"Можно научиться управлять своими кошмарами"

Чем дальше, тем страшнее жить: теракты, катастрофы, кризисы, неопределенность будущего. Как сохранить душевное равновесие в этом безумном мире?

О страхах и фобиях современного общества в интервью "Росбалту" рассказал Александр Мымрин, практикующий психолог, психотерапевт, директор Школы современных психотехнологий, специалист в области психолингвистики и психологии искусства.

— Александр Валерьевич, объясните с точки зрения психолога: чем на самом деле являются массовые ритуалы после терактов — зажигание свечей и лампад, возложение цветов на улицах, площадях и в аэропортах, очереди с соболезнованиями у посольств, перекрашивание аватарок в соцсетях в цвета флага пострадавшей страны? Это такой способ избавления от страха или признак массового психоза?

— Это своеобразный оберег от психоза. И, кстати, жизненно необходимое действие.

Возьмем, к примеру, похоронный обряд. Люди потеряли близкого человека, им и без того тягостно, а они столь долгое время – 3 дня, 9 дней, 40 дней — как будто бы издеваются над собой, осуществляя ряд, казалось бы, садомазохистских ритуалов: мрачно-гениальная музыка Шопена, красно-черные тона, чадящие свечи, отпевания... Зачем это все?

А объяснение лежит на поверхности. Ушел близкий человек – это трагедия. Мы страдаем по внезапно прерванной связи с ним, магически (эмоционально) желая ее восстановить. Общие эмоции связывают людей. Мы хотим сохранить к умершему чувства любви, уважения, признательности и т. д. Они рождаются, живут и передаются из поколения в поколение в символах, ритуалах, традициях и обычаях. Чем насыщенней ритуал, тем прочнее хранилище чувств, крепче связь. Отсюда и все эти надгробные речи, записи в "книгах памяти", записки в храмах — в них хранится, воспроизводится и передается наше отношение к ушедшим от нас людям. Причем чем напыщеннее и длительнее ритуалы, тем лучше они выполняют свою роль.

Кроме того, нам необходимо как можно быстрее выпустить наружу острое аффективное переживание, свой "животный" страх. Мотив очевиден: ушел человек из жизни, я шокирован, мне необходимо избавиться от душевной боли, разделить ее с кем-то. Если этого не сделать, страх будет биться в теле, как птица в клетке, начнет разрушать меня изнутри, разъедать кислотой и, в конце концов, выйдет боком, другим образом – через болезнь. Чтобы такого не случилось, эту природную энергию надо вывести наружу через "культурного проводника". Это безопасно и по-человечески оправданно.

— Значит, с увеличением количества терактов будет больше и таких ритуалов?

— Не берусь судить о самих терактах. Надеюсь, что они когда-нибудь навсегда уйдут из жизни людей. Но символ — как оберег человеческого существа — останется навсегда. И если бы не традиционные ритуалы после катастроф и терактов, то в обществе быстро начался бы массовый психоз.

— А что нам делать со страхом перед полетами после авиакатастрофы А321 на Синае? По опросам, раньше летать у нас боялся каждый пятый. Сейчас количество таких пассажиров, вероятно, увеличилось в разы?

— Конечно, увеличилось. Но не настолько. К тому же, этот страх перед полетом поддается психокоррекции. Люди боятся летать из-за отсутствия информации. Обывателю непонятно, почему многотонная махина летит по небу и не падает. Отсутствие этого элементарного знания уже само по себе становится причиной страха. Но он проходит со временем – через полгода после авиакатастрофы все, как правило, возвращается в привычное состояние.

Многие пассажиры пытаются справиться с аэрофобией самостоятельно: например, заходя на борт самолета, начинают пить. Но бегство от страха — это верный путь к невротизму.

При этом человека можно научить не бояться полетов. К примеру, психологи "лечат" от аэрофобии с помощью тренажеров, на которых обучаются профессиональные летчики. А попутно объясняют, почему летит самолет, который столько весит, дают основы аэродинамики, убеждают в том, что крыло во время полета "дребезжит" и раскачивается вовсе не потому, что собирается отломиться.

— Но дело ведь не только в недостатке информации. Как признаются многие авиапассажиры, причина этого иррационального, необоримого страха в том, что если вдруг катастрофа, то шансов на спасение нет, в отличие от других аварийных ситуаций на суше и на воде. То есть от тебя, твоей реакции, силы, ловкости, быстроты, везения ничего не зависит. Случись что – и ты обречен.

— Все правильно. У одного человека страх перед полетом обусловлен отсутствием информации, а у другого – невозможностью и неспособностью контролировать ситуацию. Те, кто страдает аэрофобией, порой хотят даже погоду держать под контролем. Как с этим бороться? Прежде всего – научиться контролировать себя. На тренажере такие люди реально учатся летать: трогаться, набирать обороты, выезжать на рулежку, взлетать и приземляться. И степень страха снижается.

