Три века Лавры |
03 Апреля 2013 г. |
[sigplus] Критическая ошибка: Папка галереи изображений TXTS/2013/lavra_300 как ожидается будет относительно пути базовой папки изображений, указанной в панели управления. В эти дни свое 300-летие празднует Александро-Невская лавра в Санкт-Петербурге. Этот монастырь-парадокс, "пустынь" в столице, вобрал в своей истории самые сильные драмы времени и дал удивительных святых. О прошлом и настоящем Лавры - в репортаже "Российской газеты".
Трудно найти человека, которого бы в Александро-Невскую лавру впервые привел религиозный интерес. Обычно - культурный. Не видеть лаврского Трезини - все равно что не видеть шпиля Петропавловской крепости - как-то неловко.
Говорят, что и первыми строителями Невского проспекта были лаврские монахи. А щебень от спроектированного Теодором Швертфегером треснувшего и разобранного при Елизавете Троицкого собора пошел на усыпку проспекта. И до сих пор Невский - особая тема в жизни Лавры. "Трудно быть монахом на Невском проспекте", любит повторять наместник монастыря епископ Кронштадский Назарий. Монастыри обычно возникают в пустынях - не в географических, в демографических. В пустом, безлюдном месте. Именно в них, убегая "от мира", поселяются настоящие монахи. Те из них, аскетические подвиги которых становятся известны, привлекают к себе желающих спасаться таким же образом, так собирается монастырь. Но Александро-Невская лавра возникла по воле царя. Образец учебного, лечебного, исправительного учреждения по замыслу царя не очень-то удался. Пожалуй, только образ монастыря - центра просвещения удалось удержать. Царственная сень только с виду благолепна. История Лавры совпала не только с началом новой столицы, но и с плачевным синодальным периодом жизни Русской православной церкви. Эпоха бесцеремонного вторжения государства в церковную жизнь и регулирования ее странным образом оказалась в диалоге с советским временем. Опыт синодального периода охотно взяли на вооружение гонители Церкви в XX веке и востребовали из него многие формы государственного контроля за Церковью. Церковью в тот период управлял не независимый Патриарх, а государственное ведомство - Священный синод во главе с обер-прокурором. Ставшая нарицательной фигура обер-прокурора Победоносцева, которой теперь так попрекают Церковь, - апогей всего этого. Главное же, что рождает Церковь - святость и святые, - возникало эти два века не благодаря, а вопреки синодальному устройству церковной жизни. С Лаврой были связаны путь и судьба преподобного Феодора Ушакова, дяди знаменитого адмирала и тоже святого ( только в чине праведности) Федора Ушакова. В начале XIX века получил большую известность лаврский старец Алексий, к нему перед отправлением в Таганрог приезжал Александр I , войдя в келью, увидел черный гроб и, говорят, услышал от схимника: "Смотри, вот постель моя. И не моя только..." Но особенных святых подарила Лавра XX веку. Кроме расстрелянных в 1922-м новомучеников митрополита Петроградского Вениамина вместе с архимандритом Сергием (Шеиным) ( членом IV Государственной Думы) и мирян Юрия Новицкого (профессора кафедры уголовного права Петроградского университета) и Ивана Ковшарова (юрисконсульта Лавры) Церковь особенно чтит преподобного Серафима Вырицкого. Это был святой, как теперь бы сказали, "из буржуа", причем "из нуворишей". Мальчик из крестьянской семьи, довольно рано оказавшийся ее кормильцем вместо умершего отца, Василий Муравьев начинал как рассыльный в одной из лавок Гостиного двора, а закончил выпускником высших коммерческих курсов, коммерсантом, заготавливающим и продающим пушнину за границу - в Германию, Австро-Венгрию, Англию, Францию. На фотографиях начала прошлого века респектабельные господин и дама: Василий Муравьев и его жена - посетители международных выставок. Но все это время удачливый коммерсант оставался глубоко верующим человеком и пребывал под духовным руководством старца Варнавы Гефсиманского. А в 1920 году супруги Муравьевы, пожертвовав на нужды монастырей все свое имение, ушли в монастырь. В тяжелые для Лавры времена он был сначала казначеем, а потом и духовником. Исповедовал братию в неотапливаемом соборе с проступившим инеем на стенах. На исповеди и беседы к нему, кстати, приходил отец современной физиологии академик Иван Павлов. Тяжело заболев от постоянного переохлаждения и неимоверных физических и душевных перегрузок, постриженный в схиму отец Серафим в 1930 году по настоянию врачей и благословлению епископа переехал жить в Вырицу. Вместе с ним по благословению отправилась и схимонахиня Серафима (его бывшая жена Ольга Ивановна). Это произошло за 2 года до того, как "гефсиманской" ночью 18 февраля 1932 года было арестованы все монашествующие Ленинграда - более 500 