"Сибирские летописи". Строгановская летопись по списку Спасскаго

О взятiи Сибирския земли, како благочестивому государю царю i великому князю Iвану Васильевичю всеа Руси подарова Богъ Сибирское государъство обладати ему государю и победити муртазелиева сына Кучюма салтана сибирскаго и сына его царевича Маметкула взяти жива, и како просвѣти Богъ [ту] сибирскую землю святым крещениемъ и святыми Божiими церквами i утверди в ней святительскiй престолъ архиепископию

Вниде в слухъ благочестивому государю царю і великому князю Івану Васильевичю всеа Русіи о частыхъ приходехъ бусорменскихъ войною на ево государъскую землю Пермъскую отъ Сибирскихъ людей, и како безбожніи своимъ приходомъ ево государевымъ Пермъския земли городомъ н посадомъ и селамъ многое пленение и запустѣние учиниша. I вложи Богъ благочестивому государю дарю во умъ роспросити своего государства вѣдущихъ людей про ту страну, и повелѣ государь предъ собою поставити Якова и Григорья Строгановыхъ и роспроси ихъ како бы оберегати Пермъская земля отъ нашествия Сибирскихъ людей и Кучюму бы салтану чѣмъ теснота ему учинити. Они же ему государю все подробну розсказаша, и слово ихъ ему государю бысть приятно, і ихъ пожаловалъ велѣлъ дати имъ на волю, какъ бы имъ отъ Сибирскихъ людей Пермьской землѣ оберегание учинити; і о томъ имъ велѣлъ о всемъ свои государевы грамотцы подавати о промыслу надъ Сибирскими людми і иныхъ ордъ [и] земель.

О поставлении Канкора городка на Пыскорскомъ мысу идѣже бѣ монастырь Всемилостиваго Спаса, зовомый Пыскоръ

Въ лѣто 7066 (1558) году, априля въ 4 день, благочестивый государь царь і великій князь Іванъ Васильевичь всеа Русіи пожаловалъ Григорья Аникиева сына Строганова ниже Beликия Перми за 80 і 8 верстъ внизъ по Камѣ рекѣ по правую сторону с усть Лысвы рѣчки, а по лѣвую сторону внизъ Пызновской курьи, по обѣ стороны по Камѣ до Чюсовые рѣки мѣста пустыя, і в тѣхъ мѣстехъ гдѣ изберетъ Григорей Строгановъ мѣсто крѣпко и усторожливо, і городокъ ему поставити, и крѣпости учинити і пушкарей и зачинщиковъ и пищалниковъ і воротниковъ велѣли есмя ему устроити собою для береженья Сибирскихъ и Нагайскихъ і иныхъ ордъ людей, і ему Григорью к себѣ волно называти не тяглыхъ и не писмяныхъ на тѣ мѣста людей. И на Канкоръ городокъ грамота государева дана за приписью дьяка Петра Данилова; приказали околничьи Федоръ Івановичъ Умной да Алексѣй ѣедоровичъ Адашевъ, да казначѣй ѣедоръ Івановичь Сукинъ да Хозяинъ Юрьевичь Тютинъ; а приказъ подписалъ дьякъ Третьякъ Карачаровъ.

О поставлении другаго городка на Орловском наволокѣ, зовомый Кергеданъ, а ныне зовется Орловъ

Въ лѣто 7072 (1564), мѣсяца генваря въ 2 день, государь царь і великій князь Іванъ Васильевичъ всеа Русіи пожаловалъ Григорья же Оникиева сына Строганова жаловал ною грамотою в тѣхъ же мѣстехъ, что прежъ сево ево пожаловалъ, что онъ изобралъ ниже прежнего Канкора городка дватцать верстъ мѣсто на Орловскомъ наволовѣ, и ему Григорыо собою же поставити стѣны сажень по тритцати, а с приступную сторону для низи в глины мѣсто каменемъ закласти, а пищалники и сторожи в томъ городкѣ ему собою жъ 15 уставити і держати в тѣхъ в обѣихъ городкѣхъ нарядъ скорострѣлной, пушечки и пищали і затинные и ручницы подѣлати [не]записнымъ мастеромъ, которыхъ в себѣ Григорей приговорить ізъ наймовъ, и у себя Григорью тотъ нарядъ держати. И грамота государева на тотъ городокъ дана; припись у грамоты болшого государева дьяка Юрья Башанина: царь і великій князь Іванъ Васильевичъ всеа Русіи; в другомъ мѣсте припись Сени Непеина: по приказу государя царя і великаго внязя Івана Васильевича всеа Русіи; въ третьемъ мѣсте припись Козмы Романцова: приказалъ царевымъ і великого князя словомъ казначей Никита Аѣонасьевичъ ѣунивовъ, по памяти с приписью дьяка Івана Булгакова.

О поставленiи Чюсовскихъ городков

Въ лѣто 7076 (1568) году марта въ 25 день государь царь і великій князь Іванъ Васильевичъ всеа Русіи пожаловалъ Якова Оникиева сына Строганова жаловалною грамотою отъ усть реки Чюсовые вверхъ по обѣ стороны и до вершины земли і рѣчки до вершинъ, і въ тѣхъ мѣстехъ отъ Камы по Чюсовой вверхъ восмьдесять верстъ на правой и лѣвой сторонѣ поставити городки для крѣпости и обереганья Сибирскихъ и Нагайскихъ людей і иныхъ ордъ, и городовой нарядъ скорострѣлной, пушечки и затинные пищали і ручные, і всякие крѣпости подѣлать и людей ему называть в тѣ городки волно пушкаревъ і затинщиковъ и пищалниковъ и сторожевъ і воротниковъ держати. И грамота государева дана за приписью дьяка Дружины Володимерова.