На самом деле, страх перед полетами во многом формируют СМИ. Что людям чаще показывают, того они больше и боятся. Раньше тоже падали самолеты, совершались террористические акты, происходили стихийные и техногенные катастрофы со множеством жертв. Все дело в "картинке", которую навязывают потребителю новостей.

— Но ведь от пассажира во время полета в самом деле ничего не зависит, это не иллюзия.

— Естественно, пассажир неспособен контролировать полет и влиять на него, объективно управлять самолетом. Но он в силах контролировать свои действия и эмоции. И страх может отступить. Другой прием – довести ситуацию со страхом до абсурда, перевести парализующий ужас в его противоположность, когда он превратится в смех и даже гомерический хохот. Например, дать волю своему воображению и представить, что самолет развалился на части, а ты ухватился за оторвавшееся от фюзеляжа крыло и, словно в детской сказке, планируешь на нем к земле...

Избавить человека полностью от страхов нельзя, это утопия. Но можно научиться управлять своими кошмарами.

— Это касается не только аэрофобии?

— Разумеется. Метод открытости информации можно использовать и для психологической защиты во время крайне тяжелых жизненных событий. Скажем, почему люди боятся смерти? Потому что это самое неинформативное событие в судьбе каждого человека. Мы ничего толком о ней не знаем, мы сами еще не умирали. И это абсолютное незнание порождает в нас безотчетный ужас. Именно поэтому страх смерти называют конституциональным — он возникает у детей в определенном возрасте, проходит ряд этапов и сохраняется на протяжении всей жизни.

Тут надо отдать должное религии: священники, пусть даже и в метафорической форме (в сказаниях, библейских писаниях), пытаются объяснить своим прихожанам, что будет после смерти, вернее – после жизни. То есть дают хоть какую-то определенность. Тут действует принцип "лучше плохая определенность, чем вообще никакой". Они размышляют примерно так: у человека нет информации о том, что бывает после конца, поэтому перед смертью так тягостно. Дайте ему эти знания, и не будет настолько страшно. Такая же определенность есть в армии, где считается за честь умереть на поле боя. Это, в том числе, и русская традиция, которая формировалась веками.

— А если скрывать от человека информацию о том, что его тревожит, и в то же время пугать угрозой, — что будет?

— Наступит когнитивный диссонанс, шоковый разрыв в понимании. А как следствие – паническая атака и многократное усиление страха, который не был бы так силен, если бы человеку просто и спокойно все объяснили.

Но есть и исключения из этого правила. Например, приказы чаще всего не вызывают когнитивный диссонанс. Однажды, в советское время, слушателям-врачам ленинградской Военно-медицинской академии в порядке эксперимента сказали: "Надо вашим подопечным рассказать о пользе курения". Они возмутились. Но руководство настаивало: "Нет, вы обязаны рассказать. Это приказ". И врачи "реабилитировали" сигарету – без диссонанса.

Почему так происходит? Мы привыкли к тому, что приказы отдаются от имени властей предержащих – государства или работодателей, которые берут на себя всю полноту ответственности, и поэтому утешаем себя: дескать, я вру, но делаю это в интересах науки, государства. То есть появляется очень веское основание для оправдания собственных действий. "Отключает" диссонанс и достаточное, на наш взгляд, материальное вознаграждение: "Я понимаю, зачем вру, – я за это получу деньги". Причем зависимость тут прямая: чем больше денег – тем меньше вероятность "разрыва".

— Сколько всего массовых фобий насчитывают психологи?

— По меньшей мере больше десятка. Например, страхи по поводу роста цен на товары и обесценивания сбережений, снижения доходов и потери работы, бедности и нищеты, болезни близких и детей, проблем с собственным здоровьем и мучений, с этим связанных, трудностей с получением медицинской помощи, семейных конфликтов и распада семьи, разгула преступности, разного рода беспорядков внутри страны, а также — мировой войны, стихийных бедствий и техногенных катастроф, ужесточения политического режима и возврата к массовым репрессиям... Список можно продолжить.

Кстати, недавние опросы ВЦИОМа показали, что больше всего на свете люди боятся не безработицы, не бедности, болезни или даже войны. Как и тысячи лет назад, основополагающим остается страх смерти.

— Что-то немалый список первоочередных страхов набирается. Много их еще?

— К сожалению, хватает. Не надо забывать и о страхе одиночества (не последнем в списке), особенно в большом городе. Человек все глубже погружается в пространство искусственного мира (технологий, информатизации, прочих " ...заций"), отдаляясь от мира натурального, естественного, эмоционального. Соответственно, рвутся душевные связи, то есть наступает апатия между людьми, в том числе родными, и, как следствие, появляется ощущение "одиночества в толпе".

