«Временно, до победы мировой революции...» |
25 Декабря 2012 г. |
До ХIV века Новый год на Руси встречали 1 марта, что соответствовало самобытности народного сознания того времени. В 1348 году великий князь московский Симеон Гордый, сын Ивана Калиты, повелел праздновать Новый год 1 сентября, ибо в этот день по православному календарю отмечается церковное «новорочье» (новолетие). Эта традиция пришла из Византии, где, по преданию, император Константин Великий (274-337гг.) учредил новогодний праздник в память о битве с варварами, во время которой на небе явился крест (считается, что это явление подтолкнуло императора обратиться к христианской вере). Нынешнее празднование Нового года (1января) учреждено указом Петра I от 19 декабря 1699 года, где сказано: «После 31 декабря нынешнего 7207 года (летоисчисление – от сотворения мира. В.Т.) наступит 1 января 1700 года, и его, а не 1 сентября, как прежде, следует считать началом года. А в знак доброго начинания и веселия поздравить друг друга с Новым годом, желая в делах благополучия и в семье благоденствия. В честь Нового года учинять украшения из древ и ветвей сосновых и еловых, чинить стрельбу из небольших пушек и ружей, пускать ракеты и зажигать огни. А взрослым людям пьянство и мордобой не учинять – на то других дней хватает». Большевики, захватив власть, решили реформировать «старорежимный» календарь. 25 ноября 1918 года ВЦИК обсудил вопрос «О замене христианского летоисчисления». Из календаря были изъяты церковные праздники, их заменили – революционные. Предполагалось изменить названия месяцев: январь именовать Марксом, февраль – Энгельсом, март – Лениным и т.п. По мнению Свердлова, отсчёт коммунистической эры должен начинаться с 7 ноября – дня Октябрьского переворота (лексика того времени). В результате бурного обсуждения члены ВЦИК решили временно, до победы мировой революции, оставить старые названия месяцев и новогодие 1 января. Но летоисчисление вести не только по григорианскому календарю (переход с юлианского был осуществлён 1 февраля 1918 года), но и по революционному: помните в советских календарях строчку –«…дцатый год Октябрьской революции». Отголоски «коммунистического календаря» проявилисьи в годы брежневских пятилеток, когда «решающий» год сменялся «определяющим», а тот в свою очередь – «завершающим». Временная поступательность была заменена застойной цикличностью. Обязательным символом Нового года стала ёлка. Впервые её стали украшать в ХVI веке – на ветвях появились сладости, орехи, яблоки, позднее их заменили игрушки, вершину венчала звезда, ниже располагались 12 свечей, символизирующих месяцы наступившего года. В России, начиная с Петровских времён, ёлка также была неотделима от зимних праздников – Рождества и Нового года, но при большевиках ёлка попала в немилость. Так, газета «Красный пахарь», орган одного из сельских райкомов ВКП (б) Подмосковья, 29 декабря 1926 года потребовала: «Пора прекратить возмутительное действо, называемое новогодней ёлкой. Это один из немногих пережитков, до сих пор отравляющих околорелигиозным дурманом наших детей». И начался период господства «воинственных безбожников», проводивших комсомольское Рождество, антицерковные карнавалы, во время которых «проводилась очистка своих и чужих черепов от религиозного дурмана». Реабилитация Нового года началась в 1935 году, когда по инициативе П.Постышева в Харькове был проведён новогодний праздник для детей. И уже следующий,1936 год согласно решению ЦК ВКП (б) и СНК СССР ёлка стала обязательным атрибутом новогоднего праздника и зимних каникул. Праздника, конечно, советского, пронизанного коммунистической идеологией: «С Новым годом, товарищи! С новыми победами под знаменем ЛЕНИНА – СТАЛИНА!» («Правда» от 1 января 1936 года). Главная ёлка, установленная в Доме Союзов, открывалась огромным панно с изображением Сталина. Праздник заканчивался раздачей подарков, в кульке с конфетами каждый участник находил типографский текст: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!». Ёлка «выполняла» и непосредственно педагогическую функцию – право на неё надо было заслужить хорошей учёбой и примерным поведением, что нашло отражение в незамысловатых стихах тех лет: «Мне на днях сказала мама,/ Если все отметки «пять»/ Значит, ты имеешь право/ Ёлку весело встречать». В 1947 1 января стал нерабочим днём, новый трудовой год начинался второго. Нынешние сверхдлинные каникулы, включающие праздник Рождества Христова и заканчивающиеся встречей Старого Нового года (по юлианскому календарю) не только мета сегодняшней России, но, пожалуй, и отражение нашей ментальности, в основе которой – православие.
|