Зачем нужны чтения?

Не знаю, какие ассоциации со словом «чтения» возникают у других, а у меня, когда услышал его впервые, сразу всплыла в памяти картинка из детства... Зима 1963 г. в маленьком таёжном посёлке. Актированные дни, то есть температура опустилась ниже 45­-ти, а точнее – скатилась до 50­-ти почти на неделю. Родители дома в будни! Наша немалая семья, собравшись поближе к печке, коротает время за чтением. Читают вслух по очереди мама, папа, старшая сестра. Когда подрасту, доверят чтение и мне, поскольку это занятие с той холодной зимы прижилось в нашем доме, ещё больше сближая нашу и без того дружную семью. И, думаю, благодаря этому у всех детей в той или иной степени проявилась тяга к литературному творчеству, а книга стала постоянным спутником жизни.

Много позже узнал, что традиция семейного чтения появилась в России ещё в 18­м веке – сначала в дворянской, затем и в купеческой, и в интеллигентской среде. В советское время, в пе­риод «ликбеза», публичные чтения книг, журналов, газет распространились повсеместно, положив начало превращению СССР в «самую читающую страну в мире». Уже в конце 20­х годов к этому процессу приобщилось Всесоюзное радио, в 50­60­х – Центральное телевидение. В памяти старших поколений жива и часовая телевизионная передача «Литературные чтения» (тексты читали прославленные советские артисты), первый показ которой состоялся, если не ошибаюсь, в 1972 году, а прикончили её, конечно же, ретивые перестройщики, всеми способами стремившиеся превратить нашу страну из самой «самой» в самую «не самую».

Но – действию дано противодействие. В 1990­е и 2000­е годы в России, от глубинки до столиц, начались чтения относительно нового типа – именные, посвящённые памяти того или иного писателя, включающие в себя целый комплекс мероприятий. Почему относительно? Потому, что основывались они всё-таки на проверенном советском опыте.

В качестве примера можно привести Пушкинские в Михайловском, которые получили статус чтений ещё в 1949 г., став ежегодными. К участию в них приглашаются историки, музейные работники, архивисты, искусствоведы, литературоведы, филологи, культурологи, библиотекари, представители российского образования и науки. Понятно, что там не только звучат произведения Пушкина, но и слушаются научно-исследовательские доклады, проводятся творческие мастерские и т.д.

Отрадно, что чтения такого типа, то есть абсолютно необходимые для пропаганды литературы и писательского творчества, проходят и в Иркутской области. В Братске их проводит вдова поэта Оксана Костромина. Она и рассказала нам о прошедшем событии.

С.К.

* * *

Итоги творческих встреч

Уже девять лет нет с нами Василия Костромина, а Литературные чтения его имени продолжаются. Они организовались почти стихийно, когда на его день рождения 19 октября 2014 года приехали друзья почтить его память. «Это его день – день дружбы, мы будем приезжать», – сказал тогда Игорь Дронов (Иркутск) и слово своё сдержал.

В Братск приезжали литераторы из Иркутска, Ангарска, Саянска, Красноярска, Улан-Удэ, Новосибирска, Кемерово, Екатеринбурга, а в этом году даже из Москвы. Приезжают не только те, кто был лично знаком с Василием, как, например, Владимир Берязев (Новосибирск), который печатал его подборки в журнале «Сибирские огни», или Дмитрий Мурзин (Кемерово) и Аркадий Перенов (Улан-Удэ), что познакомились с ним на фестивале поэзии на Байкале. Многие познакомились с творчеством Костромина уже после его ухода и тоже захотели приехать в Братск.

Гости Литературных чтений проводят творческие встречи в школах и библиотеках города, обучающие семинары по поэзии и прозе для взрослых и детей, презентации книг и журналов, творческие встречи с представителями литературных объединений города. Они знакомятся с городом и его жителями на экскурсиях в музеи, на ГЭС, в Ангарскую деревню. И, конечно, не обходится без костроминских кухонных посиделок с чтением стихов по кругу. За это время со школьниками города встретились такие детские писатели как Рустам Карапетьян (Красноярск), Елена Анохина (Иркутск), Марианна Язева (Иркутск); со старшеклассниками провели свои мастер-классы Сергей Ивкин (Екатеренбург), Антон Метельков (Новосибирск), Игорь Корниенко (Ангарск). Библиотеки города пополнились новыми книгами и журналами. Люди, побывавшие на Литературных чтениях, приезжают снова, а горожане весь год ждут трёх дней литературного праздника.

