Практически в каждом населенном пункте можно найти привлекающее к себе внимание здание. Конечно, много таких объектов в Москве. Есть здесь один удивительный дом, который входит в список 150 самых уникальных домов мира. Это Дом Мельникова. Какова история строительства необычного сооружения? Об этом можно узнать из книги Павла Кузнецова. Ниже предлагаем прочитать небольшой фрагмент.
Экспериментальный дом-мастерская в Кривоарбатском переулке был спроектирован и построен в 1927–1929 годах архитектором для себя и своей семьи: жены-домохозяйки Анны Гавриловны и детей-школьников — Людмилы и Виктора. В этом доме Мельников прожил 45 лет, до конца своей жизни.
Здание было построено как показательный дом по «системе Мельникова», которую архитектор предлагал для применения в массовом строительстве. Дом представляет собой два цилиндрических объема разной высоты (8 м и 11 м), на 1/3 врезанных друг в друга.
«Цилиндрический дом» — именно так называлось это здание современниками на момент окончания строительства. В нем использована особая кирпичная кладка стен с окнами-сотами, оригинальные междуэтажные перекрытия-мембраны без колонн и хитроумная система вентиляции и отопления. В местах стыков цилиндров по обеим сторонам дома симметрично расположены две печные трубы из красного неоштукатуренного кирпича, сильно выделяющиеся на фоне белых фасадов. С 1950-х годов они не задействованы в отопительной системе дома, а играют роль вытяжной вентиляции.
Первое, что видит посетитель, подходя к дому с переулка, — выразительный симметричный фасад со сплошным витражным остеклением, на флангах поддержанный пилонами, тянущимися на всю высоту здания. Пилоны не только создают архитектурное обрамление фасада, но также играют важную инженерную роль — внутри них скрыты вентиляционные каналы подачи свежего воздуха. Вход в дом расположен по центральной оси фасада. Венчает фасад надпись рельефными буквами по штукатурке: «Константин Мельников архитектор». Пожалуй, подобное можно увидеть лишь еще в одном собственном доме архитектора в мире — надпись F. L. Wright architect находится над входом в дом и студию Фрэнка Ллойда Райта в Оук-Парке (Чикаго, США). Но если в случае с Райтом такая вывеска была обоснована целями рекламы — здесь он принимал клиентов, то у Мельникова, заказчиками которого были государство и подконтрольные государству профсоюзы, такого рода потребность в саморекламе отсутствовала.
Архитектурная интрига начинается буквально от входной двери. Центральной осью первого этажа является коридор, расположенный по линии «север — юг» и соединяющий оба цилиндра, но он не ведет к входной двери, а упирается в стену столовой. Получается, что, попадая в дом, посетитель, следуя замыслу архитектора, сразу направляется направо, в прихожую, легко теряя таким образом ориентацию в пространстве.
Первое, на что, как правило, обращают внимание посетители Дома, — контраст между чистой авангардной формой здания снаружи и уютной обстановкой дореволюционного мещанского быта внутри. Вся мебель в доме относится к XIX — началу XX века. Вместо ожидаемого советского конструктивизма или минимализма Баухауза в столовой обнаруживаются резные кресла итальянской работы с белыми кружевными накидками на них и инициалами «А» и «К» (Анна и Константин), вышитыми рукой Анны Гавриловны. Будучи отдельным помещением, столовая в то же время является пространством, плавно перетекающим в коридор и далее — в кухню. Два широких сквозных проема без дверей во всю высоту стен обеспечивают эффект единого сложного пространства.
Вид столовой и коридора 1-го этажа. На заднем плане — В. Мельников. 1984 г. Фото Р. Котельникова
На первом этаже находятся, как обозначено на плане самим Мельниковым, «помещения временного пребывания»: прихожая, коридор, столовая, кухня, туалет, ванная, две небольшие комнаты детей для школьных занятий. Синий и желтый треугольники на потолке обозначают комнаты мальчика и девочки соответственно. Здесь же — большая гардеробная (в последние годы — спальня Виктора Мельникова), комната хозяйки (в последние годы — кабинет Виктора), чуланчик под лестницей.
На втором этаже расположены гостиная (кабинет К. С. Мельникова) и спальня.
Гостиная до войны играла активную социальную роль: неслучайно на фотографии 1930-х годов запечатлено пианино. После войны отлученный от профессии Константин Мельников отдал мастерскую сыну Виктору, ставшему к тому времени профессиональным художником, а сам организовал свое рабочее место в гостиной. Нависающий над гостиной гигантский выступ цилиндра мастерской, под который посетитель попадает, входя с лестницы, позволяет ощутить масштаб и красоту созданного Мельниковым пространства и в то же время психологически адаптироваться к нему после подъема по длинному лестничному пролету.
