От Господа стопы человеку исправляются

В этом году исполняется 220 лет со дня рождения и 40 лет канонизации нашего земляка – святителя Иннокентия Вениаминова. 6 октября 1977 года он был прославлен Русской Православной Церковью в лике святых. Память святителя установлено совершать дважды в год: 13 апреля, в день его блаженной кончины, и 6 октября, в день прославления.

«Миссионерские труды святителя Иннокентия известны всему свету. Он проезжал громадные пространства по снегам, тундрам и горам на собаках и верхом, терпя холод, голод и жажду; выносил морские бури и опасности потопления. Он созидал церкви, учреждал миссии и училища, переводил на инородческие языки Священные книги, участвовал в созидании городов. Более сорока лет проведено им в трудах и подвигах. Да воздаст Господь ему венец правды!» Преосвященный Амвросий, епископ Димитровский

Иннокентий Попов-Вениаминов

В двух словах о величайшем нашем земляке не скажешь – круг его деятельности был необъятен. В одном лице он ремесленник и художник, лингвист и естествоиспытатель, учитель и наставник. Но в прессе только в 2016 году стали более-менее широко рассказывать о нём. Как будто проснулась Россия и поняла, какого сына она породила! В 2016 же году, в рамках фестиваля «Сияние России», в Иркутске и на московских театральных площадках прошёл спектакль нашего земляка Валерия Хайрюзова «Иннокентий». Успех был огромным.

В публикациях и в спектакле во главу угла легла миссионерская деятельность святого – обращение в христианство диких племён и народов. Но там почти ничего не было сказано о той роли, которую придавал святой отец воспитанию молодого поколения, о его педагогической и воспитательной деятельности, о заметках и книгах, которые написал он, преследуя одну очень важную цель – как с пользой направить жизнь нуждающихся в духовном просвещении, воспитании, в помощи и утешении.

Пастырь добрый

Иван Попов (мирское имя Иннокентия) родился 26 августа 1797 года в селе Ангинском в семье церковного пономаря. Учился в духовной семинарии, основанной святителем Иннокентием Кульчицким, первым иркутским епископом. Учился Иван отменно, много читал и ни минуты не мог сидеть без дела. Это было его кредо!

За год до окончания курса, в 19 лет он вступает в брак с дочерью священника Екатериной Ивановной. В этом же, 1817 году его посвящают в сан диакона Градо-Иркутской Благовещенской церкви, где прослужил два года. В своём приходе молодой священник собирал детей и перед воскресными литургиями преподавал им уроки христианства. Слухи об этом быстро распространились, его стали уважать не только прихожане, но и весь город. Многие священники стали брать его службы за образец. Вскоре он стал «многодетным отцом» – на попечении его оказались жена, сын, старушка-мать и брат Стефаний.

В канун 1823 года ректор семинарии, преосвященный Михаил, получил указ Священного Синода послать в колонии Российско-Американской компании на остров Уналашку священника с целью проповедовать христианство народам Северной Америки.

Жребий выбрал сам

Четырём диаконам предложили эту службу, и лишь Иван Вениаминов (так его назвали в семинарии, чтобы отличать от других Поповых) дал на это своё согласие.

Седьмого мая 1823 года отец Вениаминов, прежде чем отправиться на новую службу, с семьёй заехал в родное село Ангинское и лишь 29 июля 1824 года прибыл на остров Уналашку.

Пустынный суровый остров открыт был русскими ещё в первой половине XVIII столетия. Перепады температур здесь очень резкие и быстрые. Весна и осень с ветрами и туманами. Лето жаркое, но короткое, а зимой морозы такие, что птицы на лету замерзают. В это время на острове было только десять селений, а жителей – алеутов, креолов и русских – всего-то четыреста семьдесят душ.

Поначалу Вениаминов поселился в землянке, но вскоре из выловленных в море брёвен соорудил домик. А к нему и всю домашнюю утварь и даже стенные часы смастерил – по необходимости он мог быть и плотником, и механиком, и часовщиком.

Сразу же начал строить и храм, где можно было собрать туземцев для христианского просвещения. Подсобных рабочих не было, поэтому отец Иоанн стал обучать алеутов плотницкому, столярному, слесарному и кузнечному мастерству и даже изготовлению кирпичей. И вот 29 июля 1826 года церковь во имя Вознесенья Господня была освящена.