О поставленiи острошковъ Сылвянского и Яивинского, что поставлены на Сибирскихъ и Нагайскихъ людей пути

Въ лѣто 7078 (1570), по повелѣнію благочестиваго государя царя i великаго князя Івана Васильевича всеа Русіи поставилъ Яковъ Строгановъ для переходу Сибирскихъ и Нагайсвихъ людей, чтобъ имъ к государевымъ Пермъскимъ городомъ пути не было, и для утесненія Сылвенскихъ і Иренсвихъ Татаръ и Остяковъ и Чюсовскихъ и Яивинскихъ і Инвинскихъ и Косвинсвихъ Вогуличъ надъ Сылвою и надъ Яйвою рѣками острожки и нарядъ скорострѣлной и пушечки и затинные и пищали і ручные и людей пушкарей и затинщиковъ и пищалниковъ і воротниковъ в тѣхъ острошкахъ устроилъ.

О убьеніи Рускихъ торговыхъ людей і ватащиковъ отъ Черемисы и Башкирцовъ

Въ лѣто 7080 (1572) году, июля въ 15 день Божіимъ попущениемъ [прі]иде на реку Каму Черемиса и с собою подговориша Остяковъ и Башкирцовъ и Буинцовъ множество и околъ прежъ реченныхъ городковъ Канкора и Кергедана побита Рускихъ торговыхъ людей, 87 человѣкъ, и объ томъ благочестивый государь царь і великій князь Іванъ Васильевичъ всеа Русіи послалъ грамоту свою царскую, за приписыо дьяка Кирѣя Горина, къ Якову да к Григорью Строгановымъ, а увазалъ, чтобъ имъ за ево государевыми измѣнники за Черемисою и Остяки и за Башкирцы и за Буинцы изъ городковъ людей своихъ собравъ послати, и они Яковъ і Григорей, выбравъ въ городкѣхъ своихъ голову и давъ ему ратныхъ людей казаковъ [и] охочихъ людей своихъ, за ними посылали на ево государевы измѣнники, кои ему государю изменили; они же посланніи ихъ окаянныхъ овыхъ побиша, а иныхъ живыхъ взяша і всѣхъ к шерти ихъ приведоша, что имъ государю во всемъ прямить и быти подручнымъ и оброки государю давати і на супротивныхъ супостатъ государевыхъ стоять за нево государя безъ измѣны, и аманатовъ у нихъ поимавъ, в свои городки і въ Пермь к воеводамъ государевымъ послали.

О приходе Сибирского салтана Кучюмова сына царевича Маметкула на Чюсовую реку и о пленеiи Рускихъ людей

Въ лѣто 7081 (1533), июля въ 20 день, на память святаго пророка Ильи, изъ Сибирския земли с Тобола реки приходилъ Сибирского салтана царя Кучюма сынъ Маметкулъ собрався съ своими мурзами и улланами ратью на Чюсовую реву дороги провѣдывати, кудѣ бъ ему ити ратью въ Яковлевы и въ Григорьевы Строгановыхъ городки і в Пермь Великую; да в томъ приходе многихъ людей данныхъ Остяковъ побили, а жены ихъ и дѣти в полонъ повели и посланника государева Третьяка Чебукова и с нимъ служилыхъ Татаръ, кои с нимъ шли подъ Казань в Казанскую орду, всѣхъ побили, а овѣхъ в полонъ взяша. А до Чюсовскихъ городковъ не доходя за пять верстъ, что ему полоненики русские сказали, что в городкахъ люденъ ратнымъ скопъ, і васъ де они к себѣ ждутъ, и онъ убояся того назадъ воротился; а Яковъ и Григорий за сибирскою ратью безъ указу государева своихъ наемныхъ казавовъ [изъ городковъ] послать не посмѣли. А прежъ тово Сибирской же салтанъ ратью данныхъ Остяковъ Чагира съ товарыщи побили, а иныхъ в полонъ взяли, которые жили около Чюсовскихъ городковъ, и объ томъ Яковъ да Григорей писали благочестивому государю дарю і великому князю Івану Васильевичю всеа Русіи к Москвѣ, чтобъ государь ихъ пожаловалъ і велѣлъ за ними посылать безпенно и обиды имъ своя мстити, и за то ихъ государь Якова и Григорья пожаловалъ велѣлъ дати свою государеву грамоту, что имъ в Сибирской странѣ за Югорскимъ каменемъ на Тагчѣяхъ и на Тоболе рекѣ и на Иртише и на Обѣ и на иныхъ рекахъ гдѣ пригодитца для береженья и охочимъ людемъ на опочивъ крѣпости подѣлать и снарядъ огненой и пушкарей и пищалниковъ и сторожей отъ Сибирскихъ и отъ Нагайскихъ людей и тоъ иныхъ ордъ держати и около крѣпостей, у рыбныхъ ловель и у пашень дворы ставити по обѣ стороны Тоболы реки и по рекамъ и по озерамъ и до вершинъ и крѣпитись всякими крѣпостьми накрѣпко, а кои Остяки и Вогуличи и Югричи отъ Сибирского салтана отстанутъ, а учнутъ быти подъ его государевою рукою, а почнутъ государю дань давати, и тѣхъ людей з данью посылати къ Москвѣ и отдавати дань в государеву казну, а тѣхъ данныхъ Остяковъ и Вогуличъ и Югричъ и жены ихъ и дѣти отъ Сибирцовъ ратныхъ приходу беречи Якову да Григорью в своихъ крѣпостехъ. А на Сибирского салтана Якову жъ и Григорью, збирая охочихъ и своихъ людей и Остяковъ и Вогуличъ и Югричъ и Самоедь, с наемными казаками и с нарядомъ своимъ посылати воевати і в полонъ Сибирцовъ имати і в дань за государя приводити; а станутъ приходити в тѣ крѣпости къ Явову и въ Григорью торговые люди Бухарцы и Казацкие орды і иныхъ земель с какими товары, и имъ у нихъ торговати волно безпошлинно, и грамота государева на тѣ мѣста въ Сибирскую украину за Югорской камень на Тагчеи и на Тоболу и на Иртишъ и по Обѣ на крѣпостные мѣста дана лѣта 7082 (1574), маія въ 30 день, за приписью дьяка Петра Григорьева.

