Русский француз Эрнест Бо: история великого парфюмера

Вот уже целое столетие духи «Шанель №5» остаются самым известным в мире парфюмерным брендом и воспринимаются большинством землян как один из символов Франции. На самом же деле знаменитый эликсир с тонким, неповторимым ароматом ассоциировался когда-то с образом России. Ведь создал этот парфюм близкий нам по духу и самосознанию человек, по фамилии и происхождению — француз, но в то же время настоящий русский.

Его дед Жан-Батист Бо попал в плен, будучи наполеоновским солдатом, и, как тысячи его соотечественников, остался в России. В отличие от большинства соратников, превратившихся здесь в Матисовых, Сентебовых, Капраловых, Деноткиных, Редикульцевых, Медлевых, менять фамилию не стал, поскольку старая, доставшаяся по наследству звучала в Санкт-Петербурге весьма художественно. Недавний гренадер, статный и представительный, стал артистом труппы Императорского театра. Его сын Эдуард Ипполит богемной судьбе родителя предпочел тогда еще малоизвестное в России ремесло парфюмера.

В середине XIX века в стране началась индустриальная революция. Вместе с металлургическими заводами и железными дорогами вырастали и парфюмерные фабрики: благосостояние массово становившихся горожанами людей росло, и им хотелось красивой, сопровождаемой приятными запахами жизни.

«Я вернусь во Францию умирать, но жить и работать могу только в России», — сказал однажды Анри Брокар, превратившийся здесь в Генриха Афанасьевича. Недаром он, прозванный «душистым Анри», входил в плеяду виртуозов обоняния, заложивших основы нашей отечественной парфюмерии, которая по праву считалась одной из лучших в мире. Альфонс Ралле, Адольф Сиу, Александр Остроумов, Самуил Чепелевецкий — широкой публике эти имена сегодня не известны, но их подвиг на ароматном фронте, несомненно, заслуживает всяческих почестей. На Всемирную выставку 1900 года в Париже россияне привезли не дух кваса и кислых щей, а изысканные парфюмы, завоевавшие самые престижные дипломы и Гран-при. Внук наполеоновского вояки Эрнест Бо приложил к этому чуду свою руку, а точнее — нос.

Создателя духов в профессиональной среде так и называют — «нос». Отменным обонянием и умением анализировать запахи Эрнест отличался с детства. Едва ему исполнилось семнадцать, как он поступил лаборантом на основанную Альфонсом Ралле фабрику. В конце позапрошлого столетия она располагалась в Теплом переулке, в Хамовниках.

Те, кто ныне ходит постоянно по улице Тимура Фрунзе, едва ли подозревают, что на месте теперешних офисов интернет-гигантов когда-то располагалась крупнейшая российская косметическая фирма (поставщик Императорского двора, а также князя Черногории и шаха Ирана). В советское время на ее базе вырастет фабрика «Свобода».

«Я начал свою работу в 1898 году в Москве. Мой старший брат был тогда администратором «Ралле», — писал Эрнест Бо в «Воспоминаниях парфюмера». — На этом большом предприятии работало 1500 рабочих. Фабричное оборудование и социальная организация были совершенны по тому времени. Дому приходилось приспосабливаться к чрезвычайно обширному рынку (180-миллионная Россия, Китай, Персия, Балканы и т.д.) и считаться со вкусами русских женщин в использовании духов и предметов роскоши. Полные поезда увозили во все стороны света туалетное мыло, рисовую пудру, одеколон и духи».

К началу XX столетия продукция фирмы составляла 37 процентов всего косметического производства России. Чтобы не зависеть от поставок из-за рубежа, на юге империи были заложены плантации по выращиванию эфирно-масличных культур для получения веществ, необходимых в производстве «благовонных товаров».

Товарищество — таким был официальный статус предприятия — четырежды награждалось высшим знаком качества, государственным гербом империи. Больше ни одна из российских компаний эту награду столько раз не получала. Фабрика «Ралле» являлась пионером и в области рекламы: выпускались открытки с видами Москвы, календари, карандаши и даже периодическое издание «Полная энциклопедия женских рукоделий». Понятия «логотип» тогда еще не существовало, однако фирменный знак товарищества мелькал в России повсюду. Смелый маркетинговый ход, не замедливший отразиться в городском фольклоре, был сделан с помощью частушек: «Вновь весна несет подарки / Пробудившейся земле. / Небеса чисты и ярки, / Как прилавки у «Ралле».

