Moi-goda.ru: чтение для ума и души

От ошибок не застрахован никто. Но одно дело – ошибка в школьном диктанте или контрольной работе по математике, которая грозит только сниженной отметкой в дневнике. И совсем другое – ошибка в официальном документе, или даже в самом прочтении официального документа. Порой такие ошибки, не распознанные вовремя, приводят к самым печальным последствиям. Как, к примеру, в нашей истории, которая произошла в Иркутске и Иркутском районе в 1964 году.

На картах России появился иркутский острог. Он стоял на перекрёстке крупных торговых путей, и это предвещало большую жизнь – дорогу в Азию.

(окончание. Начало в № 18).

Об иркутянах, принявших на себя первый удар фашистов.

Яныкин Константин Васильевич – кадровый офицер. После успешного окончания средней школы в 1936 году в курортном городе Минеральные Воды он решил стать военным – окончить в чеченском городе Грозном пулемётно-миномётно-артиллерийское училище. Это желание сына поддержал отец, Василий Васильевич, участник двух войн – Первой мировой и Гражданской. Не стала перечить и мать, Мария Николаевна. В тридцатые годы все парни стремились служить в Красной армии, учиться в военных училищах было престижно...

В последние годы в нашей стране многократно вырос интерес к полузабытой науке генеалогии и к составлению родословных. На каждое заседание существующего в Иркутске общества «Родословие» приходят люди, желающие иметь собственную родословную. Однако подавляющее большинство приходящих не имеет представления, с какой стороны подступить к поставленной задаче. Конечно, составление родословной можно заказать специалисту, если не жалко тысяч рублей. Однако восстановить свою родословную по силам любому здравомыслящему человеку, тем более что сам процесс захватывает и увлекает, ибо сродни он детективному поиску.

Этой фразой начинал свои концерты известный иркутский оркестрант Валентин Тихонов. Именно с неё 7 июня в органном зале Иркутской филармонии начался вечер, посвящённый его памяти.

Когда я впервые услышал: «Мужчина, как пройти на улицу Горького?», мне это обращение резануло ухо и подумалось: «Почему она употребила именно это слово?Мало ли в нашем заслуженно прославленном, великом и могучем русском языке иных слов для лиц мужского пола?

Уважаемая редакция, в вашей газете была напечатана фотография библиотеки, которая когда-то находилась в городском саду. Да, на бульваре Гагарина когда-то был чудный сад, это было интересное и любимое место горожан.

Жил-был мальчик по имени Спальчик. Спальчик не потому, что ростом мал, а потому что сладко спал. Спал и видел сны не простые, а цветные.

Мой отец, Сергей Николаевич Бирюков, родом из Белоруссии. Когда началась война, ему было двенадцать. Глава семьи ушёл на фронт. Мать осталась одна с тремя детьми. Отец рассказывал о том времени. Как были в оккупации, как сидели в болоте, прячась от немцев, как голодали, собирая остатки пищи немецких солдат...

При Союзе женщин «Ангара» работает консультационный пункт по трудоустройству и занятости женщин в рамках президентского проекта «Предотвращение нарушений трудовых прав женщин в Байкальском регионе». На вопросы отвечает Уралова Светлана Валентиновна, директор ИО ОО «Байкальский региональный союз женщин «Ангара», председатель комиссии Общественной палаты г. Иркутска.

Штрафной батальон

(Продолжение. Начало в № 18)

Воробьёв внимательно осмотрел строй.

– Понятно. Раз свою вину чувствуете, есть разговор. Все на месте, а ты.., – рядовой Петров, – представился тот, – ко мне.

Они отошли в сторону и о чём-то негромко заговорили. Потом Воробьёв достал портсигар, и оба задымили.

– Надо же, – Борис озадаченно закрутил головой, – такой шибздик вроде, а боевой генерал. Этот, – он глянул на Воробьёва, – врать не будет.

