Миссия Спафария

На картах России появился иркутский острог. Он стоял на перекрёстке крупных торговых путей, и это предвещало большую жизнь – дорогу в Азию.

Монарх династии Романовых

Царь Алексей Михайлович — отец будущего императора Петра Великого – слыл просветителем, он первым в России создал театр с настоящим зрительным залом, сценой и бутафорией. Шли семидесятые года XVII века, и при дворе блистал своим талантом поэт Симеон Полоцкий, прославляющий деяния царя — покровителя искусства, стража правопорядка и мудрого правителя. В России нарождался дух барокко наступающей петровской эпохи.

На все преобразования нужны были деньги, торговля с западной Европой и странами за Каспием больших доходов не приносили. Монарх задумывался о торговле с восточным соседом — Китаем: был наслышан о его сказочных богатствах и товарах. Сибирь давала большое количество пушнины, а Китай, со слов купцов, был хорошим рынком сбыта. Частные караваны давно проторили путь в поднебесную по Иртышу, через Джунгарию, по калмыцкой земле на свой страх и риск в ожидании разбойничьих нападений. Не подарком становились степи и пустыни Гоби-Шамо.

Царь отправил первое официальное посольство в 1654 году. Во главе стоял тобольский боярин Байков. Ему дали царскую грамоту с пожеланием находиться с китайским императором «в крепкой дружбе и пересылке». Цель: завязать дипломатические отношения и установить торговые связи.

Наказ Байкову прост: установить путь в Китай, узнать — сами ли китайцы делают шёлковые ткани, какие страны торгуют с Китаем и чем, что везти из России, закупить образцы товаров.

Посольство отправилось в путь с большим числом купцов, более ста человек. Прошло накатанным купцами путём через Джунгарию без приключений, но поездка Байкова успеха не имела: китайское правительство отказалось от дипломатических связей, но Байков привёз ценные сведения.

В Китае в последующем побывали посольства Ивана Перфильева и Секула Аблина, был небольшой успех в торговле, и это обрадовало Алексея Михайловича: караванные пути оставались прежними.

В августе 1674 года частный караван Гавриила Никитина прошёл в Китай иным путём: от Селенгинского острога (ныне Улан-Удэ) через монгольские степи в Срединную империю, разрушив легенду о непроходимости пустынь. Никитина принял сам император и разрешил на семь недель торговлю в самом Пекине, но после русским предложили «ехать вон». Частный караван Никитина открыл новый путь.

С лёгкой царской руки. Апрель 1675 г.

На этот раз выбор Алексея Михайловича пал на переводчика Посольского приказа Николая Спафария. Молдавский грек, сильный в науках и красноречии, но чрезмерно гордый, заинтересовал царя. Он вызвал Спафария к себе:

– Возглавишь посольство в Китай, узаконишь межгосударственные отношения и заключи договор о торговле, а вместе с тем испытай выгоду торга, для этого даю казённый караван, он ждёт тебя в Сибирском приказе. Обобщишь всё в статейных списках и чертежах. Из Тобольска пойдёшь путём Байкова, а вернёшься в Россию через Туркестан, выйдешь на Астрахань. Надо путь этот изведать.

Только через два века по этому маршруту смог пройти Н. М. Пржевальский, он равен кругосветному путешествию в 29 585 вёрст, но Спафарию по обстоятельствам разрешалось изменить предуказанный путь.

Тобольск, 2 мая 1675 г.

Спафарий слышал рассказы бухарских купцов о коварном пути через калмыцкие земли и задумался над наказом царя, но у него был выбор. Окончательное решение посол принял в Тобольске.

Он познакомился в кабаке с русским торговым людом. Лилась пьяная песня о тяжёлой «весновой» (весенней) службе на южных границах России — Спафарий вспомнил «Повесть о Горе — Злосчастии», начал обдумывать иной путь в Китай через север Сибири. Там не было разбойного люда, а пушниной по дороге можно разжиться.

– Не пропадёшь, – хлопал Николая по плечу подвыпивший купец, – шо советую: пойдёшь по сибирским рекам, аж до Нерчинска, а там через Монголию путь разведанный.

Посольство поплыло на дощатиках не вверх, а вниз по Иртышу, добралось до села Самарова, где река впадала в полноводную Обь, как рассказывали, после поднялись по Оби до устья Кети, по ней добрались до самого Московского острога. Дальше пришлось волоком перетаскивать лодки в Енисейск — главный по тому времени город Восточной Сибири в 500 дворов. Здесь находился енисейский воевода, которому был подчинён Иркутский острог, куда теперь лежал путь Спафария.

