«В небе Покрышкин!» История жизни летчика-истребителя, давшего имя иркутской улице

Он первый, кто трижды удостоен звания Герой Советского Союза. Маршал авиации, летчик-ас, второй по результативности пилот-истребитель среди летчиков стран антигитлеровской коалиции. Его до смерти боялись немецкие летчики, а русские уважали и восхищались. Человек-легенда, в честь которого в иркутском микрорайоне Жилкино названа улица. Рассказываем про Александра Ивановича Покрышкина.

Улица Покрышкина в Иркутске скромно расположилась в частном секторе микрорайона Жилкино. Как и многие другие улицы героев Великой Отечественной войны, она ничем не примечательна. Сведений о том, когда ей присвоено имя трижды Героя Советского Союза Александра Покрышкина, найти не удалось, зато о самом лётчике их предостаточно.

Детство «Сашки-летчика»

Александр Покрышкин родился 6 марта (или 21 февраля по старому стилю) 1913 года в Новосибирске (в прошлом – Новониколаевск) в семье простого рабочего. Родители хотели для своего сына престижной и интеллигентной профессии бухгалтера, однако сам Саша, увидев в 10 лет первый самолет, вдруг осознал, что его мечта – быть летчиком. Это был агитсамолет Общества друзей воздушного флота. Вот как об этом вспоминал в мемуарах сам Покрышкин.

«Десятилетним я увидел первый самолет, это был агитсамолет, прилетевший в мой родной город... Не только мы, мальчишки, но и взрослые бежали к пустырю у военного городка, но разве можно нас, босоногих, обогнать? Дотронувшись до дюралевых крыльев, я открыл для себя мечту в жизни: только летать, быть летчиком. И эта мечта стала целью всей моей жизни. Вся она была подчинена претворению этой мечты в действительность. Но чтобы быть летчиком, надо иметь крепкое здоровье и высокую техническую грамотность. В школе меня мои соученики за мою еще в то время одержимость называли Сашка-летчик, чем я гордился», – пишет Александр Иванович.

После он и его друзья-мальчишки ходили «дежурить» на плац, чтобы с утра до вечера любоваться этим чудом техники. Однажды, придя домой после такого дня, Саша заявил родителям за ужином, что хочет быть летчиком. Отец вскипел: «Вот оно что! Так ты, летчик, поэтому и пропускаешь школу?» И уже снял ремень, готовясь по-простому объяснить сыну всё положение дел. За мальчишку вступилась бабушка, закрыв его собой. Как потом вспоминал Покрышкин, «ремень полетел в угол, но ужин окончился семейной ссорой».

После окончания 7 классов школы в 1923 году Саша Покрышкин ушел работать кровельщиком на стройках «Сибстроя». В те годы Покрышкин занимался в планерном кружке при клубе Осоавиахима (Общества содействия обороне, авиационному и химическому строительству), жил мечтой поступить в летную школу. Но путь к ней оказался длиннее, чем думал герой. Чтобы поступить туда, необходимо было иметь «корочки» по направлениям «слесарь», «токарь» или «столяр». Поэтому в 1930 году Александр поступил в ФЗУ «Сибкомбайнстроя» на слесаря-инструментальщика. Из-за этого в семье произошла крупная ссора: стипендия была меньше, чем заработки кровельщика, отец назвал сына нахлебником. Тогда 17-летний парень собрал свои нехитрые пожитки и покинул дом. Как оказалось потом – навсегда.

«Трудными были годы учебы в ФЗУ. Стипендия маленькая, от родителей помощи никакой. Зима, сибирский мороз такой, что кажется, звенит воздух, а на ногах – ботиночки, стоптанные летом. В них же надо и на лыжах походить часок-другой... – пишет в мемуарах Александр Покрышкин. – В нашей комнате жили шестнадцать человек. И в соседних не меньше. Продукты получали только по карточкам, и их, конечно, всегда не хватало. На первом этаже под нами был хлебный ларек, который постоянно дразнил запахом свежего хлеба. Как только к ларьку подъезжала подвода, мы всей комнатой с грохотом мчались по лестнице вниз. Нужно было спешить, чтобы нас не опередили другие. За разгрузку хлеба нам перепадала одна-другая буханка. В самодельном кипятильнике мы кипятили воду и блаженно запивали ею свежий хлеб».

