20 лет "Черному октябрю"

[sigplus] Критическая ошибка: Папка галереи изображений TXTS/2013/okt_1993 как ожидается будет относительно пути базовой папки изображений, указанной в панели управления.

Это был солнечный осенний день 1993 года, когда на притихшие вдруг улицы столичного центра со стороны Трехгорки ветер принес незнакомый грохочущий звук - канонаду. "Российская газета" опубликовала интервью с одним из участников событий  - и данные социсследования: как относятся нынешние жители страны к событиям 20-летней давности, когда до вооруженного противостояния дошли противорения между сторонниками президента Ельцина и депутатами Верховного Совета (кстати, сегодня МГ публикует и другую статью посвященную оценкам октбяря-1993...

Сегодня кто-то скорбно вспомнит "расстрел Белого дома" и в очередной раз проклянет "первого президента России". А кто-то вновь испытает отчетливый ужас при мысли о том, что было бы, не прояви тогда Ельцин решимость, обруганную многими, и - радость, что проявил. И есть немало так и не определившихся в своей оценке октябрьской драмы 93-го: танки, громящие законно избранный парламент, были исторической необходимостью во спасение демократии или превышением политической самообороны? Среди тех, кто 20 лет назад ответил на этот вопрос, были известные литераторы, подписавшие так называемое "Письмо сорока двух" - обращение к согражданам, российскому правительству и президенту Борису Ельцину. Дмитрий Лихачев, Булат Окуджава, Григорий Бакланов, Василь Быков, Виктор Астафьев... Мудрые, прошедшие войну люди требовали от власти запретить "все виды коммунистических и националистических партий, фронтов и объединений", ввести и широко использовать жесткие санкции "за пропаганду фашизма, шовинизма, расовой ненависти"... Спустя двадцать лет симптомы этих смертельно опасных для здоровья любой нации болезней проявляются в нашем обществе и сегодня. Позволительно ли их недооценивать? Читайте "Письмо сорока двух" (в приложении ниже - прим. МГ). В октябре 1993-го Сергей Филатов был руководителем Администрации президента Бориса Ельцина. Сегодня он вспоминает, как разворачивались события "черного октября" в беседе с корреспондентом "РГ".

Сергей Александрович, вы были в самой гуще событий октября 93-го. Как вы оцениваете их сегодня? Какая-то коррекция вашего отношения к ним произошла за эти 20 лет?

Сергей Филатов: Нет. Я тогда был противником сентябрьского Указа N 1400, которым президент отменял действующую Конституцию, распускал парламент и назначал на декабрь выборы нового парламента и принятие новой Конституции. Но я знал, что Борис Николаевич всегда смотрел немножко дальше нас, его помощников.

И, как и он, я понимал - какие-то меры нужны: было очевидно, то, как развивается политическая ситуация в стране, может привести к трагичным событиям. И надо что-то делать, чтобы такого не допустить. Но, мне кажется, чуть раньше, еще до октября, мы сделали одну очень серьезную ошибку, - меры надо было принимать сразу после референдума в апреле, когда было подтверждено доверие народа президенту. Тогда бы, одновременно с итогами общенародного голосования, такой указ, безусловно, не вызвал бы отрицательной реакции. Но нас тогда спутал Конституционный суд, который перевел результаты референдума из юридической плоскости в общественную и посчитал, что референдум - это как бы опрос общественного мнения. И последовавший сентябрь уже многое что изменил. Люди увидели, что политическая конфронтация продолжается. Нападки противников курса, взятого командой Бориса Ельцина и на президента и на правительство, и на реформы, стали более ядовитые и личностные. Какая-то часть общества это поддерживала, и мы все время жили в тревоге, потому что не удалось главной задачи выполнить. Мы же хотели после референдума сделать новую конституцию и принять ее, потому что самым главным камнем преткновения было двоевластие, которое в действующей Конституции значилось. Что на самом деле придавало силы и той, и другой стороне, но в то же время позволяло их деятельности носить некоторый конфронтационный характер. А любая конфронтация обычно ведет к деструктивным результатам.

