Поэтическое Рождество

Сделав остановку на этой станции в конце минувшего года, наш литературный «Зеленый трамвай» отправляется на станцию «Весна».

От редакции: Вот и подошел к завершению зимний этап конкурса «10 лучших стихотворений и 5 прозаических миниатюр». Поздравляем победителей!

Правда, и в этот раз их число по решению жюри отклонилось от нормы. Да и, к сожалению, напечатать в газете сможем не всех. Но радует то, что отобранные произведения яркие, живые и такие разные, словно украшения новогодней елки.

А теперь наш «Зеленый трамвай» отправляется на станцию «Весна». Отныне победителей мы будем определять раз в квартал. И у вас будет время подготовиться и прислать нам лучшее. Итак, прием заявок открыт!

Условия прежние: в номинации «Поэзия» – одно стихотворение не более 30 строк, в номинации «Проза» – миниатюра до 1300 знаков с пробелами. Произведения присылать на электронную почту: yamb80@mail.ru или в социальной сети «ВКонтакте» лично Алене Шипицыной-Иванке, руководителю литературной студии «Зеленый трамвай» до 10 марта включительно. Тема сезона – «Начало». Это может быть начало нового дела, отношений, обновления в природе.

Успехов и вдохновения!

***

Зимнее утро

Дарья Синева, Чита

В комнате пахнет воском,

Мерзлым бельем и светом.

Машенькина прическа

Как ветерком задета:

Вьются свободно кудри,

Ловят потоки солнца.

Ей белоснежным утром

Дышится и живется.

Маша – сестра рассвета,

Теплая и смешная,

Грея во рту конфету,

По облакам ступает.

Выплачет всю тревогу

На облаковью мякоть

(– Даже большому Богу

Нужно немного плакать).

Вычистит сердце снегом,

Тронет румянцем кожу

И полетит с разбегу

По серебру пороши.

С горки несется счастье –

Снежно и быстроного.

Прямо ко мне в объятья,

В сердце всего земного.

* * *

Анжелика Шимчук, Москва

Снег ложится на снег,

И в безмолвии ночи

Белый танец снежинок

В свете желтой луны.

По дороге иду,

Звезд распахнуты очи,

И пронзителен запах

Неземной тишины.

Волшебство

Ирина Драгун, Санкт-Петербург

Нахожу тебя в свете июльского неба,

Нахожу в васильках на краю пустоты...

Будто я не была, да и ты словно не был,

Ни к чему все надежды, реальность, мечты...

А на детской площадке оставили мячик...

В те далекие годы резвилась с утра

С белым бантиком девочка... может, и мальчик,

Мама строго сказала: «Обедать пора!»...

Все забыты игрушки, и маленький поезд

Нас уносит в страну тех несбывшихся грез,

И мы ждем снова сказок от Оле Лукойе

Или то волшебство, что творит Дед Мороз...

* * *

Антонина Яхина, г. Благовещенск Амурской области

Давай рассыплем сахарную пудру!

Пусть будет сладко и белым-бело!

Не только в Новый год пусть верим в чудо,

а каждый день, покуда нам тепло

внутри от благодарности за Вечность,

за вдох и выдох в честное Сейчас.

Давай шагнем в любви к себе навстречу.

Попробуем опять, в несчетный раз.

Давай! Закрой глаза. Почувствуй силу,

предновогоднее кружение волшебства!

Как тишина в тебе звучит красиво!

Как песнь Любви звучит в тебе всегда!

* * *

Елена Альмалибре, Ростов-на-Дону

Мне кажется: мне улыбается снег,

И снег – это свет, перешитый в снежинки

Затем, чтобы складывать детям картинки

Из самых звенящих кристаллов воды.

Нет, правда, ведь в сердце так много тепла,

Но именно снег превращается в радость.

И каждый ловил языком эту сладость,

И каждый протаптывал в счастье следы.

Снеговик

Никита Брагин, Москва

Снег ложится мантией монаршей

в кисточках сибирских горностаев;

Питер Брейгель, по прозванью Старший,

исхудавший календарь листает;

Рождества прелюдия и фуга

вьют узор морозного венка, –

расскажи под музыку, подруга,

как лепили мы снеговика.