Общий вид гостиной от окна. Начало 1930-х гг. Интерьер спальни. Начало 1930-х гг.
Гостиная — это 50-метровое пространство с высотой потолков почти 5 м и гигантским окном-витриной от пола до потолка. Открывающиеся внутрь рамы почти во всю высоту окна обеспечивают потрясающий эффект полной интеграции внутреннего пространства гостиной с внешним миром.
Единственное восьмиугольное окно на глухой западной стене гостиной когда-то пропускало в дом лучи заходящего солнца, отраженные от куполов церкви Николы в Плотниках. Рядом с ним находится необычная по форме печь, напоминающая по виду супрематический художественный объект. Она была сложена самим К. С. Мельниковым в военное время для локального отопления гостиной. Ее место не случайно — своим дымовым каналом она подключена к одной из двух уличных печных труб в точке пересечения двух цилиндров.
Особое отношение Мельникова к вопросам человеческого сна нашло свое отражение в проекте спальни дома: «...Одну треть жизни человек спит. Если взять 60 лет — 20 лет сна; 20 лет путешествий в область загадочных миров без сознания, без руководства, касаясь неизведанных глубин, источников целительных таинств, а может быть — чудес, да, может быть, и чудес».
Спальня изначально была общей для взрослых и детей. Не сохранившиеся до настоящего времени кровати-пьедесталы «вырастали» из пола. Больше никакой мебели в спальне не было. Кровать родителей была отделена от кроватей сына и дочери только ширмами-перегородками, существующими и ныне. Единственно возможная расстановка кроватей родителей и детей — в форме буквы «Т» в плане: двуспальное ложе родителей перпендикулярно к кроватям детей. Таким образом достигалась полная визуальная изоляция спящих друг от друга. Стены, пол, потолок и даже пьедесталы для сна — всё было покрыто отшлифованной до блеска штукатуркой медно-золотистого цвета, а все возможные углы помещения скруглены. Изначальная окраска спальни была утрачена во время войны, после того как большой цилиндр дома в результате взрыва немецкой бомбы 23 июля 1941 года остался без оконных стекол.
Книгу Павла Кузнецова «Дом Мельникова. Шедевр авангарда, жилой дом, архитектурный музей» представляет издательство DOM publishers.
Дом Мельникова — шедевр архитектурного авангарда, спроектированный Константином Мельниковым в Москве. Это редкий пример частного городского дома архитектора в СССР. Свой экспериментальный дом-мастерскую Мельников планировал использовать как прототип, применяемый в массовом домостроении. Неповторимое объемно-пространственное решение этого здания и запоминающиеся фасады с шестиугольными окнами-сотами позволяют отнести Дом Мельникова к самым узнаваемым архитектурным памятникам в мире.
Это издание посвящено не только истории строительства дома и его существования в XX веке, но и истории его реставрации. В книге опубликованы новейшие исследования, ранее не публиковавшиеся архивные материалы. Современные фотографии позволят узнать о восстанавливаемой мемориальной обстановке дома.
15 июня исполнится 15 лет как завершил свою дорогу жизни первый всенародно избранный губернатор Иркутской области Юрий Ножиков (1934–2010). О том, каким он был, вспоминает президент Фонда сохранения памяти и развития наследия Ю. А. Ножикова, заслуженный юрист РФ Юрий Курин, в прошлом – один из заместителей Юрия Ножикова в областной администрации, председатель государственно-правового комитета. Под руководством губернатора Юрий Геннадьевич принимал самое активное участие в успешном отстаивании в Конституционном суде РФ независимости «Иркутскэнерго» от РАО «ЕЭС России» в 1993 году, подготовке и принятии Устава (по существу, региональной конституции) Иркутской области в 1994–1995 годах.
В минувшую пятницу в поселке Залари произошло, без всякого преувеличения, большое историческое событие – в районном Доме культуры «Родник» состоялась презентация книги с одноименным названием, вынесенным в заголовок этого материала, неутомимого и последовательного исследователя истории Сибири, сотрудника краеведческого музея поселка Залари Галины Николаевны Макагон.
От редакции: Как и обещали, очередной выпуск «Перевала» мы посвящаем Усольскому городскому литературному объединению имени Юрия Аксаментова. В этом году объединению исполнится уже 67 лет. Сегодня вы познакомитесь с информацией об этом ЛИТО его руководителя Инны Коноплевой, с рассказом Александра Балко и стихами поэтов-юбиляров из этого творческого объединения города Усолья-Сибирского.