Все это - и двоевластие, и нарастающая со стороны Белого дома оппозиционность - и привело в конечном итоге к танкам?

Сергей Филатов: На самом деле мы пытались сделать все для того, чтобы как-то разрешить эту проблему мирным путем. После роспуска Верховного Совета все депутаты были трудоустроены, все сохранили свои привилегии. Все было сделано для того, чтобы не ущемить их интересы и дать возможность вновь избираться. Были объявлены выборы в Государственную Думу, в последующем объявили выборы в Совет Федерации. То есть мы выстраивали двухпалатную парламентскую систему не советского типа, а демократического, с учетом федеративного устройства государства. Мы считали, это нормальный путь, который, вообще говоря, должны были бы все поддержать. Но в Белом доме в то время все-таки были разные силы: те, что хотели мирного разрешения политического кризиса, и те, что в таком были не заинтересованы. И даже когда мы в Свято-Даниловом монастыре начали переговоры с Абдулатиповым и Соколовым, председателями обеих палат Верховного Совета, и подписали первый протокол, который решал проблему разоружения Белого дома, уже на следующий день увидели, что группа "ястребов" в Белом доме, не желающих мирного разрешения ситуации, победила. Абдулатипов и Соколов были отстранены, на их место переговорщиков пришел Воронин, первый зампред Верховного Совета РФ, который всегда ненавидел и демократические реформы, и саму демократию, и экономические реформы. И началась затяжка времени, которая в конечном итоге была использована для подготовки того мятежа, который вылился в маленькую гражданскую войну.

Ну, совсем уж до гражданской войны тогда, слава богу, не дошло...

Сергей Филатов: Слава богу, да. Потому что, когда мы увидели, что результаты событий 3-го числа очень тяжелые: стрельба у "Останкино", отключение телестудии, волнение людей, костры, ночные митинги, - стало совершенно очевидно, что надо давить это все. Давить самым серьезным образом с тем, чтобы не возобновились перестрелки и не возобновилась такая, уже вооруженная, конфронтация двух сторон.

То есть в той ситуации обстрел танками Белого дома - уже был неминуем, неизбежен?

Сергей Филатов: С теми танками, мне кажется, это все-таки было не очень правильное решение... Хотя, должен сказать, вначале на Совете безопасности, которое проходило в министерстве обороны в кабинете у Грачева, было все-таки решено, чтобы танки стояли не у Белого дома, а на футбольном поле. Потому что их задача была очень простая: выстрелить пятью болванками по низу Белого дома, чтобы предупредить находящихся в нем людей, чтобы они оттуда вышли. И вообще, и "Вымпелу", который туда шел, и внутренним войскам задача была поставлена не расстреливать находившихся в Белом доме людей, а помочь им выйти оттуда. Вот это главная задача. Но кто-то посадил на окружающих крышах снайперов, и они стреляли в военных, они стреляли в толпу. Это была чистая провокация, чтобы озлобить бойцов, чтобы не дать им возможности лояльно отнестись ко всем тем, кто был в Белом доме, и вывести их оттуда. Военных, видевших, как падают на землю их товарищи, друзья, провоцировали начать стрелять в находившихся в Белом доме людей.

И тогда загорелся Белый дом...

Сергей Филатов: Белый дом, я думаю, подожгли все-таки изнутри. Мы потом анализировали эту ситуацию. Болванки не могли зажечь ничего. А горел-то 17-й этаж, левая сторона, - там как раз находились финансовые документы, секретные документы. Наверное, какой-то группе было выгодно их уничтожить.

Сергей Александрович, в те дни довольно бурные дискуссии вызвало опубликованное "Письмо 42-х", которое подписали известнейшие и пользующиеся у народа безусловным авторитетом представители творческой интеллигенции России. В том письме есть фраза о нашей - цитирую - "юной, но уже достаточно окрепшей демократии". А какие определения вы дали бы сейчас нынешнему уровню демократии в стране?

