"История Сибири". Книга вторая с 1742 по 1823 года. Предуведомление. Поправка по издании первой книги

Бессмертному имени

ГРАФА

МИХАЙЛЫ МИХАЙЛОВИЧА СПЕРАНСКОГО,

некогда бывшего сибирским генерал-губернатором,

посвящается ВТОРАЯ КНИГА

Облеченный в звание генерал-губернатора всей Сибири, он нес от престола два важные поручения: а) прекратить неправды, вопиявшие в стране безгласной, б) начертать учреждение для управления толь отдаленным краем. В полтора года своего пребывания в Сибири он исполнил поручение первое, как ангел мира, с любовью, которая горевала о неправде, радовалась об истине, и второе, как муж государственный. Его только гению легкому и быстрообъемлющему не трудно было обхватить всю обширность предметов управления, всю обширность злоупотреблений, – ту и другую, столь же безмерную, как сама Сибирь, и в то же время начертать учреждение с уставами и положениями, а это время было с июня 1819 по 8 февраля 1821 г. (с приезда до отъезда из Сибири).

Сколько между тем явил он дел снисхождения, сострадания и вообще любви просвещенной к ближнему! Довольно бы этих дел, чтобы имени такого правителя, каков был М. М. Сперанский, остаться незабвенным в Сибири; но поколения уходят, чувства современные умирают, как самые сердца, и воспоминания благороднейшие, какие только могут украшать память человеческую, живут без камеев не долее дня своего.

Нет, не в кичливой мысли, чтобы обеспечить бессмертие Джемшиду сибирскому, посвящаются мои тетради! Если найдется в них что-нибудь новое по части географии физической, то они посвящаются ему в виде первоначальной дани, за исходатайствованную им меру топографической съемки по Сибири.

Я не пойду за ним далее, сколь ни лестно следовать за человеком добродетельным и великим (как граф Сперанский наименован в публичных листах при его кончине, 11 февраля 1839 года случившейся). Я не пойду за ним далее Сибири, потому что для меня довольно хранить в душе два слова, которые, в последние дни своего пребывания в Иркутске, он написал при посылке ко мне часов и Библии Тремеллиевой; вот тебе время и вечность!

Созерцательный труженик времени! Он с юности мыслил о вечности, и жил потом для вечности. Да почиет же муж незабвенный при благословениях Сибири там – в любимой им бесконечности всего, у Христа Бога!

П. СЛОВЦОВ

11 февраля

1842 года

ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

Если время для человека есть прогрессия опытов, а не выкладка мгновений протекших, то история должна быть знанием не обыденных происшествий, а опытов изведанных, опытов, выражающих истины, раскрытые среди известной страны. Отсюда выходит разность между летописью и историей, отсюда рождается еще вопрос: всегда ли Сибирь, доныне продолжающая свои летописи, будет иметь отдельную историю?

Сибирь инородческая, у которой не было и нет письменных лоскутков, прежде и после юрты Кучумовой, иногда не представит библиотекам истории о веселых или злополучных эпохах забытой жизни. Быть может, сыщется человек, не такой, как Баядурхан, сборщик, а человек, подобный священнику Иосифу Гиганову, который классически изучит наречия северных племен, познакомит со сказками или сагами, с песнями или балладами сибирских Нибелюнгов, как подают тому приятный пример гг. Степанов и Надеждин в поэтических отрывках камашинцев и зырян. Такой человек мог бы открыть нам чувство или мечтание дикарей, имена им любезные, хотя и бесславные, но не откроет хода исторического, ни истин исторических. В лютой области полярного человечества одна уцелела истина: шаманское поклонение духам, откуда бы оно ни зашло туда.

Относительно Сибири Русской, читатель помнит, обещал ли я историю. С тех пор, как дружины казаков и промышленников вместе с зырянами продолжали за Уралом жить да быть, да животы наживать, то для себя, то для воевод, и увлекли по своим следам сотни тысяч людей, с тех пор, конечно, было много движений, много усилий кратковременных, много случаев частных и встреч мимолетных, но ничего не вскрылось подлинного, ничего самобытного. Переселенец назывался сибиряком; сибиряк не переставал быть русским, в том типе, в каком расстался с родиной. Если правда, что у переселенцев Сибири одинаковы замашки духа, одинаковы забавы и нравы с народом-родителем, к которому принадлежали они, как сыны сынов; если нет и не было у них ни своей первообразной жизни, ни своего произволения к образованности, ни своей политической силы или воли, ни даже природы благотворной, удовлетворительной: то может ли тут быть другая история, кроме истории мер правительственных? Первая книга Исторического обозрения, в 1838 г. изданная, к сожалению, с бесчисленными опечатками, замеченными и не замеченными, служит тем не менее ответом, что история Сибирская есть добавка к Русской, равно как сама Сибирь для правительства представляет боковую дверь в Азию и Америку. Не трудно предвидеть время, когда законодательство и образованность умственная, поравняв Сибирь с Россиею, тем самым закончат отдельность здешней истории.

