«Сад моей памяти»: Далай-лама XIV

Эта книга известного иркутского фотохудожника Александра Князева ещё не издана, но уже привлекла к себе любопытство многих. «Сад моей памяти» автор не просто написал, а сложил из фотографий и скупых воспоминаний. Получился цикл фотоэссе, где, кроме иркутян, вы встретитесь со многими интересными людьми... Читайте и смотрите!

Светлейший летний день августа 1990 года живёт в моей памяти совсем особенной жизнью. Я впервые почувствовал и понял, что можно довериться своим глазам абсолютно – впечатления не только верны, но истинны, полны и неподдельны. Они не ждали подтверждения, логики, текста, не искали доказательств, а складывались в живую самодостаточность.

Из самолётного проёма вылетела оранжево-бордовая птица, через миг оказалась взлетевшей улыбкой, обнявшей всех, кто её видел, и парившей чуть поверх. И лица встречавших преобразились чудом света этой улыбки. Даже по-буддистски сосредоточенные секьюрити Далай-ламы приветливо расцвели глазами, а партчиновники Бурятии блаженно расслабились, полагая, что теперь с кармой будет всё в порядке...

Слегка поправив одеяние, он почему-то смутился, засияв новым светом, и прошел к автомобилю.

Далай-лама ХIV, его имя Нгагва́нг Ловза́нг Тэнцзи́н Гьямцхо́, родился 6 июля 1935 года в тибетской деревне на берегу озера Кукунар в крестьянской семье, где было 14 детей. Тем временем тибетские ламы уже не первый год вели поиски переродившегося прошлого Далай-ламы, что почил в 1933 году. Незадолго перед кончиной тот побывал в деревне у озера и, восхитившись его красотой, обещал вернуться сюда. Вспомнив его слова, ламы приступили к испытаниям младенцев деревни, родившихся после 1933 года. Трехлётний мальчик легко узнал личные вещи бывшего Далай-ламы, назвал имена его близких, после чего был восхищенно признан воплощением Ботхисатвы Сострадания, наречён нынешним именем и с почётом препровожден в Лхасу. Ему предстояло 13 лет изучать в монастыре таинства буддистской философии и мистики. К шестнадцати годам по признанию учителей он уже был исполнен мудрости и возведён на «львиный престол».

Именно в это время правительство Мао-Дзедуна, уже наполнив Тибет своими войсками, пыталось подчинить его, как свою территорию. Юный Далай-лама, блестяще проведя переговоры, сохранил автономию своей земли, уступив только присутствие в ней китайской армии. Однако в 1959 году в Лхасе вспыхнуло восстание против китайской экспансии, было кроваво подавлено, монастыри опустошены, а Далай-лама с уцелевшими монахами бежали в Индию, где образовали правительство в изгнании.

Оставаясь духовным и государственным лидером Тибета, Далай-лама посвящает всё своё земное время совершенствованию буддистского учения в духе милосердия, сострадания и любви, не ограничиваясь религиозной практикой.

Его идея земного существования по принципу «зоны мира», предполагающему исчезновение любого оружия сначала в Тибете, а потом и по всей Земле, было встречено Нобелевской премией мира в 1989 году. Но мир наш на перемены не горазд. Вслед за ним получил ту же премию М. С. Горбачев. Но оба лауреата так до сих пор и не встретились, того пуще: нынче Далай-лама оказался нежеланной персоной для посещения России. Загадки власти складываются на востоке...

Меж тем Далай-лама в 2011 году отказался возглавлять правительство Тибета, считая смыслом бытия оздоровление людского существования и духовное восстановление мира. Более того, из его последних выступлений явствует, что институт Далай-лам в Тибете обречён на окончание, потому что, во-первых, произошло по воле Китая этническое перераспределение населения Тибета, во-вторых, насаждается система выборов Далай-лам по жребию, как в партийной номенклатуре...

Буддистское учение не приемлет ни первое, ни второе, а при полном отказе от насилия и с проповедью устройства мира на сострадании ситуация необратима.

Мир по-прежнему не готов к молитве о мире.

Только та молитва состоялась в прекрасной августовской яви 1990 года, когда в праздник 250-летия обретения буддизма народом Бурятии в Улан-Удэ явился Нгагва́нг Ловза́нг Тэнцзи́н Гьямцхо́, Далай-лама XIV. Город был переполнен паломниками со всего света, фантастическое по красоте сочетание бордового с оранжевым расцветило город праздником. Тысячи горожан собрались на трибунах стадиона для общей молитвы с Далай-ламой, тысячи паломников заполнили поле.

Огромная и еле слышная молитва высвечивала лица и полнила души, куполом выстраивала новое пространство жизни...

Чтоб не смущать своим присутствием, я снимал издалека мощными телеобъективами и после каждого срабатывания камеры переводил дух, понимая, что так светлы могут быть только лица моих друзей.

А Далай-лама в почётном уединении на стадионе выглядел вполне обычным человеком, только приветливым, открытым, чуть смущённым помпезностью азиатского праздника и в досаде вскакивающим с кресла в благословенном желании приблизиться или хотя дотянуться улыбкой. Это было заметно отовсюду – собравшиеся в молитве люди, думал я, прощаются сейчас со вчерашними тяготами и заботами угрюмого существования в «совке», дурной неразберихой и бестолковщиной власти, собственной ежедневной бессмысленностью...

Прощаются и забывают, как принято забывать вчерашнее ненастье...

• Расскажите об этом своим друзьям!