Все ожидания и перспективы пошли прахом с началом Первой мировой. Эрнест Бо перевел свои накопления в фонд поддержки раненых и поспешил добровольцем в армию — французскую, ибо числился гражданином Третьей республики. Воевал с германцем на совесть, был ранен, награжден орденами и, главное, дождался победы. Правда, для русского француза она оказалась горькой. Из Москвы от вчерашних сотрудников пришла депеша: «Не возвращайтесь. Фирма национализирована». В 1918 году предприятие с пятью сотнями наименований ассортимента, рождавшее, как гласила реклама, «более 200 запахов превосходных из цветочных экстрактов», было превращено большевиками в Государственную мыловарню №4 треста «Жиркость» и начало выпускать лишь один продукт: дешевое мыло.

Эрнест Бо воспринял это как наглый, вульгарный вызов самой цивилизации. Тридцатисемилетний боевой офицер, человек кипучего темперамента не мог оставаться в стороне от борьбы с большевизмом. Летом 1918-го парфюмер в погонах высадился на причале Соборной пристани Архангельска в составе франко-британского контингента и тут же ринулся в бой, возглавил отряд добровольцев, который выбил из города Онега занявших его красноармейцев. За храбрость Бо получил от Временного правительства Северной области орден Святого Равноапостольного и Великого Князя Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Как блестящего знатока русской речи лейтенанта привлекли к деятельности разведотдела штаба Главного верховного командования союзных войск. Тут-то и начались, мягко говоря, странности.

«Лейтенант Бо — бывший крупный московский коммерсант, среднего роста, толстый, с круглой, обрюзглой бритой физиономией, напоминающей бульдога. С широкой инициативой в проявлении зверств Бо был типичным жандармом и охранником. Под его «отеческим попечением» и находился лагерь военнопленных на острове Мудьюг», — так революционер Павел Рассказов писал в своих «Записках заключенного». О ком, спрашивается, даны такие сведения — неужто о красавце-бонвиване, хранителе безукоризненного стиля, холеном завсегдатае театров? Никаких свидетельств о зверствах со стороны Эрнеста Бо не сохранилось, мемуары, судя по всему, крепко попахивают пропагандой. Рассказов (он являлся видной фигурой у красных, пока не погиб от испанки) утверждал: когда заключенные лагеря потребовали соблюдения их прав, Бо осадил недовольных: «Вы — не люди, а большевики! Бандиты и изменники родине».

А вот такую фразу, если учесть специфику времени, потомственный, убежденный в преступной природе большевистского переворота монархист произнести вполне мог. Старая Россия казалась ему прекрасной, а новая — невежественной, грязной и дурно пахнущей. Вернувшись во Францию, Эрнест Эдуардович начал новую жизнь: как и перед революцией, стал техническим директором на том же заводе «Ралле», восстановленном в одной из столиц мировой парфюмерии Грассе. Оттуда было рукой подать до заполненной белыми эмигрантами Ниццы, где ему встретились давно знакомые лица.

Высланный из России за убийство Распутина и таким образом спасенный от расстрела большевиками великий князь Дмитрий Павлович представил парфюмеру свою богемную пассию Коко Шанель: «Габриэль начинает тернистый путь в от-кутюр. Если она запустит свой фирменный аромат, это поможет ее карьере». Стройная мадмуазель с искусным макияжем и мальчишеской прической понравилась Бо. Он показал ей несколько своих парфюмов. На одном из них барышня остановила выбор. «Как назовем эти духи?» — спросил мастер. «Шанель №5, — моментально ответила та, кого в полусвете прозвали Коко. — Я представляю коллекцию платьев пятого числа пятого месяца. Пятый номер принесет духам успех».

Девица оказалась весьма предприимчивой, но ничего не смыслила в парфюмерии. Габриэль, конечно же, понятия не имела, что альдегидный «коктейль №5» был близок по своему аромату к «Букету Екатерины», духам, которые Бо выпустил еще в начале века в Москве и посвятил императрице Екатерине Великой. Еще одним изобретением Эрнеста Эдуардовича из «прошлой жизни» были «зимние духи», раскрывающие свои достоинства на морозном воздухе (их еще прозвали «духами для меха»; в нулевые годы XX столетия мода душить меха дошла из Москвы и Санкт-Петербурга до Европы). Тающая зимняя нота — вот еще одно откровение Бо, записывавшего формулы парфюмов так, как композитор составляет партитуры.

