ни скола, ни царапины, ни трещинки. Потер коробок по небритой щеке: сухо. Поднес спичку и коробок под ворох.

Задержал в горле дыхание. И легонько чиркнул. Не сильно. И не длинно. Чиркнул как обычно.

Ничего не было...

Но внезапно возникла ниточка. Такая тоненькая... Поползла себе вверх... А ноздри уже почуяли горьковатый и сладкий запах дыма. И пламенек явился – желтым язычком лизнул дрожащую руку человека.

И вспыхнула иссушенная солнцем трава! И выбросила в небо длинную дорожку сизого цвета – именно того, который нужен и виден издалека!

Мачин увидел дымок! С командирского левого сиденья он в тысячный раз обводил взглядом горы, распадки, долины, не забывая отмечать остаток топлива. И вот дым... Полковник крикнул экипажу и развернул «Дуглас». Они прошли над отмелью, снизились и разглядели человека, который размахивал курткой.

Сомнений не было: Демьяненко!

Сделав несколько пристрелочных заходов, Си-47 убавил обороты и медленно пошел на выброску. Борттехник с радистом открыли дверь и выпихнули груз. На развороте Мачин отметил: штурман волочит тюк к костру. Кстати, невдалеке виднелось небольшое озеро: явно пригодится. Покачав плоскостями, пошли на базу...

Тюк был из американской прорезиненной ткани, перехваченный застежкой «молния». Сверху лежала записка: «Оставайся на месте. Много не ешь!»

(Нарочно повторяю для неверящих: ни разу Михаил Григорьевич не усомнился, что разыщет своего штурмана, потому и возил с собой наготове припасы...)

Константин разволновался – пришлось не раз останавливать себя, пока не перебрал все богатство: пистолет с патронами, топорик, нож, фонарь, котелок, ложка, спальный мешок, комбинезон, теплые носки, аптечка с йодом, бинтом и лейкопластырем. В специальной сумке – фляжка со спиртом, гороховый концентрат, тушенка, пшеничная буханка, сахар, чай и – Господи Боже! – соль...

Назавтра генерал Гаффни приказал Блэксмиту перегнать в Галену легкий гидросамолет. Еще через день они взлетели в одном направлении – американский капитан и русский полковник. И пока капитан приводнялся на озере, полковник водил «Дуглас» широкими кругами. Его беспокоил жиденький дымок от костра и неподвижность фигурки возле...

Мачин сверху видел, как американцы несколько часов продирались сквозь болотные дебри. Они подняли русского и потащили к амфибии, пилот которой не выключал двигателя. Из Нома полуживого Демьяненко перевезли в госпиталь Фэрбенкса. Но только через неделю он смог поведать о своих злоключениях. А капитана Бэсселла Блэксмита наградили орденом Красной Звезды...

Потом Демьяненко был штурманом-лидером перегоночной авиадивизии. А в 1948 году перебирается в Иркутск. Здесь (в должности старшего штурмана 249-го, 8-го съемочного и 190-го летного отрядов) обучал личный состав практике самолетовождения, навигации, с начальниками аэропортов проводил практические занятия по навигационным расчетам.

Кавалер орденов Красного Знамени, Красной Звезды, медали «За боевые заслуги» Константин Петрович Демьяненко был награжден почетными нагрудными знаками «За безаварийный налет 5 000 часов» и «За безаварийный налет 1 000 000 километров».

К несчастью, подлый недуг свалил этого сильного человека в самом расцвете лет. Промчалось время. Давным-давно один за другим ушли его друзья и сослуживцы. Нам они завещали память. И наказ: передавать эту память далее – молодым. Наверное, так и рождаются легенды...

(Печатается в сокращении. Полностью очерк опубликован в книге «Летящие».)

• Расскажите об этом своим друзьям!