Что может рассказать портрет полковника

Этот портрет сразу привлек мое внимание - справа от входа в главный зал выставки "Валентин Серов. К 150-летию со дня рождения", которая триумфально проходит в Москве. "Портрет военного" из частного собрания датирован 1911 годом. На нем - полковник, о чем говорят золотые погоны с двумя просветами и без звездочек (не путать с полковничьим погоном наших дней). И однозначно - боевой офицер: орден Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом, изображенный художником с блистательным мастерством, можно было заслужить лишь за ратный подвиг на поле боя. Живописец знал это, потому и выписал на холсте знак отличия столь тщательно. Вглядитесь внимательно в лицо этого человека, - обращается к зрителю художник. - Именно благодаря таким офицерам полководцы и военачальники заслуживают место на скрижалях Истории. Пишет "Российская газета".

В.А. Серов. Портрет военного. 1911 г. Частное собрание.

Но зацепило меня другое. Почему полковник изображен в солдатской полевой гимнастерке?! Ответить на этот вопрос - значит узнать имя неизвестного офицера.

Так началось мое расследование.

Почему полковник одет не по уставу?

Дело в том, что в 1911 году офицеры Русской императорской армии ни в строю, ни вне строя гимнастерку не носили. Она им не полагалась! Однако Серов, который никогда особенно не церемонился с портретируемыми, сознательно решил запечатлеть полковника именно так. А значит, уговорил свою модель пойти на явное нарушение уставной формы одежды. И уже кисть мастера превратила заурядную гимнастическую рубаху цвета хаки в яркий художественный символ. Ведь эстетика символизма предполагала использование намеков, таинственности, недосказанности.

За консультацией я обратился к известным специалистам по русскому военному костюму Сергею Алексеевичу Попову и Андрею Анатольевичу Смирнову. И вот что выяснил. Белая гимнастическая рубаха использовалась в летней форме нижних чинов с конца 1850-х - начала 1860-х годов, а во время Русско-японской войны ее, равно как и белые офицерские кители, военнослужащие стали явочным порядком окрашивать в защитный цвет для маскировки. О том, как это происходило, колоритно поведал в своих мемуарах граф Алексей Алексеевич Игнатьев.

"Когда к отходящему на юг поезду я явился в белом кителе и в белой фуражке, с шашкой на серебряной портупее, с револьвером и биноклем через плечо, мне казалось, что у меня вполне боевой вид. Но некий уже побывавший на фронте полковник сразу расхолодил меня и остальных офицеров, которые тоже были в белом.

- Не забывайте снимать фуражки, когда придется высовывать голову из окопа, - советовал полковник. - Лучшей мишени, чем белая фуражка, не сыскать. А японцы - отменные стрелки!

Он объяснил нам далее, что белое обмундирование и, особенно, белые фуражки служат одной из немаловажных причин наших потерь в людском составе.

На первом же ночлеге Павлюк (унтер-офицер, вестовой Игнатьева. - Авт.) категорически потребовал у меня фуражку и китель и сдал их в покраску какому-то китайцу.

- Никто в белом не воюет! - авторитетно заявил он.

Впрочем, все перекрасились. Но как! Проснувшись утром, я увидел вместо русской пехоты толпу в каких-то желто-зеленых, голубоватых и зеленоватых тряпках. Не лучший вид имело и большинство офицеров. В результате кустарной, спешной и неумелой покраски обмундирования все наше воинство сразу приобрело жалкий вид. Мне вспомнилось, что английские и американские военные атташе носили форму хаки, у японцев тоже хаки. Значит, секрет защитного цвета уже был известен. Почему же его не использовало русское военное министерство, посылая сотни тысяч солдат на фронт?"2

Именно в такой, отнюдь не фабрично окрашенной солдатской гимнастерке, и изображен серовский полковник. Но почему офицер в нарушение всех уставов решился позировать в ней знаменитому портретисту?!