Сам же маэстро на вопрос о том, как появился бренд «Шанель №5», ответил: «Я создал эти духи в 1920 году, когда вернулся с войны. Часть моей военной кампании прошла на Севере и за Полярным кругом, во время полуночного солнцестояния, когда озера и реки излучают особую свежесть. Этот характерный запах я сохранил в своей памяти».

Говоривший акающей московской скороговоркой, он любил читать нараспев стихи товарища по эмиграции, известного парижского литератора Дон-Аминадо: «Но один есть в мире запах, / И одна есть в мире нега, / Это русский зимний полдень, / Это русский запах снега».

Где бы и что бы Эрнест Бо ни делал, всюду возникала частица образа близкой-далекой страны: в масонской ложе «Свободная Россия», созданной им вместе с писателем Марком Алдановым, историком Константином Грюнвальдом и послом Временного правительства во Франции Василием Маклаковым; в квартире на бульваре Делессер, превращенной в музей русского антиквариата; в лабораториях косметических компаний (в том числе «Шанель» и «Буржуа»), где он трудился вместе с десятками эмигрантов.

«Иногда, чувствуя, что сумел верно передать то, что искал, и, будучи в особенно хорошем настроении, Эрнест принимал победоносный вид и, смеясь, объявлял, что чувствует себя Наполеоном французской парфюмерии, — вспоминал о Бо его ученик Константин Веригин (его неоднократно избирали председателем Ассоциации парфюмеров Франции). — Мы кланялись ему тогда придворным поклоном, и вся атмосфера лаборатории заряжалась творческой энергией, способствовавшей новым открытиям в области ароматов».

Прославив фирму «Шанель», он породил бессменный диктат кутюрье в мире парфюмерии, не говоря уже о том, что альдегидные, то есть синтетические, ароматы стали революционным изобретением, определившим развитие отрасли на века вперед.

За год до своей смерти уступив (крайне неохотно) лидерство молодым мастерам, великий парфюмер ушел из жизни — в восемьдесят лет. Его отпевали в храме Нотр-Дам-дю-Валь-де-Грас, рядом с его парижской квартирой. Весь пол собора был устлан, согласно воле усопшего, лепестками роз, любимых цветов Эрнеста Бо, когда-то росших в его московском саду.

Несмотря на разнообразие предложений в мире парфюма прекрасный аромат духов «Шанель № 5» и сегодня весьма актуален и востребован дамами. Приобрести знаменитые духи, это как съездить россиянину в Сочи – один раз в жизни нужно обязательно.

На нашем сайте читайте также:

• День в истории: 76 лет назад была запатентована первая «микроволновка»
• Как чай покорил Россию?
• Почему ковры в квартирах раньше были и на стенах?

По инф. portal-kultura.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Легенда молодости нашей. К юбилею Александры Пахмутовой
  
  Эта маленькая светловолосая женщина давно стала символом советской эстрады. Она считалась и считается одним из самых востребованных композиторов СССР и России. По ее песням можно проследить всю историю страны, ее обычной жизни, великих строек и больших побед на военном и мирном поприще.
• …И революция – в подарок. 145 лет назад родился Лев Троцкий
  
  Он появился на свет 7 ноября 1879 года (по старому, действующему до февраля 1918 года стилю, – 26 октября) – ровно в день, когда в 1917 году победила Великая Октябрьская социалистическая революция, как ее официально, на государственном уровне, именовали в советскую эпоху. И вся биография Льва Давидовича Троцкого похожа на революционный вихрь.
• Искренне и от души
  
  Татьяна Ивановна Погуляева, окончив в 1986 г. филологический факультет Иркутского государственного университета, уже почти сорок лет работает учителем русского языка и литературы, в настоящее время в МБОУ г. Иркутска СОШ № 77. В 2020 г. стала победителем (1­е место) Всероссийской олимпиады «Подари знание» по теме «Инновации в современном образовании» и Всероссийского педагогического конкурса в номинации «конкурс песни "Аты-баты, шли солдаты"» (2­е место).
• «Буду тебе петь – все на мотив звезд...»
  
