За горами и долами шла жестокая война...

Каждый год 28 декабря мы вспоминаем 14 тысяч лучших парней России, погибших и умерших от ран в чужой для нас стране Афганистане.

В результате вооружённого переворота 17 июля 1973 года в Афганистане свергли короля, и страна стала республикой. Правителем стал Дауд – близкий родственник отрёкшегося от престола короля. Продолжился монархический политический курс, а это привело к национально-демократической революции 27 сентября 1978 года, а 30 сентября революционный совет, ставший у власти, провозгласил страну Демократической Республикой Афганистан. Советский Союз первым признал ДРА, но в республике началась борьба за власть. Один из лидеров республики Амин при поддержке вооружённого иностранного контингента в сентябре сверг законного руководителя государства Тараки и развернул в стране кампанию террора и репрессий.

27 декабря 1979 года режим Амина был свергнут патриотическими силами и народной армией ДРА. Новое правительство возглавил Бабрак Кармаль. На неоднократные просьбы правительства ДРА Советский Союз, выполняя свой интернациональный долг, ввёл в Афганистан ограниченный контингент войск для оказания содействия афганскому народу в отражении вооружённой агрессии извне».

Акция была предпринята в полном соответствии с параграфами Устава ООН и пункта 4 советско-афганского договора о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве, заключённого в декабре 1978 года.

Афганские дни войны

Кабул. Лето – осень 1979 года

Отношения между афганскими лидерами обострялись. Амин заранее просчитал шаги в борьбе за власть: обеспечил поддержку армии и службы безопасности. Тараки, чтобы обезопасить свою жизнь, обратился к Москве, и просьба нашла понимание: в СССР началось формирование специального батальона для охраны «первого афганского марксиста». Машина была запущена, даже смещение Тараки не могло остановить ход. Военнослужащие отбирались из частей спецназа и ВДВ. Им не объясняли характер будущей миссии. О задаче батальона свидетельствовал его национальный состав – отбирали уроженцев Средней Азии. В виде исключения в него попали несколько славян и жителей из регионов Сибири и Дальнего Востока. В устную историю батальон вошёл под названием «мусульманский».

9 декабря 1979 года батальон прибыл в Афганистан. Эта была не первая советская воинская часть в этой стране: с лета 1979 года на авиабазе Баграм дислоцировались десантники для охраны советской эскадрильи военно-транспортной авиации.

Батальон был одет в военную форму афганской армии, но западные службы зафиксировали его появление. В тихом районе на юго-западной окраине города, у холма Таджбек расположился палаточный лагерь. В начале декабря наступил конец неопределённости. Спецназовцам объявили, что Амин – агент ЦРУ, предавший революцию и готовящий переворот, и его надо убрать. Политическая подоплёка мало волновала спецназ. Профессионалов интересовала техническая сторона дела.

В середине декабря очередное покушение на Амина облегчило проведение операции. Он перебрался во дворец Таджибек по соседству со стоянкой спецназовцев, об истинном предназначении их не догадывался: Амин доверял советским – его окружали врачи и советники из Советского Союза.

Заканчивались последние приготовления к операции. В Термезе был развёрнут командный пункт армии вторжения, а на авиабазу в Баграме началась переброска воздушно-десантных батальонов. Одновременно советские военные специалисты, работавшие в афганской армии, под предлогом инвентаризации, замены деталей, проведения регламентных работ выводили из строя ракетные установки, танки и самолёты.

25 декабря между Ферганой и Кабулом был наведён воздушный мост, по которому началась массированная переброска войск. Из этого не делалось секретов, так как с афганским правительством была достигнута договорённость о прибытии в страну нескольких пограничных батальонов для помощи в охране пакистано-афганской границы. Командир дивизии ВДВ генерал-майор Рябченко был представлен начальнику афганского генштаба Якубу как командир пограничной части. В этот же день мотострелковые дивизии перешли сухопутную границу Афганистана.