От Господа стопы человеку исправляются

Трудности не останавливали священника, но вскоре физический труд сменялся умственным. Он стал изучать местные языки и наречия. Именно с его появлением в качестве миссионера в Америке русская литература получила алеутский букварь с полным переводом важнейших молитв. Путешествуя по островам, священник пристально изучал местные языки и ежедневно вносил в записную книжку все наблюдения. Так была составлена грамматика алеутско-лисьевского языка.

Его живо интересовали вопросы воспитания молодого поколения – как своих детей, так и детей алеутов и креолов. Он не оставлял их без внимания, ибо понимал, что эти дети природы, так же, как и их родители, не знакомы даже с зачатками гражданственности, нравственности, и что развитие их находится на первых ступенях цивилизации. Вспоминаются слова отца Вениаминова: «Пусть мой пример будет доказательством той истины, что от Господа исправляются пути его... и мы не что иное, как орудие в руках его». О том, что человек формируется с самого раннего детства, он говорил ещё в начале XIX века. А наш известный педагог А. С. Макаренко в XX веке передал эту же мысль другими словами: «Хорошее в человеке приходится проектировать заранее, и педагог обязан делать это. Воспитание приходит всегда, даже тогда, когда вас нет дома. Воспитывает всё – люди, вещи, явления. Но прежде всего и дольше всего – люди. Из них на первом месте родители и педагоги».

Прогулки по острову

Вокруг святого отца всегда крутилась детвора. Он собирал их, рассказывал истории из священного писания, а дети на практике постигали языковые премудрости друг от друга. Как настоящий педагог он понимал, что детям нужна самостоятельная деятельность, в которой раскрывается их индивидуальность и развивается личность. Он отлично знал, как важны для подростков игры, где ярко проявляется инициатива, которую нельзя ни стеснять, ни расхолаживать.

Частенько святой отец сбрасывал рясу, надевал сюртук и с азартом вместе с ребятишками играл в мяч. Но в любой игре старался уменьшить свою роль, больше самостоятельности давая детям. Он прекрасно понимал, что в обращении с детьми не нужны ни сентиментальность, ни заискивание, ни заласкивание, ни мелочная опека (это узнаётся из писем, которые дошли до нас).

Совершая познавательные экскурсии по острову, он давал понять своим «товарищам» полезность новых знаний и как применить их в жизни. Рассказывал, для чего нужны эти знания, необходимые для будущего, то есть для звена дальнейшего. Гуляя по окрестным горам, святой отец ненавязчиво давал своим юным ученикам уроки естествознания: показывал коренья, травы, ягоды, рассказывая об их целебных свойствах.

За успешные ответы – поощрение

На восточной стороне острова высились горы и холмы, бурлили речки и ручьи. В ближнем озере находили янтарь, а на побережье Капитанского залива белый двойной как бы сросшийся жемчуг. Дети с азартом собирали красивые камушки и пускали их в дело – от дома до церкви впоследствии была выложена красивая мозаичная дорожка.

Рассказывая о многом на прогулках, святой отец потом на церковных занятиях закреплял полученные знания, задавая вопросы по той или иной теме. За успешные ответы ученики поощрялись наградами.

Когда батюшка делал орган для церкви, с ним всегда были рядом ребятишки. И каждому он находил занятие – кто-то строгал палочки, кто-то склеивал детали. Без дела никто не сидел, а если ребёнок проводил время праздно, тут же для него придумывал какое-нибудь заделье.
Свои теоретические воззрения отец Иоанн всегда связывал с жизнью. Казалось бы, зачем было следить за уровнем воды в реке Уналашке, на берегу которой стоял домик семьи? Но эти наблюдения проводились с детьми ежедневно. Отец Иоанн после сверки и обсуждения записей замеров всегда рассказывал детям, как опасны бывают наводнения на больших реках далёких материков.

«Жатва многа и поле добро зело»

Во время путешествий по островам были сделаны первые переводы Катехизиса и Евангелия от Матфея с русского языка на алеутско-лисьевский. Коренные жители узнали учения Бога на своём родном языке, а русская литература получила алеутский букварь с полным переводом важнейших молитв. Составлена была грамматика алеутско-лисьевского языка, и на нём было написано поучение для коренных жителей – «Указание идти в Царствие небесное».