О призванiи волских атамановъ и казаковъ Ермака Тимоѳѣева с товарищи с великие реки Волги в Чюсовские городки на спомогание противъ невѣрныхъ

Въ лѣто 7087 (1579) году, априля въ 6 день, слышаху бо сия Семенъ и Максимъ и Никита Строгановы отъ достовѣрныхъ людей о буйстве и храбрости поволскихъ казаковъ и атамановъ Ермака Тимоѳѣева с товарыщи, како на Волге на перевозехъ Нагайцовъ побиваютъ и Ардобазарцовъ грабятъ и побиваютъ, и тіи людие, слышавъ то про ихъ буйство и храбрость, и людей своихъ с писаниемъ и з дары многими послаша к нимъ, дабы шли к нимъ в вотчины ихъ в Чюсовские городки и в острошки на спомоганіе  имъ.  Они жъ велни сему возрадовашася, яко посланніи пріидоша къ нимъ отъ честныхъ людей і зваху ихъ к себѣ на помощь. Тогда атаманы и казаки Ермакъ Тимоѳѣевъ с товарыщи Іванъ Колцо, Яковъ Михайловъ, Никита Панъ, Матѳѣй Мещерякъ, собрався со единомысленною и предоброю дружиною, число жъ ихъ 500 и 40 человѣкъ, вскорѣ шествие учиниша к нимъ.

О приходе волскихъ атамановъ и казаковъ Ермака Тнмоѳѣева с товарищи в Чюсовские городки

Того же году, июня в 28 день, на память святыхъ чюдотворецъ и безсребреникъ Кира і Иоанна, пріидоша с Волги атаманы и казаки Ермакъ Тимоѳѣевъ поволской с товарыщи в Чюсовские городки. Они же Семенъ и Максимъ и Никита Строгановы прияша ихъ с честию и даяху имъ дары многи, и брашны и питіи изообилно ихъ наслаждаху; атаманы жъ и казаки стояху противъ безбожныхъ Агарянъ буйственно и единомысленно з живущими ту людми в городкѣхъ и бьяхуся з безбожными Агаряны сурово и немилостиво и твердо стояху и на невѣрныхъ поощряхуся. Пожиста же они атаманы и казаки в городкахъ ихъ два лѣта и мѣсяца два.

О приходѣ Вогуличъ подъ Чюсовские городки и подъ Сылвянской острожокъ войною

Въ лѣто 7089 (1581), іюля въ 22 день, злокозненый же дьяволъ, иже искони ненавидяй добра человѣческому роду, поощри злаго и безбожнаго вогулского мурзу Бегбелия Агтакова с своимъ с вогулскимъ и остяцкимъ собраниемъ, а собранія его 680 человѣкъ, и пріидоша подъ Чюсовские городки и подъ Сылвянской острожекъ безвѣстно украдомъ и ту окрестъ живущихъ села и деревни поплениша и пожгоша і в полонъ многихъ людей мужей и женъ и детей поимаша; но преблагій Богъ не попусти окаянныхъ. Вскоре надъ ними безбожными русстіи вои побѣду учинили изъ городковъ своихъ и многихъ у городковъ поимаша и по тѣмъ вѣстямъ на переходехъ многихъ побиша, а иныхъ многихъ переимаша и мурзу ихъ Бегбелия Агтакова взяша жива. И они безбожніи, видя свое изнеможеніе, что Богъ подалъ надъ ними побѣду государю, объ томъ добили челомъ і вину свою принесли, что быть имъ подъ данью государя царя і великого князя Івана Васильевича всеа Русіи и на Русскую землю не приходити войною.