Но эти трудности лишь закалили характер будущего трижды героя войны. В 1932 году Покрышкин окончил «фазанку» и пошел работать в заводской цех. В мае того же года по комсомольской путевке отправился в Пермскую военную авиационно-техническую школу. Но даже тогда мечта стать летчиком была всё еще далека – Покрышкин поступил туда в качестве авиатехника.

Учился там неохотно, но понимал, что кто-то должен обслуживать самолёты на земле. Параллельно всё так же занимался в планерном кружке. После окончания авиашколы Покрышкина отправили в Ленинград на курсы усовершенствования, а уже в 1934 году Александр получил должность старшего авиатехника авиазвена 74‑й Таманской стрелковой дивизии, дислоцирующейся в Краснодаре.

39 рапортов и долгожданные первые полёты

В Краснодаре Александр Покрышкин четыре года служил авиатехником, а затем и старшим техником. Несмотря на успехи в этом деле, полезные технические разработки (Покрышкин, например, придумал систему сохранности кабин и авиамоторов), мечта стать лётчиком не оставляла его.

Александр Покрышкин написал 39 рапортов командованию с просьбой отпустить его в летное училище, но они всё время оставались без ответа. При этом Покрышкин, зная, что для полетов необходима суровая физподготовка, очень активно занимается спортом. Биограф будущего маршала авиации, писатель-историк Алексей Тимофеев писал, что Александр Иванович занимался гимнастикой на снарядах, прыжками в воду с 10-метровой вышки, совершал велопробеги, играл в волейбол, занимался боксом. Фигура его была столь совершенна, что на пляжах Краснодарского края, куда его по путевке отправляли отдыхать, местные художники просили Покрышкина позировать им. Он, как человек большой скромности, всегда отказывал.

Не было у Александра Покрышкина и вредных привычек. Алкоголь почти не употреблял, курить бросил почти сразу же, как начал, еще в школе. Учительница однажды показала ему макет лёгких курильщика, после чего школьник Саша раз и навсегда распрощался с интересом к курению.

В сентябре 1935 года друг Покрышкина Василий Севостьянов добился для товарища разрешения на полеты в качестве летчика-испытателя. Затем он же тайком учил друга летать.

В 1937 году Александр Покрышкин отправился в Москву, чтобы поступить в Военно-воздушную инженерную академию РККА имени Жуковского, где планировал переучиться на летчика. Ему в тот момент было уже 24 года. Ещё немного, и летная карьера могла вот-вот закончиться, не начавшись.

Биограф Алексей Тимофеев пишет: «Покрышкин успешно сдавал экзамены, хотя, как он пишет, «мысль о том, что я не буду летчиком, не давала мне покоя». На экзамене по политэкономии к комиссии вдруг присоединился начальник с двумя ромбами на петлицах, был он не в духе, начал в грубой форме задавать все новые вопросы. Когда он в очередной раз оборвал ответ Покрышкина, тот разозлился и ответил без должного почтения. «Вы кому так отвечаете?! Кто вас учил спорить со старшим начальником?! Мне такие слушатели не нужны». И Покрышкин, получив двойку, отправился в Краснодар».

В 1938 году Александр Покрышкин за пару недель прошел двухгодичную программу пилота гражданской авиации. В мемуарах он вспоминает, как оттачивал на аэродроме все фигуры пилотажа, а потом, приходя домой и наспех перекусив, занимался на тренажере.

«Я в душевой ставил на стол тренажер – на доске укреплена ручка управления и педали, брал в руки сделанный из фанеры макет капота с центропланом и, используя панель на стене как естественный горизонт, мысленно и зрительно отрабатывал элементы пилотажа. Передо мной теперь лежала книга Пестова «Полет на У-2». Это замечательная книга», – писал Александр Покрышкин.

В итоге он экстерном на отлично сдал экзамен и направил свой счастливый, сороковой рапорт, к которому приложил аттестат об окончании аэроклуба. Это позволило ему в ноябре 1938 года стать слушателем Качинской военной авиационной школы. В одно время с ним там учился Василий Сталин – сын Иосифа Сталина.