В его «Записке об островах Уналашкинского отдела» можно узнать много интересного и об отношении туземцев к своим детям: «В алеутах при всём их хладнокровии и равнодушии видна любовь к детям и детей к родителям. Но нежности и ласканий не увидите... Никогда не встречал такого примера между алеутами, чтобы дети явно оскорбляли своих родителей или даже ссорились между собой. Кроме того, дети почитают не только своих родителей, но и дядей, дедов и крёстных отцов».

На острове потеряла свой горький смысл пословица: «До Бога высоко, а до царя далеко». Святой отец открыл глаза на многое – положил начало духовно-нравственному просвещению туземцев. Важным событием явилось открытие училища для мальчиков, в котором он лично их обучал и сам составил все учебники. Отец Иоанн окрестил всех островитян, построил церковь и часовню. За эти подвиги его наградили наперсным крестом (этот знак имел лишь протоиерей Иркутского кафедрального собора) и в виде повышения направили на остров Ситху вблизи Новоархангельского порта. И здесь его ожидало поприще гораздо обширнее того, на котором он действовал до сих пор.

Колоши и кадьяки

В 1834 году святой отец прибыл на остров Ситху, где проживали дикие и свирепые племена колошей и кадьяков, находившиеся в первобытном состоянии. И снова этот неутомимый подвижник начал изучать быт, язык и древние предания этого народа. И только после того, как в полной мере он достиг желаемого, стал проповедовать им евангельское учение. И книжку составил – «Замечания о колошском и кадьякском языках и отчасти о прочих наречиях в Российско-Американских владениях с присовокуплением Российского словаря».

Вскоре он устроил там школу для детей аборигенов, снабдил её учебниками и книгами для чтения, которые сам сочинил и перевёл на туземные наречия. Кроме просвещения и учения грамоте он обучал детей и взрослых разным видам мастерства. Или вот ещё один потрясающий факт его подвижнической деятельности: при повальном заражении оспой он научил аборигенов самим прививать себе вакцину.

В Санкт-Петербург через мыс Горн

За пятнадцать лет деятельности на островах Уналашка и Ситха отец Иоанн Вениаминов справился не только с миссионерскими задачами, но как учёный, педагог и просветитель при обращении язычников сделал много переводов с русского на языки коренного населения. Всё это научное богатство нужно было напечатать. И он получил разрешение на поездку в Санкт-Петербург.

Свою семью святитель отправил в Иркутск через Охотск, оставив при себе лишь пятилетнюю дочь Фёклу, которая стала его спутницей в этом долгом путешествии в российскую столицу.

Отслужив последний молебен в церкви Святого Михаила Архангела, отец Иоанн 8 ноября 1838 года отправился на корабле «Святой Николай» в кругосветное путешествие через Тихий и Атлантический океаны к берегам России. Всё складывалось удачно, поэтому капитан решил остановиться на несколько дней на острове Таити.

Изумление и восхищение отца Иоанна было весьма велико, когда после холодных Уналашки и Ситхи вступил он на остров вечной весны Таити. Чрезвычайно поразили его роскошная растительность, жаркое солнце, благоуханье чудесных цветов, пение птиц – всё было необыкновенным, райским.
Но на долгий отдых рассчитывать не приходилось, и парусник 25 июня 1839 года, через семь месяцев и четырнадцать дней пути, прибыл в Кронштадт.
В Синоде отца Иоанна могли принять только осенью, так как на это время отсутствовали некоторые главные иерархи. Времени даром пресвятой отец терять не стал и отправился в Москву для сбора пожертвований на нужды восточного миссионерства, где его представили митрополиту Филарету. Вскоре он стал известен москвичам, которые старались познакомиться со знаменитым американским миссионером.

Достойное уважение и внимание отец Иоанн снискал к себе от именитых семей: Шереметьевых, Свербеевых, Чаадаевых...

Наконец Иоанн получил приглашение в Синод, где подробно рассказал о всех сложностях при обращении язычников в христианство. Синод оценил труды отца Иоанна по заслугам – его произвели в сан протоиерея.

Принял монашество

В этом же году пришло святому отцу горькое известие о кончине его жены Екатерины Ивановны. Митрополит Филарет стал настойчиво предлагать ему принять монашество. Но лишь убедившись в том, что дети его не будут оставлены без помощи, святой отец согласился на это. (Впоследствии дочери были приняты в Патриотический институт, а сыновья – в духовную семинарию. Их попечителем был назначен губернский предводитель дворянства А. М. Потёмкин.)