В Туркестане и солдаты, и офицеры носили белые гимнастерки. В.В. Верещагин. У крепостной стены.

Служил ли полковник в Туркестане?

В 1907 году походная хлопчатобумажная гимнастерка зеленовато-серого цвета была введена официально лишь для нижних чинов. В 1911-1912 годах в армию пришла суконная защитная рубаха для походной формы, которую носили в холодное время вместо мундира. А 9 сентября 1914 года, спустя месяц после начала Первой мировой войны, был издан приказ N 589, разрешавший "всем офицерам, врачам и военным чиновникам ношение походных рубах образца 1912 года".

Но - внимание! - было два исключения. Офицеры, служившие в Туркестанском военном округе, носили гимнастерки. "В приказе по военному ведомству N 149 от 26 апреля 1869 года для всех чинов войск Туркестанского военного округа вводились белые гимнастические рубахи в качестве одного из постоянных предметов летней походной формы одежды. На рубахи пристегивались плечевые мундирные погоны образца 1868 года. Несмотря на то что приказ действовал только в пределах ТуркВО, они постепенно стали распространяться и в других местах"[3]. Во время Русско-японской войны многие офицеры перекрашивали и носили не кителя, а солдатские гимнастерки. Как раз так поступил полковник Леонид Вильгельмович Леш, будущий генерал от инфантерии. И именно таким он запомнился уже упоминавшемуся графу Игнатьеву. "Вся внешность Леши дышала здоровьем и спокойствием. Загорелый, потный, он шел мне навстречу в распахнутой косоворотке желто-зеленого цвета. От солдат отличали его только золотые погоны с малиновым просветом".

Борода у офицера на серовском портрете - как у генерал-адъютанта Михаила Дмитриевича Скобелева.

В пользу того, что неизвестный полковник служил в Туркестане, свидетельствует и его борода а-ля Скобелев: офицер явно стилизовал себя под знаменитого "белого генерала". А большой орлиный нос выдает в нем, скорее всего, уроженца Кавказа или Закавказья. Надо было учесть и это.

Так сузился круг поиска.

Следовало искать офицера, вероятно, служившего вместе со Скобелевым в Средней Азии, принимавшего участие в Русско-японской войне, имевшего в 1911 году чин полковника и награжденного орденом Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом.

Помочь здесь могли только всезнающие справочники, хранящиеся в Российской государственной библиотеке.

Орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом, изображенный на исследуемом портрете.

За что полковника уволили в запас?

Не буду утомлять читателя техническими подробностями поисков. Важно, что имя офицера - на уровне научной гипотезы - удалось установить. Им оказался Виктор Викентьевич Погосский (25 февраля 1858 - 30 января 1930). Офицер имел армянские корни (его предки Погосяны впоследствии русифицировали свою фамилию) и получил неплохое образование - 2-й Московский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище по первому разряду и Офицерские гальванические классы. В 1879 году в чине подпоручика Погосский был направлен на службу в 1-й Кавказский саперный батальон. А в 1880-1881 годах воевал в Средней Азии и под началом генерала Скобелева принял участие в Ахал-Текинской экспедиции.

Подпоручик Погосский был прекрасным знатоком минного дела, а генерал Скобелев внимательно следил за всеми техническими новинками и охотно использовал их в военном деле. 12 января 1881 года, перед штурмом цитадели Геок-Тепе, в 11 часов 20 минут по приказу генерала был произведен взрыв мины с целью обрушения части стены. Подпоручик Погосский был одним из основных исполнителей этого приказа. "Последовал глухой подземный удар, задрожала почва, и огромный столб земли и кусков стены высоко поднялся над землею и медленно упал, засыпав наши передовые работы, засыпав часть охотников, неосторожно подавшихся вперед, и осыпав мелкими каменьями даже колонну, лежавшую за плотиною. Стена упала на протяжении 9 сажен (19,2 метра. - Авт.) и образовала удободоступный обвал. Стоявшие на этом участке стены текинцы погибли. Не успел взрыв еще улечься, как роты первой колонны вышли из-за плотины и бросились с криком "ура" на обвал"4. Крепость Геок-Тепе была взята штурмом, Ахал-Текинский оазис покорен.