Через год, в 1939-м, Александр Покрышкин с отличием окончил школу, став, наконец, летчиком-истребителем. После выпуска его отправили в Украину в город Кировоград.

«Ахтунг! В небе Покрышкин!»

Начало Великой Отечественной войны Александр Покрышкин встретил на Южном фронте, в небольшом молдавском городке.

«Нас разбудили резкие удары в рельс. Первая мысль была об учебной тревоге. Ни дома, ни в гостях поспать не дают. Рядом с палаткой послышался топот ног и возбужденные голоса. Дьяченко, жалуясь на неспокойную жизнь военного летчика, долго не мог разыскать свои носки. Мы с Довбней подождали его, чтобы к штабу прийти вместе. Аэродром ожил. Заревел один мотор, другой, перекрывая непрекращающийся звон рельса. «Значит, серьезная тревога, – подумал я, – если они уже рассредоточивают самолеты. Ну что ж, для тренировки это неплохо. А места у них хватит: аэродром подходит вплотную к кукурузному полю». У штабного «ящика» толпились летчики в полном боевом снаряжении. Лица у всех были суровые, словно железные. Ну, конечно же, тревога испортила им выходной день. И все-таки замечалось что-то необычное в жестких взглядах. Протиснувшись к двери, я хотел доложить о прибытии звена и тут услышал недовольный голос Дьяченко: «Чего не даете спать командированным?» – пишет в мемуарах Александр Покрышкин.

В ответ прозвучал короткий ответ: «Война!»

В первый же день войны аэродром Александра Покрышкина подвергся бомбардировке.

Его первая воздушная схватка закончилась бедой: по недоразумению он подбил советский самолёт 211-го бомбардировочного полка – лёгкий бомбардировщик Су-2, приняв его за вражеский. Но затем последовала череда побед, славных подвигов и совершенно невероятных везений.

Сослуживцы говорили, что Покрышкин родился в рубашке. В чем-то они были даже правы. Когда младенец появился на свет, он был покрыт неразорвавшимся плодным пузырем. С давних времен это считалось предзнаменованием того, что ребенку будет сопутствовать удача. И действительно, Александр Покрышкин был большим везунчиком.

В его военной истории насчитывается множество случаев, когда он мог погибнуть, но не погиб. Из подбитых самолетов он выбирался живым, а падавшие вокруг него бомбы почему-то не взрывались. Покрышкин похоронил и оплакал множество фронтовых друзей – опытных пилотов, тоже асов, многие талантливые ученики Александра Ивановича не дожили до Победы. Его же судьба миловала, каждый раз он возвращался живой даже тогда, когда надежды не было.

Много раз Александр Покрышкин летал в разведку, но два случая сильнее других врезались в его память. О них он подробно писал в мемуарах. Из первой он не возвращался несколько дней, поэтому сослуживцы сочли летчика погибшим и по старой полковой традиции разобрали его вещи себе на память. Во время второго исчезновения до последнего верили, что вернется.

В одном из полетов немцы пробили мотор МиГа, на котором летел Покрышкин. Поначалу самолёт «тянул», но вскоре стало ясно, что долететь на нем до наших не выйдет.

«Мотор на последнем издыхании все же позволил перетянуть долину, где по шоссе растянулась колонна вражеских машин и орудий. Перед падением на поросшие лесом бессарабские холмы Покрышкина охватили «озноб и нытье в плечах». Оставалось только выключить зажигание, чтобы не возник пожар, сдвинуть на лоб очки, чтобы осколками не поранить глаза, сгруппироваться, упереться прямыми руками в приборную доску. И положиться на судьбу... Когда к летчику вернулось сознание, он увидел развалившийся на части самолет, солнце на листьях деревьев, услышал пение птиц и отдаленный гул машин. Жив! Повреждена нога – трещина в кости. Травма позвоночника скажется потом, через двадцать с лишним лет... Только не плен. Рука с пистолетом была уже у виска, но затем Покрышкин спохватился: «Постой!.. Зачем торопиться? У меня же две обоймы патронов. Надо жизнь отдать подороже», – пишет биограф Покрышкина Алексей Тимофеев.