Синод по утверждению императора назначил в 1840 году отца Иннокентия (такое имя дали ему после вступления в монашество) епископом Камчатским, Курильским, Алеутским. В этом сане преосвященный перед выездом в Америку (1841 г.) приехал в Иркутск. Со всей свитой навестил он свою малую родину – село Ангинское, а детей с письмом к Варваре Петровне Шереметьевой отправил на учебу в Санкт-Петербург, дав наказы и свои отеческие напутствия.

С этих пор и начинается его переписка с детьми. Каким любящим отцом он был, можно узнать из частных писем, опубликованных Иваном Барсуковым («Святитель Иннокентий. По его сочинениям, письмам и рассказам современников». Переиздание. М., 2007 г.). Письма он писал в течение двадцативосьмилетнего миссионерства, когда в сане иерарха служил на Дальнем Востоке (с 1841 по 1868 год). К сожалению, ни одного письма от детей не сохранилось (во время пожара в Якутске в 1858 году сгорела его келья).

Трогательные послания к детям

Сердце его не было спокойным за детей. Ранее они находились под его крылом, а матушка Екатерина Ивановна роль свою родительскую исполняла мудро. Теперь же владыка руководил ими лишь в письмах – наставлял, говорил о добре, о смирении, трудолюбии - о главных качествах человека.

В 1843 году он пишет сыну Гавриилу в семинарию: «Я весьма радуюсь, что живешь ты хорошо и учишься прилежно, не ропщи и не сетуй, что способности у тебя не быстрые... Так Господь дал, но зато у тебя сердце доброе... не закапывай этого драгоценного таланта своего... Храни себя в чистоте... Ты просишь у меня денег. Я бы дал тебе охотно, но гораздо лучше будет, если ты потерпишь нужду. Кто не испытывал нужду, тот не может верить нуждающимся, и тот худой хозяин».

В письме к В. П. Шереметьевой (1845 г.) читаем: «Очень благодарю вас и сестрицу вашу Екатерину Васильевну за внимание и заботливость о дочерях моих и за попечение о старшем сыне моём. О себе не знаю, что сказать! Потому что все дети мои там, на Руси, кроме одной старшей Екатерины Ивановны, которая, слава Богу, счастлива и, что всего лучше, умеет терпеть нужды с благодушием (хотя живёт она в самом худшем приходе). Я делаю всё почти наоборот, у меня родные в худшем месте, а чужие – в лучшем. Точно то же было и будет с сыновьями моими».

Из письма к митрополиту Филарету (1845 г.) узнаём: « В Нушегакской церкви действует со всем своим усердием и не без умения, хотя и не из учёных, миссионер тамошний (Илья Иванович Петелин – зять преосвященного). А что для меня всего утешительнее, он и его подруга (дочь владыки Екатерина Ивановна) все трудности и недостатки переносят с благодушием и готовностью переносить и впредь».

Его дочь Екатерина Ивановна вышла замуж за простого человека Илью Петелина, и владыка, произведя его в сан священника, отправил молодую чету на Камчатку. Здесь потомки святителя стали достойны своего покровителя: открыли школу для мальчиков и успешно проповедовали Евангелие, построили церковь, в которой число камчадалов увеличилось до 925 душ.

Ни учебников, ни букварей

В новом своём сане владыка открыл множество школ в приходах. Так, в Петропавловске- Камчатском – духовное училище. Преподавали в нём два учителя – дети учились петь, писать, читать, получали первоначальные знания по арифметике. Кроме детей духовенства, здесь могли учиться и дети простолюдинов.

Просвещение в ту пору на Камчатке было катастрофически низким. Протоиерей Громов вспоминал: «Открыли школу для кантонистов, а в порту не нашлось ни одного учебника, даже букваря». Вот поэтому распоряжение преосвященного Иннокентия «Ввести преподавание всем детям обоего пола воскресных уроков перед литургиями» явилось одной из важнейших мер. В Новоархангельске он собирал в своей домовой церкви детей обоего пола, которые не учились в училищах. Их насчитывалось до пятисот душ в возрасте от одного года до 18 лет, а теперь могли учиться около 150 человек два раза в неделю.

