Первый иркутский академик |
24 Октября 2014 г. |
Во время Великой Отечественной войны немецкое командование прогнозировало направление главного удара наших войск по назначении маршала Жукова на какой-то участок фронта. Летом 1960 г., когда для иркутской науки наступил «период бури и натиска», председателем Президиума Восточно-Сибирского филиала Академии наук СССР был назначен ленинградский профессор Лев Александрович Мелентьев. В 1966 г. Восточный проезд в Академгородке был переименован в улицу академика Мелентьева. Потомок знатных предков Род Мелентьевых принадлежал к либеральному дворянству, откуда вышли видные военные, учёные, деловые люди. Отец Льва Александровича – Александр Николаевич – потомственный дворянин, сын военного, окончил кадетский корпус и Военно-морскую академию в Санкт-Петербурге. Офицер Балтийского флота, в Октябрьскую революцию вместе с двумя братьями перешёл на сторону красных, служил в Генштабе Военно-Морских сил. После окончания Гражданской войны работал главным механиком на фабрике «Красная нить», был арестован органами НКВД, осуждён на пять лет, через два года освобождён и реабилитирован. Его брат Михаил, всю жизнь отдавший армии, участвовал в Гражданской и Великой отечественной войнах. Мать – Ксения Павловна – родилась в Барнауле в семье ссыльного Павла Шатько, участника революционного кружка Димитра Благоева, первой социал-демократической организации в России (в 1891 году Благоев организовал социал-демократическую партию Болгарии, в 1919 году – компартию), и Елизаветы Александровны Ухтомской, происходившей из старинного княжеского рода. Прадед Л. А.Мелентьева со стороны матери Михаил Степанович Воронин, академик Санкт-Петербургской академии наук и почётный член многих иностранных академий, был ботаником с мировым именем, основателем двух научных направлений – микологии и фитопатологии. Вхождение в энергетику В Гражданскую войну семья Мелентьевых жила на хуторе, куда Лёва, учась в Москве, приезжал на каникулы, приобщившись там ко всем видам немеханизированного сельского труда – пахал, боронил, сеял, косил... Помогая семье в выполнении «продовольственной программы», пристрастился к ружейной охоте с собакой – на всю жизнь. Когда возил зерно на мельницу, ознакомился с устройством первого в его жизни энергогенератора – водяного колеса, предшественника гидротурбин – и смог сравнить этот агрегат с системой «лошадь-телега», которой успешно пользовался. После школы-девятилетки, окончив курсы электриков-телефонистов и проработав несколько месяцев, Лев в 1926 г. поступил на инженерно-экономический факультет Ленинградского электромеханического института (основанный в 1899 г., был переименован в Ленинградский политехнический институт, теперь – Санкт-Петербургский государственный технический университет). В 1928 г. Лев Мелентьев как представитель студенческого научного общества участвовал в работе Первого Всесоюзного энергетического съезда. С большим программным докладом там выступил Глеб Максимилианович Кржижановский, изложив основные положения об энергетике как целостной науке, её ведущем звене – электрификации, сформулировав задачу создания единого топливно-энергетического баланса – ТЭБ страны – «от энергетических ресурсов до приёмников энергии». Именно этот доклад положил начало развитию в СССР научных исследований и практических работ в области ТЭБ страны и её регионов, в направлении развития плана ГОЭЛРО. Целеполагающие идеи Кржижановского конкретизирует Институт систем энергетики СО РАН, который создал и возглавлял в 1960–1973 годах Лев Мелентьев, летом 1966 г. первым среди иркутских учёных избранный действительным членом АН СССР. Курс на Иркутск В 1959 г. было принято постановление о создании Сибирского отделения Академии наук СССР как форпоста, центра системы научных учреждений, сосредоточенных в крупных городах восточных регионов страны. Столицей сибирской науки был выбран Новосибирск. Летом 1959 г. послом Президиума СО АН СССР к Л. А. Мелентьеву в Ленинград прибыл академик Сергей Алексеевич Христианович, по специальности близкий к энергетике механик с мировым именем, трижды лауреат Сталинской премии: – Мы хорошо знаем ваши работы и хотим предложить переехать в Сибирь, возглавить там создание нового научного центра Академии наук. – А какие будут у меня права, если я приму такое предложение? – Ваши права – это ваш авторитет! Улица имени Мелентьева в иркутском Академгородке
Мемориальная доска, установленная на стене дома на улице имени Мелентьева Л. А. Мелентьев принял эту высокую честь: в свои 50 лет он счёл, что сможет с такой задачей справиться, имея опыт достаточно масштабной организационной научной и хозяйственной работы и надеясь, что Сибирь поможет ему полнее развернуться как учёному-энергетику. Для усиления позиций Л. А. Мелентьева в новом качестве и на новом месте, на основе бесспорных предыдущих заслуг он был утверждён членом Государственного научно-экономического совета Совмина СССР и избран членом-корреспондентом АН СССР. Вот цитата из книжки «Иркутский академический», выпущенной в 1967 году Идеей Алексеевной Дубовцевой (мэтр иркутской журналистики, она заведовала отделом школ, науки, литературы и искусства газеты «Восточно-Сибирская правда» с конца 1950-х до конца 1970-х годов: [Л. А. Мелентьев. – А. К.] «перенёс в Сибирь из Ленинграда дух высокой