Это переживание ощущается значительно сильнее в пространстве большого скопления людей — там, где места под солнцем для тебя как бы не остается. В огромном мегаполисе человек, как это ни парадоксально, особенно остро переживает свою одинокость, незначительность, и, как следствие, собственную слабость, сигналом о которой в сознании становится страх. Страх пытается восстановить утраченную связь с миром, но тщетно, вернее — иллюзорно. Повторяясь систематически, страх одиночества обретает навязчивый характер – вот и готов невроз.

— Как от него избавиться?

— Понять для себя реальную ситуацию. На самом деле, все люди – одинокие. Одинокими мы приходим в этот мир, и такими же из него уходим. Мы как бы едины в своем одиночестве. И это принципиально меняет ситуацию, потому что способно объединить нас. В этом тоже есть парадокс.

Задумайтесь, почему бабушки во дворах целыми днями сидят вместе на скамейке у подъезда? Что их туда толкает? То же ощущение. Проблема экзистенциального, бытийного одиночества решается через единение – пенсионеров, людей среднего возраста, молодежи, других групп людей. Одиночество разрешается через, так сказать, "единочество" — от слова "единый" (но и от слова "единица" — тоже).

• Еще новости, статьи и советы о нашем с вами здоровье - по ссылке

• Беспокоит что-то конкретное? Вы можете сделать более подробный выбор интересующей вас темы из списка:

• Здоровье
  • Все новости о здоровье
  • Болезни сердечно - сосудистой системы
  • Болезни органов дыхания
  • Болезни желудочно-кишечного тракта
  • Эндокринные болезни, нарушения обмена веществ
  • Болезни мочевыделительной системы
  • Болезни костно-мышечной системы
  • Мужское здоровье
  • Женское здоровье
  • Глазные болезни
  • ЛОР-заболевания («Ухо-горло-нос»)
  • Болезни нервной системы
  • Инфекционные и паразитарные болезни
  • Травмы, отравления
  • Детское здоровье
  • Народная и нетрадиционная медицина
  • Здоровое питание
  • Полезные советы
  • Секс в пожилом возрасте
  • Долголетие
  • Гимнастика для пожилых
  • ВЫВЕСТИ ВЕСЬ СПИСОК НА ЭКРАН

По инф. rosbalt.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Самостоянье человека – залог величия его
  
  Отзыв о книге Галины Макагон «На изломе» о знаменитом роде Замащиковых из Заларинского района.
• На изломе
  
  В минувшую пятницу в поселке Залари произошло, без всякого преувеличения, большое историческое событие – в районном Доме культуры «Родник» состоялась презентация книги с одноименным названием, вынесенным в заголовок этого материала, неутомимого и последовательного исследователя истории Сибири, сотрудника краеведческого музея поселка Залари Галины Николаевны Макагон.
• Мы бережно храним их имена
  
  От редакции: Как и обещали, очередной выпуск «Перевала» мы посвящаем Усольскому городскому литературному объединению имени Юрия Аксаментова. В этом году объединению исполнится уже 67 лет. Сегодня вы познакомитесь с информацией об этом ЛИТО его руководителя Инны Коноплевой, с рассказом Александра Балко и стихами поэтов-юбиляров из этого творческого объединения города Усолья-Сибирского.
• «Сиськи-масиськи»: от перегрева к охлаждению
  
  Как разговаривает с нами, простыми смертными, верховная – прежде всего, федеральная – власть? Очень много комплиментов, высоких оценок в наш адрес: мол, главное богатство страны – люди.
• Железнодорожники в тылу и на фронте
  
  Несмотря на то, что Восточно-Сибирская железная дорога была магистралью тыла, ее коллективу пришлось непосредственно заниматься перевозками воинских частей и соединений. В тяжелейшем для Москвы и всей страны октябре 1941года сибирские железнодорожники получили задание ГКО скрытно и как можно быстрее перебросить под Москву часть войск из Дальневосточного и Забайкальского военных округов.
• «Нынче ветрено и волны с перехлестом…»
  
  На прошлой неделе исполнилось 85 лет со дня рождения Иосифа Бродского.
• Три фронта Равиля Замалетдинова
  
  В праздничном номере нашей газеты, посвященном Дню Победы, мы уже рассказывали об участнике Великой Отечественной войны Равиле Серазетдиновиче Замалетдинове, который бил врага на Западном фронте с фашистской Германией, участвовал в боях на Восточном фронте с милитаристской Японией. Сегодня – продолжение рассказа о том, как он, уже на трудовом своем фронте, за многие годы работы геологом прошел большой путь, одерживая и здесь победы при открытии новых месторождений и минералов Восточной Сибири.
• «Тихий Дон» навсегда
  