Поднявшись по Енисею, посольство вышло на Ангару.

Иркутский острог — хлебный

В 1661 году по просьбе местного князька Яндаша, возглавлявшего бурятское племя, кочевавшее по Иркуту, русские казаки во главе с Яковом Ивановичем Похабовым построили Иркутской острог, который первые годы назывался Яндашским. Похабов доносил енисейскому воеводе Ржевскому: «В нынешнем году против Иркута реки на Верхоленской стороне государев новый острог служилыми людьми ставлю, и башни и потолок срублены и государственный анбар служилые люди рубят, а на анбаре башня. А где ныне Бог позволил острог поставить и тут место самое лучшее, угожее для пашен и скотинный выпуск, и сенокосные покосы, и рыбные ловли близко».

Спафарий был доволен приёмом и, описывая свои географические материалы, которые хранились в Сибирском приказе, он об остроге писал: «Острог Иркутский стоит на левой стороне реки Ангары, на ровном месте, и острог строением зело хорош, а жилых и посацких дворов с 40 и больше, и место самое хлебородное».

Спафарий посчитал, что острог находится по левому берегу, так как плыл вверх по течению.

Царский посол Иркутскому острогу предвещал большое будущее, и сбылось: в 1682 году острог стал центром самостоятельного воеводства, а в гостях узнал Спафарий, что здесь бабы бьют соболей коромыслами, а медведи пасутся на лугу, что коровы.

Погостив в остроге, посол с посольством выплыл к Байкалу, здесь прошли вдоль западного берега и переправились на восточный в районе устья Селенги, так и добрались до Селенгинского острога. Спафарий купил верблюдов у местных кочевников, и через степи караван двинулся на Нерчинск.

По словам Спафария, он открыл новый путь «прежде сего никто не бывал». Четвёртого декабря посольство благополучно прибыло в Нерчинск. Караван пришёл в китайский Цицинар, а далее в Пекин в мае 1976 года.

Провал переговоров

На троне китайской империи восседал богдыхан Канг-Хи — один из величайших правителей эпохи, жестокий и хитроумный. Для встречи с императором Спафарию полагалось выполнить ряд унизительных церемоний, посол согласился, и его допустили к богдыхану, но на приёме Спафарий «кланялся плохо и шёл тихо». Гордыня брала своё: сказалась греческая кровь. Канг-Хи после официального приёма устроил обед и вдруг неожиданно спросил посла:

– Покажи мне, русский, где на небе находится золотой рог?

– На небе я ещё не был и имён звёздам не знаю, – дерзко ответил Спафарий.

Император промолчал, но приказал послать русскому царю подарки и грамоту.

Спафарий вновь не выполнил китайской церемонии: не встал на колени и принял подарки в полный рост. Китайцы сделали вид, что ничего не произошло, передали подарки. Грамоту богдыхана царю посол слушал стоя, а на требование императора выдать тунгусского князя Гантимура, перешедшего в пределы России, отвечать не стал.

Переговоры прекратились, и посольству предложили покинуть Пекин.

В это время русские купцы пытались начать торг, но китайские купцы, сговорившись, подняли свои цены, и на этом торг прекратился. Пришлось товары везти назад в Тобольск.

Перед отъездом из Пекина к Спафарию подошли китайские чиновники: «Передай своему царю три дела: первое выдать Гантимура; второе — посылать в Пекин послами людей, умеющих подчиняться всем китайским требованиям; третье — запретить казакам селиться на рубежах с Китаем. Если царское величество исполнит три статьи, то и богдыхан исполнит его желания, в противном случае, чтобы к нам из России с торгом и другими делами пусть не приходят».

Спафарий вернулся в Москву в 1677 году, а царь Алексей Михайлович скончался 30 января 1676 года. На престоле сидел слабый здоровьем Фёдор Алексеевич, далёкий от дел отца. Он даже не стал встречаться со Спафарием. Посол был доволен: ему нечего было сказать — грамоту от богдыхана Спафарию для царя не дали. Царь Фёдор правил недолго и умер 27 апреля 1682 года, назвав преемником младшего брата Петра, которому было десять лет, а царевичу Иоану 16 лет. Подросток Пётр Алексеевич стал царём 10 мая 1682 года, и в России началась стрелецкая смута...