В IX томе Сына Отечества 1839 года я читал благородную рецензию на первую мою книгу. Книга обвиняется в сухости, в одной официальности и в устранении этнографии от дела. Все это имело бы место в концепте самостоятельной, а не областной истории. Умный рецензент, прочитав две страницы настоящего предуведомления, не рассудит ли послабить свою взыскательность, не менее и потому, что в моем плане надлежало быть кратким и достоверным, а не краснобаем, что здешняя история, как летопись правительственной опеки над страною, так сказать, несовершеннолетнею, должна поверять свои страницы актами, особенно при безгласности летописцев или бывальцев-писак, и что повторение этнографии истасканной завело бы меня далеко, без нужды. Признаюсь, у меня и нет счастливого дара оживлять обыкновенные житейские хлопоты простого быта, ни выдумывать лучшую историю, как поэму. Касательно разности заключений о Дежневе, Хабарове (хотя бы последний в самом деле и был ушкуйник), об окольничем Головине, я не увлекался и не увлекусь словами или чужими мнениями, когда не изменяются ими приговоры о лицах, произнесенные мною по рассмотрении их дел. Нельзя бы, кажется, ожидать от издателя Сына Отечества замечания на то, что без доказательств уменьшено мною число экспедиции кн. С. Курбского, ходившей с 1499 до 1502 года за Югорский Камень, и отнюдь не в Обдорию. Я утверждаю это вторично, потому что невозможность продовольствовать 4-тысячный отряд летом и зимою, в краю бесхлебном, в краю леденеющем или превращающемся в безграничное болото, с другой стороны, неимоверный переход до самой Обдории (не говорю до Обдорска) представляют повесть о походе многолюдном какою-то бывальщиною таких времен, когда летали на ковре-самолете. Если бы и допустить, как я допускал, что только 400 ратников на лыжах дошли до Ляпина городка (близ нынешней Ляпинской) {Ляпинская у туземцев называется Щокуринские юрты, потому что тут ловится рыба щокур. Число юрт до 40. Тут бывает ярмарка в декабре.}, стоявшего на реке Манье, за 7® долготы до Оби и за 5®широты до р. Конды, то спрашивается, где бы мог этот уменьшенный отряд обогреться, потому что у вогулов и остяков городком называлось старшинское жительство, из 3 или 4-х юрт состоявшее? Чем 400 ратников стали бы питаться, в течение двух или трех лет, потому что у остяков стало бы столько смысла, чтобы отогнать далее своих оленей? С кем сражаться, когда бродячим жителям не за что было сражаться, потому что разорение пустых юрт для них не беда? Короче сказать: надобно наперед доказать сбыточность похода, а не требовать доказательств на опровержение сомнительного похода. Если историк Русского Народа упомянул в V томе своей истории о походе Курбского в Обдорию, не более как вскользь, то он, в качестве издателя Сына Отечества, вправе ли винить меня, что я не верю без доказательств этому походу?

Читал я также другие две критики, одну довольно жесткую о недостаточности единства, другую довольно скромную о недостаточности системы. Благодарю обоих судей за их суждения, едва ли не излишние при первом обзоре и своде исторических происшествий страны; но не пускаюсь в прение с притязаниями на ум, то эпический, то систематический. Я ограничиваюсь существенными вопросами к читателю: а) познакомлен ли он моею книгою с главными в Сибири событиями и с переменами по части управительной; б) правилен ли взгляд мой на общий ход дел страны, верны ли мои рассказы об особых происшествиях; в) высказано ли единство, не техническое, но внутреннее, живое единство, которому по временам поучает голос народный, и постоянно само правительство, заботившееся: первое, прекратить неправды местные; второе, распространить христианство. Вот две неопровержимые истины, сказывающиеся в делах первых периодов: правосудие и православие. Впрочем, в духе целой страны или толпы, которая еще не сложилась, не видно общего цвета, а об оттенках было и будет замечаемо.

Вторая книга Обозрения издается тремя отдельными чтениями, или периодами, не вдруг, а повременно с послаблением даже собственной методы, в какой написана был а первая. В руководство, сверх Полного Собрания Законов, приняты:

Voyage Siberie par l'abbe Chappe d'Auteroche a Paris, 1768.

Путешествия. Палласа, Фалька, Лепехина. Взгляды академиков на горные хребты, в сравнении с геогностическими взглядами настоящего времени, не могли быть иначе как поверхностны, потому что они упадали на все три царства природы.

Описание заводов, под екатеринбургским начальством состоявших, соч. Германом, 1808, в Екатеринбургской типографии.

Рукописное описание средней киргизской орды, соч. капитаном Андреевым, 1785.

Описание киргизказачьих орд А. Левшина. Сочинение основательное и любопытное.

Письма, ко мне писанные камчатским благочинным протоиереем П. В. Громовым.

Открытие Алеутских островов Г. Верха, собранное из разных источников, 1828.

Статистическое описание Восточной Сибири, в 1819 г. губернским землемером Лосевым, поднесенное сибирскому генерал-губернатору и ко мне присланное от Г. И. Спасского. Это описание полнее прежнего, в 1789 г. составленного в Иркутске и упомянутого мною в начале первой книги, но по достоинству методы и по верности сказания описание старое совершеннее лосевского.

Статистическое описание (также рукописное) Тобольской губернии, сочиненное землемерами в 1816 году. Оно годится для своего времени.

Топографические и другие местные сведения.

Наконец Путешествие лейтенанта Ф. Врангеля, в 1841 г. вышедшее. Из него я заимствовал немало подробностей.

Сверх того, много я обязан разным лицам, доставлявшим мне сведения, каких нельзя было найти в книгах. Деликатная скромность, с какою они помогали в моем упражнении, не помешает мне сказать здесь имена: тобольского почетного гражданина М. А. Селиванова, Г. И. Спасского, И. П. Помаскина и особенно М. П. Кузминского, известного в Западной Сибири по своим правилам обязательного и благородного поведения.

СОЧИНИТЕЛЬ

В Тобольске

Поправка по издании первой книги относительно северной полосы

1. Тундра. 2. Места, ближайшие к средней полосе. 3.Уральские предгорья северной полосы. 4. Сосьва Северная с притоками. 5. Ископаемые животные и догадки.

Главная поправка состоит в пополнении описания северной полосы, помещенного в последней главе первой книги.

1. Поморская кайма, которою оканчивается материк на Ледовитом море, называется тундрою {Слово тундра не происходит ли от остятского речения тунк, означающего болото?}. Это не иное что как равнина из земляной, иловатой настилки, лежащей на оледенелой подпочве, как то глине, камешнике и угле каменном. По этой равнине, местами содержащей в себе зерна янтарные, прозябают мхи, травы и уродливые деревца, цепенеющие в пигмейском росте от тощей почвы. Если тундра начинается с тех параллелей, где леса мельчают и вскоре исчезают, то ширине ея надобно быть несколько различной, по различным оказательствам жизни растительной.

