НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.
2024-10-31-01-50-58
Казалось бы, что нам Америка. Мало ли кого и куда там избирают, у нас тут свои проблемы, по большинству житейские. Так, да не совсем. Через несколько ступенек, но исход заокеанских выборов заметно аукнется и в России. Хотя бы в отношении всего, что связано с Украиной. А это, между прочим, тот или иной...

Надо ли сопротивляться возрасту?

29 Июня 2015 г.

В возрасте 57 лет Дмитрий Шпаро вместе с сыном Матвеем впервые в истории пересек на лыжах Берингов пролив и попал в Книгу рекордов Гиннеса. Этот рекорд достался ему только с третьей попытки. Двумя годами раньше Шпаро и его сыновья оказались в том же проливе на дрейфующей льдине, которую постоянно уносило ветром в сторону от российских территориальных вод. Экспедиция подала сигнал SOS и была эвакуирована на вертолете.

shparo dmitrii

В 58 лет во время подготовки к переходу через ледяной купол Гренландии знаменитый полярник и путешественник прошел крайне напряженные тренировки на севере Якутии, а в Подмосковье таскал за собой по снегу огромные покрышки от грузовика. В 65 лет на ледовой базе "Барнео" в Северном Ледовитом океане он руководил штабом экспедиции к Северному полюсу правящего князя Монако Альберта II. А сегодня организует регулярные экспедиции Клуба "Приключение", который сам создал, и до сих пор предпочитает физические нагрузки спокойному отдыху.

Как у него это получается? Когда мы начинаем ощущать груз своих лет? Надо ли сопротивляться возрасту и тормозить старение организма? Как сохранить остроту восприятия жизни? Об этом и многом другом Дмитрий Шпаро рассказал в интервью "Росбалту" в рамках проекта "Лучшая половина жизни".

— Дмитрий Игоревич, вы рассказывали, что смогли преодолеть сильнейшие нагрузки для организма во время трех походов через Берингов пролив в 1996, 1997 и 1998 годах, а также при интенсивных тренировках накануне экспедиции по ледяному куполу Гренландии. Неужели не ощущали груз возраста?

— Возрастные проблемы, если говорить о физиологии, возникали гораздо раньше. Например, во время очень тяжелого перехода СССР – Северный полюс – Канада в 1988 году, когда мне было 47. Мы шли 91 день, и для меня это было существенно труднее, чем в 1979-м, когда мы впервые в мире покоряли на лыжах Северный полюс. А переход в 1998-м через Берингов пролив продолжался всего 20 дней. В этом путешествии я словно не чувствовал возраста. Может быть, допингом было то, что я был с сыном. За исключением одной чисто медицинской проблемы: первый раз в жизни у меня прихватило сердце.

Это случилось ночью, на льдине, в палатке... Когда человек лежит в спальном мешке, он во сне старается каким-то образом дышать не морозным воздухом, поступающим снаружи, а теплым, который выдыхает сам. Например, для этого достаточно забраться в спальный мешок с головой. В твои легкие попадает уже не воздух, насыщенный кислородом, а углекислый газ. Капюшон в спальнике жестко затягивается именно для того, чтобы ты не крутил головой и дышал как надо. Я свой капюшон перед сном педантично затягивал, но видимо, сумел "уползти" внутрь спальника и нахватался там углекислоты.

А утром в начале рабочего дня возникло огромное напряжение – и нервное, и физическое, когда мы с Матвеем блуждали в лабиринте, перебираясь через мостики между льдинами. На выходе из опасной зоны я вдруг почувствовал полный упадок сил. Все, больше, кажется, не могу. И сказал: "Давай отдохнем". Матвей, кстати, был не против. Мы прилегли на солнышке, и после сна, который продолжался 40 минут, я почувствовал себя восстановившимся и дальше пошел бодро. Но потом, когда уже на Большой земле у меня время от времени возникала аритмия, я как первую ласточку вспоминал этот припадок, приступ в Беринговом проливе.

Но вы, наверное, имеете в виду не физиологические проблемы, которые не обязательно связаны с возрастом, а ощущение самого себя?

— И то и другое: и возрастные "звоночки" вроде вашего приступа, и эмоциональное ощущение: "все, я уже не могу так, как раньше".

— Этот приступ действительно стал таким "звоночком", но он не вселил в меня страх. Перед экспедицией я прошел тщательное медицинское обследование, в том числе в кардиологическом центре. И с сердцем было все в порядке, без противопоказаний. Хотя мысль, что "звонок" может случиться неожиданно, впечаталась в подсознание. Я понял, что человек, который перешел через определенную возрастную границу, допустим, 55 лет, уже в группе риска.

В этом смысле дуть на воду нужно обязательно, и я всегда на нее дул. Мысль, что если с тобой что-то случится, то ты можешь всех подвести, не покидала. Однако в Беринговом проливе я чувствовал себя нормально: не было ощущения, будто с возрастом силы уходят. У меня был точно такой же огромный рюкзак, который я, как и обычно, взваливал на плечи и нес. И когда мы прибыли на Аляску, я подумал, что таким легким и сильным не был уже давно. Казалось, будто заново родился: сбросил лишний вес, а ремень на штанах стал затягиваться на совершенно другие дырки.