Это была последняя победоносная война Российской империи. Виктору Викентьевичу Погосскому она принесла чин поручика и несколько боевых знаков отличия. Среди них орден Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом, с которым его и запечатлел Серов.

Боевой офицер успешно поднимался по ступеням служебной лестницы, в 1901 году за отличие получил чин полковника и Русско-японскую войну встретил в должности командира 210-го пехотного резервного Перекопского полка. Вот когда ему пригодилась белая гимнастическая рубаха, хранившаяся у Погосского со времен Ахал-Текинской экспедиции. Полковник велел ее перекрасить, и гимнастерка верой и правдой прослужила ему всю кампанию. Впрочем, он мог ее и пошить заново в 1904-1905 годах. Суть дела от этого не меняется.

А потом случилось что-то экстраординарное...

Мы не знаем, что именно. Какая "история" приключилась с Погосским, чем боевой офицер разгневал своих начальников... Нам важен факт из его послужного списка: с 23 октября 1910 года по 17 января 1912-го полковник Погосский был уволен с действительной военной службы и находился в запасе5. Нам важно, что Серову позировал "запасник"! И он вполне мог позволить себе эту объяснимую вольность - надеть гимнастическую рубаху защитного цвета, ставшую для него символом личного участия в двух войнах.

Остается, пожалуй, только один важный вопрос - где художник мог познакомиться с полковником Погосским?

Дача В.А. Серова (не сохранилась). Здесь он мог познакомиться с офицерами, знавшими полковника Погосского. Ино, Финляндия. 1900-е.

Где полковник встретился с художником?

Серов, постоянно нуждавшийся в деньгах (в день его смерти в доме оказались сбережения в размере 85 копеек), часто писал портреты на заказ, и его знакомство с полковником Погосским вряд ли было случайным. У художника была дача в поселке Ино (Финляндия), где в 1909 году началось сооружение современного форта для обороны Петербурга. Дачу Серова, отчужденную в казну за выкуп, снесли при строительстве; летом 1911 года Валентин Александрович последний раз побывал в Ино. Там, среди военных инженеров, руководивших сооружением форта, вполне могли быть знакомые специалиста по минному делу полковника Погосского.

Возможна иная версия. Светлейшая княгиня Ольга Константиновна Орлова, урожденная княжна Белосельская-Белозерская, которую неоднократно портретировал Серов, была племянницей генерала Скобелева по линии матери. Весьма вероятно, что полковник Погосский счел долгом нанести визит княгине Орловой, племяннице своего легендарного начальника, у которой мог познакомиться с художником, а затем заказать ему свой портрет. (Погрудный портрет кисти Серова стоил 1000 рублей, портрет в полный рост - 5000 рублей.)

Так или иначе они встретились. И то, что эта работа не стала дежурной для художника, не надо объяснять. Достаточно вглядеться в "Портрет военного".

"Люблю человеческое лицо, - говорил Серов, - так сложно и своеобразно, что в нем всегда можно найти черты, достойные художественного воспроизведения, - иногда положительные, иногда отрицательные. Я, по крайней мере, внимательно вглядываюсь в человека, каждый раз увлекаюсь, пожалуй, даже вдохновляюсь, но не самим лицом индивидуума, которое часто бывает пошлым, а той характеристикой, которую из него можно сделать на холсте. Поэтому меня и обвиняют, будто портреты иногда смахивают на карикатуры"6.

Портрет полковника Погосского можно назвать одной из вершин портретной живописи Серова: в последний год жизни мастер нашел тот идеальный тип, которым можно лишь вдохновляться...