Летчик по солнцу и часам определил направление и ковылял через лес, поля кукурузы и виноградники несколько дней. Так Покрышкин добрался до молдавского села, в котором местный крестьянин дал ему пищу и указал путь. Угрожая пистолетом, Александр Иванович раздобыл в селении таратайку и доехал на ней до станции, где встретился с русскими бойцами. Командир той части сказал Покрышкину: «Как вы проскочили? Вон у той дороги лесок, где только что мы вели бой с румынами». Снова повезло.

На четвертый день Александр Покрышкин вместе с последним эшелоном вернулся к своим.

Еще одно чудесное спасение произошло с Покрышкиным во время воздушного боя. Русский летчик-ас сбил немецкого разведчика-корректировщика на «Хеншеле». Выполняя маневры, Александр так сблизился с землей, что фашисты стали стрелять по его самолету.

«Пуля с земли вошла в правый борт кабины, зацепила плечевые лямки парашюта, ударила в ролик фонаря на левом борту и снова ушла направо, срезав полоску кожи на подбородке. Голова Покрышкина была в узком треугольнике полета пули, поистине в «треугольнике смерти»! Кровь брызнула на лицо и лобовое стекло... Техник Иван Вахненко, осмотревший самолет и парашют, сказал: «Ну, товарищ командир, вы в рубашке родились!» И случаев такого рода только в 1941 году у Александра Ивановича было не менее десятка», – рассказывает в книге Алексей Тимофеев.

Сам Покрышкин говорил, что хладнокровие обретают те, кто уцелел в первых боях. Со временем к хладнокровию добавляется опыт. Довольно скоро Александр Иванович стал асом воздушных сражений. Участвуя в боях на Южном, Северокавказском, 1-м, 2-м и 4-м Украинских фронтах, Александр Иванович совершил свыше 600 боевых вылетов, провел 156 воздушных боев, сбил 59 самолетов противника. Однако эти данные противоречивы, поскольку часть сбитых машин он приписывал не себе, а другим летчикам, с которыми они вместе вылетали на задания. Новосибирский исследователь О. В. Левченко подсчитал, что лично Покрышкин сбил 94 самолета, еще 19 подбил и три уничтожил на земле.

Однако боевую славу и награды Покрышкину принесли именно бои на Кубани. Александр Иванович разработал собственную тактику боевых действий истребительной авиации, тщательно задокументировав ее в своих тетрадях. Покрышкин исследовал и протестировал один из сбитых немецких «Мессершмиттов». Так он определил сильные и слабые стороны противника, что и позволило ему составить действенную схему воздушных боев. Своих ребят Александр Покрышкин учил тому, что первая атака должна ошеломить врага и решить исход битвы.

Много лет спустя Александр Иванович писал о Кубани: «Кубанская земля... Она уже была где-то за голубым горизонтом, а я все думал о ней, о друзьях, навсегда оставленных в ее могилах, на дне морском... Они погибли недаром. Поглядывая на боевой порядок группы, я радовался, что смена погибшим так четко идет в строю. Наши бои, наши могилы на Кубани помогут тем, кто сражается на других фронтах. Выстояв на Кубани, мы верили, что враг теперь не пройдет нигде».

Асы люфтваффе до ужаса боялись Покрышкина. Он использовал в небе такие приемы (например, мог пойти на таран и почти вплотную приблизиться к фашистскому самолету), которые заставляли даже самых опытных летчиков поворачивать машины назад. Друг друга в эфире они предупреждали: «Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» От такого сообщения врассыпную кидались даже самые смелые немецкие асы.

Первую звезду Героя Советского Союза Александр Покрышкин получил 24 мая 1943 года за успешное командование полком, а также за 354 боевых вылета и 54 воздушных боя, в которых лично сбил 19 самолетов противника. Второй «Золотой Звездой» он был награжден 24 августа 1943 года за 455 боевых вылетов и 30 лично сбитых самолетов врага.

Третьей звезды Героя Советского Союза Покрышкин был удостоен через год – 19 августа 1944 года.

Президент США Франклин Рузвельт, выступая в августе 1944 в американском Конгрессе, так говорил о нем: «Покрышкин – несомненно, самый выдающийся летчик Второй мировой войны». Александр Иванович был награжден одной из высших боевых наград США – медалью «За выдающиеся заслуги». Отмечая это событие, американские газеты писали: «Лучший летчик – истребитель в нынешней войне – русский». Видный английский специалист в области военной авиации Роберт Джексон в своей книге «Красные соколы» писал: «Одним из советских асов, выработавших систему тактических боевых приемов, ставших позднее нормой для советских ВВС, был Александр Покрышкин».