В этом году с 19 по 21 октября гости чтений провели творческие встречи в пяти школах и четырёх библиотеках города. Младшие школьники не хотели расставаться с зажигательной Еленой Анохиной (Иркутск). На встречах со старшеклассниками звучали стихи на английском, немецком, польском, французском, словенском и китайском, а также их переводы Александра Журавского (Иркутск) и Валентина Литвинова (Улан-Удэ). Семинары по прозе для взрослых авторов и детей – участников недавнего городского конкурса «Жемчужина Братска» – провели Наталья Якушина (Москва) и Светлана Михеева (Иркутск). На вечере памяти Василия Костромина его друзья и все присутствующие читали стихи поэта.

Финальным мероприятием Литературных чтений стала уже традиционная «Перекличка» – совместное чтение стихов как гостями Литературных чтений, так и членами литературных объединений города.

* * *

Как однажды живым...

Василий Юрьевич Костромин родился на станции Вихоревка Братского района. Много странствовал по Северу: Нижняя Тунгуска, Лена, Колыма, Чукотка... Сменил немало профессий, но главным его трудом была поэзия. В 1990 г. стихи Костромина впервые увидели «большой свет» в коллективном сборнике «Стихи по кругу» (Иркутск). Василий был одним из создателей Неформального литературного объединения (НЛО) «Шклинда». В 2002 г. вышла единственная прижизненная книга поэта – «Произносила золото оса».

В апреле 2014 г. Василия Костромина не стало. В 2016 г. издан объёмный сборник «Царь-ветер».

В нашей публикации сохранены пунктуационные и графические особенности, которым автор придавал существенное значение.

* * *

Я не слышу имени в себе,

но его язык мой произносит,

он как будто милостыню просит

в человечьей сумрачной избе.

И проходит камень сквозь ладонь,

сквозь кривые мёртвые мозоли,

выкипевших слёз щепотку соли

слизывает солнечный огонь.

* * *

Мне глубоко там, где речка мелка,

от одиночества – это лекарство,

пусть просквозит одинокое царство

холод входящего к вам сквозняка,

пусть я впаду как впадает река

в озеро, полное звёзд и туманов,

где у одежды не будет карманов

и муравьиная тяжесть легка.

* * *

мнимое закрывшись по каморкам

закатавши рукава сорочек

исходило золотом прогорклым

выпирало фикусом из бочек

и не веря кажущимся людям

занимавшим истины у бога

я подумал – мы Его не любим

и дрожанье времени убого

* * *

Из-за провалов в событиях лет

Взгляд ледяной иногда.

Что же такое растаявший след?

Воздух, земля и вода.

Мы на костях так привыкли играть,

Что и живём не дыша.

Пеших и конных, полёгшую рать,

Вспомнит ли чья-то душа?

Сивый, каурый, гнедой, вороной.

Вспышки подков в темноте.

Видимо, участи нету иной

Здесь, где-то там и нигде.

* * *

Любое слово, сказанное вслух,

Вибрирует пред тем, как расколоться.

Язычество небесного колодца.

Мелькают цифры верстовых козлух.

Утрами ворон проверяет след...

Над сединою молодого снега

Темнеет полоса чужого неба,

Текут дома по склону долгих лет

И погружают дождевой навес,

Речную ртуть двуглавой черепицы

В хрустальный звон, которого боится,

За мной безмолвный уходящий лес.

* * *

Для чего я жив? Чтобы услышать

тихую вечернюю зарю.

Чтобы под травой шуршали мыши

от апреля ближе к октябрю.

Берегом от матушки Анзёбы

схоронился батя Моргудон...

Для чего живу? Услышать чтобы

зимним утром колокольный звон.

* * *

Бродяге – отрада

Приветливый дом.

Душа как пичуга взлетает.

Колодец, ограда,

Водичка со льдом...

В ней плещется нить золотая.

В угрюмье бездомном

Погосту и тост:

Уйдем в Никуда, как в спасенье!

Пусть ночью над склоном,

Как сказочный мост,

Колышется стланик осенний.

* * *

Бывало – у дороги пыль

По-волчьи выла.

Подробно опишу ковыль:

Златая жила…

Названья бывших деревень

В созвездьях вьются,

А лампочка – который день –

Как чай без блюдца.

Привычно превращаю в дробь

Ногами осень,

Необитаемую кровь

Мы в сердце носим.

* * *

Как однажды живым

Окажусь я в несбывшемся городе.

Как я был одинок,

Так навеки останусь таким.

От бездомных собак

До синиц на колодезном вороте

Сам себе я слуга

И слуге своему господин.

* * *

Я ломаю прутики сухие,

Разжигаю крохотный костёр,

Здравствуйте, далёкие, чужие,

Три вершины огненных сестёр!

Колыбель великого светила,

Коромысло утренней зари….

Перелески залпом осветило,

Вспыхнули долин календари.

Я погибну, вас уже не зная,

Карусель старинною была,

Детская, забытая, лесная,

В синеву упавшая юла.

Сергей КОРБУТ

• Расскажите об этом своим друзьям!