Не получив ответа на свои требования, китайцы 15-ти тысячной армией перешли Амур и разгромили остроги и зимовья по рекам Амуру, Зее, Селенге и осадили город Албазин. Сто осадных и полевых пушек нацелились на острог. Китайскими войсками командовал генерал Лан-Та-Ню. Началась пограничная война

P. S. Окрепнув, Пётр I возобновил торговлю с Китаем, но монарх думал о другом — границе по Амуру. Послы Петра не смогли договориться с богдыханом, и, более того, Канг-Хи запретил и караванные ходы в Пекин. После его смерти богдыханом стал Юн-Джен, который согласился восстановить торговлю с Россией, но только после точного определения границ и, конечно, не в пользу русских. Пётр сам хотел побывать на востоке, но отвлекали западные и южные дела, войны. Преждевременная смерть помешала осуществить далеко идущие планы.

Завещание Петра Великого выполнила императрица Екатерина I, на её долю выпало продолжение дел мужа. Наша газета подробно рассказала о после империатрицы Савве Рагузинском, который первым из всех политиков тех времён сумел заключить с китайским правительством новый, так называемый Кяхтинский трактат, который касался границ и составил целую эпоху торговых отношений России и Китая, но это было в начале XVIII века. Торговая Кяхта стала и расцветом города Иркутска, который благодаря послу удачи стал богатеть и развиваться.

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Жизнь, блокада, Ленинград: к 115-летию со дня рождения Ольги Берггольц
  
  До Великой Отечественной войны Ольга писала детские книжки, которые называли милыми, славными, приятными, но не более. А потом стала поэтом, олицетворявшим стойкость Ленинграда.
• И снова май, девятое число...
  
  В последнее время заметил одну, на первый взгляд странную, закономерность: чем дальше от Великой Отечественной войны, тем больше к ней интерес. И не только историков (как «работающих на политику», так и свободных от этих догм) или старшего поколения, у которого война оставила неизгладимый след в судьбе.
• И победителей судят. (Рассказ)
  
  Торжественное собрание, посвященное Дню Победы в Великой Отечественной войне, подходило к концу. Традиционный доклад секретаря парторганизации М. Суханова, праздничный приказ начальника РЭС Н. В. Варламова с вручением грамот, премий и благодарностей – все как по накатанной дорожке, по отработанному годами сценарию, без лишних вопросов катилось к завершению, впереди ждал праздничный стол.
• Три фронта Равиля Замалетдинова
  
  Давно подмечено: схожие люди (по судьбе ли, возрасту, участию в каких-то общезначимых событиях) и сходятся быстрее. Так бывало с фронтовиками. Так зачастую повторяется и с нами – детьми фронтовиков. Едва познакомившись с Рашидом Равильевичем, сыном героя этого материала, мы, сами не замечая того, перешли на «ты», нашли общую тему для разговора и вот сидим за столом и вспоминаем наших отцов – их жизнь, труд, фронтовые годы. Рашид показывает мне фото из семейной хроники, рассказывает, кем были его давние предки и как сложилась их судьба, судьба их потомков, демонстрирует выдержки из книги об отце, делится воспоминаниями о нем.
• В коричневых тонах. 14 признаков фашизма по Умберто Эко
  
  Знаменитый итальянский писатель и ученый Умберто Эко, автор нескольких всемирно известных романов, более чем 20 лет назад опубликовал эссе, в котором описал типичные черты фашизма. Эта работа не претендует на истину в последней инстанции о «коричневой» идеологии, зато позволяет в очередной раз задуматься каждому из нас.
• Дед Осип. (Рассказ)
  
  Все-таки удивительны выкрутасы памяти. Утром выпал снег. Обметал от него машину, и вид этого хрустящего пуха, похожего на ворохи свежей стружки, вдруг вызвал в памяти такие глубокие воспоминания детства, что не приходили в голову многие десятилетия и, казалось бы, были забыты уже навсегда. Они навеяли образ человека, благодаря которому я усвоил навыки столярного дела и познал первые уроки другой, совсем не книжной или киношной жизни.
• Чародей военных песен Арсений Долматовский
  
  5 мая исполнится 110 лет со дня рождения Евгения Долматовского.
• Узник фашистских концлагерей Виктор Иванович Гуров: «Мне до сих пор помнится запах лагерной хлорки»
  