Любовь с первого взгляда

Со своей единственной и горячо любимой супругой Александр Покрышкин познакомился на фронте. Это было в августе 1942 года. Вместе с сослуживцами он прибыл в поселок Манас и отправился в санчасть батальона аэродромного обслуживания, чтобы навестить заболевшего товарища. Дежурила в тот вечер 20-летняя Мария Коржук.

Сам Александр Иванович вспоминал встречу так:

«Поэты могли бы назвать чувство, с которым я смотрел на девушку, любовью с первого взгляда. Мне хотелось стоять и стоять рядом с этой стройной, просто глядевшей на меня белянкой», – рассказывал в мемуарах Покрышкин.

Он еле смог заставить себя уйти от нее в палату к другу, но перед уходом задержался у ее стола.

«Подумал: могла бы она сейчас оставить эту комнатку с керосиновой лампой?.. Я готов был всю ночь бродить с ней по берегу моря, под лунным небом. Как мне уйти отсюда одному? Надо хотя бы договориться о завтрашнем вечере, о танцах. Ждать и надеяться на новую случайную встречу? Нет! Лучше взять с собой ее книгу, тогда обязательно увижу ее еще раз», – продолжал Александр Иванович.

Он обратил внимание, что девушка читала роман Гюго «Отверженные» и попросил книгу, чтобы перечитать.

«Итак, отныне я был не один. Со мной были ее имя и ее книга. Я вспомнил об этом утром, когда проснулся. Подумал о ней, когда проезжали на машине через поселок. Я почувствовал на себе взгляд Марии, когда поднялся в воздух», – пишет Покрышкин.

Мария Кузьминична в момент первой встречи испытала похожие чувства. В своей книге воспоминаний она писала: «В проеме открытой двери появились три летчика. Взглянув на них, я невольно вспомнила картину А. Васнецова «Три богатыря». Смотрела на них, но почему-то видела только того, кто стоял в середине: капитан, выше среднего роста, широкоплечий, подтянутый, с мужественным волевым лицом и большими серо-голубыми глазами. На груди – орден Ленина. В нем была какая-то серьезность и основательность. «Это Он!» – пронзила меня шальная мысль. Но я тут же устыдилась ее: «Господи, о чем я думаю? Ведь я даже голоса его еще не слышала».

Стоит ли говорить, что влюбленные решили всю жизнь провести вместе. Война разлучила их на несколько месяцев, но они отправляли друг другу письма, каждое из которых давало надежду и обещания на долгую и счастливую судьбу.

В конце 1943 года Мария и Александр поженились. Свадьба была скромной, фронтовой, но очень значимой для обоих. Вместе они вырастили сына Александра и дочь Светлану.

Судя по письмам, которые супруги отправляли друг другу вплоть до самой старости, их любовь не померкла даже спустя годы, несмотря на разлуки и время. Чувства, закаленные войной, Покрышкины пронесли через многие годы.

В письмах 1956 года Александр Иванович писал жене: «Моя дорогушенька! Начинаю с главного – страшно по тебе скучаю. Без тебя так пусто кругом и ты постоянно идешь на ум. После фронта отвык писать, а теперь снова пришлось... Поправляйся, мое самое дорогое. Я очень тебя жду. Будь здорова, моя дорогая, радость моя! Саша».

В 1970 году, находясь в очередном отъезде, Покрышкин писал: «Любимая моя! Как медленно течет время. Еще десять дней я не увижу тебя. Кажется, что ты уехала давно- давно. Скоро начну взвывать, как волк одинокий в морозном лесу. А завтра двое суток сидеть одному на даче, где все напоминает о тебе. Да еще рыжая бестия (ирландский сеттер Ункас. – Прим. автора.) будет меня изводить. С ним не поговоришь о том, как нам нужна рядом хозяйка. Береги себя. Ты же мне нужна до конца моих дней. Моя родная, пиши чаще, все легче будет переносить разлуку с тобой. Твой страдалец».