Как разговаривает с нами, простыми смертными, верховная – прежде всего, федеральная – власть? Очень много комплиментов, высоких оценок в наш адрес: мол, главное богатство страны – люди.
Несмотря на то, что Восточно-Сибирская железная дорога была магистралью тыла, ее коллективу пришлось непосредственно заниматься перевозками воинских частей и соединений. В тяжелейшем для Москвы и всей страны октябре 1941года сибирские железнодорожники получили задание ГКО скрытно и как можно быстрее перебросить под Москву часть войск из Дальневосточного и Забайкальского военных округов.
В праздничном номере нашей газеты, посвященном Дню Победы, мы уже рассказывали об участнике Великой Отечественной войны Равиле Серазетдиновиче Замалетдинове, который бил врага на Западном фронте с фашистской Германией, участвовал в боях на Восточном фронте с милитаристской Японией. Сегодня – продолжение рассказа о том, как он, уже на трудовом своем фронте, за многие годы работы геологом прошел большой путь, одерживая и здесь победы при открытии новых месторождений и минералов Восточной Сибири.
Великая Отечественная не обошла ни одну семью. Если не на фронте, то у станков и в поле ковали Победу миллионы советских людей. Так и в нашей семье Кушкиных: отца не призвали в армию потому, что он работал на секретном тогда иркутском авиазаводе и имел бронь, а его папа и младший брат сражались в рядах Красной армии. Так выпало, что их мимолетная встреча произошла нежданно, но о ней они узнали лишь после... войны, когда на всю страну прогремел художественный фильм «Встреча на Эльбе».
Из старинного сибирского села Хомутово, что под Иркутском, в годы Великой Отечественной ушли на фронт 600 жителей. Почти каждый третий не вернулся. А вот его судьба сберегла.
До Великой Отечественной войны Ольга писала детские книжки, которые называли милыми, славными, приятными, но не более. А потом стала поэтом, олицетворявшим стойкость Ленинграда.
В последнее время заметил одну, на первый взгляд странную, закономерность: чем дальше от Великой Отечественной войны, тем больше к ней интерес. И не только историков (как «работающих на политику», так и свободных от этих догм) или старшего поколения, у которого война оставила неизгладимый след в судьбе.
Торжественное собрание, посвященное Дню Победы в Великой Отечественной войне, подходило к концу. Традиционный доклад секретаря парторганизации М. Суханова, праздничный приказ начальника РЭС Н. В. Варламова с вручением грамот, премий и благодарностей – все как по накатанной дорожке, по отработанному годами сценарию, без лишних вопросов катилось к завершению, впереди ждал праздничный стол.
Давно подмечено: схожие люди (по судьбе ли, возрасту, участию в каких-то общезначимых событиях) и сходятся быстрее. Так бывало с фронтовиками. Так зачастую повторяется и с нами – детьми фронтовиков. Едва познакомившись с Рашидом Равильевичем, сыном героя этого материала, мы, сами не замечая того, перешли на «ты», нашли общую тему для разговора и вот сидим за столом и вспоминаем наших отцов – их жизнь, труд, фронтовые годы. Рашид показывает мне фото из семейной хроники, рассказывает, кем были его давние предки и как сложилась их судьба, судьба их потомков, демонстрирует выдержки из книги об отце, делится воспоминаниями о нем.
Знаменитый итальянский писатель и ученый Умберто Эко, автор нескольких всемирно известных романов, более чем 20 лет назад опубликовал эссе, в котором описал типичные черты фашизма. Эта работа не претендует на истину в последней инстанции о «коричневой» идеологии, зато позволяет в очередной раз задуматься каждому из нас.
Все-таки удивительны выкрутасы памяти. Утром выпал снег. Обметал от него машину, и вид этого хрустящего пуха, похожего на ворохи свежей стружки, вдруг вызвал в памяти такие глубокие воспоминания детства, что не приходили в голову многие десятилетия и, казалось бы, были забыты уже навсегда. Они навеяли образ человека, благодаря которому я усвоил навыки столярного дела и познал первые уроки другой, совсем не книжной или киношной жизни.
В то далекое время мы жили в рабочем поселке Думиничи Калужской области, километрах в тридцати от Сухинич. После разгрома немцев под Москвой фронт остановился в районе Сухинич. Положение фронта было неустойчивым, и он несколько раз прокатывался по нашему поселку, то освобождая нас, то оставляя врагу.