Мы друг друга взрослыми считали,

но зима поверить не хотела,

кутая в серебряные шали

сонных сосен солнечное тело;

и была минута, словно месяц, –

вечность рассыпала снегопад,

и узор заиндевевших лестниц

лился по холмам в Нескучный сад.

Снеговик был маленьким слоненком, –

очень трудно вылеплялся хобот,

и в руке дрожало стрункой тонкой

сердце оживавшего сугроба;

плакала в ладонь слезою талой

смерзшаяся варежка твоя,

а любовь ждала и обретала

память, что живее бытия.

* * *

Сергей Коркин, г. Красноярск

Зима неспешно небо пьет,

И вот уж сини не осталось –

Лишь вязкой серости налет

И голых веток исхудалость.

Лишь тишины тревожный хруст

Под окнами жилых строений...

Мир бесконечен. Вечен. Пуст.

И нем, до новых озарений.

Ваниль

Ольга Гуляева, г. Красноярск

На крышах пастила, суфле, зефир.

Мы греемся в хрущевском теплом пузе.

Идет снаружи, медленный, как финн,

Бабинаташин сладкий котик Кузя,

Идет по делу, важен и ленив,

Бубнит в усы: мороз необоснован;

И гармонична к яблоку ваниль...

О да, о да – я знаю это слово.

И тесто дышит, становясь большим,

Теплеет, расстоявшись в полудреме.

А в голове моей карандаши

Рисуют столбик и его термометр;

Рисуют столбик, движущийся вверх,

Но не кристаллы зонтичных метелок,

И каждый проходящий человек

Становится большим. Большим и теплым.

На крышах пастила, суфле, зефир.

Мы греемся в своих хрущевских чумах.

И по делам величественный сфинкс

Снаружи ходит в ожиданье чуда.

* * *

Галина Панкрац, Благовещенск

Среди зимы кусочек лета –

Петунья на моем окне.

Я благодарна ей за это.

Ну, а она, конечно, – мне.

До этого жила на даче,

В квартире испытала шок:

Свет лампы солнца-то не ярче,

И тесен комнатный горшок,

Но так определенно лучше,

Чем в урожайном сентябре

Отдать свой цвет компостной куче

За огородом во дворе.

Я покажу петунье нежной,

Как хороша у нас зима,

Как чист и светел город снежный,

Как Новый год идет в дома…

И мы, ворча на зиму, все же

В нее немного влюблены.

Не скучно будет нам, похоже,

С петуньей вместе ждать весны.

Неудачный вальс

Наталья Тимофеева, г. Химки Московской области

Осень. И холодные ладони.

Капли по стеклу, как по щекам.

Я не понимаю этой боли,

но непониманья не отдам.

Я люблю загадки без ответа.

Хорошо, что нет нужды гадать.

Пожелтело, облетая, лето,

оголилась каждой ветки стать.

Беззащитней жизни отраженье

в небе, опрокинутом в реке.

Желтый лист до головокруженья

вальс танцует в розовом венке.

Но, споткнувшись туфелькой хрустальной,

оставляет, как комета, след.

Пусть паденье остается тайной.

Будем между книг хранить секрет.

Сверкает

Ирина Молочкова, г. Асбест Свердловской обл.

Прежде, чем на тропинке городского лесочка проявились бабушка с внуком, между соснами прорвался хнычущий мальчишеский голосок:

– ...речка сверкает.

Следом сердитое нравоучение бабушки:

– Речка не может сверкать! Сверкать может лампочка. А речка может только блистать. Так что делает речка?

– Речка сверкает, – в слезы первоклассника вклинивалась упрямая убежденность. Юный Джордано Бруно, схватив бабушкин подзатыльник, прошел мимо меня.

А у меня перед глазами в лучах солнца сверкала речка.

Бабушка

Наталья Охтя, Крым, пгт Гурзуф

Бабушка-труженица, как всегда, обыденно копошилась на кухне, а белокурая Олечка играла в спальне со своими любимыми игрушками. В комнате стоял большой старый шкаф с одеждой, давно вышедшей из моды, но все равно хранимой на всякий случай. Этими вещами, имеющими свой особенный запах, можно было нарядить даже творческие коллективы. Здесь проживала и цыганская желтая атласная кофта с расклешенными рукавами, и юбка от свадебного платья тети.