О посланiи волских атамановъ и казаковъ Ермака Тимоѳѣева с товарыщи и ратныхъ людей Строгановыхъ в Сибирь на Сибирского салтана

1581 Въ лѣто 7090 году сентября въ 1 день, на память преподобнаго отца нашего Симеона Столпника, послаша изъ городковъ своихъ Семенъ и Максимъ и Никита Строгановы в Сибирь на Сибирского салтана волскихъ атамановъ и 15 казаковъ Ермака Тимоѳѣева с товарыщи и с ними собравъ изъ городковъ своихъ ратныхъ людей, Литвы и Нѣмецъ и Татаръ и Русскихъ людей буйственыхъ и храбрыхъ [и] предобрыхъ воиновъ, триста человѣкъ; і ихъ с волскими атаманы и казаки отпустиша вмѣсте заедино, и того ихъ собрания учредиша осмьсотъ четыредесятъ человѣкъ буйственыхъ и храбрыхъ. И отпѣвше соборнѣ молебная пѣнія всемилостивому в Троицы славимому Богу и пречистой Его Богоматери и всѣмъ небеснымъ силамъ и святымъ угодникомъ Его и [удоволиша игь] мздою, и одѣяніи украсиша ихъ и оружиемъ огненымъ пушечки и скорострѣлными [и] пищалми семипядными и запаси многими і всѣми сими доволно сподобиша ихъ, і вожевъ, вѣдущихъ той сибирскій путь, и толмачевъ бусурменского языка имъ даша и отпустиша ихъ в Сибирскую землю с миромъ. Они же атаманы и казаки с приборными людми поидоша с радостию в Сибирскую землю на Сибирского салтана со учрежениемъ полковъ на очищеніе Сибирския земли очистити мѣсто и отогнати безбожнаго варвара. Атаманы жъ и казаки идоша по Чюсовой рекѣ вверхъ до усть Серебряные реки четыре дни і по Серебряной идоша два дни и доиде Сибирския дороги и ту городокъ земляной поставиша и назвавъ его Ермаковъ Ковуй городокъ, и съ того мѣста перевезеся 25 поприщъ за волокъ на рѣку, рекомую Жаравли, и по той рецѣ поидоша внизъ і вышедъ на Туру реку; ту бѣ и Сибирская страна.

О приходе Сибирскихъ людей Пелымского князя подъ Пермъские городы и подъ Канкоръ и подъ Кергеданъ и подъ Чюсовские городки и подъ Сылвянской и Яивинской острожки.

В та же времена девятьдесятые годины (1581), i в число дневи на память преподобнаго отца нашего Симеона Столпника, злочестивый и безбожный князь Пелымскій ярости многи наполнися, но і паки звѣрострашиемъ объятъ бысть і умысли злохитрое коварство в сердцы своемъ и начать лесть с лукавствомъ сшивати, и бысть ему безбожному во своей погибели. Тогда онъ злочестивый собра воя своя, число жъ ихъ седмь сотъ человѣкъ, и подозва с собою буйственыхъ и храбрыхъ і силныхъ мурзъ и улановъ Сибирския жъ земли со множествомъ вои; он же злый по неволи взя с собою Сылвянскихъ і Косвинскихъ и Иренскихъ і Инвинскихъ и Обвинскихъ Татаръ и Остяковъ і Вогуличъ і Вотяковъ и Башкирцовъ множество, і пріиде съ вои своими яряся на Пермьскія городы, на Чердынь и тѣ мѣста поплѣниша и пожгоша, доиде же и въ стѣнамъ града сурово и люто зело приближишась ко граду, едва не взяту бывшу, но всемогій Богъ не попусти окаянныхъ; і вскорѣ отъ того мѣста пойдоша подъ Кай городокъ, и ту велию пакость учиниша, и оттоле окаянніи пріидоша подъ Камское Усолье и ту села и посады пожгоша и людей поплениша, і пріидоша подъ Канкоръ и подъ Кергеданъ городки, а оттолѣ поидоша подъ Чюсовские городки и подъ Сылвянской и Яйвинской острожки, и внезапу окаянніи нападоша на Чюсовские городки и около ту живущихъ крестьянъ множество посевоша и села ихъ и жилища пожгоша, и немилостивно православныхъ пленяху и полону многу взяту бывшу. Волскихъ же атамановъ и казаковъ не бѣ ту в городкѣхъ: прежде прихода его окаяннаго и безбожнаго Пелымскаго князя, тоя жъ годины, послаша ихъ Семенъ и Максимъ и Микита въ Сибирскую землю на Сибирского салтана, а оставшіи людие в городкѣхъ і в острожкѣхъ своихъ ото окаянннхъ и безбожныхъ Татаръ, отъ ихъ злаго притужанія едва смерти избыша не силою своею, но Божиею помощию, и оттоле многия скорби и притужания пріимаху ото окаянныхъ. Они же Семенъ и Максимъ и Микита с мужествеными своими и храбрыми людми призва себѣ в помощъ всемилостиваго в Троицы славимаго Бога и пречистую Его Богоматерь і всѣхъ угодниковъ Его, но и паче устремишася и мужественно и единомышленно стояху в великомъ ото окаянныхъ притужаніи і бьяхуся крѣпко и мужествено со окаянными и много множество отъ обою странъ падоша. Окаянніи же увѣдаху, что рустіи вои поидоша въ ихъ Сибирскую землю войною, и того устрашишася. И тако Божиею помощию окаянніи варвари побеждени быша и полонъ рускій у нихъ отъять бысть; они же безбожніи отоидоша посрамлени, аки пси, во своя мѣста. И объ томъ Пелымского князя приходе писалъ государю царю і великому князю Івану Васильевичю всеа Русіи изъ Чердыни воевода Василей  Пелепелицынъ, пали, и нашимъ людемъ многие грабежи и убытки чинились. I имъ было вины свои покрыти тѣмъ, что было нашу Пермъскую землю оберегати; и они здѣлали с вами вмѣсте потомужъ, какъ на Волге чинили і воровали: в которой день Перми к Чердыни приходили Вогуличи, а в тотъ же день отъ васъ из острошковъ Ермакъ с товарыщи пошли воевать Вогуличъ і Остяковъ и Татаръ, а Перми ни тѣмъ не пособили. I мы послали в Пермь Воина Аничкова, а велѣли тѣхъ казаковъ Ермака с товарыщи взявъ отвезти в Пермь і в Усолье Камское, и тутъ имъ стояти велѣли розделяся, а однолично бъ вамъ у себя казаковъ не держати а будетъ вамъ для приходу в острогѣ быти нелзя, і вы бъ у себя оставили немногихъ людей с которымъ атаманомъ, человѣкъ до ста, а досталныхъ всѣхъ выслать въ Чердынь однолично тотчасъ; а не вышлете из остроговъ своихъ волскихъ казаковъ, атамана Ермака Тимоѳѣева с товарыщи, а учнете ихъ держати у себя и Пермъскихъ мѣстъ не учнете оберегати, и такою вашею измѣною что надъ Пермъскими мѣсты учинится но отъ Вогуличъ и отъ Пелымцовъ и отъ Сибирского салтана людей и впередъ, намъ в томъ опала на васъ своя положити болшая, а атамановъ и казаковъ, которые слушали васъ и вамъ служили, а нашу землю выдали, велимъ перевѣшати; и вы бъ тѣхъ казаковъ однолично отпустили отъ себя в Пермь. Писанъ на Москвѣ, лѣта 7091 году ноября въ 16 день. И по семъ Семенъ и Максимъ и Никита быша в веліцей печали о томъ, что прежъ ево государево царево і великаго князя Івана Васильевича всеа Русіи повелѣніе ысть, по прежнимъ ево государевымъ грамотамъ велѣно городки ставить и людей воинскихъ прибирать на Сибирского салтана, а нынѣ ево жъ государевъ указъ, что не велѣно отпущати волскихъ атамановъ и казаковъ, а у нихъ в Сибирь отпущены казаки Ермакъ с товарыщи.