иноков. К 1933 году число действующих храмов в Петербурге сократилось с 495 до 61, монастыри были полностью разгромлены, колокольный звон запрещен. А в Вырицу устремился нескончаемый людской поток - от епископов до простых богомольцев со всей России. Сотни посетителей ежедневно с утра до ночи. Схимонаха Серафима почитали выдающийся астроном, академик Сергей Глазенап, один из создателей современной фармакологической школы профессор Михаил Граменицкий, физик с мировым именем Владимир Фок, биолог Леон Орбели, профессор-гомеопат Сергей Фаворский. Именно преподобному Серафиму Вырицкому приписывают знаменитый духовный стих, знакомый почти каждому православному верующему XXI века: "Когда искушения восстанут на тебя, и враг придет, как река, Я хочу, чтобы ты знал, что От Меня это было... Знай и помни всегда, где бы ты ни был, что всякое жало притyпится, когда ты наyчишься во всем видеть Меня. Все послано Мною для совершенствования дyши твоей, - все от Меня это было". {gallery}TXTS/2013/lavra_300{/gallery} Лавра в цифрах
Справка "РГ" В 1996 году в Александро-Невской лавре начался процесс возрождения монашеской общины. Окончательная передача всех зданий Лавры Церкви состоялась в 2000 году. Наместником Лавры с 1996 года стал архимандрит (с 2009 года - епископ Выборгский, с 2013-го - епископ Кронштадтский) Назарий (Лавриненко), активно занимающийся восстановлением Лавры. Победа на три века "Виктори" - с этого в буквальном смысле победоносного слова началась история Александро-Невской Лавры. Петр I еще в 1710 году дал такое название местности, выбранной им для строительства монастыря. Обитель на берегу речки, получившей в последствии название "Монастырка", с первых лет существования Петербурга и поныне является ее "градообразующим" объектом, наравне с Петропавловской крепостью и другими старейшими постройками северной столицы, созданными гением Доменико Трезини. Почему Петр Великий столь уверенно окрестил эту точку на немой тогда карте зарождавшегося города, дает ответ бытовавшая тогда легенда - здесь отряд новгородцев и ладожцев во главе с князем Александром Невским наголову разбил шведское войско. Однако днем рождения Лавры считается 7 апреля (25 марта по старому стилю) 1713 года, когда была отслужена первая Литургия в Благовещенской церкви - первой постройке монастыря. С тех пор святой благоверный Александр Невский считается небесным покровителем града Петрова, а слово "победа" сопровождает его все три с лишним века его яркой и драматической истории: это единственный город из когда-либо имевших статус столицы государства российского, в который никогда не ступала нога неприятеля. Вскоре после основания монастыря, комплекс которого Трезини спроектировал уже в 1715 году, вокруг обители возникло поселение. Это был город в городе, развивавшийся синхронно с ним, и неслучайно, гласят местные апокрифы, первые камни первой же и главной улицы - Невского проспекта - укладывали насельники. Монастырь изначально был связан с просвещением - уже в 1720 году здесь открылась школа для детей священнослужителей, шесть лет спустя преобразованная в Славяно-Греко-Латинскую семинарию, которая уже в короткое царствование Павла I, получила статус Духовной Академии. Тогда же Александро-Невский монастырь получил и статус Лавры, согласно императорскому указу "наравне с Киево-Печерскою и Троицко-Сергиевскою". Но сама история Академии началась раньше - а 1721 году, когда Петр основал здесь Славянскую школу: самодержец, превративший единственную православную державу Европы, в передовое государство, закономерно "модернизировал" и Церковь. "Реформатором, победившим в себе революционера", справедливо называет Петра Великого Санкт-Петербургский церковный вестник "Вода Живая". "Петр стремился превратить ее в инструмент идеологического обеспечения новой политической линии " прорубания окна в Европу. Церковь должна была стать современной, а в среде духовенства необходимо было воспитать прослойку людей, сведущих в богословии по-европейски". Именно в петровскую эпоху в храмах новой столицы появились кафедры, с которых произносились проповеди: и именно в Александро-Невской обители сочинение проповедей впервые в России стало обязательным особым послушанием. С именем Петра I связано ключевое событие в истории Лавры - 29 мая 1723 года император, посетив вновь устроенный монастырь, повелел перенести мощи князя Александра из Владимира в новую столицу. О том, какую роль сыграла Александро-Невская Лавра в истории РПЦ, красноречиво говорит такой факт: из шести патриархов Русской Церкви, в избранных после восстановления патриаршества осенью 1917 года, четверо были выпускниками основанной при лавре академии. К моменту революции 1917 г. Александро-Невская Лавра находилась на