Человек искусства |
17 Мая 2012 г. |
В жизни Эверта Дмитриевича Корсакова были не одни розы, но и шипы, которые больно покалывали. В годы Великой Отечественной войны он познал не только горечь отступления, окружения, гибель товарищей, смерть самых близких ему людей – отца, матери, сестры, невесты, но и радость побед как на фронте, так и в творчестве после войны.
Родился Эверт Корсаков в Петрограде в 1921 году, там прошло его детство, юность, школьные годы, оттуда в 1939 году был призван в Красную армию. ...Железнодорожный вокзал. Под звуки духового оркестра призывников распределяют по вагонам. Много провожающих, среди которых мама Корсакова – Эмилия Эвертовна. На её глазах слёзы. – Ну что ты, мама, так переживаешь, – успокаивает её сын, – не на войну же нас отправляют! – Знаю, что не на войну. Но почему-то сердце моё предчувствует, сыночек, что больше тебя я никогда не увижу. – Увидишь. Через три года демобилизуюсь, и мы здесь же, на этом вокзале, встретимся, и я тебя, мама, крепко-накрепко обниму и расцелую! – с улыбкой сказал Эверт, поцеловал Эмилию Эвертовну и вскочил в вагон. А мать долго неподвижно стояла на перроне и сквозь слёзы всматривалась в удаляющийся воинский эшелон с её сыночком... Забегая вперёд, следует сказать, что Эмилия Эвертовна тогда, в 1939 году, действительно в последний раз видела своего сына: вместе с мужем Дмитрием Ивановичем и дочкой Ритой она умерла от голода в блокадном Ленинграде. ...Служба Корсакова проходила в войсках Киевского особого военного округа, давалась ему легко, и вскоре Эверту было присвоено звание младшего сержанта. Он был назначен командиром отделения, а в начале 1941 года – помощником командира взвода комендантской роты в городе Бердичеве, в котором дислоцировалась его 146-я стрелковая дивизия. В период своей службы Корсаков получил травму ноги. Лечился в гарнизонном госпитале, где встретился со своей любовью – медсестрой Оксаной. Энергичная медсестра-красавица выходила помкомвзвода, поставила его на ноги и стала его невестой. Приближалось время демобилизации Корсакова. Через два месяца Эверт собирался приехать в Ленинград, познакомить с родителями свою Оксану. Отправил им письмо, в конверт вложил фотографию невесты. 17 июня 1941 года в компании с любимой отметил своё двадцатилетие, а утром на следующий день вместе с командиром должен был ехать во Львов за призывниками – пополнением для своей части, а Оксана – в Житомир за медикаментами. В полночь они расстались. И как оказалось, расстались навсегда. Оксана как в воду канула. Эверт Дмитриевич не знал, что случилось с его любимой. Во Львов Корсаков не поехал: его дивизии было приказано передислоцироваться в Западную Украину. Предстоял двухсоткилометровый пеший переход. 20 июня дивизия была уже на марше, на следующий день, в субботу, над её частями кружились вражеские самолёты-разведчики с чёрными крестами. А 22 июня, в воскресенье, на рассвете, подразделения дивизии на шоссе подверглись неожиданному нападению немецкой авиации. Один за другим воздушные стервятники на бреющем полёте стали проноситься над головами обезумевших красноармейцев, расстреливая людей из пулемётов и сбрасывая на них бомбы. Кругом стоны, крики раненых. К счастью, вдоль шоссе тянулся глубокий кювет. Он и спас многих солдат. После налёта фашистских самолётов части дивизии отклонились от намеченного курса и стали продвигаться только в ночное время. 25 июня на рубеже Кременец-Дубно части дивизии стали зарываться в землю — рыть окопы и блиндажи на восточном берегу небольшой реки Иква, в спешном порядке создавая оборонительный рубеж. ...Немцы появились неожиданно на рассвете. Красноармейцы ещё издалека увидели фигурки мотоциклистов. Сразу же открыли по ним огонь, чем себя и обнаружили. Мотоциклисты исчезли. Минут через 10–15 на их месте появились танки. За ними – пехота. Началась беспорядочная стрельба. Красноармейцы стреляли торопливо, не всегда точно прицеливаясь. Фашистские танки начали разворачиваться и заходить с флангов, стремясь взять в клещи подразделения дивизии. Наши артиллеристы открыли по ним огонь. Подбив несколько этих стальных чудовищ, они сорвали вражескую танковую атаку. Пехотинцы и артиллеристы ещё глубже стали вгрызаться в землю и не напрасно: над их позицией в небе появились немецкие бомбардировщики. «Юнкерсы» кружили над обороной дивизии каруселью: один самолёт, сбросив на окопы бомбы, отворачивал в сторону, тут же его место занимал другой, который резко, с рёвом заваливался на крыло и пикировал на траншеи, окопы и орудия. Взрывы бомб сотрясали землю. Всё вокруг горело, трещало, рвалось. Свистели осколки, стонали раненые. Обезумевшие лошади артиллеристов носились вдоль реки. Исковерканные орудия, повозки смешались с землёй и изуродованными трупами людей и животных. Кругом зияли огромные воронки. ...