О приходе волских атаманом и казаков Ермака съ товарыщи на Тавду реку в Сибирской землѣ

Въ лѣто 7090 году сентября въ 9 день, на память Богоотецъ Iоакима і Анны, пріидоша воини в ту Сибирскую землю безстрастни и многие татарские городки и улусы повоевали внизъ по Турѣ  и доидоша до Тавды реки в мужствѣ , и на усть той реки поимаша Татаръ. Единъ бѣ оть нихъ, именемъ Таузакъ, царева двора, и повѣда имъ все по ряду про Сибирскихъ царей и князей и мурзъ и улановъ и про царя Кучюма. Они же увѣдавше отъ него о всемъ достовѣрно и отпустиша его, да скажетъ Кучюмови салтану пришествие ихъ и мужство и храбрость. И отъ него Таузака слышано бысть царю Кучюму пришествие русскихъ воиновъ і ихъ мужество и храбрость; и повѣдаша ему еще: Такови бо суть рустіи воини силніи: егда стрѣляютъ изъ луковъ своихъ тогда огнь пашетъ, и дымъ великъ исходитъ и громко голкнетъ, аки громъ на небеси, а стрѣлъ исходящихъ отъ нихъ не видати; уязвляютъ ранами и смертно побиваютъ, а ущетитца отъ нея никакими ратными збруями не возможно; куяки и бехтерцы  и пансыри и волчюги наши не держать, все пробиваютъ на вылетъ. Царь же Кучюмъ о семъ оскорбися и опечалися велми зело и паки в недоумѣніи мнозе бысть, и посылаетъ во всю [свою] державу по градомъ и по улусомъ, дабы к нему ѣхали во градъ на вспомогание противо рускихъ силныхъ [вои] ополчитись. В мале же времени собрашася к неему все множество воя его князи и мурзы и улланове, и Тотары и Остяки и Вогуличи и протчая языцы подъ его властию вси.