вершине своего двухвекового развития. Сотни людей ежедневно приходили в Свято-Троицкий собор преклонить колени перед мощами святого благоверного князя Александра Невского, образом Владимирской Божией Матери, принадлежавшим по преданию самому князю, иконой Нерукотворного Спаса с частицей ризы Господней и другими лаврскими святынями. В обители находилось 15 церквей. Численность братии составляла к февральской революции 113 человек. Лавра была богата не только духовно. Капитал монастыря в это время достигалпочти двух миллионов рублей, а доходы в 1915 г. равнялись 699,3 тыс., уступая лишь Киево-Печерской Лавре. К январю 1917 года доход только от сдачи недвижимости в аренду составил 369 тыс. рублей, а от кладбищ - 181 тыс. Обители принадлежали сдаваемые в аренду 14 жилых домов на близлежащих проспектах и улицах, десятки хозяйственных помещений в центре столицы. Кроме того, собственностью обители являлись 103 земельных участка близ столицы. С первых же дней Октябрьской революции стал завязываться непримиримый конфликт Церкви с новой властью. Антиклерикальная политика большевиков базировалась на двух тезисах: мировоззренческой несовместимости марксизма с религиозной верой и отношении к Церкви как к союзнице царизма и эксплуататорского строя. Первой гонениям подверглась - как носительница государственной религии Российской империи Русская православная Церковь (затем от богоборческой власти в неменьшей степени пострадали все остальные конфессии). Причем изначально материальный аспект гонений едва ли не превалировал над духовным. Декрет о земле II съезда Советов и основанный на нем декрет о земельных комитетах касался и наделов храмов и монастырей. Национализация частных банков повлекла утрату хранившихся там вкладов духовенства. 31 декабря 1917 года был опубликован проект закона об отделении Церкви от государства, и первым из духовных пастырей протест выразил Петроградский митрополит Вениамин, отправив открытое письмо в Совнарком. На слово священнослужителя большевики ответили делом: антицерковные акции в Петрограде резко усилились, причем основной удар новая власть нанесла нанести по центру церковной жизни столицы - Александро-Невской Лавре, ведь в ее стенах находилась и резиденция митрополита. 14 января 1918 года поступило официальное уведомление от наркома государственного призрения Александры Коллонтай: "Вследствие постановления народного комиссара о реквизиции всех жилых и пустующих помещений со всем инвентарем и ценностями, принадлежащих Александро-Невской Лавре, настоящим предписывается Вам сдать все имеющиеся у Вас дела по управлению домами, имуществами и капиталами Лавры".Летом 1919 года двухмиллионный лаврский капитал бал национализирован. Первоначально наступление шло на имущество, церковные ценности и святыни монастыря. Тогда же часть ценностей из Древлехранилища и ризницы была передана в музейный фонд - это, как показали последующие события, спасло их от уничтожения. Самое масштабное изъятие церковных ценностей из лаврских храмов произошло весной 1922 года - в рамках капании по борьбе с голодом. Официально провозглашалось, что собранные ценности пойдут на нужды голодающих, которых в стране в это время даже по официальным данным насчитывалось несколько миллионов. В действительности, как известно из архивных документов, на спасение умирающих была выделена меньшая часть конфискованного - большая пошла на военные нужды и на укрепление режима. Но в узком кругу большевистское руководство не скрывало своих человеконенавистнических намерений: "борясь с голодом", оно закрыло Всероссийский церковный комитет помощи голодающим и принялось грабить "учреждения культа" и уничтожать его служителей и сочувствующих им. Председатель Совнаркома Владимир Ленин был предельно откровенен, обращаясь к Политбюро: "Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются… тысячи трупов, мы можем (и по этому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь подавлением какого угодно сопротивления…Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше". 