Занимаясь ежедневно преподавательским трудом в вузе, я столкнулась с тем, что наша молодёжь и некоторые люди среднего поколения не имеют ничего общего с истинным патриотизмом, не знают истории родного государства. А ведь патриотизм – это то, что не купишь ни за какие деньги, его можно только воспитывать из поколения в поколение в системе ценностей: человек – семья – общество – государство. Мне на занятиях встречались и такие студенты, которые, отучившись в средней школе, не имели понятия о государственной символике, гимне, территориальных границах нашей страны. И что любопытно, кое-кто из них мечтал эмигрировать в США, Канаду, Австралию, европейские страны, наивно полагая, что их там ждут. Они были уверены в том, что любое государство им должно, и для выживания в этом мире не надо прикладывать никаких особых усилий: налицо отсутствие зрелой гражданской позиции.

Ветераны Великой Отечественной войны и труда микрорайона Университетский просят установить в Иркутске памятник Николаю Францевичу Салацкому.

Иркутянам среднего и старшего возраста хорошо известно имя Н. Ф. Салацкого, проработавшего восемнадцать лет председателем Иркутского горисполкома. Назначение Салацкого в 1962 году руководителем города оказалось очень удачным. Никто из его предшественников так долго и энергично на этом ответственном посту не работал. У Николая Францевича сложился свой стиль работы: рано утром выходил на работу, объезжал город, следил за чистотой, порядком на улицах, нередко заглядывал в подвалы домов. Последние 13 лет жизни Н. Ф. Салацкий возглавлял Иркутское отделение Общества памятников, которое под его руководством достигло заметных успехов. В мае 1993 года Николай Францевич умер в больнице после проведённой операции. Его именем названа одна из улиц в Первом посёлке ГЭС.

Госпиталь

(Продолжение. Начало в №18).

Я хочу рассказать о некоторых детях войны, живущих сегодня в микрорайоне Первомайский города Иркутска. Им всем уже за семьдесят.

Иркутская городская организация общества инвалидов ИГООИ «Багульник» образована в 1989 году на общественных началах. В данный момент общество объединяет более 1000 человек, это ветераны ВОВ, инвалиды всех категорий и возрастов, из которых, увы, немало и детей.

Случай на улице Ленина

С началом войны население Иркутска сильно увеличилось за счёт эвакуированных. В городе появились новые заводы, фабрики. Администрация города старалась устроить приезжавших: обеспечить жильём, работой, продовольственными карточками, прикрепить к столовой на производстве.

Когда-то никто не верил, что на месте зажиточной деревни не останется ни кола, ни двора... Но в начале девяностых годов прошлого века на пустыре вновь закипела жизнь.

Иркутск. 1939 год

Любимая игра городских мальчишек – в войну. Ребята из Рабочего предместья воюют с мальчишками с улицы Горной, а маратовские пацаны – с глазковскими. Битвы велись с применением камней и палок. Между двумя берегами Ушаковки – покрытые травой поляны. Раньше ребятня с двух противоположных берегов дружно купалась, а потом загорала на травке. Но вот всё переменилось.

Елена АНОХИНА.

Виктор Просекин родился, вырос, живёт и работает в посёлке Усть-Ордынском. Его строки словно впитали поэзию, разлитую в родном краю. Его пейзажи живут, как люди: лес расправляет кудри, смеётся май, любуются своим отражением берега. И хотя, как говорится в предисловии к его первой книжке, стихи Виктора Просекина пока во многом созерцательны – но ведь именно от созерцания приходит поэт к размышлениям более глубоким, к постижению сложностей земного бытия.

Стихи из первой книжки Виктора Просекина, студента Московского литературного института имени Горького, – мы предлагаем на ваш суд.

Василий ЗАБЕЛЛО.

Днепр

(Продолжение. Начало в № 18).

Я люблю бывать в этой семье. В ней получаешь такой заряд человеческой доброты, что самой хочется стать немного лучше. Вот и на этот раз случилось быть по особому поводу.

Днепр

– Пап, а Днепр широкий?

– Смотря где.

– Ну там, где вы его форсировали.