Послевоенные годы

Войну Александр Покрышкин закончил в звании полковника гвардии. В победном мае 1945 года участвовал в параде на Красной площади, нес фронтовое знамя.

В 1948 году Покрышкин окончил Военную академию имени Фрунзе (ныне Общевойсковая академия Вооруженных Сил Российской Федерации), а в 1957 году – Военную академию Генерального штаба. Служил в войсках ПВО страны, почти четверть века занимал в них ответственные должности, в 1968–1971 годах был заместителем главнокомандующего войск ПВО СССР. В августе 1953 года Александр Покрышкин получил первое генеральское звание, а в 1972 году – звание маршала авиации. С 1972 по 1981 год был председателем ЦК ДОСААФ СССР. С ноября 1981 года – военный инспектор-советник группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.

Александр Покрышкин избирался депутатом Верховного Совета СССР 2‑10 созывов от Новосибирской области. В 1979–1984 годах он был членом Президиума Верховного Совета СССР. Кандидат в члены ЦК КПСС с 1976 года.

В последние годы жизни Александр Покрышкин работал над книгами мемуаров и боролся с тяжелой болезнью. Сказались перегрузки, которые летчик неоднократно испытывал в воздухе. Кроме того, маршал участвовал в ядерных испытаниях, что и, предположительно, повлияло на его здоровье. Александр Иванович скончался 13 ноября 1985 года в Москве от рака мочевого пузыря.

В своих воспоминаниях Мария Покрышкина писала: «Тринадцатого ноября 1985 года в 11 часов 30 минут я стала вдовой. Прошли годы, но мне все еще кажется, что вот-вот прозвучат три коротких звонка в прихожей – так всегда звонил он, – и я побегу открывать дверь. Он войдет и улыбнется своей необыкновенной улыбкой...»

Мария Кузьминична пережила супруга на 15 лет. Умерла 12 января 2000 года.

«Согласно завещанию Мария Кузьминична была похоронена в могиле мужа. Вместе с ее прахом родные положили в могилу две горсти земли — дагестанской, где встретились Александр и Мария в 1942 году, и кубанской, над которой Покрышкин в 1943-м сломил боевой дух люфтваффе…» – пишет Алексей Тимофеев.

Вместо послесловия

Незадолго до начала победного парада на Красной площади в 1945 году, Александр Покрышкин размышлял о прошлом и будущем, о подвигах и утратах войны. Люди радовались Великой Победе, а Александр Иванович терзался мыслями. В мемуарах он напишет: «Я смотрел на клокочущую Красную площадь, на плотную стену москвичей и думал: не забудет ли мир, человечество, чего стоила ему эта победа над гитлеризмом? Сделает ли человечество нашей планеты свой железный вывод из этой страшной – и для нас, и для тех, кто ее затеял,– войны?».

Не забудут ли люди, сколько за эти годы было пролито крови, сколько могил рассеяно по земле от Волги до Шпрее и на полях боев во многих странах Европы?

Не забудут!.. Не должны забыть!

Фото взяты из книги Марии Кузьминичны Покрышкиной «Жизнь, отданная небу»

• Расскажите об этом своим друзьям!

• «…Я знаю о своем невероятном совершенстве»: памяти Владимира Набокова
  
  Владимир Набоков родился в Петербурге 22 апреля (10 апреля по старому стилю) 1899 года, однако отмечал свой день рождения 23-го числа. Такая путаница произошла из-за расхождения между датами старого и нового стиля – в начале XX века разница была не 12, а 13 дней.
• «Помогите!». Рассказ Андрея Хромовских
  
  Пассажирка стрекочет неумолчно, словно кузнечик на лугу:
• «Он, наверное, и сам кот»: Юрий Куклачев
  
  Юрий Дмитриевич Куклачёв – советский и российский артист цирка, клоун, дрессировщик кошек. Создатель и бессменный художественный руководитель Театра кошек в Москве с 1990 года. Народный артист РСФСР (1986), лауреат премии Ленинского комсомола (1980).
• Эпоха Жилкиной
  
  Елена Викторовна Жилкина родилась в селе Лиственичное (пос. Листвянка) в 1902 г. Окончила Иркутский государственный университет, работала учителем в с. Хилок Читинской области, затем в Иркутске.
• «Открывала, окрыляла, поддерживала»: памяти Натальи Крымовой
  