Кабул. 27 декабря 1979 года, 19:30

«Мусульманский батальон» занял исходные позиции. Он ждал сигнала к «работе» – две красные ракеты, но перед операцией возникла проблема: как отличать своих от афганцев, да ещё ночью? Зимняя форма одинаковая. На рукава были надеты белые повязки. Спецназу предстояло штурмовать два ключевых объекта – дворец Амина и генштаб в Дар-уль-Амане. По тем же объектам должны были действовать спецгруппы КГБ, которые размещались на территории посольства СССР. Блокирование афганских частей возложили на прибывших десантников. К вечеру 27 декабря их насчитывалось более шести тысяч.

Позднее, чтобы обосновать необходимость этой акции, в советские части была запущена легенда, что «мы опередили американцев на сутки, так как в Штатах уже наготове стояли транспортные самолёты, чтобы перебросить части «зелёных беретов» в Кабул».

После появления двух красных ракет вспыхнула ожесточённая перестрелка. Самый жаркий бой шёл в резиденции Амина. Охрана сопротивлялась, используя многочисленные огневые точки на подступах к дворцу. Здесь нападающие понесли ощутимые потери. Несколько человек погибли от своих пуль – в ночном бою пороховая гарь, грязь и кровь превратили белые повязки в чёрные. Чтобы не быть убитыми по ошибке, спецназовцы громко матерились и кричали по-русски. Перестрелка между своими началась уже под утро: между спецназовцами и подошедшими десантниками не было чёткого взаимодействия.

Начался день, стрельба во дворце стихла. Хафизулла Амин, несколько его приближённых и охрана были убиты в бою. Семья Амина осталась в живых.

Спецназовцам «мусульманского» батальона было запрещено рассказывать о своём участие в происшедших событиях. Из сообщений советской прессы явствовало, что «патриотически-настроенные, здоровые силы народно-демократической партии Афганистана свергли режим Амина».

Встретив в Кабуле Новый год, спецназовцы 7 января 1980 года покинули столицу и на самолётах отправились в Союз. Все были представлены к орденам. Они улетали с надеждой, что в Кабуле «всё будет спокойно...», оказалось, что открыли девятилетнюю афганскую эпопею.

В «чёрном тюльпане»

Витебск. 27 декабря 1979 года. Батальон ВДВ Витебской дивизии воздушно-десантных войск, поднятый по тревоге, бежал к Ан-12 с полной боевой выкладкой. Экипаж запустил двигатели, ещё не зная точного курса. Пока – Средняя Азия, а после дозаправки в Фергане можно было вскрыть пакет. Захлопнулись створки грузолюка. Бортмеханик Виталий Тигунцев, выпускник ИВАТУ, вышел осмотреть своё хозяйство и десантников, самых крепких парней из дивизии, цвет страны.

Баграм. Утро 28 декабря 1979 года. Экипаж ожидал «пассажиров», которых после посадки увезли на машинах в Кабул. Обратно – истерзанные пулями и осколками гранат бесформенные тела, которые стали грузить наскоро без гробов.

Тогда Виталий не думал, что возить груз-200 из Афганистана станет привычным и неизбежным делом, – но все ещё верили, что война в Афганистане продлится недолго. Он пролетал почти восемь лет.

«Чёрные тюльпаны» сами были не бессмертны. «Духи» расстреливали их из стингеров возле аэродромов Кандагара, Джелалабада, Баграма, и надо было максимально кратко по времени набирать высоту. Выживали только с опытными командирами.

Почему их прозвали «чёрными тюльпанами»? Возможно, что чёрный тюльпан – символ смерти, а может, по фамилии командующего – Чёрного. Появление этих самолётов в аэропортах было предвестником горя и слёз во многих семьях. За один рейс порой доставляли сорок гробов.