– Э-э, Юр, он нам таким широким показался, куда там Волге...

– А как же вы переправлялись?

– Не переплавлялись, а форсировали, – отец достал неизменную в таких случаях пачку папирос, – ладно, слушай.

Сегодня у меня заберут в музей ручную швейную машину « Зингер», которая прожила в нашей семье более 100 лет. Мне она перешла от моей мамы Зинаиды Афанасьевны Ганенко (Мамонтовой). А к ней – в 1971году, после смерти её матери, моей бабушки Марины Ивановны Ганенко. И всё, что связано с бабусей, мне известно и от самой бабуси, и от мамы, и от её сестры Надежды Афанасьевны, которая на этой машинке обшивала всех нас, всю родню, в тяжёлые военные и послевоенные годы. А вот предыдущая история «Зингера» толкуется в моей семье по-разному.

Спрашивали — отвечаем.

Эпизод

– Ну, кто же так воюет? – Сжатый кулак отца грохнул по столешнице так, что зазвенела посуда. – Ведь я ему говорю, ты бы, гад, всю роту положил в настоящем бою, а он мне в ответ, тебе какое дело, я командир, выполняй приказ. Ско–ти–на!

Все мы с детства помним русскую народную сказку про зайца и лису: «Была у зайца избушка лубяная, а у лисы ледяная». Дальнейшее развитие событий таково: захотелось лисе присвоить заячью избушку. Стал зайка искать помощи. Кто только не пытался гнать наглую лису – никого не боялась рыжая разбойница, сама пугала: «пойдут клочки по закоулочкам!».

«На эстраду поднялась очень красивая женщина в сверкающем платье и спросила, здесь ли находится боец Мамушкин. Мамушкин смутился и хотел спрятаться. Но его заставили подняться. Актриса обратилась к Мамушкину и сказала, что хочет спеть для него песню. И спросила, какая песня ему нравится. Мамушкин долго мучился от того, что все на него смотрели, потом набрался духу и выпалил: «Синий платочек».

Мой отец воевал в штрафном батальоне «Вы лучше лес рубите на гробы, в прорыв идут штрафные батальоны…» Когда слышу эту песню, сердце замирает, и представляю его маленького, упорного (горяч был в любом деле), бегущего под пулями на пули. Он был ранен и вернулся домой. Когда стучался в дверь построенного собственными руками дома: «Милочка, открой» (так звали дочку), сынишка, на год постарше, шести лет, грозно отвечал «Уходи, мы милостыню не подаём!»

Если вы будете ехать от Качуга вдоль Лены до Жигалово, пожалуйста, будьте внимательны, подъезжая к деревне Заплёскино. Здесь, на пологом склоне сопки, вы увидите небольшую плиту розового байкальского мрамора. Летом перед нею обязательно будут цвести яркие цветы, высаженные по весне чьей-то заботливой рукой, цветник обложен плоскими речными камнями, крашенными белой краской. На плите – двадцать одна фамилия мужчин из Заплёскино, которых родная деревня не дождалась с войны.

Военное поколение мальчишек и девчонок 20-х годов рождения уходило на фронт буквально со школьной скамьи. Нагрянувшая беспощадная волна Великой Отечественной войны забрала их молодые жизни почти сразу же, в первый грозный 1941-й год. Уцелели единицы.

Эту песню любил герой моего повествования и напевал её всю войну, с самого начала и до конца.

Первая медаль

– Пап, а ты «За отвагу» на Курской дуге получил?
– На Курской, Юра, на Курской, там я её и заработал.
(Ого, целая фраза, значит, можно и разговорить отца!)
– А как?
– Да по глупости своей, – отец положил перед собой пачку «Севера» и коробок спичек, – ладно, слушай.

Известно, как проходила в стране приватизация государственной собственности, кто ею воспользовался, и какие она получила отголоски в обществе.

– Пап, а пап!?

– Да, Юра?

– Расскажи чего–нибудь.

– Да я тебе вроде всё рассказал.

– Не, еще расскажи, – так начинались вечера воспоминаний.