  Продолжаем публикации к Международному дню театра, который отмечался 27 марта с 1961 года.
• Казалось бы, мелочь – всего один день
  
  Раз в четырехлетие в феврале прибавляется 29-е число, а с високосным годом связано множество примет – как правило, запретных, предостерегающих: нельзя, не рекомендуется, лучше перенести на другой год.
• Так что же мы строим? Будущее невозможно без осмысления настоящего
  
  В ушедшем году все мы отметили юбилейную дату: 30-ю годовщину образования государства Российская Федерация. Было создано государство с новым общественно-политическим строем, название которому «капитализм». Что это за строй?
• Первый фантаст России Александр Беляев
  
  16 марта исполнилось 140 лет со дня рождения русского писателя-фантаста Александра Беляева (1884–1942).
• «Необычный актёрский дар…»: вспомним Виктора Павлова
  
  Выдающийся актер России, сыгравший и в театре, и в кино много замечательных и запоминающихся образов Виктор Павлов. Его нет с нами уже 18 лет. Зрителю он запомнился ролью студента, пришедшего сдавать экзамен со скрытой рацией в фильме «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика».
• Последняя звезда серебряного века Александр Вертинский
  
  Александр Вертинский родился 21 марта 1889 года в Киеве. Он был вторым ребенком Николая Вертинского и Евгении Скалацкой. Его отец работал частным поверенным и журналистом. В семье был еще один ребенок – сестра Надежда, которая была старше брата на пять лет. Дети рано лишились родителей. Когда младшему Александру было три года, умерла мать, а спустя два года погиб от скоротечной чахотки отец. Брата и сестру взяли на воспитание сестры матери в разные семьи.
• Николай Бердяев: предвидевший судьбы мира
  
  Выдающийся философ своего времени Николай Александрович Бердяев мечтал о духовном преображении «падшего» мира. Он тонко чувствовал «пульс времени», многое видел и предвидел. «Революционер духа», творец, одержимый идеей улучшить мир, оратор, способный зажечь любую аудиторию, был ярким порождением творческой атмосферы «серебряного века».
• Единственная…
  
  О ней написано тысячи статей, стихов, поэм. Для каждого она своя, неповторимая – любимая женщина, жена, мать… Именно о такой мечтает каждый мужчина. И дело не во внешней красоте.
• Живописец русских сказок Виктор Васнецов
  
  Виктор Васнецов – прославленный русский художник, архитектор. Основоположник «неорусского стиля», в основе которого лежат романтические тенденции, исторический жанр, фольклор и символизм.
• Изба на отшибе. Култукские истории (часть 3)
  
  Продолжаем публикацию книги Василия Козлова «Изба на отшибе. Култукские истории».
• Где начинаются реки (фрагменты книги «Сказание о медведе»)
  
  Василию Владимировичу в феврале исполнилось 95 лет. Уже первые рассказы и повести этого влюблённого в природу человека, опубликованные в 70-­е годы, были высоко оценены и читателями, и литературной критикой.
• Ночь слагает сонеты...
  
  Постоянные читатели газеты знакомы с творчеством Ирины Лебедевой и, наверное, многие запомнили это имя. Ей не чужда тонкая ирония, но, в основном, можно отметить гармоничное сочетание любовной и философской лирики, порой по принципу «два в одном».
• Композитор из детства Евгений Крылатов
  
  Трудно найти человека, рожденного в СССР, кто не знал бы композитора Евгения Крылатова. Его песни звучали на радио и с экранов телевизоров, их распевали на школьных концертах и творческих вечерах.
• Изба на отшибе. Култукские истории (часть 2)
  
  Было странно, что он не повысил голос, не выматерился, спокойно докурил сигарету, щелчком отправил её в сторону костра и полез в зимовьё.
• Из полыньи да в пламя…
  
  120 лет назад в Иркутске обвенчались Александр Колчак и Софья Омирова.
• Лесной волшебник Виталий Бианки
  
  На произведениях Виталия Валентиновича выросло не одно поколение людей, способных чувствовать красоту мира природы, наблюдать за жизнью животных и получать от этого удовольствие.