  В то далекое время мы жили в рабочем поселке Думиничи Калужской области, километрах в тридцати от Сухинич. После разгрома немцев под Москвой фронт остановился в районе Сухинич. Положение фронта было неустойчивым, и он несколько раз прокатывался по нашему поселку, то освобождая нас, то оставляя врагу.
• Виктор Евстратенков: «Самое страшное на войне, когда страдают и гибнут дети»
  
  Ветеранов Великой Отечественной войны в Иркутске осталось очень мало. 80-летие Победы встретят всего 28 жителей областного центра, которые в свое время защищали Родину от фашистских захватчиков. Один из них – Виктор Иванович Евстратенков.
• Май, труд, профсоюзы
  
  Завтра мы отметим один их самых любимых праздников – День весны и труда. Когда-то он назывался Днем международной солидарности трудящихся, но вместе с уходом от власти КПСС солидарность куда-то исчезла…
• Вначале – Манька-Облигация
  
  К юбилею народной артистки России Ларисы Удовиченко.
• Читая Жукова и Манштейна. Война воспоминаний как зеркало эпохи
  
  Мемуары участников событий – исторический источник, что называется, из первых рук. Впрочем, оборот «что называется» не случаен.
• Тарифы «от Рыжика»
  
  Дональд Трамп, мировая экономика и жизнь в России.
• «Самая страшная картина детства – казнь партизан»
  
  Узник фашистских концлагерей Плотников Алексей Семенович.
• Вратарь всех времен: памяти Валерия Колчанова
  
  13 апреля 2025 года на 80-м году скончался легендарный иркутский футбольный голкипер Валерий Григорьевич Колчанов.
• Переправа
  
  Константинов Герольд Александрович (1925–2000), кавалер орденов Красная Звезда, Отечественной войны 1-й степени, на фронт ушел в 1943 году 18-летним после окончания пехотного училища.
• «Главное – работа, за которую не стыдно»
  
  Ветеран из Иркутска Николай Иванович Галкин – командир экипажа легендарного Т-34.
• Иван Львович Марков. Стихи
  
  Ветеран труда, ветеран военной службы, к. т. н., член-корреспондент АН авиации и воздухоплавания Иван Львович Марков – потомственный сибиряк (родился в деревне Шорохова Киренского района в большой крестьянской семье). После школы, окончив в 1970 году ИВАТУ по специальности «авиационный техник», был направлен на Северный флот на должность старшего техника корабля. Литературным творчеством занялся во время учебы в академии Жуковского (1980–1984 гг.), где был внештатным литсотрудником газеты академии «Вперед и выше». Там же начал писать и стихи, но, как выражается сам Иван Львович, больше в стол. После 1993 года в связи увольнением со службы по выслуге лет связей с ВС РФ не потерял, многие годы занимался производственными и экологическими проблемами (переработка затонувшей древесины), ведет активную общественную работу (в Совете ветеранов Октябрьского округа Иркутска, в составе ТОСа «Городок ИВАТУ»), помогая людям защищать их интересы и… продолжает писать стихи. Сегодня у него премьера в нашем «Перевале».
• Сирота
  
  Виктор Николаевич Калинкин родился в 1950 году в Забайкалье. Окончил отделение журналистики Иркутского государственного университета. Работал в районных, городских и областных газетах. С 1982 по 2002 год был собственным корреспондентом центральной газеты «Лесная промышленность» по Иркутской области. Автор документальных книг «Гигант на Ангаре», «Помним Братск», многих очерков, опубликованных в журналах и коллективных сборниках. Награжден почетными грамотами Министерства лесной, целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности СССР, Федеральной службы лесного хозяйства России, почетной грамотой Верховного Совета РСФСР.
• Давайте уважать прошлое!
  
  Как-то в нашей редакции собрались отметить день рождения одного из нас коллеги – бывшие журналисты и редакторы различных СМИ. Нас было тогда шесть человек, и все разных возрастов – от 45 до 85. В ходе этого сабантуйчика мы, кроме всего прочего, вспоминали и нашу прежнюю жизнь (каждый свою). И как-то сам собой возник спор: а когда, черт побери, нашему народу все же «жилося весело, вольготно на Руси»? Какой период СССР и какого правителя тех времен можно бы было назвать лучшим и худшим по отношению государства к своим подданным?