Профессиональный обниматель — сравнительно молодая профессия. О том, как пандемия изменила эту работу и какие правила важны в профессиональных объятиях, рассказывает немецкое издание Süddeutsche Zeitung.
«Все начинается на диване, в основном с держания за руки, редко со зрительного контакта, — повествует журналистка Ульрике Нимц. — Достаточно сложно смотреть в глаза незнакомцу, когда все вокруг обычно смотрят в свои мобильные телефоны. Прикоснуться к чужой руке, несмотря на то, что вирус так долго заставлял нас держаться на расстоянии. В какой-то момент большинство людей становятся „мягкими“. Так Элиза Мейер называет момент, когда ее клиенты больше не сидят перед ней в напряжении, оно уходит, из тела, из головы. Затем она переходит на кровать, обнимает человека сзади, прижимается головой к его груди. Гладит шею, спину. „Когда дыхание становится глубже, глаза закрываются, я понимаю, что все работает“, — говорит 35-летняя Элиза Мейер, обнимательница по профессии».
«Час в объятиях Элизы Мейер стоит 70 евро, — пишет издание. — Если кто-то ищет эротику, похоть или секс, то он попал не по адресу. Прикосновения к ягодицам и груди здесь запрещены, как и поцелуи. Подписать эти правила нужно перед началом сеанса объятий».
«Выступления перед большим количеством людей, светские беседы, общение без физического контакта: это всегда было для нее довольно утомительно, говорит Мейер. Она нашла и продолжает находить расслабление, общение и ощущение счастья на „обнимательных“ вечеринках. Там взрослые люди лежат друг на друге, как дремлющие щенки, наслаждаясь ощущением, будто они находятся в гнезде. „Каждый хочет зарабатывать на жизнь любимым делом“, — говорит Мейер. В 2016 году она основала „Ассоциацию профессиональных обнимателей“ в Вене, а последние три года руководит своей фирмой в Лейпциге».
«Профессиональные обниматели — сравнительно молодая профессия, изобретателем которой считается американка Саманта Гесс. Элиза Мейер посещала ее семинары и проводит обучение сама. На ее мастер-классах по искусству прикосновений, которые она проводит по выходным, заинтересованные люди узнают все о гормоне объятий окситоцине и о том, что чувство защищенности вызывают не только поглаживания, но и правильное надавливание. Или о том, что делать, когда у клиента возникает эрекция. Это случается почти с каждым вторым мужчиной, говорит Мейер. Стыдиться этого не нужно, помогает смена позиции».
«Мечта Мейер — создать франшизу, сеть обнимателей в каждом крупном городе. Она также мечтает о том, что со временем сеансы объятий будут для людей такими же естественными, как расслабляющий массаж ног».
«Она считает, что именно пандемия может помочь в этом. Запрет на контакты был для нее и запретом на занятие своей профессией, но теперь, когда заболеваемость сравнительно низкая, спрос на близость, даже за деньги, растет. „Люди начинают осознавать, как сильно мы нуждаемся в прикосновениях. Некоторые вообще только начали задумываться об этом“, — говорит она».
«К ней приходят молодые женщины, которые ненавидят свое тело, потому что оно выглядит не так, как на отредактированных фотографиях в интернете, но также и успешные бизнес-леди, которые устали от неудачных знакомств».
«После нескольких месяцев изоляции снова почувствовать энергию от человека, от того, кто ничего от меня не ждет, — это был фантастический опыт», — говорит Катрин, консультант по карьере и преподавательница танцев из Айзенаха».
«Однако в большинстве случаев к Мейер приходят мужчины. У некоторых из них еще никогда не было отношений, другие были обделены вниманием родителей, многие проходят или проходили терапевтическое лечение, страдают тревожными расстройствами или пережили насилие. Некоторые больше не хотят жить. С Ахимом Элиза Мейер проводила по несколько часов, прижавшись друг к другу, как две ложки. В течение многих лет молодой человек боролся с повторяющейся депрессией и социофобией. Женщины, говорит он по телефону, часто считали его странным из-за его неуверенности в себе. Сегодня же он снова выходит в люди, даже занимается музыкой вместе с другими. „Объятия — это как тренинг по межличностным отношениям“, — говорит Ахим».
«Мейер рассказывает о недопониманиях, когда обнимающиеся путают „не имеющие никакого умысла прикосновения“ с личным интересом. Поэтому то, что ее адрес нелегко найти, обосновано. Она хочет иметь возможность контролировать, кто и когда ее посещает. Однажды клиент не рассказал о своем фут-фетише, он не нарушил ни одного из правил сеанса, но когда она попросила его в будущем не трогать ее ноги, он больше не приходил».
«Мейер обнимается со всеми, это принцип ее работы. Некоторые из ее клиентов держат обиду на женщин, имеют другие политические взгляды. Она не комментирует это. «Я надеюсь, что мое прикосновение сделает их более миролюбивыми, — говорит она, — более сопереживающими», — передает Süddeutsche.
Одним профессиональное обнимание покажется полным бредом. Для иных же людей подобные сеансы могут быть отогревающими душу процедурами, дающими силу и понимание, что они не одни в этом мире. И не нужно лишать их такого шанса. Раз профессиональные обниматели появились, значит это действительно кому-то нужно.