Сергей Филатов: Да, в то время была юная и все-таки еще не окрепшая демократия. Более того, мы тогда еще очень болели советским воспитанием, советско-имперским таким мышлением, менталитетом по-Горькому: "если враг не сдается, надо его уничтожать". Это сказывалось, в общем-то, во всем. И в наших действиях тех лет, в действиях демократической власти. Сказывалось, и когда ГКЧП пришло, у них же, гекачепистов, были те же намерения - силой подавить всё. Сказалось это, к сожалению, и в 93-м году, сказалось это и в Чечне. Нам надо уходить от такого "приобретения" прошлого, надо учиться разговаривать друг с другом, переговариваться и договариваться. Потому что мы разные все, и будем всегда разные, нас никогда никто не сделает одинаковыми, с одинаковым мышлением, как когда-то объявил Брежнев, что мы единый и неделимый новый советский народ. И значит, нам надо учиться уважать инакомыслие, надо уметь с ним жить и работать. Сегодня это главная задача.

Вы сейчас сказали о шагах демократии в политическом и государственном строительстве? А что касается состояния общества?

Сергей Филатов: 93-й год, мне кажется, очень сильно ударил по доверию людей к власти. И с тех пор это доверие восстановить пока не удается. Это очень важное поражение, которое принес 93-й год. Сегодня нам нужно думать о том, чтобы у нас вновь появилось доверие к власти, вновь появились надежды на будущее. Наивные они были, те надежды людей на лучшее, или осознанные, убежденные, - но они были, мы в начале 90-х ими жили. И их надо возвращать.

{gallery}TXTS/2013/okt_1993{/gallery}

Мнение народа

"ЗАТРУДНИЛИСЬ ОТВЕТИТЬ"

Во время событий 1993 года применять силу было нельзя. В таком мнении россияне остались тверды даже спустя 20 лет. Об этом свидетельствуют результаты опросов, проведенных социологами ВЦИОМ и Левада-центра.

За 20 лет успело вырасти целое поколение, которое свидетелями расстрела Белого дома быть просто не могло, да и сами события постепенно уходят в прошлое. Сейчас каждый пятый россиянин (20%) о трагедии октября-1993 не знает. Но остальные 80% выражают свое мнение достаточно четко. Четверть из них (26%) сказали социологам ВЦИОМ, что их симпатии были тогда на стороне президента Бориса Ельцина, а не его оппонентов Руслана Хасбулатова и Александра Руцкого (их поддерживали лишь 16%). При этом 38% россиян разделяют позицию "оба хуже" - они уверены, что главной причиной трагедии стал раскол в правящей элите ,желание противников любой ценой сохранить власть. Только 22% связывают конфликт с расхождением взглядов президента и парламента на реформы и пути развития экономики, 19% видят в этом отражение борьбы демократических сил и остатков советской системы. Каждый двадцатый думает, что имело место трагическое "стечение обстоятельств" - и только.

Хуже всего представляет себе, кто с кем боролся 20 лет назад, молодежь. Однако удивительное дело: среди респондентов 18-24 лет лишь 63% затруднились ответить на вопрос, кому они в тот момент симпатизировали, или честно сказали "я еще был слишком мал". 11% четко ответили, что были на стороне президента, 3% - что парламента, четверть (23%) "не успела разобраться в ситуации". Понятно, что мнение они составили все-таки позже и в более сознательном возрасте. Важно, что даже события, очевидцами которых молодые люди не были, равнодушными их не оставили и воспринимаются как нечто личное.

Мнения тех, кто сейчас старше 60 лет, разделились почти поровну: 28% за Ельцина, 26% за Руцкого с Хасбулатовым. А среди 35-44-летних все совершенно иначе, и число сторонников парламента вдвое меньше, чем президента (14 и 29% соответственно). Это отголоски того самого "конфликта поколений", который еще долго давал о себе знать в России, пережившей "шоковые" реформы.

Что же касается гранат, пуль, огня и танков в центре Москвы, то здесь россияне единодушны. 69% уверены, что использовать военную силу в этом конфликте было нельзя. То, что это было "скорее можно", считают на сегодня 17%. По сравнению с 2002 г. общество стало менее агрессивно в политических вопросах. Тогда применение силы оправдывала почти четверть россиян (23%), а считали недопустимым 59%.