  «Зеленый трамвай». Остановка вторая
• Абилимпикс, клининг и другие
  
  Ох, и гостеприимен же наш русский язык! И какого только беса он не привечает! Вот недавно во вполне официальном сообщении споткнулся на слове «абилимпикс». Сразу и не понял, что за зверь такой, что за набор в общем-то знакомых букв? Раскрыл словарь – а это в дословном переводе с английского означает «олимпиада возможностей». Ну чем не вполне адекватное название известному движению? Но захотелось какому-то грамотею «европеизироваться», и пошло гулять иностранное словечко по интернетам…
• Cтарик и белка. Рассказ.Окончание
  
  Мы тогда под Темрюком стояли. В аккурат под Новый год прислали нам с пополнением молоденького лейтенанта. Мы калачи тертые, видим – не обстрелян, не обмят, тонковат в кости, глаза шибко умные.
• Строки судьбы
  
  Редко встретишь в Байкальске, да и в Слюдянском районе, человека, прожившего здесь хотя бы одно десятилетие, чтобы он не знал её. Большинство мгновенно представят эту женщину, чья трудовая деятельность напрямую или косвенно связана с их судьбами.
• Харрис или Трамп?
  
  Казалось бы, что нам Америка. Мало ли кого и куда там избирают, у нас тут свои проблемы, по большинству житейские. Так, да не совсем. Через несколько ступенек, но исход заокеанских выборов заметно аукнется и в России. Хотя бы в отношении всего, что связано с Украиной. А это, между прочим, тот или иной объем, то или иное количество смертей, ранений, разрушений, расходов. То – или иное. Или вообще без них. Разумеется, санкционное давление и много чего еще влияет на российскую экономику и на повседневную жизнь – и сегодня, и в будущем.
• Между дьяволом и ангелом: вспомним Лаврентия Берию
  
  Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.
• Старик и белка. Рассказ. Третья часть
  
  Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался острой мордой в кусты, то взлаивал на белку, взлетевшую на ближайшее дерево. Хозяйкапыталась удержать непослушную собаку, но та шаг за шагомупорно тащила ее к скамье. Старик вздрогнул, завидев вытянутую крысиную морду с красными глазами, принюхивавшуюся к штанине.
• Время комсомола: есть что вспомнить!
  
  Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
• Тыл за колючей проволокой
  
  В Магадане, имевшем в то время население 20 тысяч человек, вице-президент США и сопровождавшие его лица осмотрели порт, авторемонтный завод, школу-десятилетку, дом культуры, побывали на одном из участков прииска имени Фрунзе, побеседовали с рабочими. Один из вопросов звучал таким образом: «Целесообразно ли на территории Чукотки и Колымы иметь железную дорогу или более рационально использовать авиацию?».
• «Не ко двору и не ко времени»: к 130-летию со дня рождения Юрия Тынянова
  
  Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых столетий.
• Старик и белка. Рассказ. Продолжение
  
  Трепетное свечение угасало вместе с остывающим солнцем и вскоре растворилось в сиреневом сумраке вечера.Оставив в сердце неизъяснимое томление и грусть по чему-то несбывшемуся.
• «…Могучий, простой, чисто русский художник». Карен Шахназаров о Сергее Бондарчуке
  
  Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка. Каких только упреков я не выслушал от генералов. Но прежде, чем что-то сказать, они смотрели на Андрея Антоновича, а потом уже ко мне… В чем обвиняли? Офицеры не так показаны. Солдаты в фильме в конце не награждены… Короче, претензий!.. В итоге Гречко передал мне длинный убийственный список поправок. Шел я оттуда черный. Исправили? Три-четыре от силы. Изловчился как-то. Шолохов заступился. Фильм вышел. Правда, не к 30-летию Победы, а к 70-летию со дня рождения М. А. Шолохова». (Евгений Степанов «Это действительно было». Книга мемуаров.)
• Опять две России?
  
  Нет, разумеется, страна с таким названием – одна. И государство – тоже. Речь о духовно-нравственном измерении, если хотите – о разном восприятии и окружающего мира, и самих себя. По-иностранному – о ментальности.
• «…Могучий, простой, чисто русский художник». Карен Шахназаров о Сергее Бондарчуке
  
  Франция. Канны. Город кинофестивалей. В 2010 году южный город встречал российскую культуру. В 13-й раз. Два российских региона представляли свое творчество, самобытность, народные таланты: Санкт-Петербург и Хакасия.
• Герой мутного времени
  
  15 октября исполнилось 210 лет со дня рождения Михаила Лермонтова. Вот лишь некоторые из интересных фактов из жизни «поэта любви и печали».
• Тыл за колючей проволокой
  
  Роль ГУЛАГа в Великой Отечественной войне и послевоенные годы.
• Старик и белка. Рассказ
  
  Сегодня мы начинам публикацию рассказа А. Семёнова «Старик и белка» времен «Молодёжки». Прототипом этого рассказа стал большой друг редакции «СМ» той поры, талантливый журналист и великолепный спортивный радиокомментатор, участник Великой Отечественной войны Лев Петрович Перминов.