Воевал я в конце войны в должности помкомвзвода разведки 220 полка 79 гвардейскои стрелковой дивизии 1-го Белорусского фронта. В нашей разведке был армянин из Еревана. Произносить его имя было трудно, и мы звали его Иваном Ивановичем. Он не возражал. Иван Иванович с упоением рассказывал про свою молодую жену, маленького сынишку и природу Кавказа. Рассказывал так увлекательно, что мне очень захотелось побывать в этих местах.

Внимательно прочитал статью «Одна головня в печи гаснет» ректора Байкальского государственного университета экономики и права профессора Михаила Винокурова, напечатанную в газете «Мои года» 9 апреля. Не все его рассуждения мне понятны, особенно о тандеме нашей сегодняшней верховной власти Д. Медведева и В. Путина. Считаю даже их абсурдными и неприемлемыми.

Недавно наше общество «Родословие» получило в подарок книгу «Кто мы и откуда. История семьи». Автор, Елена Викторовна Чернохвостова-Левенсон, прислала её из Америки, где она сейчас живёт. Вторая половина фамилии Елены Викторовны заставила меня вспомнить рассказы моих бабушки и мамы о давних годах их жизни.

Анатолий Яковлевич Якобсон – «шестидесятник» до мозга костей. Доктор географических наук, профессор – он ещё и творческий человек: много лет пишет стихи, автор двух поэтических книжек. Недавно прошёл творческий вечер Анатолия Яковлевича в зале художественного музея, куда собралось немало гостей – его знакомых, друзей, студентов, всех тех, кто интересуется поэзией. Больше часа Анатолий Якобсон читал свои стихи, в которых раскрывался перед слушателями как личность. Не случайно одну из своих книжек он сопроводил ответами на анкету. Ответами столь же шуточными, сколь и серьезными:

«Образование – 23-я средняя школа в Днепропетровске, МГУ, жизнь, книги, дороги.

Национальность – да, а что?

Партийность – нет, и это принципиально.

Убеждения – см. стихи, там всё сказано.

Сегодня утром маленькая муха по имени Зии проснулась радостная:

– Какое доброе солнышко! Как раз для прогулки!..

Сперва она проделала несколько упражнений для разминки: две передние лапки подняла на маленький чёрный шарик своей головы и давай её натирать – для того, наверное, чтобы головка заблестела. Потом она обвила себя задними лапками и стала полировать спинку и оба прозрачных крылышка. Наконец, она потянулась… И лишь после этого полетела на прогулку в сад.

Осенние встречи

Быль

…Приближаясь к дому приятеля, я обрадовался, что старик посиживает на своей привычной лавочке, под раскидистой ранеткой.

– С праздником, Васильич!

Он удивляется:

– Как? Праздник же завтра – День единства…

Здравствуйте, уважаемая редакция! Мне уже хорошо за семьдесят. Хочу кое-что предложить вам для публикации – я пишу сказы, стихи, написал около ста тысяч пословиц и афоризмов. Вышли две книжечки – «Сказы» и «Пословица-укорица, пословица-хвала». Продолжаю работать над словом, люблю вырезать картинки из дерева… Так вот и живу. Вот несколько пословиц из моих арсеналов.

* * *

Всё о весне… Прислушайся, услышишь:

И пенье птиц, и мерный стук капели

С сосулек, что давно уже успели

Литьём хрустальным разукрасить крыши,

И звон кристальный тысячей осколков,

Что раздаётся вдруг при их паденье,

И музыку в душе, как наважденье,

Звучащую пронзительно и звонко.

Деда своего братья Флаассы (см. «Мои года», 2010 г., № 10) никогда не видели, но со слов своего отца, Сергея Николаевича, знали, что был он потомком знатного рода голландских аристократов, приехавших в Россию, кажется, ещё при Петре I.

Ночной город

Блистал Иркутск над гладью Ангары

В сентябрьскую безлунную погоду.

Качала ночь стеклянные шары

И погружала в медленную воду.