ВЗГЛЯД ПОСЕТИТЕЛЯ

И.Е. Репин. Портрет В.А. Серова. Офорт. 1901 год.

Мы в зале и на картинах - одной крови

Послесловие к выставке Валентина Серова

Вчера - наконец! - сходила на Серова. И - не отпускает... Сегодня, кажется, поняла, почему. Он спел гимн - реквием уходящей России. Спел - и ушел из жизни, томимый необъяснимым, видимо, но совершенно невыносимым предчувствием. Предчувствием, которое дается художнику, и которое он сам для себя вряд ли мог выразить тогда словами.

Валентина Александровича Серова не стало в декабре 1911 года. Ему не было 47! На фотографию художника, сделанную в последнем году его жизни, невозможно смотреть спокойно. Слезы душат... Лицо, поза - такая тоска, такая боль... Такое несовместимо с жизнью.

На его портретах - бархаты и бриллианты, изысканность и блеск... Его герои умны и щедры, красивы и богаты, талантливы и успешны... Добры. Обворожительны. Проницательны. Знамениты.

Восхитительны!

Элита России конца 19-го-начала 20-го века.

Царствующие особы и царственные женщины. Невинные и нежные дети и волевые, сильные мужи... Художники, поэты, певцы, балерины.... Промышленники, меценаты и их умные и любящие жены...

Может быть, он видел, как все это - очень скоро! - окрасится кровью?

Великие княгини, перевязывающие кровавые раны в госпиталях Первой мировой... Кровь Распутина на тонких пальцах Феликса Юсупова... Залитые царской кровью подвалы Екатеринбурга... Кровь расстрелянных большевиками в 20-х... Кровь безвозвратно сгинувших в застенках в 30-х... Кровь - на всем этом величии и блеске России начала двадцатого века. Вытравленная, выжженная, выброшенная за пределы родины элита страны...

С ТАКИМ предчувствием невозможно было жить.

Но не на этом я хочу закончить. Залы выставочного комплекса на Крымском валу ломятся от посетителей. И хотя выставка идет уже не первый месяц, зрителей - толпы. Длинные хвосты очередей в кассу на ноябрьском морозе. Люди идут смотреть великого художника. Люди идут смотреть на ушедшую Россию.

Я смотрела на картины... Я смотрела на посетителей... Я старалась со стороны взглянуть на себя... И я чувствовала совершенно отчетливо: мы, в зале, и они, на картинах, - единое. Мы их чувствуем, понимаем, любим. И мы все одной крови. Даже если мы, сегодняшние, не голубых кровей. Мы с ними - один народ.

И это очень сильное чувство.

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Крушение. Рассказ (ч.5)
  
  Придя в квартиру, он быстро заварил крепкий чай, сел у окна и, отхлебывая маленькими глоточками, еще раз пропускал через себя слова, сказанные Любовью Васильевной:
• Известное о Неизвестном
  
  Исполнилось 100 лет со дня рождения знаменитого скульптора, ветерана Великой Отечественной войны.
• И стали они жить вместе…
  
  Ветеранов Великой Отечественной войны в Иркутске осталось очень мало. 80-летие Победы встретят всего 28 жителей областного центра, которые в свое время защищали Родину от фашистских захватчиков.
• Легенда советского джаза Леонид Утесов
  
  Исполнилось 130 лет со дня рождения Леонида Утёсова. Он не считал себя певцом, говорил, что голоса как не было, так и нет, но в то же время добавлял, что поет сердцем.
• «Мама отдала свою жизнь, чтобы спасти наши»
  
  Иркутский городской совет ветеранов и газета «Мои года» начинают печатать воспоминания людей, в детстве узников фашистских концлагерей. Сейчас они живут в Иркутске.
• Крушение. Рассказ (ч.4)
  
  Все вспоминалось без внутреннего трепета, а как о чем-то постороннем. Потом вспомнил, как ездил на похороны матери.
• 98-летний ветеран трех войн Алтай Дадуев: «День Победы отмечаем всей семьей»
  