По данным Левада-центра, мнение россиян о причинах "черного октября" за минувшие годы существенно изменилось. В сентябре 1997-го, фактически по горячим следам, граждане склонны были объяснять трагический поворот событий прежде всего "колебаниями армии и внутренних войск" (37%), безответственной политикой Ельцина и его окружения (24%) и общим развалом в стране, начатым Горбачевым(19%). Сейчас последнюю причину ставят на первое место 30%, про колебания армии вспоминают всего 6%, каждый десятый уверен, что все дело во властных амбициях Руцкого и Хасбулатова, а примерно каждый пятый (19%) винит во всем "безответственность политики Ельцина". В ходе опроса 35% сказали социологам Левада-центра, что в этом конфликте прав не был никто из противников, 18% - что в какой-то мере были правы обе стороны.7% подержали Ельцина, 11% - парламент, а 29% до сих пор так и не знают, кто тогда был прав и кто виноват. Только вот огонь открывать все равно было нельзя, заявили 58% опрошенных этим социологическим центром.

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Жизнь, блокада, Ленинград: к 115-летию со дня рождения Ольги Берггольц
  
  До Великой Отечественной войны Ольга писала детские книжки, которые называли милыми, славными, приятными, но не более. А потом стала поэтом, олицетворявшим стойкость Ленинграда.
• И снова май, девятое число...
  
  В последнее время заметил одну, на первый взгляд странную, закономерность: чем дальше от Великой Отечественной войны, тем больше к ней интерес. И не только историков (как «работающих на политику», так и свободных от этих догм) или старшего поколения, у которого война оставила неизгладимый след в судьбе.
• И победителей судят. (Рассказ)
  
  Торжественное собрание, посвященное Дню Победы в Великой Отечественной войне, подходило к концу. Традиционный доклад секретаря парторганизации М. Суханова, праздничный приказ начальника РЭС Н. В. Варламова с вручением грамот, премий и благодарностей – все как по накатанной дорожке, по отработанному годами сценарию, без лишних вопросов катилось к завершению, впереди ждал праздничный стол.
• Три фронта Равиля Замалетдинова
  
  Давно подмечено: схожие люди (по судьбе ли, возрасту, участию в каких-то общезначимых событиях) и сходятся быстрее. Так бывало с фронтовиками. Так зачастую повторяется и с нами – детьми фронтовиков. Едва познакомившись с Рашидом Равильевичем, сыном героя этого материала, мы, сами не замечая того, перешли на «ты», нашли общую тему для разговора и вот сидим за столом и вспоминаем наших отцов – их жизнь, труд, фронтовые годы. Рашид показывает мне фото из семейной хроники, рассказывает, кем были его давние предки и как сложилась их судьба, судьба их потомков, демонстрирует выдержки из книги об отце, делится воспоминаниями о нем.
• В коричневых тонах. 14 признаков фашизма по Умберто Эко
  
  Знаменитый итальянский писатель и ученый Умберто Эко, автор нескольких всемирно известных романов, более чем 20 лет назад опубликовал эссе, в котором описал типичные черты фашизма. Эта работа не претендует на истину в последней инстанции о «коричневой» идеологии, зато позволяет в очередной раз задуматься каждому из нас.
• Дед Осип. (Рассказ)
  
  Все-таки удивительны выкрутасы памяти. Утром выпал снег. Обметал от него машину, и вид этого хрустящего пуха, похожего на ворохи свежей стружки, вдруг вызвал в памяти такие глубокие воспоминания детства, что не приходили в голову многие десятилетия и, казалось бы, были забыты уже навсегда. Они навеяли образ человека, благодаря которому я усвоил навыки столярного дела и познал первые уроки другой, совсем не книжной или киношной жизни.
• Чародей военных песен Арсений Долматовский
  
  5 мая исполнится 110 лет со дня рождения Евгения Долматовского.
• Узник фашистских концлагерей Виктор Иванович Гуров: «Мне до сих пор помнится запах лагерной хлорки»
  