На следующий день Корсаков был командирован в Бердичев проверить, все ли семьи комсостава эвакуировались из города на восток. А потрёпанная дивизия стала отходить на новый рубеж. ...В Бердичев Эверт приехал на полуторке. Он установил, что все семьи командиров дивизии выехали из города. Не эвакуировалась из-за больной матери только жена одного офицера. На обратном пути Корсаков свою дивизию не застал на старом месте и присоединился к стрелковой части, с которой отступал к Киеву, участвовал в оборонительных боях за столицу Украины, попал в окружение, благополучно вырвался из него, но вскоре оказался в другом окружении – под Вязьмой. Здесь Эверту крупно повезло: он попал в группу прорыва опытного полковника, у которого, к счастью, сохранилась карта данной местности. Эта карта помогла вырваться из вражеского котла в лесисто-болотистом месте. Во время выхода из окружения у Корсакова поднялась температура, идти он почти не мог, и товарищи по очереди тащили на себе больного однополчанина. И всё-таки они вышли. Эверт был зачислен в 26-ю отдельную курсантскую бригаду. С нею он испытал радость первого успешного наступления, первой победы над врагом. А было это так. Курсантская бригада влилась в 49-ю армию генерал-лейтенанта И. Г. Захаркина. Эта армия 6 декабря 1941 года сосредоточилась на берегу Оки в районе города Серпухова. После короткой артподготовки подразделения армии стали по льду преодолевать Оку. Был лютый мороз. Петляя между полыньями, образованными разрывами снарядов, бойцы под шквальным вражеским огнём захватили немецкие окопы на противоположном берегу реки, выбили фашистов из населённых пунктов, на плечах убегающих гитлеровцев ворвались на железнодорожную станцию. Вскоре Корсаков был отправлен на офицерские курсы, после окончания которых стал служить в 494-м артиллерийском полку 146-й стрелковой дивизии на командных должностях – заместителем командира батареи, командиром батареи, зам. командира дивизиона по строевой. Он участвует в Спас-Деменской наступательной операции 1943 года, в освобождении Смоленщины, Витебска, в составе 4-й ударной армии 1-го Прибалтийского фронта – в ликвидации крупной немецкой группировки, прижатой к Балтийскому морю в районе Мемеля. В феврале 1945 года Корсаков получает ранение и лечится в одном из госпиталей города Кирова, где и встречает День Победы. За героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками он был награждён орденами Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды, польским крестом, медалями «За оборону Киева», «За оборону Москвы» и многими другими. В 1945 году Эверт Корсаков поступил в Ленинградский государственный театральный институт, актёрский факультет которого успешно окончил через четыре года. И вся последующая послевоенная жизнь этого талантливого человека была связана с театром. Эверт Дмитриевич в высшей степени был одарён: и как художник, и как талантливый чтец, артист, способный будить лучшие чувства у зрителей. Он работал в ряде театров страны актёром, режиссёром, директором. Дважды отзывался на советскую работу – был заместителем начальника Управления культуры Иркутского облисполкома. В Иркутске Корсаков работал главным режиссёром ТЮЗа и в этой же должности – в театре музыкальной комедии. За время работы в театрах он сыграл свыше 70 ролей мирового и современного репертуара, поставил 55 спектаклей самых разных жанров и организовал более 350 массовых праздников, театрализованных представлений и концертов. За многолетний период театральной деятельности Эверт Дмитриевич был награждён почётными грамотами Верховных Советов Украинской ССР, Литовской ССР, ЦК ВЛКСМ – дважды, ЦК ЛКСМ Белоруссии – дважды, губернатора Иркутской области и мэра Иркутска. Указом Президиума Верховного Совета Белорусской ССР ему было присвоено звание заслуженного деятеля искусств Белоруссии, звание доцента кафедры режиссуры массовых представлений. Подобные звания и разного рода поощрения можно перечислять и перечислять... В 2005 году к 60-летию Победы он подготовил моноспектакль «Мне есть что сказать...» В программе были представлены: проза Бориса Полевого, стихи Сергея Есенина, Владимира Маяковского, Константина Ваншенкина, Юлии Друниной, Александра Твардовского, Юрия Левитанского, Михаила Львова и других. Зрители, не шелохнувшись, на одном дыхании слушали удивительного человека – Эверта Дмитриевича. С этим моноспектаклем на малой сцене театра им. А. Вампилова Иркутска он выступил 15 раз и намерен был и впредь выступать и не только в Иркутске, но и в других населённых пунктах области. Но 17 августа 2008 года смерть оборвала жизнь этого талантливого человека, память о котором долго ещё будет жить в сердцах всех, кто знал его близко и видел на сцене...
Тэги: |
|