– Что дала мне эта война? – делился Виталий Тигунцев, – несколько наград, советских и афганских, почётную грамоту Верховного Совета СССР да в придачу – подорванное здоровье. Мне до сих пор кажется, что я воевал целую вечность.

Вместо брата – похоронка

Братья из Тулуна Андрей и младший Сергей уже мечтали встретить вместе новый, 1989 год. Андрей заменил Сергею умерших мать и отца. В последнем письме из Афганистана он так и писал брату: «Скоро Новый год. Помнишь, ёлку мы с тобой наряжали. На улице снег летит. Хорошо! До чего же хочется пройтись по снегу, интересно так: скрип-скрип, а морозец такой приятный, и дома вкусно пахнет. Это теперь моя мечта. Но ничего, мы с тобой встретим новый, 1989 год!».

Оставалось несколько дней до дембеля, и вот строки из наградного листа: «Во время сопровождения через «зелёную зону» провинции Кандагар гвардии старший сержант Ермаков А. Ю. действовал в составе колонны, которая была обстреляна мятежниками, в результате чего была повреждена одна из боевых машин. Быстро оценив обстановку, гвардии старший сержант Ермаков А. Ю. прикрыл товарищей огнём из своего автомата, но был смертельно ранен осколками разорвавшейся мины. За мужество и героизм, проявленные в оказании интернациональной помощи ДРА, достоин награждения орденом Красной Звезды (посмертно)».

За словом посмертно – целая жизнь, хотя и недлинная, и нелёгкая, но не бесцельная и огромная, потому что оставлено бесценное богатство младшему брату, землякам, новому поколению. Только вслушайтесь в строки одного из последних писем: «Желаю самой светлой и ровной дороги, по которой ты должен с честью, весело, даря людям счастье и радость, прошагать многие десятки лет».

Перед входом в школу, где учился Андрей Ермаков, – мемориальная доска. Как близки даты рождения и смерти, как это непривычно для нашего послевоенного поколения.

Наградить (посмертно)...

Облвоенком познакомил меня с иркутянином Сергеем Урусовым: все документы пришли к нему вместе с «похоронкой» из Афганистана. Родных у солдата не было. Он после госпиталя в Ташкенте сразу после возвращения в Иркутск пришёл в военкомат: нужно было восстанавливать документы, которых у «покойного» не было. Похоронная команда подобрала его после боя с раздробленным черепом и положила Сергея среди трупов – дожидаться очереди на цинковое «жильё». Командир, пока не улетел груз 200, оформил похоронку и наградную. Начали запаивать крышку, и в это время Сергей перевернулся... Его срочно увезли в госпиталь, а похоронка и наградная ушли по назначению.

...В Иркутске всё стало на свои места, он получил жильё, пенсию по инвалидности, но ему пришлось по-настоящему умереть в мирное время в Москве на встрече «афганцев», приехавших на кладбище помянуть товарищей. Там произошёл террористический акт, в толпе бывших бойцов взорвали бомбу.

С другом Виталия Тигунцева произошёл подобный случай. После ИВАТУ они оба попали в «чёрные тюльпаны». Самолёт друга, уже гружённый, выруливал на старт, когда начался обстрел джелалабадского аэродрома. Экипаж готовился к взлёту, но одна из створок грузолюка не закрывалась, и бортмеханик побежал её смотреть. Экипажу приказали срочно взлетать. В этот момент мина разорвалась неподалёку от хвоста Ан-12, и бортмеханик выпал на полосу – самолёт продолжал взлёт, но его всё-таки сбили, и иркутянина посчитали сгоревшим с другими членами экипажа. Отправили домой похоронку и наградную. Однокурсник Виталия прямо с полосы попал в госпиталь. Они встретились уже в девяностые.

Такая вот война шла за горами и долами, и длилась она долгие девять лет.

• P. S. В материале использованы документы, опубликованные в журнале «Политика», г. Москва, 1991, № 6, воспоминания ветеранов, письма.

• Расскажите об этом своим друзьям!