 Из духовного наследия Святителя Иннокентия. Труды Святителя Иннокентия по языкознанию

В одной из записок он ясно изложил свой взгляд на воспитание: «...А от кого же могут услышать наставления дети, которые не имеют случая быть в училищах? От пастырей? От родителей? Но только благочестивые и сведущие родители могут учить и научить детей своих. И – Боже мой! Сколько у нас в народе таких, которые решительно ничего не знают, и ни слова не слыхали ни от кого! В детстве их не учили; в возрасте они не хотели учиться; а потом им некогда было учиться. И что ж таковые могут передать детям своим? Надо учить,– и учить с начала, с основания, то есть начать учить детей с самого малого возраста, даже с двух лет. Учить детей простого народа. ...Учить детей обоего пола. Особенно девушек как будущих матерей. Известно, что никто не может научить нравственности, как мать! У благочестивой матери всегда дети будут нравственны. Приучать детей к прямому трудолюбию! А самый лучший способ учения – рассказ или простая беседа. ...Духовная сторона священников, обучающих детей, должна быть на хорошем духовном уровне. Кто же большей частью является причиной разных возмущений, бунтов, революций, расколов? – безнравственные грамотеи!».

Умные люди не важничают

В 1849 году, обращаясь к своей дочери Фёкле (она воспитывалась в Патриотическом институте), он просит её, чтобы она приучала себя к труду, училась старательнее, вела себя смиреннее и в жизни на него не рассчитывала бы.

«Ганя (сын) мне всё рассказал, что ты не очень прилежно учишься и шибко важничаешь, ведёшь себя как баронесса... Советую тебе и прошу тебя: не важничай и веди себя проще и будь со всеми ласкова. Кто гордится, тот показывает, что он глуп. Умные люди никогда не гордятся и не важничают. И при этом Бог знает, кем ты будешь в свете. Графиней тебе не бывать; не бывать тебе и богатой, потому что приданого тебе дать не могу...»
По-видимому, святой отец предполагал, что головку Фёклы вскружило внимание знатных особ и её начальниц из-за почётной известности отца, и он торопился исцелить свою Кушеньку (так он её называл) от тщеславия.

Особенной глубиной чувств, трогательностью и силой утешения проникнуты письма преосвященного к дочери Прасковье, которая после окончания Патриотического института решила идти в монастырь.

Конечно, этот выбор был очень нелёгким для молодой девушки, красота которой, образование и высокие связи обещали в будущем блестящее и заманчивое положение в свете. Отец понимал это и в своем письме (1850 г.) из Новоархангельска написал ей: «Пишешь, что идёшь для спасения души, а не для чего-либо другого... Приятно слышать такие речи, если они и не твои даже, а чужие... Исполнение этого желания есть верх совершенства христианина, и очень, очень немногие достигают этого. О, если бы ты достигла этого, хотя до половины, даже сотой доли твоего желания, ты была бы счастливейшая».

В конце 1853 года скончалась ещё одна его дочь – Ольга. Слыла она красавицей, замужем была за сыном протопресвитера Музовского – духовника императора Николая Павловича. Опекунами её были Татьяна Борисовна и Александр Михайлович Потёмкины, которые поддерживали её, когда она овдовела. В 1853 году преосвященный пишет дочери Прасковье: «Оленьки нашей не стало. Из письма твоего я вижу, что покойная Оленька отказала тебе 1000 рублей серебром... Сестра твоя Катя обременена семейством, и муж её нездоров... Я бы советовал тебе разделить эти деньги Кате и Иннокентию. Впрочем, делай, как знаешь».

Считай себя землёю и пеплом

Пять лет минуло с тех пор, как Прасковья Ивановна поступила в монастырь, все эти годы она испытывала себя в борьбе со страстями и наконец в октябре 1854 года приняла пострижение с переименованием имени на Поликсению. Тяжело всё это ей далось. Здоровье ослабело. Т. Б. Потёмкина в 1854 году пишет владыке: «Ходит как тень, но она истинная подвижница!».

Более года прошло, как отец предложил ей отказанные сестрой деньги разделить между родными. И вновь написал: «Как бы ни были сильны искушения твои, не возвращайся в мир. Терпи, молись и трудись! Если нет никакой работы, клади поклоны в келье, от этого будешь спокойнее мыслями». А переписка становилась всё реже, и это очень его огорчало, но откровенность оставалась прежней.