Тоя Сибирския земли о царѣх и о князехъ, како и откуду начашася

Бысть в Сибирской странѣ на рецѣ Ишиме нѣкто Магметова закону царь, имянемъ Іванъ, родомъ Татаринъ; і воста на него его державы отъ простыхъ Татаръ имянемъ Чингисъ, и нашедъ на него аки разбойникъ, призвавъ подобныхъ себѣ и уби eгo, и самъ бысть царь. И нѣкто отъ слугъ царя Івана сына его, царевича Тайбугу, соблюде отъ Чингисова убійства. И по нѣколицехъ лѣтехъ увѣда Чингисъ про Тайбуга, яко сынъ есть царя Івана, его же уби и царствомъ его завладѣ; и почте его великою честию и прозва его князь Тайбуга і инѣмъ повелѣ его тако жъ звати. И по семъ Тайбуга начать проситися, дабы отпущенъ былъ. Онъ же собираетъ ему воинство и отпустиша его; той же пришедъ на реку, рекомую Иртишъ, идѣ же живяста Чюдь, и потомъ властию воею покори себѣ многихъ людей, живущихъ по рецѣ Иртишу и по Великой Обѣ, и оттолѣ возвратися; и бывъ у него не много время, и паки начатъ проситися; Чингисъ же отпусти его: амо же хощетъ, и тамо да пребывает. Онъ же пришедъ на реку Туру и поставиша градъ и назва его Чингій, а нынѣ на томъ мѣсте христіянскій градъ, рекомый Тюмень. По немъ же княжилъ в томъ граде сынъ его Ходжа. По Ходже же княжилъ  сынъ его Маръ, а гой Маръ женатъ былъ на сестрѣ Казанскаго царя Упака; а сей Упакъ уби зятя своего Мара и градомъ тѣмъ владѣлъ много лѣтъ. И по семъ Адеровъ сынъ Маметъ царя Упака убилъ. Маровы дѣти Адеръ да Яболакъ, а Адеровъ сынъ Маметъ. Той Маметъ царя Упака убилъ и поставилъ градъ надъ рекою Иртишемъ и назва Сибирь, и княжилъ в томъ граде. А по немъ княжилъ Яболаковъ сынъ Агашъ; а по немъ Маметовъ сынъ Казый; по немъ дѣти его Етигеръ да Бекбулатъ. И пріиде на нихъ из степи с поля царь Кучюмъ, Муртазелиевъ сынъ, со многими воинскими людми, и уби Етигера и Бекбулата, и оттоле прозвася Кучюмъ Сибирскій царь. А Бекбулатовъ сынъ Сейдекъ; того увезоша в Бухары в мале возрасте. А у царя Кучюма два сына: единъ бѣ именемъ Маметкулъ, а 2-й Аллій.

О посланiи царя Кучюма сына своего Маметкула на рускiе вои ратiю

Злочестивый же царь Кучюмъ посла сына своего Маметкула со множествомъ воинства своего и повелѣ имъ мужски ополчитися противу нашедшихъ русскаго воинства; самъ же Кучюмъ повелѣ себѣ учинити засѣку подле реку Иртишь, подъ Чювашіемъ, и засыпати землею, и многими крѣпостьми утвердиша; но краткимъ словомъ реку, яко есть достойно на утвержденіе. Маметкулъ же со множествомъ вои своихъ доиде до нѣкоего урочища, иже бо именуется Бабасанъ. Русстіи же вои, атаманы в казаки, видѣвше таковое поганыхъ собрание, того нимало устрашишася, возложиша упованіе на Бога; изъ остроговъ своихъ скоро исходять и на поганыхъ устремишася; поганіи же противу нашедшихъ крѣпце и немилостивно наступаху на конехъ, копейнымъ поражениемъ и острыми стрелами казаковъ уязвляютъ велми. Русстіи же людие начаша стреляти ис пищалей своихъ і ис пушечекъ скорострѣлныхъ і из дробовыхъ і из затинныхъ и шпанскихъ і из аркобузовъ, и сими побивающе поганыхъ безчисленое множество. I в то время бысть брань жестока с татарскими вои и паденіе ото обѣихъ странъ многое множество. Поганіи же видѣвше вои своихъ велие паденіе предъ рускими вои і вдашася бѣгству. Русстіи же казацы паки поидоша по рекѣ Тоболу и по[до]идоша подъ гору; поганіи же начата стрѣляти з горы, и с верху падоша стрѣлы на струги ихъ аки дождь. И та мѣста проидоша ничимъ неврежени отъ Татаръ.

О пришествiи рускаго воинства под Корачинъ улусъ думчего царева

Пріидоша казаки подъ Карачинъ улусъ и ту второе брань сотвориша с Карачею, думчимъ царевымъ; та же взяша улусъ его , в немъ же царевъ медъ и богатество царево взяша в струги своя. Поганіи же постигоша ихъ у рѣки Иртиша, овіи на конехъ, а иніи пѣши; атаманы же и казаки ту на брегу с ними брань составиша и мужски на поганыхъ наступають; і в то время бысть сраженіе велие обоимъ странамъ до смертнаго посѣченія; тогда видѣвше поганіи своихъ паденіе велие предъ рускими вои і вдашася невозвратному бѣгству. И на томъ бою русскаго воинства отъ Ермаковы дружины мало убьено бысть, точию кійждо уязвлени быша. Царь же Кучюмъ видевъ своихъ вои яко побѣждени быша, і изыде со многими своими людми и ста на высоцѣ мѣсте на горѣ, по реклому Чювашевѣ, а у засеки остася сынъ его Маметкулъ со многими людми. Казацы же поидоша по рецѣ Иртишу вверхъ.