И на следующий год я участвовал во всех тренировках, которые выпали на долю Матвея и его напарника Бориса Смолина (Смолин — путешественник, специалист в области экспедиционного снаряжения и экипировки.– "Росбалт"). В 2000 году они на лыжах пересекли ледяной купол Гренландии командой, в которую входил третий участник — инвалид в коляске. Мы собирались совершить это путешествие вместе и в 1999 году тренировались в Тикси: шли с тяжеленными рюкзаками в страшный мороз. А кроме того таскали по Подмосковью большие колеса: это такая тренировка, когда ты идешь на лыжах, а сзади себя волочишь вместо саней покрышку от грузовика, преодолевая трение. Страха не было, я не боялся подвести экспедицию. Но через Гренландию, к сожалению, не пошел – не из-за медицинских проблем, а по организационным причинам.

В 1999-м началась экспедиция на грузовиках "ЗИЛ" вокруг света, которую организовывал наш клуб "Приключение". Она стартовала в ХХ веке, а закончилась в XXI. Нагрузки для меня оказались сильнейшими, хотя я на тех машинах не ехал, а координировал их передвижение из Москвы. По той работе, которую я тогда проделал, и адскому напряжению, в котором иногда находился, это было, пожалуй, похлеще, чем мои полярные экспедиции.

Уже к середине этого путешествия я был измотан самым последним образом. Когда грузовики подъезжали к Чукотке, разница во времени с Москвой составляла 9 часов, мне приходилась днем работать в офисе, а потом ночью непрерывно общаться с водителями "ЗИЛов" по телефону. И однажды, в очередной раз подходя к звонящему аппарату, я потерял сознание от дикого переутомления. И конечно, слегка испугался. Я был один в квартире, и стало не по себе. Я тут же очнулся, но не на диване, а лежа на полу. Вначале казалось, что это просто какая-то катастрофа... И когда в 2002 году наша команда, включающая в себя двух инвалидов в колясках, собралась на Мак-Кинли (гора на Аляске. – "Росбалт"), то мне, разумеется, уже и в голову не приходило идти вместе со всеми.

Сейчас принимаю по утрам легкое лекарство, и, хотя аритмия прошла, но представить себе, что я иду с тяжелым рюкзаком, уже невозможно.

— Надо ли, на ваш взгляд, сопротивляться возрасту, тормозить старение, или лучше принимать все как есть?

— Это очень индивидуально: кому как. Например, недавно мы с женой отдыхали в очень приличном египетском отеле. Там жили немцы и довольно много русских. Но немцев было больше. И что я заметил? Как правило, это пожилые обеспеченные люди. Их понимание отдыха принципиально отличается от моего: я стараюсь по возможности себя физически нагружать, рано встаю, пока не началась жара, делаю зарядку, пробежку, после завтрака в 7:30 полчаса интенсивно плаваю. И вот замечаю, что во время всех этих спортивных процедур не вижу других людей, которые делали бы то же самое. А на пляже отдыхающие в основном просто лежат. Но нельзя сказать, кто тут прав: это разная философия жизни и различное отношение к своему отдыху. Что лучше? Каждому свое.

Конечно, нельзя курить, принимать наркотики, надо пить как можно меньше. Это вредит здоровью в любом возрасте. А вот в остальном единого рецепта "антистарения" для всех, наверное, нет.

— Кто из известных путешественников служит вам примером правильной жизни в пожилом возрасте? Фритьоф Нансен? Руал Амундсен?

— Нет таких людей. Я читал и пытался запомнить высказывания великих, в частности Льва Толстого, о преимуществах, которые человек получает для духовной жизни, созерцания, понимания самого себя, когда переходит конкретный возрастной рубеж. Эти фразы на меня производили впечатление, я с ними был согласен, но не запоминал и на них не сосредотачивался. Внутреннего ощущения перехода в новое состояние, когда ты начинаешь видеть себя более счастливым, более фундаментальным, более могущественным, у меня не было, и сейчас я не чувствую себя каким-то другим человеком.

После смерти мамы я разбирался с ее документами и нашел там тетрадку, куда она выписывала мудрые мысли на ту же тему, которые меня очень умилили. Но воспринять их я тоже не могу, потому что на них нужно очень долго концентрироваться. А у меня на это нет времени.

— Говорят, что после 50-ти человек чаще всего переосмысливает жизнь и ко всему пережитому относится уже иначе. А как это у вас?

— Ощущение счастья и восприятия жизни у меня не меняется. Помню, после войны в Москве показывали трофейные шедевры из Дрезденской галереи, вывезенные из Германии, – картины Рафаэля, Леонардо да Винчи и других знаменитых живописцев. Их несколько дней выставляли в музее имени Пушкина. А я был мальчишка, маленький совсем. Мама водила меня туда. На меня произвели большое впечатление несколько картин: "Шоколадница" Жана Лиотара, "Сикстинская мадонна" и другие. Я их запомнил и потом все время жил с ощущением, что надо съездить в Дрезден и снова их посмотреть. Мы с женой были там три года назад. И я стал очень счастливым, потому что сбылась мечта всей жизни, и еще от того, что те же картины показались мне такими же, как и в далеком детстве. Эстетическое, духовное восприятие их не поменялось.

