Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
Жил в деревне крестьянин Иван. Двор об двор с ним жил сосед Гаврило. Пока били живы их отцы, жили мужики по-соседски. Понадобится сито бабам или ушат — посылают из одного двора в другой. Забежит телёнок на гумно — сгонят — и только скажут: не пускай больше. Помогали друг другу во всём.
Затеялась ссора из-за яичка. Занеслась у Ивановой снохи курочка. Что ни день, то идёт за яичком под сарай. Только спугнули, видно, ребята курицу, и перелетела она через плетень и там снесла.
Стала молодайка всех спрашивать, не брали ли яичко. А кто-то и говорит, что видели хохлатку во дворе у соседей. Пошла к соседям. Встречает её старуха и говорит:
— У нас своих кур полно. Мы по чужим дворам яйца собирать не ходим.
Обидно стало молодайке, сказала слово лишнее, соседка — два, и пошла трескотня. Ты такая да сякая, да ты воровка, а ты побирушка. Стали драться. Подъехали с поля мужики. Каждый вступился за свою бабу. Иван всех раскидал, а Гавриле выдрал клок. С того и началось.
Завернул Гаврило свой клок бороды в тряпицу и поехал в суд. Уговаривал его с печи отец не делать этого:
— Ведь подумайте, из яичка такое дело завязалось. Ну сказал сосед дурное слово, а ты его поправь. Ну подрались, с кем не бывает. Теперь помиритесь.
Не послушали старика. Началась тяжба. Потеряется у одного что-то в хозяйстве, тут же в суд на другого. И все между совой бранятся — и малые, и бабы языками стрекочут.
Сначала клепали мужики друг на дружку, потом и вправду стали таскать друг у друга. И стало житьё их всё хуже и хуже. И судятся бесконечно. То Иван Гаврилу под штраф подведёт, то Гаврило Ивана — в холодную упечёт. И чем больше они друг другу пакостят, тем больше стервенеют. Только старик на печи всё пытается их увещевать. Но не слушали старика.
На седьмом году свары стало всё серьёзнее. За какую-то жалобу Ивана суд присудил Гаврилу к двенадцати ударам розгами. Выслушал Гаврило, побелел как полотно и пробурчал:
— Ладно, загорится у меня спина, а у него как бы больнее чего не загорелось.
Испугались даже судьи, глядя на Гаврилу. Как бы впрямь чего худого не сделал с соседом или с собой. И стал судья увещевать мужиков помириться.
Не стали мириться.
И старик дома увещевал сына:
— Тебе злоба глаза застит. Разве ж зло промеж людей от одного заводится? Кабы он один был зол, а ты бы хорош, зла бы не было.
Вздохнул Иван и думает: «Правду старик говорит». Только не знает, как помириться теперь. Тут пришли бабы, закудахтали, и забыл он, что отец говорил. Вышел он на улицу, и не идут у него из головы Гавриловы слова. «И себя, — думает Иван, — не пожалеет». Сушь стоит, да ещё ветер. Решил обойти двор. Зашёл за угол, поглядел вдоль плетня, что-то блеснуло. Человека увидел на корточках. Хотел Иван поймать человека, схватил за полу, оторвал её. Но тут оглушило его что-то по голове. Когда он опомнился, вокруг всё трещало и полыхало.
Народу сбежалось много. После Иванова занялся Гаврилин двор. У Ивана успели вытащить только старика, да сами выскочили, в чём были. У Гаврилы скотину выгнали, и кое-что успели вытащить из утвари.
Горело долго. Всю ночь.
К утру прислали за Иваном прощаться с умирающим отцом.
— Что, Ванятка, чей грех? Кто сжёг деревню?
— Он, батюшка.
— Иван, вспомни, что я говорил. Покрой его грех, бог тебе два простит, — сказал старик и помер.
Иван не сказал на Гаврилу, и никто не узнал, отчего был пожар. Сначала боялся его Гаврило, потом привык. Перестали ссориться мужики, перестали и семейные. Пока строились, жили обе семьи в одном дворе, а когда отстроились, стали опять соседями. И стали жить и дружить, так же как раньше дружили старики.
И помнит Иван наказ старика, что тушить огонь надо вначале.
И если ему кто худое сделает, норовит дело поправить. А если ему кто худое скажет, думает, как бы его так научить, чтобы не говорить больше худого. И стали жить лучше прежнего.
Эта маленькая светловолосая женщина давно стала символом советской эстрады. Она считалась и считается одним из самых востребованных композиторов СССР и России. По ее песням можно проследить всю историю страны, ее обычной жизни, великих строек и больших побед на военном и мирном поприще.