Смиренно на полке лежала утопически ждавшая выхода в свет сиреневая блуза из шифона. Складки ее жабо навевали мысли о тех давних исторических временах, когда было «не так, как сейчас». Тогда бытовала веерно-романтическая жизнь, без радио и телевизоров. В школах не выстраивались ровными рядами парты, а воображение прельщали гувернантки в струящихся платьях, бегавшие под дуплистый дуб, тайно передавая записки от барынь…

В нижнем ящике шкафа лежали вразброс шахматные фигурки и любимые кукольные стульчики Оленьки. Она очень любила новогодние праздники, потому что бабуля начинала дарить подарки за несколько дней до новогодней ночи. Олечка отчетливо помнила тот момент, когда среди подарков она увидела эти голубенькие в мелкий цветочек стульчики с мягкими спинками. Через всю жизнь она пронесет это милое воспоминание.

Но сейчас Оле было скучновато. И она, увидев, что бабушка отошла из кухни в другую комнату, подбросила целую неочищенную луковицу в суп на кухонной плите. «Вот удивятся-то все», − заговорщически подмигнула девочка гному-поваренку, смотревшему на нее с кафельной плитки. Олечка так же когда-то подбросила початок кукурузы и кукольную голову в макитру с самогоном. То-то удивлялись эти скучные взрослые. Ведь у них на уме была только работа, огород, консервирование в сезон и приготовление еды. «Рутина», − вздохнула Оля и побрела к своим стульчикам.

Через некоторое время она услышала голоса соседей, какое-то движение в прихожей, разговоры по телефону. Оленька пошла на кухню, придвинула небольшую табуреточку к плите, приоткрыла крышку на кастрюльке, в которой в бульоне варилась ее сюрпризная луковка, и услышала из прихожей, как чей-то голос произнес: «Она умерла…»

Оленька стояла на цыпочках и заглядывала в кастрюльку. Солнышко таким нежным светом и теплом заливало их кухоньку, что чувствовалась благодать. Тени от кружевной оконной занавесочки тихо пританцовывали по подоконнику, столу и этажерке, едва касаясь рук и личика девочки. Луковичка покачивалась по центру кастрюльки, и бульон был невообразимо золотым. А в голове звучали с нежностью, повторяясь, такие родные слова: «Бабушка… Бабушка…»

Перевернутый мир осени

Антон Боровиков, г. Казань

А вы никогда не задумывались, что осенние лужи – особенные? Когда после дождливого дня наступает ясный, прозрачный и безветренный, и пронзительно-голубое небо отражается в них? А ближе к ноябрю на них уже патина первого льда?

Они совсем другие, не такие как весной или летом. Весной они сумбурно-радостные, мол, вот оно, сейчас оживем! Летом – похожи на разомлевшего от жары и пыли курортника. А вот осенью…

Посмотритесь в это отражение, вглядитесь в этот перевернутый мир. Синь неба не обманывает – уже холодно и будет еще холоднее. Затонувшие в луже опавшие листья – это ведь и есть те самые надежды, о которых грезилось весной. Упавшие в лужу яблоки с дерева-дичка вяло дрейфуют, явно никому особо не нужные. Похоже на твой дрейф по жизни, правда?

Лужа беспощадна, она прозрачна и неумолимо напоминает, что на дне – только грязь и больше ничего. Чистота обманчива – чистота этого голубого неба, которое уже завтра помрачнеет и набрякнет свинцом снежных туч, и прозрачность этой лужи – случайно проехавшая машина поднимет брызги и взбаламутит все, что накопилось на дне.

А листья уже теряют свою роскошную окраску, чернея в воде, праздники всегда недолги, и только лужа невозмутимо тиха и прозрачна, медленно убивая их.

В луже все перевернуто, все поставлено с ног на голову, а не тем же и ты занимаешься, переворачивая все в своей жизни? Чего тогда удивляться, что все идет наперекосяк?

И ты стоишь, завороженный и смотришь на этот перевернутый прозрачный разноцветный мир, смотришь, смотришь ...

• Расскажите об этом своим друзьям!