28 апреля 1922 года из Свято-Троицкого собора и ризницы было вывезено 650 серебряных предметов, в том числе 434 ризы, 74 лампады, 37 венчиков с драгоценными камнями, 3 жемчужные ризы, 8 золотых украшений с надгробия Александра Невского. Из Свято-Духовской Лавры церкви изъяли 84 серебряные ризы, 8 венчиков; из Благовещенской - 21 серебряную ризу, 2 венка, 3 жемчужные ризы и 1 золотую; из Федоровской - 22 серебряные ризы и 2 лампады; из Исидоровской - 18 серебряных риз и 3 лампады; из Никольской кладбищенской - 17 серебряных риз; из Тихвинской - 23 серебряные ризы (в том числе 3 с драгоценными камнями); из Лазаревской - 104 серебряные ризы; из Скорбященской надвратной - 13 серебряных риз и 9 венчиков. Всего 28 апреля власти изъяли около 1070 драгоценных предметов, которые почти все пошли на переплавку или были разворованы. Но этим дело не закончилось: 8 мая 1922 года. Большой президиум Петроградского губисполкома постановил "произвести вскрытие мощей Александра Невского", поручив "организацию вскрытия председателю губкомиссии по изъятию церковных ценностей в Петрограде". Кощунственная процедура происходила "в присутствии представителей верующих, рабочих организаций и красноармейских частей". Правда, тогда ящичек с мощами после осмотра был снова запечатан и помещен в алтаре собора Александро-Невской Лавры, где и хранился до осени 1922 года. А к пятилетию октябрьского переворота большевики снова озаботились святыней, вознамерившись ее уничтожить. Только благодаря активному и самоотверженному вмешательству сотрудников музея истории религии и атеизма мощи удалось спасти: они стали экспонатом. Пребывая в музейном статусе, пережили советскую власть, и в 1989 году благополучно вернулись в Лавру. (Возрождение монастырской обители началось в 1996 году). Также благодаря подвижничеству музейщиков - людей разных сословий и убеждений, но объединенных пониманием необходимости уберечь от уничтожения сокровища отечественной духовной культуры, - удалось спасти серебряную раку, в которой до 1922 года хранились мощи . Серебряный ковчег, изготовленный придворными мастерами в елизаветинскую эпоху по эскизам Георга Грота и Якоба Штелина, сейчас в целости и сохранности находится в Эрмитаже, почетно занимая отдельный зал в Зимнем дворце (Зал этот хоть и именуется с дореволюционных времен Концертным, но с 1917 года там не проводится никаких "массовых мероприятий"). А малый серебряный саркофаг в 1922 году после реквизиции бесследно исчез - его в музей не передали. Помимо кампании по изъятию ценностей большевики ставили задачу уничтожить единство духовенства и "подогревали" начавшийся обновленческий раскол. В марте провозглашен переход церковной власти к так называемому Высшему церковному управлению, которое лишило сана Патриарха Тихона. Александро-Невская Лавра оказалась центром антиобновленческого движения: решительно воспротивившийся обновленцам и отлучивший их руководителей от Церкви митрополит Петроградский Вениамин был арестован. Судебный процесс над ним замысливался большевиками как репетиция расправы над патриархом. В августе 1922 года митрополит Вениамин был расстрелян. С конца 20-х годов Лавра существовала уже не как монастырь, а как приход. Троицкий собор был закрыт в 1934 году, в 1936-м - последняя остававшаяся действующей Духосошественская церковь. Здания Лавры с тех пор сохранялись как памятник архитектуры, в ее помещениях находились самые различные структуры - от предприятий ВПК до гражданских проектных бюро. Благодаря статусу памятника, Лавра даже в советское время сохранила внешний облик и саму "память стен". Кстати, о памяти - духовной и материальной: есть еще одна грань трехвекового существования Александро-Невской Лавры, теснейшим образом связанная как с военной и политической истории страны, так и с историей культуры - расположенные на ее территории кладбища и захоронения в храмах. Санкт-Петербург - единственный город в России, где удалось спасти кладбище с трехвековой историей - Лазаревское, называемое теперь "Некрополь XVIII века". Его взяло под свою защиту общество "Старый Петербург", которое было создано в первые годы советской власти. Это общество организовывало Музей дворянского быта, Музей купеческого быта, Музей церковного быта - "музейным щитом" интеллигенция (верующая и атеистическая) спасала историю от разрушительной жестокости временщиков. Общество взяло под свою эгиду и Лазаревское кладбище, также объявленное музеем- за него вступились Максим Горький, Самуил Маршак, Михаил Зощенко. Тихвинское кладбище Лавры пребывало в запустении до середины 30- годов, пока в 1935 году не "вспомнили", здесь похоронены Достоевский, Чайковский, Глинка. По решению городских властей под руководством архитектора Льва Ильина - одного из основателей уничтоженного общества "Старый Петербург" - разработали план его мемориализации. Здесь, в "Некрополе мастеров искусств" с тех пор хоронят деятелей культуры. А бывшее Казачье кладбище, где уже с 1918 года большевики хоронили свих активистов и потому с советского времени именуемому "Коммунистической площадкой", стало местом последнего упокоения общественных деятелей советского и постсоветского времени. Здесь покоятся начальник ленинградской Дороги жизни Михаил Нефедов и начальник строительства Дороги Победы, проложенной после прорыва блокады, Иван Зубков. Мемориальные кладбища Лавры являются объектами Музея городской скульптуры. Память не умирает. И история продолжается.
|
|