  На оргкомитете администрации Иркутска под руководством мэра Руслана Болотова по подготовке к празднованию 80-летия Победы в Великой Отечественной войне еще в феврале было принято решение о проведении в городе ряда мероприятий.
• «Мы недооценили противника»
  
  Когда руководству вермахта стало ясно, что блицкриг провалился.
• Крушение. Рассказ (ч.3)
  
  – Летать стали на «боингах», свои авиазаводы еле-еле существовали, и только потому, что армия не могла остаться без истребителей, бомбардировщиков. А профсоюз не помог и не вступился, он завял, о нем у нас даже никто не вспоминает. Вы-то лучше меня это знаете, – она понимающе взглянула на Свистунова. – Муж с завода не стал уходить, иногда по вечерам и даже в праздники занимался извозом на машине, как говорят у них, таксовал. Слава богу, гараж рядом с домом… удобно. Я ужасно переживала, потому что он чаще всего выезжал вечером, сейчас такой беспредел, бандит на бандите… Выживали кое-как, а потом неожиданно поступил заказ, и работа появилась, не в таком объеме, как раньше, но жить стало получше.
• Возвращение к Можайскому (ч.2)
  
  Подведу итоги сказанного ранее.
• Вначале была война: к 100-летию Иннокентия Смоктуновского
  
  Будущий народный артист СССР, один из лучших актеров советского кинематографа («король и шут в одном лице») родился 28 марта 1925 года в деревне Татьяновка – ныне это Шегарский район Томской области – в семье Михаила Петровича Смоктуновича и Анны Акимовны Махневой, в которой был вторым из шестерых детей.
• Крушение. Рассказ (часть 2)
  
  Дома Лариса встретила своего мужа с расстроенным выражением лица.
• Возвращение к Можайскому (ч.1)
  
  21 марта исполняется 200 лет со дня рождения Александра Федоровича Можайского.
• День весеннего равноденствия. Рассказ
  
  Это было не сегодня, а сегодня рассказано, то есть вошло в этот солнечный день, как явь. Могло случиться вчера, а не более пятидесяти лет назад, как на самом деле. Есть большая разница: одно – когда о чем-то рассказывает очевидец, другое – когда рассказывают о том времени, когда его очевидцев ни одного не осталось. В первом случае давнее полно неостывшего трепета, и слова, о нем сообщающие, наполнены воздухом и дыханием.
• До и после Колымы: дороги судьбы Георгия Жжёнова
  
  22 марта исполняется 110 лет со дня рождения народного артиста СССР Георгия Жжёнова.
• Можем повторить?
  
  Тема Второй мировой и Великой Отечественной войн, казалось бы, по своему масштабу несовместима с конъюнктурщиной и суетливостью.
• Достойны, но не удостоены. Герои-фронтовики без звезды Героя
  
  Еще в апреле 2020 года дума Иркутска обратилась к руководству страны с инициативой о присвоении посмертно звания Героя Российской Федерации уроженцу Прибайкалья, летчику Николаю Ковалеву за подвиги, совершенные в период Великой Отечественной войны.
• Крушение. Рассказ (ч.1)
  
  Он пришел домой подавленным. Работы больше нет. Вставали простые жизненные вопросы: на что жить, есть, пить. Нависла пустота, в душе пропасть, казалось, что наступила непоправимая безвыходность.
• «Лучший образ Остапа Бендера»: памяти Сергея Юрского
  
  К 90-летию со дня рождения Сергея Юрского.
• Ползучая интервенция или как выжить пенсионеру
  
  Точнее было бы назвать эту статью «Вопль беспомощного пенсионера!». А заодно и засвидетельствовать еще, что та ценовая интервенция, которая и невооруженным глазом видна каждому и повсюду на ценниках, вовсе даже и не ползучая, а прямо-таки скачущая во весь опор!