Оглянувшись назад за Урал, можно из IV тома Путешествия академика Лепехина увериться, что тундра в Архангельской губернии начинается с половины 66® за реч. Золотицею, что по ней красуется немало растений, что ширина тамошней тундры короче, почва тверже и производительнее, чем в Сибири.

По р. Оби, около Обдорска, тундра так жидка, что ноги уходят в нее до колена; следственно, тундра, поросшая красным длинным мохом, начинается здесь с ш. 67®. Из поездки г. Зуева видно, что в 50 верстах за Обдорском, сверх тальничка и ерника растут андромеды, ампрык (Arbutus alpina) и осока. По р. Хасе и за нею – лиственничник в полторы сажени и мох оленный, убеляющий почву. За р. Щучьею – кусты таловые и ольховые. Далее – водяника и морошка в несметном количестве. Отъехав от реч. Талботы к морскому берегу, путешественник видел медузу-берое, плавающую в бессчетном множестве; она расплывалась в руке. По озеркам разгуливает тьма арктических одноглазок, пожираемых утками и прочими птицами. При устье р. Кары растет ерник, тальничок в 1/4 аршина, Salix myrt iloides, laponica, fusca, arenaria такой же вышины; есть водяника, ампрык, Plantago marina, Arenaria peploides, по горам северная гимнандра, Pingricula alpina, Sedum quadrifidum, Statice armeria, Saxifraga – разновидная сибирячка, голый мак, Eringium alpinum, к полдню по болотам Ericephorum vaginatum. По полям, на обратном пути к Обдорску, замечено путешественником до 45 растений, вышиною от 1 до 3 дюймов. Кроме рыб, получены им из морских произведений: Oniscus entomois, Aphrodita squammata, Nereis cylindrica, Buccinum glaciale, Spongia oculata, fucus sacharinus и т.п.

По р. Енисею, тот же посланец Палласов, не доезжавший 300 в. до самого устья, назначает черту тундры с зимовья Селякина, а губернатор-писатель – ср. Дудинской или Авамы. Та и другая точка, кажется, в одной ш. 69®. Болезненные деревца: ольха, березка, лиственница и верба, по словам Зуева, там развертываются около 10 июля по н. стилю. Немного ранее цветут: сибирячка, вечный лен, фиялка одноцветная и двуцветная, дымянка bulbosa, Erigeron горный, Androsace villosa, и ревень черенковый, начиная с вершин Енисея, растет до 66®. Степанов в своей Губернии говорит, что с р. Дудинской все исчезает, кроме необозримой мшистой тундры. Безлесная гладь, зимою беспрепятственная, не бывает в покое; бураны метут снега, снега заносят путников с нартами, оленями и собаками. Путник и животные согреваются под снежными наметами и потом выходят на белый свет. Тундра, между pp. Таз и Анабара расстилающаяся, разделяется на средине пустынным хребтом. Летом она пересекается реками, озерами, болотами.

На письменной карте двух губерний, Тобольской и Томской, сочиненной в начале текущего столетия, тундра отделяется особою краскою, от р. Щучьей до м. Ялмала и другого – Оленьего, потом она оттенивается от устья Надыма через р. Пур до реч. Чуя. Далее склоняясь к северо-востоку и переходя чрез pp. Таз и Енисей в Старохантайском, она пересекает р. Хатангу при устье реч. Котайкана, и за р. Анабарою лента тундреная не краснеет на карте иркутской, по несхватчивости тамошних землемеров. Но она продолжается и там.

По словам лейтенанта Ф. Врангеля, высокоствольный лес мельчеет около устья Омолона (в ш. 68® 15'), вливающегося в Колыму, и разбрасывается по берегам изогнутый кустарник, а по рассказу капитана Сарычева, в 90 вер. ниже Нижнеколымска, цепенеет по берегам один ивняк, да и тот вскоре исчезает. Берега Колымы покрываются мохом и травою; следственно, в здешнем краю надобно подразумевать начин тундры немногими верстами выше Омолона, с тем ограничением, что она к pp. Алазее и Индигирке расширяется на юг. Безлесные болотные места, изрезанные частыми озерами, идут от устья Омолона наискось до устья Уяндины, так что от Алазеи до Урала едва ли не следует принимать линию Полярного круга за начальную линию тундры?

На восточной стороне Колымы почва возвышеннее над морем, каменистее, гористее, поэтому и тундра местами перемежается, в ширине суживается и в самом виде изменяется. По горе Пантелеевой в ш. 68® 35', где с половины августа нижнеколымская юность обоего пола поет, пляшет и веселится, цветет в поле душица, трава богородская, ромашка. За 69®-м растет инде тальник, топольник, лиственничник; но к морю в той же широте довольно высокий берег (24 ф.) одевается мохом, жесткою травой, ерником, ивняком, стелющимся по земле не длиннее фута, вместе с мелкими цветочками, тотчас увядающими при неприязненном ветре, и эта флора замечена Сарычевым в июне. На карте Врангеля тундра показана до губы Чаунской, и можно из слов Матюшкина подразумевать, что она расстилается в ширину почти до Малого Анюя; но что такое здешняя тундра? Низменная равнина, на юго-восток и юг стелющаяся и обставленная цепью гор, которые тянутся по берегам Анюя и Тимкины. С приближением к белым камням лес превращается в низменной кустарник, болотистый грунт покрывается в начале июля свежим зеленым мохом, а между кочками журчат бесчисленные ручейки. На возвышениях и холмах бродят стаи болотных птиц. Пустыня постепенно становится мертвее и пустее; только тучи комаров волнуются над тундрою. Холмистые долины, поросшие лесом, изрезаны речками, а ровные долины изрезаны речками и озерами, кочки поросли мохом. Болота по крепости грунта не топки, и лошади в них не грязнут. Озера и реки, которыми разрезывается тундра, содержат в себе рыбу; по озерам еще гостят лебеди и стаи гусей. Встречаются по протяжению тундры места приятные, как, например, по берегам р. Погнадены, где случалось видеть прекрасные лужайки, свежею зеленью одетые, и густые рощи высокоствольных тополей, ив и осин. Тут цветут благоухающие травы; и этот оазис красуется в ш. 68® 15'. Вот черты тундры, простирающейся к Чаунской губе! Между тем, по правую сторону реч. Филипповки, текущей из белых камней в Колыму, в направлении к горам Сухарным, начинается необозримая голая равнина, усеянная большими камнями и скалами и со всех сторон обставленная снежно-вершинными горами. Эта равнина называется каменною тундрой. Тут холод чувствителен, и кустарник стелется не толще пальца. Вообще, к востоку от Колымы высокоствольные деревья не растут далее 68® 54', по словам Врангеля. Следственно, тамошняя тундра теснее двумя степенями широты.