  120 лет назад родился Михаил Шолохов.
• Как воевали наши деды
  
  Великая Отечественная не обошла ни одну семью. Если не на фронте, то у станков и в поле ковали Победу миллионы советских людей. Так и в нашей семье Кушкиных: отца не призвали в армию потому, что он работал на секретном тогда иркутском авиазаводе и имел бронь, а его папа и младший брат сражались в рядах Красной армии. Так выпало, что их мимолетная встреча произошла нежданно, но о ней они узнали лишь после... войны, когда на всю страну прогремел художественный фильм «Встреча на Эльбе».
• «Дорога долгая была»
  
  Из старинного сибирского села Хомутово, что под Иркутском, в годы Великой Отечественной ушли на фронт 600 жителей. Почти каждый третий не вернулся. А вот его судьба сберегла.
• Его судьба – театр
  
  15 мая исполнилось 125 лет со дня рождения Николая Охлопкова.
• Жизнь, блокада, Ленинград: к 115-летию со дня рождения Ольги Берггольц
  
  До Великой Отечественной войны Ольга писала детские книжки, которые называли милыми, славными, приятными, но не более. А потом стала поэтом, олицетворявшим стойкость Ленинграда.
• И снова май, девятое число...
  
  В последнее время заметил одну, на первый взгляд странную, закономерность: чем дальше от Великой Отечественной войны, тем больше к ней интерес. И не только историков (как «работающих на политику», так и свободных от этих догм) или старшего поколения, у которого война оставила неизгладимый след в судьбе.
• И победителей судят. (Рассказ)
  
  Торжественное собрание, посвященное Дню Победы в Великой Отечественной войне, подходило к концу. Традиционный доклад секретаря парторганизации М. Суханова, праздничный приказ начальника РЭС Н. В. Варламова с вручением грамот, премий и благодарностей – все как по накатанной дорожке, по отработанному годами сценарию, без лишних вопросов катилось к завершению, впереди ждал праздничный стол.
• Три фронта Равиля Замалетдинова
  
  Давно подмечено: схожие люди (по судьбе ли, возрасту, участию в каких-то общезначимых событиях) и сходятся быстрее. Так бывало с фронтовиками. Так зачастую повторяется и с нами – детьми фронтовиков. Едва познакомившись с Рашидом Равильевичем, сыном героя этого материала, мы, сами не замечая того, перешли на «ты», нашли общую тему для разговора и вот сидим за столом и вспоминаем наших отцов – их жизнь, труд, фронтовые годы. Рашид показывает мне фото из семейной хроники, рассказывает, кем были его давние предки и как сложилась их судьба, судьба их потомков, демонстрирует выдержки из книги об отце, делится воспоминаниями о нем.
• В коричневых тонах. 14 признаков фашизма по Умберто Эко
  
  Знаменитый итальянский писатель и ученый Умберто Эко, автор нескольких всемирно известных романов, более чем 20 лет назад опубликовал эссе, в котором описал типичные черты фашизма. Эта работа не претендует на истину в последней инстанции о «коричневой» идеологии, зато позволяет в очередной раз задуматься каждому из нас.
• Дед Осип. (Рассказ)
  
  Все-таки удивительны выкрутасы памяти. Утром выпал снег. Обметал от него машину, и вид этого хрустящего пуха, похожего на ворохи свежей стружки, вдруг вызвал в памяти такие глубокие воспоминания детства, что не приходили в голову многие десятилетия и, казалось бы, были забыты уже навсегда. Они навеяли образ человека, благодаря которому я усвоил навыки столярного дела и познал первые уроки другой, совсем не книжной или киношной жизни.
• Чародей военных песен Арсений Долматовский
  
  5 мая исполнится 110 лет со дня рождения Евгения Долматовского.
• Узник фашистских концлагерей Виктор Иванович Гуров: «Мне до сих пор помнится запах лагерной хлорки»
  
  В то далекое время мы жили в рабочем поселке Думиничи Калужской области, километрах в тридцати от Сухинич. После разгрома немцев под Москвой фронт остановился в районе Сухинич. Положение фронта было неустойчивым, и он несколько раз прокатывался по нашему поселку, то освобождая нас, то оставляя врагу.
• Виктор Евстратенков: «Самое страшное на войне, когда страдают и гибнут дети»
  
  Ветеранов Великой Отечественной войны в Иркутске осталось очень мало. 80-летие Победы встретят всего 28 жителей областного центра, которые в свое время защищали Родину от фашистских захватчиков. Один из них – Виктор Иванович Евстратенков.