О взятiи городка Атикъ мурзы

Пріидоша русское воинство подъ городокъ Атикъ мурзы і взяша его и сѣдоша в немъ. Уже нощи пришедши, тмѣ нашедши, видѣвше же казаки у засеки толикое поганыхъ собраніе, они же сего устрашишася и рекоша в себѣ: „Како можемъ стати противу толикаго собранія? И начата размышляти в себѣ, и учини кругь, совѣтъ благъ сотвориша о томъ и глаголаша другъ ко другу: „Отойти ли намъ мѣста сего, или стояти единодушно? “ Иніи начаша мыслити і глаголати: "Лутче бы намъ было, аще отъидемъ отъ нихъ в отходъ". А иніи же сопротивъ глаголаху жестостию твердо: „О, братія наша единомысленная, камо намъ бѣжати, уже осени достигши, и в рекахъ ледъ смерзается; не дадимся бѣгству и тоя худыя славы себѣ не получимъ, ни укоризны на себе не положимъ, но возложимъ упование на Бога: не отъ многихъ бо вои побѣда бываетъ, но свыше отъ Бога помощь дается; можетъ бо и беспомощнымъ Богъ помощи. Слышали есмы, братія, сами, коликo зла сотвориша безбожніи они и окаянніи Агаряне Сибирския земли, салтанъ Кучюмъ нашей русской Пермъстей земли, государевымъ городомъ запустѣніе и православнымъ християномъ посѣчение и плененіе веліе и Сгрогановыхъ острошкомъ колико зла учиниша; того ради всемогій Богъ мстить имъ окаяннымъ  за кровь ихъ крестьянскую. Воспомянемъ, братие, обещаніе свое, како мы честнымъ людемъ предъ Богомъ обѣты и слово свое даша, и увѣрившеся крестнымъ целованьемъ, елико всемогій Богъ намъ помощи подастъ, а отнюдь не побежати, хотя доединаго всѣмъ умрети, а вспять возвратитися не можемъ срама ради и преступленія ради слова своего, еже с клятвою обѣщахомся; аще намъ всемогій; в Троицы славимый Богъ поможетъ, то и по смерти нашей память наша, не оскудѣетъ в тѣхъ странахъ, и слава наша вѣчна будетъ. И по семъ атаманы и казаки утвердившеся вси единодушно и мужественно укрѣпившеся и увѣришася до единаго, і вси глаголаху едино: „Вкупѣ готови умрети за святыя Божия церкви, и за истинную православную вѣру пострадати, и благочестивому государю царю і великому князю Івану Васильевичю всеа Русіи послужимъ и постоимъ противу поганыхъ твердо до крови и до самыя  смерти, и того, братіе, не пременимъ обѣта своего и вси единодушно на томъ станемъ непоколебима“. I всѣмъ совѣтъ имъ бысть благъ. И уже нощи прошедши, свитающу дневи и солнцу просиявшу, просвѣтися облакъ свѣтлымъ блистаниемъ; Ермакъ же о дѣле своемъ зело печашеся и рече дружинѣ своей со слезами: "О друзи и братия, помолимся Богу и пречистой Его Богоматери і всімъ небеснымъ силамъ и угодникомъ Его, дабы сохранени были отъ нечестивыхъ и окаянныхъ враговъ нашествия". I изыдоша из городка на бой мѣсяца октября въ 23 день, на память святаго апостола Иякова, брата Господня. I вси вкупѣ яко единеми усты глаголаху: "С нами Богъ!" и паки: „Господи, помози намъ, рабомъ своимъ!" И начаша приступати к засеке мужственно и сурово зело, и бысть с погаными брань велия; поганіи жъ пустиша стрѣлы тмочисленные с верху засеки і из бойницъ и мнозехъ отъ Ермаковы дружины буйственыхъ овѣхъ уязвляютъ, а иныхъ смертно убиваютъ; поганіи же, видѣвше храбрыхъ мужей падение, и разломиша сами засеку свою в трехъ мѣстехъ і изыдоша на выласку, надѣяхуся казаковъ невозвратному бѣгству предати. I в то время на выласке составишася брань велия, крѣпко бьющеся, дондеже другъ друга за руки емлюще сечахуся; казацы же на поганыхъ вси единодушно устремишася и показавше храбрость свою и жесточь предъ нечестивыми и безбожными Агаряны. По малу же времени поганіи начата оскудѣвати в силе своей; Богъ же казацемъ на поганыхъ побѣду дая, казацы же поля приобрѣтаютъ и одолѣваютъ ихъ и безчисленно поганыхъ побиваютъ, и отъ засеки отбита, и знамена своя на засеву поставиша, и царевича Маметкула уязвиша, но вои его увезоша в малой лодійце за Иртииъ реку. Царь же Кучюмъ стояше на высоцѣ мѣсте, і видѣвъ своихъ Татаръ падение и сына своего Маметкула уязвление и бѣгство, скоро повелѣ мулламъ своимъ кликати свою скверную бусорменскую молитву.

И начата призывати к себѣ на помощъ скверныя своя боги, і не бысть имъ ни мало помощи. I в то время князи Остяцкіи отоидоша с своими людми кождо восвояси.

