Многие задаются вопросом: что делать с вещами больных или умерших родственников и близких, можно ли их носить, отдавать другим, или этого делать ни в коем случае нельзя. А что думает об этом Церковь?
С болезнью и смертью всегда было связано множество суеверий, а вещи, принадлежавшие человеку, невольно становятся единственным материальным носителем некой памяти о нём. Согласно распространённому заблуждению, вещи больных людей могут нести «негативную энергию» и неблагоприятно воздействовать на того, кто их будет использовать потом.
Однако это не более чем суеверный страх – вещи не могут причинить вреда человеку, если тот сам не наделит их какой-либо «магической силой» в своём сознании. Христианство смотрит на этот вопрос проще. Издавна существовал обычай раздавать одежду почивших близких бедным, в память об усопшем и с целью молитвенного поминовения.
Благоговейное отношение к личным вещам умерших людей отразилось в христианской традициипочитания реликвий - вещей, некогда принадлежавших святым, при этом, конечно, многие по-язычески возводят их в ранг «оберега» или лекарства, наделяя особенной «целительной» силой.
Христианство же на самом деле не склонно наделять предметы некими самодействующими самоценными «энергиями» - ни «положительными», ни «отрицательными».
Единственная реальная опасность, которая может исходить от одежды и личных вещей человека - некоторые заразные заболевания. Тогда, конечно, контактов с этими предметами нужно избегать просто по медицинским показаниям.
Также совет не использовать вещи больного и умершего можно услышать от психологов и психотерапевтов - многие не рекомендуют делать этого, просто чтобы не усугублять в себе эмоциональное напряжение и боль от утраты, однако ни с какой мистикой это не связано.
Кому-то с суевериями проще жить – есть какие-то определенные ориентиры, что делать, как поступать. Другим хочется понять суть явлений, вещей и разобраться, что же происходит на самом деле. И те и другие по-своему правы, выбирая себе такие полярные точки зрения. Кому уж что ближе. А мистическое, наверное, когда-нибудь будет объяснено наукой. Конечно, не всё. Ведь границ познанию просто нет. Помните, еще Сократ говорил: «Я знаю, что ничего не знаю».
– Летать стали на «боингах», свои авиазаводы еле-еле существовали, и только потому, что армия не могла остаться без истребителей, бомбардировщиков. А профсоюз не помог и не вступился, он завял, о нем у нас даже никто не вспоминает. Вы-то лучше меня это знаете, – она понимающе взглянула на Свистунова. – Муж с завода не стал уходить, иногда по вечерам и даже в праздники занимался извозом на машине, как говорят у них, таксовал. Слава богу, гараж рядом с домом… удобно. Я ужасно переживала, потому что он чаще всего выезжал вечером, сейчас такой беспредел, бандит на бандите… Выживали кое-как, а потом неожиданно поступил заказ, и работа появилась, не в таком объеме, как раньше, но жить стало получше.
Будущий народный артист СССР, один из лучших актеров советского кинематографа («король и шут в одном лице») родился 28 марта 1925 года в деревне Татьяновка – ныне это Шегарский район Томской области – в семье Михаила Петровича Смоктуновича и Анны Акимовны Махневой, в которой был вторым из шестерых детей.
Это было не сегодня, а сегодня рассказано, то есть вошло в этот солнечный день, как явь. Могло случиться вчера, а не более пятидесяти лет назад, как на самом деле. Есть большая разница: одно – когда о чем-то рассказывает очевидец, другое – когда рассказывают о том времени, когда его очевидцев ни одного не осталось. В первом случае давнее полно неостывшего трепета, и слова, о нем сообщающие, наполнены воздухом и дыханием.
Еще в апреле 2020 года дума Иркутска обратилась к руководству страны с инициативой о присвоении посмертно звания Героя Российской Федерации уроженцу Прибайкалья, летчику Николаю Ковалеву за подвиги, совершенные в период Великой Отечественной войны.
Он пришел домой подавленным. Работы больше нет. Вставали простые жизненные вопросы: на что жить, есть, пить. Нависла пустота, в душе пропасть, казалось, что наступила непоправимая безвыходность.
Точнее было бы назвать эту статью «Вопль беспомощного пенсионера!». А заодно и засвидетельствовать еще, что та ценовая интервенция, которая и невооруженным глазом видна каждому и повсюду на ценниках, вовсе даже и не ползучая, а прямо-таки скачущая во весь опор!
Дмитрий Гаврилович Сергеев (07.03.1922 – 22.06.2000) после окончания Омского пехотного училища в звании младшего лейтенанта воевал на Брянском фронте командиром стрелкового взвода. В составе 1-го Белорусского фронта дошел до Берлина. Был награжден орденом «Отечественной войны» II степени, медалями «За боевые заслуги», «За взятие Берлина».
Ох, и дорого же стало болеть в нашем «социально ориентированном государстве»! Я уж не говорю про «гениально» организованную систему медицинской помощи, когда граждан просто толкают обращаться в платные клиники из-за того, что в государственных не хватает врачей.
Юлию Борисову считают настоящей легендой, ослепительной звездой театральной сцены. Таких актеров, как она, единицы, но благодаря их творчеству этот мир становится светлее и добрее. В Борисову были влюблены все ее партнеры, но она ни разу не предала тех, кого любит – ни семью, ни родной театр, которому отдала семьдесят лет своей жизни.
В заботах и делах как-то незаметно пришла весна. А с нею март и праздник, посвященный нашей дорогой и любимой половине человечества – мамам, женам, подругам, сестрам, дочерям… И, конечно же, ее Величеству Любви.
Одним из первых наших земляков, вступивших в бой с фашистами, был уроженец Зимы Георгий Александрович Ибятов (1908–1998). Он встретил войну под Брестом, контуженным попал в плен, бежал и сражался в партизанском отряде до конца войны. Ему бы домой, к родным, а воина-победителя в… фильтрационный лагерь. Разобрались, выпустили, реабилитировали и... наградили орденом. Жестокие удары судьбы его не сломили и не озлобили. Сибиряк жил, как воевал, – по чести и совести, став легендой иркутского спорта.