В письме от 28 ноября 1855 года читаем: «Давно не писала мне. Впоследствии пишешь о своих слабостях и грехах, о лености и непослушании. Если ты это замечаешь в себе, ты становишься внимательной к себе... Вся задача и весь подвиг в том и состоит, чтобы бороться со своими страстями». И в следующем письме (1856 г.): «Ах, Пашенька! ...Смирение надо достигать, чтобы никогда и нигде и ни в чём не считать себя выше других, словом, считать себя ниже всех. И потому не сметь никого осуждать, ни на кого не сердиться, никогда не считать себя невинною или правою. Словом сказать, – считать себя землёю и пеплом, по которым не возбраняется ходить никому».

А натура Поликсении брала своё. Она стала искать развлечений в роскоши мирской. Деньгами сорила. И вновь отец пишет ей: «Отделала свою келью лучше келий игуменьи. Если сможешь, переменись с нею. С твоей стороны это будет подвиг монашеский, да притом дров потребуется менее. Подсказываю тебе добрейший путь смирения...».

Сердце человека, как поле

Несмотря на старость и болезнь глаз, владыка при объезде епархии замечал много недостатков. Отмечал, что большинство семинарий можно устроить проще и по курсу учения – для приготовления священников в сельские церкви и приходы. Он понимал, что нравственное направление человека и дальнейшее его развитие как семьянина и гражданина определяется первоначальным воспитанием.

«Само собой разумеется, что сердце человека, как и поле, не может оставаться навсегда без растений! Если в нём не будет добрых растений, в нём непременно вырастут худые. Дети до поступления в училища должны слушать беседы, толкования и рассказы в воскресных школах. Разовьются в умственном отношении, легче и скорее будут понимать уроки в школах».

Позже знаменитый Макаренко сказал то же самое: «Надобно не забывать, что дети младшего возраста понятливее, чем мы думаем. Иногда из одного движения руки они понимают, о чём речь. Наши дети вовсе не цветы. Наши дети – прекрасный яблоневый сад. И этот сад наш... трудно, конечно, не любоваться таким садом... но ещё труднее не работать в таком саду. Будьте добры, займитесь этим делом, вскапывайте, поливайте, снимайте гусеницу, обрезайте сухие веточки. Садовник не творит природу, он вносит в неё коррективы. Его прикосновение – еле заметная перестановка сил. Воспитание – такой же корректив».

Митрополит Иннокентий постоянно заботился о распространении в народе полезных книг. Однажды собрал на своём подворье протоиереев и умолял их заняться добрым делом – составить для детей книжки самым простым доступным языком. И даже дал темы для сочинений. Он считал, что во всех училищах, не исключая и самых высших, нельзя ограничиваться только просвещением ума, следует заботиться и об образовании сердца.

Послесловие

Труды и заслуги митрополита Иннокентия принадлежат истории. Их невозможно изложить в двух словах. Хотя сам он свой путь и направление деятельности изложил одной фразой: «От Господа стопы человеку исправляются». И всегда следовал этому. Святой Иннокентий был богато одарён от природы. Все отмечали его ясный проницательный гибкий ум весьма практического характера. Он чётко чувствовал потребности окружающего и будущего времени и всех обстоятельств. Строил церкви, учреждал миссии, училища, переводил книги священного писания, составлял словари. Список его опубликованных работ весьма обширен. В большинстве из них изложены его прогрессивные взгляды на обучение и воспитание детей. Не переставал он заботиться о народном образовании и в стране, и во всех миссиях, чётко указывал в заметках, книгах, проповедях лёгкий и дешёвый способ обучения детей от самого младшего возраста. И рассказывал, какими должны быть сами учителя – умными и добрыми.

Важной стороной его деятельности явилось основание капитала для пособия бедным духовного звания. Поражало его бескорыстие. Когда в 1875 году открылось в Москве Филаретовское женское училище, он пожертвовал в его пользу огромную по тем временам сумму – 18 000 рублей. Был собран капитал на учреждение в этом училище стипендии его имени для поддержания и обучения нескольких девушек духовного звания. И это лишь малая толика того, что совершил в деле просвещения и воспитания многочисленных народов наш знаменитый земляк – святитель Иннокентий.

P.S. По частным письмам, опубликованным И. Барсуковым в книге «Святитель Иннокентий», переизданной в 2007 году.

• Расскажите об этом своим друзьям!