Я люблю прозу Чехова, Бунина и Набокова. И уверен, что если сейчас перечитаю их рассказы, которыми зачитывался, например, 20 лет назад, то все эмоции, чувства и восторги, которые испытывал тогда, буду испытывать и сейчас. Или, например, если начну читать внукам книги Марка Твена с приключениями Тома Сойера и Гекльберри Финна — наверняка во мне оживут те же незабываемые переживания детства.

— Но у многих с годами теряется острота восприятия жизни, люди погружаются в свой мир, воспоминания, отдаляются от окружающих. У вас все наоборот. В чем секрет?

— Все зависит от характера и эмоционального настроя. Я не могу ставить оценки, что хорошо, что плохо. Внутренне я очень рад, что счастливое чувство открытия не покидает меня. Это относится и к мелочам. Но верно и другое – с возрастом расширяется зона того, с чем трудно согласиться.

— Что не дает состариться вам лично?

— Мой отец Игорь Борисович Шпаро был профессиональным писателем – еще той, советской эпохи, публиковался в 1940-х и 50-х годах в "Новом мире" и "Октябре". Жил довольно замкнуто и необщительно, внешний мир для него большого значения не имел. Чем старше он становился, тем эта отстраненность, казалось, увеличивалась. Когда у него появились внуки, Никита и Матвей, он жил отдельно от нас. Но их появление, по-моему, сильно его изменило. В жизни отца появился новый большой интерес. Он приходил к внукам, и я видел, что они значили для него очень много. Он по-прежнему бесконечно сидел над своими рукописями, ничего другого не хотел знать, но все-таки внуки стали для него неким глотком кислорода, новым счастьем на склоне лет.

Все-таки нехорошо, если человек в это время остается один. Ему это состояние не идет на пользу. Обязательно рядом должны быть близкие, которые тебя искренне поддерживают, и делают это не только в виде выполнения долга, а как бы сказать...

Любя?

— Да! Это для них долг, безусловно, но они выполняют его любя. Не просто любят. Можно просто любить и говорить: "Я люблю своего дедушку", "люблю папу". Но на самом деле, любить и выполнять свой долг по отношению к пожилому человеку – это некое бремя. Оно достаточно трудно, и твою жизнь немножко ухудшает, уменьшает ее комфортность. По крайней мере, так можно считать. Но если ты к этому готов, значит, все хорошо.

Моя мама в последние годы ходила с двумя костылями, болела, и этим иногда доставляла нам известные неудобства. Но при этом была неизменно приветлива и с терпением сносила все мое раздражение.

Я думаю, совершенно нормально, если в такой ситуации сравнительно молодой сын повысит на свою маму голос, и скажет: "Ма, да черт бы побрал, ты все равно не права! Сколько раз можно тебе говорить?!". В каком-то смысле мать и сын тут меняются местами. И нормально, что в ситуации, когда и сами дети, и их родители уже достаточно пожилые, дети зачастую оказываются более умными, чем их отцы и матери, и "яйца курицу учат". Но сознавая, что твоя мама чуть-чуть неадекватна, не права, руководя ей, надо все-таки щадить ее чувства. Она не обидится на тебя, когда ты ей скажешь грубость, – вот что поразительно. Потому что знает, что помимо этой грубости в тебе есть и большая доброта, и большая любовь, которые распространяются на нее в полной степени. Не только на твою жену и детей, но и на нее тоже. Этого ей вполне достаточно, и она готова все за это простить.

Та же ситуация и со спутниками жизни. В 66 года я женился во второй раз. И понял: если человек в преклонных годах остается не один, а вместе со своей "половинкой", и их жизнь по-прежнему полна взаимопонимания, то значит, все идет правильно. Когда у тебя есть человек, которого ты любишь и который точно любит тебя, это очень сильно помогает. Ощущение, что у тебя есть жизненный союзник, которому ты безумно нужен, и который также нужен тебе, – конечно, делает жизнь счастливой.

Об этом иногда горько говорить, потому что таких счастливых людей совсем немного. Не хочется никого обидеть, ведь твое счастье всегда немного огорчительно для тех, у кого его нет. Хотя, может быть, только в России мало таких людей? А в других странах их много? Немцы, которые меня окружали на курорте, отдыхали парами и очень доброжелательно относились друг к другу. Они все были старыми и некрасивыми, особенно женщины. Но, тем не менее, со стороны было видно, что у них какие-то очень товарищеские, очень приветливые отношения. А в России та же картина подчас выглядит удручающе.

— А может, Дмитрий Игоревич, в Европе одиноких не меньше, просто ездить без спутника на курорт у них, да и у нас, в пожилом возрасте не принято?

— Наверно, вы правы. Одно знаю точно: пожилой человек живет счастливо, если доброта родных и близких сопровождает его жизнь. И я ее тоже чувствую – заботу о себе со стороны моей семьи. Это меня радует, потому что я понимаю, что так и должно быть.

По инф. rosbalt.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!