  В то далекое время мы жили в рабочем поселке Думиничи Калужской области, километрах в тридцати от Сухинич. После разгрома немцев под Москвой фронт остановился в районе Сухинич. Положение фронта было неустойчивым, и он несколько раз прокатывался по нашему поселку, то освобождая нас, то оставляя врагу.
• Виктор Евстратенков: «Самое страшное на войне, когда страдают и гибнут дети»
  
  Ветеранов Великой Отечественной войны в Иркутске осталось очень мало. 80-летие Победы встретят всего 28 жителей областного центра, которые в свое время защищали Родину от фашистских захватчиков. Один из них – Виктор Иванович Евстратенков.
• Май, труд, профсоюзы
  
  Завтра мы отметим один их самых любимых праздников – День весны и труда. Когда-то он назывался Днем международной солидарности трудящихся, но вместе с уходом от власти КПСС солидарность куда-то исчезла…
• Вначале – Манька-Облигация
  
  К юбилею народной артистки России Ларисы Удовиченко.
• Читая Жукова и Манштейна. Война воспоминаний как зеркало эпохи
  
  Мемуары участников событий – исторический источник, что называется, из первых рук. Впрочем, оборот «что называется» не случаен.
• Тарифы «от Рыжика»
  
  Дональд Трамп, мировая экономика и жизнь в России.
• «Самая страшная картина детства – казнь партизан»
  
  Узник фашистских концлагерей Плотников Алексей Семенович.
• Вратарь всех времен: памяти Валерия Колчанова
  
  13 апреля 2025 года на 80-м году скончался легендарный иркутский футбольный голкипер Валерий Григорьевич Колчанов.
• Переправа
  
  Константинов Герольд Александрович (1925–2000), кавалер орденов Красная Звезда, Отечественной войны 1-й степени, на фронт ушел в 1943 году 18-летним после окончания пехотного училища.
• «Главное – работа, за которую не стыдно»
  
  Ветеран из Иркутска Николай Иванович Галкин – командир экипажа легендарного Т-34.
• Иван Львович Марков. Стихи
  
  Ветеран труда, ветеран военной службы, к. т. н., член-корреспондент АН авиации и воздухоплавания Иван Львович Марков – потомственный сибиряк (родился в деревне Шорохова Киренского района в большой крестьянской семье). После школы, окончив в 1970 году ИВАТУ по специальности «авиационный техник», был направлен на Северный флот на должность старшего техника корабля. Литературным творчеством занялся во время учебы в академии Жуковского (1980–1984 гг.), где был внештатным литсотрудником газеты академии «Вперед и выше». Там же начал писать и стихи, но, как выражается сам Иван Львович, больше в стол. После 1993 года в связи увольнением со службы по выслуге лет связей с ВС РФ не потерял, многие годы занимался производственными и экологическими проблемами (переработка затонувшей древесины), ведет активную общественную работу (в Совете ветеранов Октябрьского округа Иркутска, в составе ТОСа «Городок ИВАТУ»), помогая людям защищать их интересы и… продолжает писать стихи. Сегодня у него премьера в нашем «Перевале».
• Сирота
  
  Виктор Николаевич Калинкин родился в 1950 году в Забайкалье. Окончил отделение журналистики Иркутского государственного университета. Работал в районных, городских и областных газетах. С 1982 по 2002 год был собственным корреспондентом центральной газеты «Лесная промышленность» по Иркутской области. Автор документальных книг «Гигант на Ангаре», «Помним Братск», многих очерков, опубликованных в журналах и коллективных сборниках. Награжден почетными грамотами Министерства лесной, целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности СССР, Федеральной службы лесного хозяйства России, почетной грамотой Верховного Совета РСФСР.
• Давайте уважать прошлое!
  
  Как-то в нашей редакции собрались отметить день рождения одного из нас коллеги – бывшие журналисты и редакторы различных СМИ. Нас было тогда шесть человек, и все разных возрастов – от 45 до 85. В ходе этого сабантуйчика мы, кроме всего прочего, вспоминали и нашу прежнюю жизнь (каждый свою). И как-то сам собой возник спор: а когда, черт побери, нашему народу все же «жилося весело, вольготно на Руси»? Какой период СССР и какого правителя тех времен можно бы было назвать лучшим и худшим по отношению государства к своим подданным?