Ледовитое море, говорят, идет на убыль. Если бы это мнение было дельное, надлежало бы в устьях больших и середних рек, падающих в море, замечать увеличивающуюся быстроту вод. Тогда бы и материк тундры от часу становился суше, тверже и теплее. Нет! При настоящих понятиях о возможности поднятия или осадки берегов морских ныне не так легко верят обмелениям; следственно, каменные столбы, при берегах назначаемые, не могут быть добрыми мерителями морской убыли. При недостатке наших приморских сведений и особых сведений о западной тундре есть надежда ожидать хороших пополнений от штурмана Иванова, странствующего по окраине Ледовитого моря. Теперь мы знаем не много, именно, что ширина лиманов больших рек измеряется десятка ми верст, ширина устьев речек сотнями саженей, и даже верстами, что есть озера на тундре, вовсе уходящие в землю или в реки зимою, при случаях щеляющейся от морозов почвы, что есть логовины, весною превращающиеся в рыбные озера, а летом являющиеся роскошными пастбищами, что к западу около р. Алазеи есть такие озера, которые, соединяясь протоками без течения, составляют безбрежные вместилища стоящих вод. Вообще, тут вода представляется в тяжбе с землею, которая, посредством плесеней и личинок, усиливаясь ткать основу для сцепляющихся мхов, зачинает каждое лето творение суши. Не подобные ли явления представятся между Индигиркой и Обью близ взморья?

При лиманах больших рек, не в одной параллели падающих в море, дни и ночи продолжаются с месяц и более. Так, например, в Нижнеколымске солнце не заходит с 15 мая по 6 июля. Трудно без погрешности сказать: ночи или дни продолжительные радостнее для бродячих дикарей. Удобства в обоих временах так сложны и так переплетены с неудобствами, что одна перемена способов продовольствия, кажется, может их радовать.

Можно здесь упомянуть из устава арктической природы об одном законе, исполняемом оленями для пропитания своего и человеческого. В мае и под осень на обоих Анюях, Омолоне и равно на Оленеке непреложно совершается плавь оленья. В мае табуны тощих оленей, обеспокоиваемых комарами, бегут из лесов на безлесную тундру, а осенью упитанные возвращаются в лесные пастбища. При переправе через реки, русские и юкагиры, а на Оленеке в 30 в. от устья тунгусы, убивают на воде множество этих животных, переплывающих гусем, несмотря на умерщвление передних. Не надобно, однако ж, думать, чтобы тундра на зиму оставалась без оленей. На ней постоянно живут олени стоячие, которые и не соединяются с приходящими из лесов.

Нелегко изъяснить, отчего русские, в области тундры, завелись жильями и зимовьями по берегам двух только рек, Колымы и Енисея, тогда как промышленность рыбная и звериная не менее выгодна и при прочих значительных реках. Заселение Колымы, конечно, можно изъяснять необходимостью обороны пограничной.

На росстанях с полосою тундры не лишнее заметить, что восточное отклонение иглы в 1822 г. было на Устье Русском Индигирки 10® и что, возрастая к востоку, при острове Колючине оно найдено по азимутам в 1823 г. 23® 26'.

2. Крайнею точкою полосы северной к югу был на востоке ос. Акланский, который к концу нашего периода начинал пустеть; и жалеть не о чем. Русский, с трудом тут пропитывавшийся, ничего не терял. Какая разность – Среднеколымск! Летняя температура его, в сравнении с сырою и холодною температурою Акланска или Нижнеколымска, описывается благотворною для здоровья. Долины, защищаемые холмами от ветров, веселые местоположения, роскошная растительность, трудолюбивые туземцы из якутов, владеющих конным и рогатым скотом, озера рыбные, и все эти взгляды, хотя бы не было тут важной ярмарки, утешают заезжего. Верхнеколымск, сосед по реке, стоит в ш. 65® 42' 04" и всегда почитался верфью судостроения, поблизости лесов. Морозы, по замечанию капитана Сарычева, доходили тут в январе до 43®. Должайшая ночь продолжается 21 ч. 40 м., и, несмотря на жестокую температуру, зимует в лесу множество куропаток, рябчиков, глухих тетеревов, также и зайцев. При устье Ясачной, при которой стоит Верхнеколымск, в октябре ловятся большие налимы.

Путешественники, едущие из Среднеколымска к Верхоянску по купеческой дороге, подле Селеняха, находят по песчаным его берегам и по равнинам тучный корм для лошадей: а) в хвощовнике, который после первых морозов делается сладковатою и любимою их пищею; б) в питательном растении чибога, ботанически еще не определенном. При этом подножном корме лошади, без перемены и изнурения, проходят 1200 верст между двух сказанных мест. Но замечательнейшее явление природы путешественники видят в так называемых тарынях. Песчаный грунт тамошних горных долин (особенно на берегах Догдо) совершенно высыхает во время жаркого лета и сухой осени. Зимою, при сильных морозах, выступает вода из земли и, разливаясь на все стороны, замерзает. Образующийся лед трескается, и из трещин выступающая вновь вода превращается в другую настилку льда. С усилением морозов вода более и более поднимается наверх и покрывает кустарники многослоистым ледяным покровом бело-блестящего цвета. Нечего говорить, сколь опасен проезд по тарыням или наледникам, на косогорах или близ оврагов; но дело в вопросе, который сам собою рождается. Из какой глубины ниспадшая вода опять возвращается на землю? Слань, на которой вода внизу бережется, не меловая ли, так как вкус ледяной воды отзывается известью? Стало, что песчанистый грунт не промерзает глубоко? И эта широкая льдистая равнина, простирающаяся от Верхоянска даже до погорья Оймяконского, не естественная ли указательница артезианских колодцев?