Вы помните, с каким наслаждением в детстве мы лакомились куском черного хлеба? Нам он казался пищей богов! Мы были худые, подвижные и, что говорить, не всегда сытые.
Исследуя обстоятельства «Дела Кирова», глава Следственного комитета Александр Бастрыкин подходит к моменту убийства: «А теперь посмотрим на объективные результаты действия лица, находящегося в столь тяжелом эмоциональном состоянии: стреляя (если верить Николаеву) с расстояния пяти шагов из револьвера системы «наган» (из которого вести прицельную стрельбу не так уж просто), он с первого же выстрела попадает, что называется (простите за каламбур), в «яблочко».
Книга Светланы Михеевой состоит из двух повестей – «Каплин дом» и «Открытое море». Книга получила большой резонанс, правда, с большим разбросом мнений. Меня, как коренную иркутянку, более всего заинтересовала повесть «Каплин дом».
Конец года, пять часов пополудни, а на улице уже темно. Впереди длинный-предлинный вечер. Середина лета, четыре часа утра – а солнышко уже светит. Даже до пробуждения заядлых «жаворонков» (особенно городских) уйма времени. Зачем такие перекосы? Где логика?
90 лет назад, 1 декабря 1934 года, произошло одно из наиболее загадочных, таинственных, зловещих преступлений в мировой и отечественной истории. Его жертвой стал ближайший соратник Сталина, первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) Сергей Миронович Киров.
Ведьма, сильфида, сатанесса – каких только прозвищ не давали Зинаиде Гиппиус ее современники. Одни преклонялись перед ее литературным талантом и «ботичеллиевской» красотой, другие боялись, оскорбляли и ненавидели.
Эта маленькая светловолосая женщина давно стала символом советской эстрады. Она считалась и считается одним из самых востребованных композиторов СССР и России. По ее песням можно проследить всю историю страны, ее обычной жизни, великих строек и больших побед на военном и мирном поприще.
Он появился на свет 7 ноября 1879 года (по старому, действующему до февраля 1918 года стилю, – 26 октября) – ровно в день, когда в 1917 году победила Великая Октябрьская социалистическая революция, как ее официально, на государственном уровне, именовали в советскую эпоху. И вся биография Льва Давидовича Троцкого похожа на революционный вихрь.
Татьяна Ивановна Погуляева, окончив в 1986 г. филологический факультет Иркутского государственного университета, уже почти сорок лет работает учителем русского языка и литературы, в настоящее время в МБОУ г. Иркутска СОШ № 77. В 2020 г. стала победителем (1е место) Всероссийской олимпиады «Подари знание» по теме «Инновации в современном образовании» и Всероссийского педагогического конкурса в номинации «конкурс песни "Аты-баты, шли солдаты"» (2е место).
Ох, и гостеприимен же наш русский язык! И какого только беса он не привечает! Вот недавно во вполне официальном сообщении споткнулся на слове «абилимпикс». Сразу и не понял, что за зверь такой, что за набор в общем-то знакомых букв? Раскрыл словарь – а это в дословном переводе с английского означает «олимпиада возможностей». Ну чем не вполне адекватное название известному движению? Но захотелось какому-то грамотею «европеизироваться», и пошло гулять иностранное словечко по интернетам…
Мы тогда под Темрюком стояли. В аккурат под Новый год прислали нам с пополнением молоденького лейтенанта. Мы калачи тертые, видим – не обстрелян, не обмят, тонковат в кости, глаза шибко умные.
Редко встретишь в Байкальске, да и в Слюдянском районе, человека, прожившего здесь хотя бы одно десятилетие, чтобы он не знал её. Большинство мгновенно представят эту женщину, чья трудовая деятельность напрямую или косвенно связана с их судьбами.
Казалось бы, что нам Америка. Мало ли кого и куда там избирают, у нас тут свои проблемы, по большинству житейские. Так, да не совсем. Через несколько ступенек, но исход заокеанских выборов заметно аукнется и в России. Хотя бы в отношении всего, что связано с Украиной. А это, между прочим, тот или иной объем, то или иное количество смертей, ранений, разрушений, расходов. То – или иное. Или вообще без них. Разумеется, санкционное давление и много чего еще влияет на российскую экономику и на повседневную жизнь – и сегодня, и в будущем.
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался острой мордой в кусты, то взлаивал на белку, взлетевшую на ближайшее дерево. Хозяйкапыталась удержать непослушную собаку, но та шаг за шагомупорно тащила ее к скамье. Старик вздрогнул, завидев вытянутую крысиную морду с красными глазами, принюхивавшуюся к штанине.
В Магадане, имевшем в то время население 20 тысяч человек, вице-президент США и сопровождавшие его лица осмотрели порт, авторемонтный завод, школу-десятилетку, дом культуры, побывали на одном из участков прииска имени Фрунзе, побеседовали с рабочими. Один из вопросов звучал таким образом: «Целесообразно ли на территории Чукотки и Колымы иметь железную дорогу или более рационально использовать авиацию?».
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых столетий.