Он появился на свет 7 ноября 1879 года (по старому, действующему до февраля 1918 года стилю, – 26 октября) – ровно в день, когда в 1917 году победила Великая Октябрьская социалистическая революция, как ее официально, на государственном уровне, именовали в советскую эпоху. И вся биография Льва Давидовича Троцкого похожа на революционный вихрь.
Татьяна Ивановна Погуляева, окончив в 1986 г. филологический факультет Иркутского государственного университета, уже почти сорок лет работает учителем русского языка и литературы, в настоящее время в МБОУ г. Иркутска СОШ № 77. В 2020 г. стала победителем (1е место) Всероссийской олимпиады «Подари знание» по теме «Инновации в современном образовании» и Всероссийского педагогического конкурса в номинации «конкурс песни "Аты-баты, шли солдаты"» (2е место).
Ох, и гостеприимен же наш русский язык! И какого только беса он не привечает! Вот недавно во вполне официальном сообщении споткнулся на слове «абилимпикс». Сразу и не понял, что за зверь такой, что за набор в общем-то знакомых букв? Раскрыл словарь – а это в дословном переводе с английского означает «олимпиада возможностей». Ну чем не вполне адекватное название известному движению? Но захотелось какому-то грамотею «европеизироваться», и пошло гулять иностранное словечко по интернетам…
Мы тогда под Темрюком стояли. В аккурат под Новый год прислали нам с пополнением молоденького лейтенанта. Мы калачи тертые, видим – не обстрелян, не обмят, тонковат в кости, глаза шибко умные.
Редко встретишь в Байкальске, да и в Слюдянском районе, человека, прожившего здесь хотя бы одно десятилетие, чтобы он не знал её. Большинство мгновенно представят эту женщину, чья трудовая деятельность напрямую или косвенно связана с их судьбами.
Казалось бы, что нам Америка. Мало ли кого и куда там избирают, у нас тут свои проблемы, по большинству житейские. Так, да не совсем. Через несколько ступенек, но исход заокеанских выборов заметно аукнется и в России. Хотя бы в отношении всего, что связано с Украиной. А это, между прочим, тот или иной объем, то или иное количество смертей, ранений, разрушений, расходов. То – или иное. Или вообще без них. Разумеется, санкционное давление и много чего еще влияет на российскую экономику и на повседневную жизнь – и сегодня, и в будущем.
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался острой мордой в кусты, то взлаивал на белку, взлетевшую на ближайшее дерево. Хозяйкапыталась удержать непослушную собаку, но та шаг за шагомупорно тащила ее к скамье. Старик вздрогнул, завидев вытянутую крысиную морду с красными глазами, принюхивавшуюся к штанине.
В Магадане, имевшем в то время население 20 тысяч человек, вице-президент США и сопровождавшие его лица осмотрели порт, авторемонтный завод, школу-десятилетку, дом культуры, побывали на одном из участков прииска имени Фрунзе, побеседовали с рабочими. Один из вопросов звучал таким образом: «Целесообразно ли на территории Чукотки и Колымы иметь железную дорогу или более рационально использовать авиацию?».
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых столетий.
Трепетное свечение угасало вместе с остывающим солнцем и вскоре растворилось в сиреневом сумраке вечера.Оставив в сердце неизъяснимое томление и грусть по чему-то несбывшемуся.
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка. Каких только упреков я не выслушал от генералов. Но прежде, чем что-то сказать, они смотрели на Андрея Антоновича, а потом уже ко мне… В чем обвиняли? Офицеры не так показаны. Солдаты в фильме в конце не награждены… Короче, претензий!.. В итоге Гречко передал мне длинный убийственный список поправок. Шел я оттуда черный. Исправили? Три-четыре от силы. Изловчился как-то. Шолохов заступился. Фильм вышел. Правда, не к 30-летию Победы, а к 70-летию со дня рождения М. А. Шолохова». (Евгений Степанов «Это действительно было». Книга мемуаров.)
Нет, разумеется, страна с таким названием – одна. И государство – тоже. Речь о духовно-нравственном измерении, если хотите – о разном восприятии и окружающего мира, и самих себя. По-иностранному – о ментальности.
Франция. Канны. Город кинофестивалей. В 2010 году южный город встречал российскую культуру. В 13-й раз. Два российских региона представляли свое творчество, самобытность, народные таланты: Санкт-Петербург и Хакасия.
Сегодня мы начинам публикацию рассказа А. Семёнова «Старик и белка» времен «Молодёжки». Прототипом этого рассказа стал большой друг редакции «СМ» той поры, талантливый журналист и великолепный спортивный радиокомментатор, участник Великой Отечественной войны Лев Петрович Перминов.