На станции Бараласе (Барылах), стоящей в ш. 65® 51', путешественники, с северо-востока едущие, заран ее пугаются бедственного переезда чрез Верхоянский хребет, как утесистый и обрывистый, особенно на южной стороне. Хребет сей, разрывая водные системы, изменяет отчасти и растительность. На южной стороне, не говоря о лесе тополевом, начинается в 30 в. еловый, в 70 – сосновый. Зеленеющая ель и сосна, деревья, впрочем, не так веселые (говорит Сарычев), наполняют отрадою возвращающихся странников, вероятно потому, что на северной стороне хребта и за Колымою одна лиственница из хвойного семейства и глазам уже надоела.

Относительно природы и промышленности Зашиверска {Зашиверск тогда не более был населен русскими, как и ныне. Он ныне состоит из 5 домов и познакомился с огородничеством, вероятно, в то время, как существовал на чреде города, потому что священник, у которого огород, по своей давности принадлежит к той эпохе. В огороде родится капуста, редька и репа.}, Верхоянска, Жиганска, Усть-Вилюйска и Верхневилюйска, мест, тогда не обруселых и наблюдаемых одними казаками, я не приобрел особенных сведений, кроме тех, которые внесены в 1-ю книгу и которые в IV главе сего периода будут пополнены под заглавием Якутска. Поэтому взглянем на Туруханск в те дни, в которые благотворное светило без перемежки смотрит на него 24 часа и в параллели его почивает на горизонте, с 10 по 16 июня. Ниже устья Дудинки оно безменно сияет с 9 мая по 15 июля; а где начинается второе многоостровие по Енисею, солнце живет на горизонте долговременнее, начиная с 26 марта. Мы передаем явления сии со слов губернатора-писателя и любопытствующих знать флору туруханскую отсылаем к страницам (84 и 83, ч. I) Енисейской губернии.

В соответственность геогностического испытания, в Якутске деланного над почвою (о чем было замечено в первой книге), здесь помещаю известие о подобных испытаниях, в 1828 г. деланных прусским доктором Эрманом в Обдорске и Березове. В первом местечке с 9 по 12 декабря вырыта шахта глубиною в 19 ф. 3 д. Термометр, в шахту опущенный, поднялся только на 1® против внешней температуры, в которой было – 25®. Доктор заключил, что земля не оттаивает в Обдорске. На переезде из Обдорска к Уралу замечена им из птиц одна сорока. В Березове (ш. 63® 56') на северном конце города против большой церкви, подле кладбища, выбрано было место для подобного испытания. Работа происходила в ноябре, и в глубине 4 ф. 7 д. дойдено до земли, мягкой и не мерзлой; при дальнейшем углублении до 21 ф. 8 д. встречена земля желтая, проникнутая жидкою водою. Термометр на свободном воздухе стоявший при –8®, поднялся на дне ямы после 3/4 часа до 1® 60' {Он же в якутской копани Шергина на глубине 67-го фута заметил температуру не ниже –6® Цельс. термометра. Несмотря на это, там хлебопашество идет славно.}. Эрман, по промерзанию земли и часовому наблюдению ртути, поспешил заключить, что нет разницы между климатом березовским и тобольским, что тот и другой способен к хлебопашеству. Очарованный термометрическою вероятностью и увлеченный однолетним успехом купца Нижегородцева, затеявшего сеять ячмень и рожь на небольшой и отлично удобренной распашке, пусть доктор услышит, что ученое решение его о мнимом равенстве тобольского и березовского климатов не подтверждается наделе, что потеха хлебопашенная вскоре брошена Нижегородцевым и что плодородие Березова ограничивается, как увидим после, овощами огородными. Еще странность у Эрмана. Заметив в духовных лицах, купцах и казаках березовских смышленость, догадливость и даже знание, которое они заняли в семинарии или уездном училище, путешественник очень забавно рассуждает, что жители этого города наследовали по преемству свою умственность от знаменитых изгнанников, которых кровь не перестает двести лет смешиваться с кровью обывателей. Таких остроумных догадок много провертывается у проезжих иноземцев, начиная со Страленберга.

3. Угодно ли видеть места северной полосы в самых предгорьях Урала? Стоит только сесть на лодку в Березове и плыть по Северной Сосьве к ея вершинам. Полоса эта начинается с того промежутка, от которого воды, реки и речки стекают в Северную Сосьву, а другие воды, реки и речки в Пелым и Лозьву и принадлежат к полосе средней. Речки шумные и быстрые, подчас большие и бешеные: Абсия, две Лепли, Манья, Лобсия, далее Толья, Нангытья, Уоль, Сакв, выбегающие из гор или с подошвы их и вливающиеся в Сосьву, с бесчисленным множеством притоков, занимают обширную болотистую равнину, изрезанную беспрерывными озерами или болотами и обрисованную небольшими перелесками, как островами. Равнина сия наклоняется к многоводной долине великой реки Оби. Продолжительная зима, глубокие снега и некрутая покатость равнины – вот отчего земля не осушается, даже не оттаивает ни под мхами, ни в лощинах, так что в июле и августе остается мерзлою на 1 1/2 или 2 аршина.