интеллигентности, порядочности и научной обстоятельности. Будучи избранным председателем президиума филиала (и директором Сибирского энергетического института – А. К.), он оказывал огромное положительное влияние не только на своих коллег, но и на всю иркутскую интеллигенцию, даже партийные руководители не смели с ним не считаться». Л. А. Мелентьева направили в Иркутск, когда там началась пора форсированного создания второго после Новосибирска по значимости и масштабам центра сибирской академической науки. Для себя и для других Льва Александровича отличала повышенная – прямо какая-то гипертрофированная! – личная скромность. Так, мы не только не видели, чтобы наш директор хоть раз надел свои ордена-медали, но и не смогли найти ни одной такой фотографии, сколько ни искали, кроме уж не помню как попавшего ко мне очень удачно раскрашенного большого фотопортрета молодого Мелентьева с планками его первых орденов – «Знак Почёта» и Трудового Красного Знамени – он получил эти награды в 1945 г. Так вот, как вспоминает заведовавший вычислительным центром СЭИ Николай Серафимович Хлопко, Лев Александрович надел все свои ордена, медали и наградные значки, отправляясь в Госснаб выколачивать для института самую тогда мощную из отечественных открытых вычислительных машин – нашу первую БЭСМ-6. Ускоренное создание вычислительной базы СЭИ и непрерывное наращивание парка ЭЦВМ было первейшей заботой директора наряду со строительством институтских корпусов в Академгородке. Сегодня всеобщая компьютеризация воспринимается как само собой разумеющееся: как же иначе-то?! А в начале 1960-х пользу ЭЦВМ большинство просто не понимало: были канцелярские счёты у бухгалтеров, были логарифмические линейки у инженеров, механические и электрические арифмометры, теперь появились электронные считалки – ну и что с того? А Л. А. Мелентьев и основатели Сибирского отделения АН СССР делали ставку на ЭЦВМ как инструмент, как средство, сулящее колоссальные возможности не только ускорения исследований, но и их совершенно новой, комплексной и системной постановки, что для энергетики особо важно, прежде всего, из-за огромной размерности задач. Например, худо-бедно описать топливно-энергетический баланс страны можно лишь сотнями исходных уравнений с тысячами неизвестных. Всемирно известные чехословацкие путешественники Зикмунд и Ганзелка, среди осмотровых объектов столицы Восточной Сибири, ознакомившись с СЭИ в его временных помещениях и увидев там БЭСМ-2, – признались, что такое светящееся мигающими лампочками и жужжащее, сочиняющее музыку и рисующие картинки чудо они в жизни не встречали. Что ж, в джунглях Южной Америки, где они путешествовали, ЭЦВМ им тогда не встречались (нынче кейсы-ноутбуки и планшеты есть и у негров, и у индейцев, компьютеры в космосе летают...), но тогда наша машина, действительно, явилась маленьким чудом в центре Иркутска, по которому, как верили иностранцы, гуляли белые медведи. На неоновое подмигивание сотен огоньков (зелёные – это хорошо, красные – плохо) на пульте БЭСМ-2 по ночам глазели прохожие. О значительности, необычности события – ввода ЭВМ в далёкой Сибири свидетельствует сообщение в газете «Нью-Йорк таймс» о прибытии в Иркутск громоздких ящиков с частями БЭСМ-2 (надо полагать, пронюхал кто-то из вездесущих журналистов, но это и не скрывалось). Ну, а если серьёзно, то наш вычислительный центр был в эпоху первых ламповых и полупроводниковых ЭЦВМ самым мощным восточнее Новосибирска: к БЭСМ-2 с 10 тысячами операций в секунду добавились две 20-тысячные БЭСМ-4. Созданный в 1965 г. по инициативе Мелентьева и возглавленный им межведомственный координационный центр по внедрению вычислительной техники в народное хозяйство Иркутской области работал столь эффективно, что регион стал здесь лидером в масштабах не только Сибири: в 1970 г. у нас работали 10 вычислительных центров, а в 1985 г. – уже 57, располагавших 260 ЭВМ третьего накопления. После обращения Л. А. Мелентьева вместе с управляющим Иркутскэнерго П. Г. Некряченко в правительство в 1963 г. был открыт энергетический факультет в Иркутском политехническом институте. По инициативе и с конкретным участием Мелентьева, страстного охотника, в 1963 г. было создано Илгинское научно-экспериментальное спортивно-охотничье хозяйство. Наследие и наследники В 1985 году Лев Александрович стал директором созданного в Москве «под него» Института энергетических исследований Академии наук и Госкомитета по науке и технике СССР, первой задачей которого была координация работ различных институтов и организаций в области сопровождения Энергетической программы СССР. ИнЭИ в первые годы называли московским филиалом иркутского СЭИ – так оно фактически и было. Лев Александрович забрал туда из Иркутска ряд сотрудников. Память академика Л. Мелентьева увековечена присвоением его имени созданному им институту и одной из улиц Академгородка, учреждением персональных стипендий СО РАН и ИСЭМ его имени для молодых учёных. Ну, а главная память – в делах его последователей, его учеников. Среди них три академика: Юрий Николаевич Руденко, принявший у Льва Александровича руль управления СЭИ, единственный из иркутских учёных был избран академиком-секретарём профильного отделения АН СССР, и три члена-корреспондента РАН, в том числе нынешний директор ИСЭМ Николай Иванович Воропай.
Тэги: |
|