Природа, однако ж, весною и здесь улыбается. Долина, по которой течет Абсия, богата пленительными сельскими видами. Цветистые луга, ивовые кусты, по берегам разбросанные, черемуха, вода чистая и не безрыбная, сосняки, кедровники превращают с помощью фантазии, умеющей восполнять недостатки, убогую совокупность в картинную. В конце мая земля еще не оттаивает, холод по ночам до 7®, погода непостоянная. Туманы поднимаются над горами, ветер стихает, и дождевый бус сеется до 10 июня. С 13 по 6 июля настает время ясное, тихое и даже жаркое. Земля давно зазеленела, луга запестрели цветами, деревья давно оделись, к 15 июля берега леплинские обросли густыми высокими травами, с 20-го нередко разряжается гроза, перепадают сильные дожди. Почти вдруг видишь морошку, смородину красную и черную, с брусникой и кедровыми шишками.

Наблюдения, горными инженерами деланные в Тольинском зимовье (в ш. 64®) с июня по 17 сентября, показали, что средняя температура во 108 дней была: утром +8®,9, в полдень +1Г,2, вечером +9®,4, в полночь +5®,6. Высшая 5 июня в полдень+22®, низшая 16 сентября +3,2®. Постоянно господствовавшие ветры были С.З., Ю.В. и Ю.З. Первый всегда почти наносил дождь или снег, второй навевал дождь, последний – ясную погоду. Здесь кстати бы сравнить из путешествия Ф. Врангеля температуру нижнеколымскую (в ш. 68® 32') и устьянскую (в ш. 70® 55'), если бы в то же время продолжались наблюдения в двух последних точках. Выпишем, однако ж, то, что замечено в таблицах Врангелевых.

По неполноте термометрических наблюдений, в обоих местах взятых, обратимся к прочим условиям метеорологии. В Н. Колымске в июне ветер тихий и маловетрие до половины, после С.З. В исходе месяца выпадал мокрый снег. Гром глухой слышался 13 раз. В июле были дожди в начале. Ветры С., С.З. и З., свежие. Небо по большей части облачно. Ртуть несколько раз опускалась ниже 0®. Мокрые снега выпадали часто. В августе были дожди в первой половине. Ветры Ю, и Ю.В., в последней половине чаще З. и С.З., свежие. По ночам густые туманы, дни более облачные, чем ясные. С 22 ч. ртуть редко поднималась выше 0®, и с того же дня выпал снег, который и не сходил. В сентябре до 18 числа тихо и маловетрие, кроме чисел: 1, 4, 5, 11, 12, 13 и 17, в которые дули ветры свежие С. и С.З. Вообще, ветры З. и С.З. дуют в продолжение года чаще прочих, и второй господствует летом, как Ю.В. – зимою. Ю.В., Ю. есть самый теплый, изменяющий жестокие морозы в теплую погоду. Ясных дней не было, во многие дни шли снега. Северное сияние показалось 12-го и 13-го и не показывалось до 20-го. Вот любопытные температуры двух оконечностей северной полосы, температуры печальные, несмотря на их разность в широте и долготе! Возвратимся в прежние предгорья Урала.

Там все леса почти негодны к строению, именно: ель, кедр, частию лиственница, пихта и небольшие сосны, по сухим веретьям растущие. Выгоревшие леса заменяются березником. Из числа малых деревьев находятся: рябина, ольха, черемуха, тальник, жимолость и таволга. Растений травянистых до 80 видов {Половина этих растений находится в Тобольском травнике, собранном, собственно, около Тобольска.}.

В горах совсем другая природа. Вместо болот, неодетых или поросших, тянутся обнаженные громады Урала. Только у подошвы гор или на низких горах, также в логах и по берегам речек, растут деревья хвойные, вместе с рябиною, ольхою и березкою. Самые вершины гор, как и кряж, безлесны. По кряжу тянется к северу снежная линия, начиная от вершин Сосьвы, вырывающейся из кряжа. Нагорные растения развертываются вообще позднее подольных.

Начиная с границы горного Богословского округа, первенствуют горные породы диабаз и второпериодный известняк до Лепли, оттуда до Лобсии сланцы сменяют известняк, попуская диабазу распространяться свободно, потом породы амфиболические, прикрытые болотами или лесами, обнаруживаются в берегах речных. Пласты лигнита лежат на возвышенности между Тольей и Мурыньей. На самой оси Урала, в немногих местах, выказывается порода гранитовая. Спускаясь опять на восточную равнину, далее простирающуюся, встречаешься с торфом и различными морскими наносами {В железоглинистом известняке найдены окаменелости: аммонит открытый, амм. обросший итрох, похожий на юрский. В мергеле найдены: аммонит конигий, белемнит, теребратула, астарта и пр.}.

Выше устья Маньи, слева падающей в Сосьву, открыто в 1832 г. месторождение медных руд, состоящее из двух пластов, горизонтального и вертикального. Оно отстоит от зав[ода] Богословского, по прямой линии к северу, около 320 в. {Подробности близ уральской природы взяты из Горного журнала за 1833 и 1835 гг. Желательно, чтобы редакция журнала подарила публику отдельною картою Северного Урала. Подробная карта России 1804 г., в том пространстве, совершенно безмолвствует.}

На обширной равнине, здесь сокращенно представленной, природные жители вогулы-христиане, не вовсе отучившиеся от древних суеверий. Рыбная, звериная и птичья ловля составляют все их пропитание и всю промышленность. Они любят жить раздельно, дабы не мешать друг другу в промыслах. Не странно ли, что уединение столь же естественно угрюмому дикарю севера, как и глубокому мыслителю веселого климата?

4. Означив со слов Горного журнала наименования безвестных доныне рек, стремящихся с Уральских предгорий в состав Северной Сосьвы, я удерживаюсь вписывать сомнительные имена других рек и речек, понаслышке на карте положенных, притом нелюбопытных для читателя и сведомых только юрте вогула или остяка. Сим оканчивая пополнительное описание северной полосы, еще присовокупляю со сведений тобольских:

а) что Сосьва, вырывающаяся из Урала, имеет течение около 500 в., до слияния с протокою Персымом выше Березова, при ширине 50–250 саж., что рыба в ней, особенно при устье, такая ж, какая в Оби, а вверху ловятся таймени и хариусы;

б) что несудоходная Вогулка, проходящая мимо Березова елевой стороны, имеет течения 200 в., при ширине 30–100 саж., и падает в Сосьву двумя протоками, что рыба в ней мелкая;

в) что Малая Сосьва имеет течение 300 в., при ширине 20–30 саж., и слева впадает в Северную Сосьву, что рыба такая ж, как и в прочих небольших реках, не беспосредственно сообщающихся с Обью;

г) что реч. Собь, по низверженным обломкам утесов с шумом бегущая, делает от Урала 120 в., при ширине 10– 60 саж., и падает в Малую Обь;

д) что реч. Щучья, за которую ездил из Обдорска ученый Зуев, падает в Обь при губе Обской, протекши 150 в., с шириною 20–100 сажень. Есть множество и других речек, с Урала и с тундры текущих, но все они заслуживают место только в карте березовской.

Навсегда оставляя неисчислимые речки и озера северной полосы, заранее предуведомляю, что, при общем итоге счисления речек, будут приняты только те, которые беспосредственно вливаются в большие реки, ожидающие моего описания в V главе.

5. В краю самоедском считается немаловажною новостию находка мамонтовых клыков как товара, в торгу ценного, и эта новость переходит из чума в чум с именем открывателя. Но для нас, неторгашей, гораздо ценнее было бы решение вечной проблемы, какую представляют остовы и кости длинношерстного мамонта и носорога (Rhinoceros trichorinus), находимые в берегах рек и озер на тундре, равно клыки и кости безвестных животных, открытые в намывных областях Алтайского хребта и по ученой методе прозванные мерикатерием и эласмотерием. Там же, в пещерах Чарышских, найдены кости львов, тигров и гиен. Как же бы изъяснить эту проблему? Внутреннею высокою теплотою, равномерно нагревавшею допотопный земной шар во всех его широтах, независимо от Солнца, как думают плутонисты? Но при постепенном, а не при внезапном охлаждении шара проблематические твари могли бы исподволь удалиться к экватору. Скажут, что они и удалились и что находимые в холодных климатах остовы принадлежат их предкам, пораженным естественною смертию. Нет, это невозможно, потому что чрезвычайный жар, от которого плавились кристаллические горные породы, испепелил бы остовы мнимых предков. Совместно ли также допускать, чтоб твари проблематические могли быть перенесены морским течением в Сибирь из теплых стран, без утраты даже шерсти: если Сибирь не их родина? Ужли решиться, вслед за Гумбольдтом и Арраго {О кометах Арраго, перев. Яковлева, 1835 г., от стр. 179 до стр. 187. Подобное мнение Робера, сооб­щенное в Горн. журн., 1841 г., выходит из вероятия, по своим подробностям.}, воображать, что мамонты с товарищи могли случайно забегать на тундру, прежде которой они неминуемо замерзли бы на Турухане, Вилюе и при Верхоянском хребте? Пусть так, что львы с товарищи могли забежать на Чарыш; но мамонты не так легки на ногу, особливо по сибирской почве. Иностранцы-ученые, кажется, думают, что находят на тундре клыки в редкость; напротив, эта промышленность началась с давних лет, и ныне можно полагать ежегодный вывоз мамонтовой кости из Сибири до тысячи пудов. Итак, очевидно, что мамонты, носороги и другие тропические животные родились, жили и погибли в Сибири, на своей родине.

Из прочих гипотез одна представляется на первый раз имоверною, именно та, в которой предполагается незапамятное существование северного материка. Следы его доказываются остатками Груманта, Новой Земли, Ляховых и прочих островов, виднеюших почти вплоть до пролива Берингова. Если, далее Новой Земли к северу, непроходимые льды заставляют предполагать подводное протяжение каменистой гряды, то и сплошной лед, около Ледяного мыса виденный между 210® и 220® долготы, не ведет ли к аналогической догадке о протяжении Станового хребта, в пространстве Полярного круга? Что ж из этого? Автор населяет этот северный материк большими животными, по типу тропическому созданными, но с таким изменением в энергии организма, что могли жить и в холодном климате. Материк, при перевороте частном или мировом, погряз: океан поднявшийся перенес волнами животных в Сибирь и замыл их в глинах и песках. Но отчего на уцелевших отрывках материка не осталось тех животных, когда белые медведи подобного энергетического строения живут же в Полярном круге? Помоему, какая нужда созидать и низвергать особый материк, для помысла не разрешающего? Не проще ли пустить огромных тварей особливого организма по северо-восточному материку Сибири, приподняв его выше морского уровня на несколько пядей и заморозив их в часы хладотворного переворота? Стало, что все требуется уморительное охлаждение для энергических тварей; следственно, гипотеза не решает проблемы.

Но лучше ли изъясняется охлаждение полярной страны движением Солнца со всею планетною дружиною, из одних астрономических областей в другие, неодинаково нагреваемые; по неравному распределению светил, в безграничном пространстве, – лучше ли изъясняется поступательным движением Солнца по исполинской орбите, чрез многие тысячелетия пробегающего около своего центра и в блаженную годину мамонтов приближавшего нашу планету к перигелию сего безвестного центра? Но и тут, в неторопливом шествии Солнечной системы, внезапное охлаждение тропико-арктических животных было бы невместно. Следственно, невозможно успокоить недомышляемости и в объятии благовидного мнения, которое преподано славным Гершелем для соображений небесных, хотя оно и уполномочивается вычислением гельсингфорского астронома Аргеляндера, не для нашего, однако ж, вопроса.

P. S. По написании сей книги я почувствовал, что правильнее бы поместить главы V и VI тотчас после первой; но при таком перемещении потребовалось бы много переправок и здоровье, лучшее моего. Вот почему и осталась книга при первоначальном расписании глав.

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Легенда молодости нашей. К юбилею Александры Пахмутовой
  
  Эта маленькая светловолосая женщина давно стала символом советской эстрады. Она считалась и считается одним из самых востребованных композиторов СССР и России. По ее песням можно проследить всю историю страны, ее обычной жизни, великих строек и больших побед на военном и мирном поприще.
• …И революция – в подарок. 145 лет назад родился Лев Троцкий
  
  Он появился на свет 7 ноября 1879 года (по старому, действующему до февраля 1918 года стилю, – 26 октября) – ровно в день, когда в 1917 году победила Великая Октябрьская социалистическая революция, как ее официально, на государственном уровне, именовали в советскую эпоху. И вся биография Льва Давидовича Троцкого похожа на революционный вихрь.
• Искренне и от души
  
  Татьяна Ивановна Погуляева, окончив в 1986 г. филологический факультет Иркутского государственного университета, уже почти сорок лет работает учителем русского языка и литературы, в настоящее время в МБОУ г. Иркутска СОШ № 77. В 2020 г. стала победителем (1­е место) Всероссийской олимпиады «Подари знание» по теме «Инновации в современном образовании» и Всероссийского педагогического конкурса в номинации «конкурс песни "Аты-баты, шли солдаты"» (2­е место).
• «Буду тебе петь – все на мотив звезд...»
  
  «Зеленый трамвай». Остановка вторая
• Абилимпикс, клининг и другие
  
  Ох, и гостеприимен же наш русский язык! И какого только беса он не привечает! Вот недавно во вполне официальном сообщении споткнулся на слове «абилимпикс». Сразу и не понял, что за зверь такой, что за набор в общем-то знакомых букв? Раскрыл словарь – а это в дословном переводе с английского означает «олимпиада возможностей». Ну чем не вполне адекватное название известному движению? Но захотелось какому-то грамотею «европеизироваться», и пошло гулять иностранное словечко по интернетам…
• Cтарик и белка. Рассказ.Окончание
  
  Мы тогда под Темрюком стояли. В аккурат под Новый год прислали нам с пополнением молоденького лейтенанта. Мы калачи тертые, видим – не обстрелян, не обмят, тонковат в кости, глаза шибко умные.
• Строки судьбы
  
  Редко встретишь в Байкальске, да и в Слюдянском районе, человека, прожившего здесь хотя бы одно десятилетие, чтобы он не знал её. Большинство мгновенно представят эту женщину, чья трудовая деятельность напрямую или косвенно связана с их судьбами.
• Харрис или Трамп?
  
  Казалось бы, что нам Америка. Мало ли кого и куда там избирают, у нас тут свои проблемы, по большинству житейские. Так, да не совсем. Через несколько ступенек, но исход заокеанских выборов заметно аукнется и в России. Хотя бы в отношении всего, что связано с Украиной. А это, между прочим, тот или иной объем, то или иное количество смертей, ранений, разрушений, расходов. То – или иное. Или вообще без них. Разумеется, санкционное давление и много чего еще влияет на российскую экономику и на повседневную жизнь – и сегодня, и в будущем.
• Между дьяволом и ангелом: вспомним Лаврентия Берию
  
  Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.
• Старик и белка. Рассказ. Третья часть
  
  Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался острой мордой в кусты, то взлаивал на белку, взлетевшую на ближайшее дерево. Хозяйкапыталась удержать непослушную собаку, но та шаг за шагомупорно тащила ее к скамье. Старик вздрогнул, завидев вытянутую крысиную морду с красными глазами, принюхивавшуюся к штанине.
• Время комсомола: есть что вспомнить!
  
  Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
• Тыл за колючей проволокой
  
  В Магадане, имевшем в то время население 20 тысяч человек, вице-президент США и сопровождавшие его лица осмотрели порт, авторемонтный завод, школу-десятилетку, дом культуры, побывали на одном из участков прииска имени Фрунзе, побеседовали с рабочими. Один из вопросов звучал таким образом: «Целесообразно ли на территории Чукотки и Колымы иметь железную дорогу или более рационально использовать авиацию?».
• «Не ко двору и не ко времени»: к 130-летию со дня рождения Юрия Тынянова
  
  Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых столетий.
• Старик и белка. Рассказ. Продолжение
  
  Трепетное свечение угасало вместе с остывающим солнцем и вскоре растворилось в сиреневом сумраке вечера.Оставив в сердце неизъяснимое томление и грусть по чему-то несбывшемуся.
• «…Могучий, простой, чисто русский художник». Карен Шахназаров о Сергее Бондарчуке
  
  Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка. Каких только упреков я не выслушал от генералов. Но прежде, чем что-то сказать, они смотрели на Андрея Антоновича, а потом уже ко мне… В чем обвиняли? Офицеры не так показаны. Солдаты в фильме в конце не награждены… Короче, претензий!.. В итоге Гречко передал мне длинный убийственный список поправок. Шел я оттуда черный. Исправили? Три-четыре от силы. Изловчился как-то. Шолохов заступился. Фильм вышел. Правда, не к 30-летию Победы, а к 70-летию со дня рождения М. А. Шолохова». (Евгений Степанов «Это действительно было». Книга мемуаров.)
• Опять две России?
  
  Нет, разумеется, страна с таким названием – одна. И государство – тоже. Речь о духовно-нравственном измерении, если хотите – о разном восприятии и окружающего мира, и самих себя. По-иностранному – о ментальности.
• «…Могучий, простой, чисто русский художник». Карен Шахназаров о Сергее Бондарчуке
  
  Франция. Канны. Город кинофестивалей. В 2010 году южный город встречал российскую культуру. В 13-й раз. Два российских региона представляли свое творчество, самобытность, народные таланты: Санкт-Петербург и Хакасия.
• Герой мутного времени
  
  15 октября исполнилось 210 лет со дня рождения Михаила Лермонтова. Вот лишь некоторые из интересных фактов из жизни «поэта любви и печали».
• Тыл за колючей проволокой
  
  Роль ГУЛАГа в Великой Отечественной войне и послевоенные годы.
• Старик и белка. Рассказ
  
  Сегодня мы начинам публикацию рассказа А. Семёнова «Старик и белка» времен «Молодёжки». Прототипом этого рассказа стал большой друг редакции «СМ» той поры, талантливый журналист и великолепный спортивный радиокомментатор, участник Великой Отечественной войны Лев Петрович Перминов.