Царь же Кучюмъ, видѣ свою погибель и царства своего и богатества лишение, рече ко всѣмъ своимъ з горкимъ плачемъ: „О, мурзы и улланове, побежимъ, не медлимъ; сами бо видимъ своего царства лишение; силніи наши изнемогоша, і храбріи воини вси побьени быша. О, горе мнѣ, что сотворю или камо бежу!  Покры срамота лице мое: кто мя победи и царства моего лиши? Простыхъ бо людей  послаша на мя Строгановы  изъ своихъ острошковъ свои мнѣ мстити обиды, атамановъ и казаковъ Ермака с товарищи, не со многими своими людми, и той насъ нашедъ победи и толика намъ зла сотвори: воинство мое избиша и и сына моего уязвиша, еле жива отъ нихъ увезоша, и мене самого посрами и отъ царьства моего отгна; обратися болѣзнь моя на главу мою, и неправда моя сниде на мя, азъ бо чюжая с радостию прияхъ, Русскую землю воевахъ, Пермь Великую и Строгановыхъ острошки, а нынѣ  всего своего лишенъ быхъ и самъ побѣжденъ быхъ; нѣсть бо тоя радости на земли иже не пременится на жалость.  И прибеже окаянный во градъ Сибирь и взя себѣ мало нѣчто отъ сокровищъ своихъ, і вдашася невозвратному бѣгству, а градъ Сибирь оставиша пусть; храбрый же  Ермакъ з дружиною пріидоша во градъ Сибирь, послѣди жъ рекомый Тоболескъ, мѣсяца октября в 26 день, на память святаго великомученика страстотерпца Дмитрия Селунскаго, и прославиша Бога, давшаго имъ побѣду на поганыхъ и окаянныхъ Агарянъ, радующеся  радостию великою. Богатества же отъ злата и сребра и паволоки златые и камение многоцѣнное и соболина и кунья и лисицъ драгихъ велми множество взяша и по себѣ разделяютъ. Дивно бо бѣ слышати и достойно во истинну прославити всесилного в Троицы славимаго Бога, давшаго побѣду на поганыя супостаты, и побѣдиша гордаго царя Кучюма не многими бо силними воини рускими, елико бо царь Кучюмъ собра воинъ своихъ, якоже изрещи единому казаку противитися з десятми, или в дватцатми, іли с тридесятми погаными, и зело восплакася окаянный о множествѣ вон своихъ погибшихъ, но Богъ гордымъ противится, а смиреннымъ христіяномъ даетъ благодать свою.

На четвертый день пріидоша во градъ къ Ермаку з дружиною Остяцкій князь, именемъ Бояръ, со многими Остяки и привезоша с собою многия дары и запасы; и по семъ учали приходити многия Татарове з женами и з детми и учали жити в прежнихъ своихъ юртахъ.

О убьенiи казаковъ на рыбной ловлѣ подъ Яболакомъ

Тоѣ же зимы (1582), декабря въ 5 день, волскимъ казакомъ Ермакове дружинѣ, без опасенія идущимъ к рыбной ловлѣ к нѣкоему урочищу, иже зоветца Яболакъ, казаци же быша в стану своемъ; царевичь же Маметкулъ пришедъ внезапу и побиша ихъ без остатку. Слышано же бысть во градѣ томъ убьение ихъ. Ермак же о семъ оскорбися много зело и на гнѣвъ подвижася; возъярися сердцемъ велми и повелѣ дружинѣ своей препоясатися оружиемъ и шедъ на брань, і вслѣдъ погнаша поганыхъ, и постигоша ихъ подъ Яболакомъ; и тако воини повелѣніе Ермакове ісполняютъ и мужески на поганыхъ нападаютъ, и брань спускаютъ, и ото обою страну другъ на друга сурово и немилостиво наскачютъ, и отъ смертныхъ пораженій падаютъ трупия мертвыхъ ото обою странъ. Уже бо нощнѣй тмѣ нашедши, и брань преста, а поганіи побегоша; Ермак же з дружиною своею возвратишася во градъ.

Како Кучюмова сына царевича Маметкула взяша жива

Тоѣ же весны (1582), по водополию, пришедъ во градъ Татаринъ, именемъ Сеибохта, а сказалъ, что царевичь Маметкулъ стоить на рецѣ Вогае, и нѣцыи отъ Ермаковы дружины поидоша на Вогай, и дошедше мѣста того, и нападоша нощию на станъ царевичевъ 83 и много поганыхъ побита и царевича Маметкула жива яша84 і во градъ к себѣ приведоша его. Царь же Кучюмъ много стоя на рецѣ Ишимѣ, ожидая сына своего Маметкула; не по мнозе времени пріидоша к нему вѣстницы и повѣда[ху] ему вся по ряду, і яко сына Маметкула казаки полониша. Царь же Кучюмъ о семь немало болѣзнуетъ, скорбию велиею одержимъ зело ради сына своего Маметкула.

О приходе князю Сейдеку Бекбулатову на царя Кучюма

И по малѣ времяни пріидоша к нему иніи вѣстницы, исповѣдаша ему, яко идетъ на него князь Сейдекъ Бекбулатовъ сынъ со многими воинскими людми; царь же Кучюмъ, слышавъ то, велми устрашися зело, и по семъ его думчей Барача [с] своими людми отойде отъ него; царь же Кучюмъ плакася горко и рече в себѣ: "Его же Богъ не милуетъ, тому и честь на бесчестие приходить, того и любиміи друзи оставляютъ. Барача же пришедъ в Лымскую землю и нача жити на болшемъ озере, выше реки Тары, близь реки Осмы.

О буйствѣ и храбрости Ермакове и о взятiи Казыма града и о убьенiи Никиты пана, волскаго атамана, съ его дружиною

Того жълѣта, храбръствующу Ермаку з дружиною своею, и обнажиша мечи свои на нечестивыя и толико в крѣпости меча своего многия городки и улусы татарския  по рекѣ Иртышу и по Великой Обѣ Казымъ градъ остяцкой взяша со княземъ ихъ; і в томъ хоженіи поганіи убиша подъ городки своими на приступе атамана Никиту Пана съ его дружиною. Ермакъ же с вои своими возвратишася во градъ Сибирь, и о томъ из Сибири атаманы и 5 казаки Ермакъ Тимоѳѣевъ с товарищи к честнымъ людемъ к Семену и к Максиму и к Никите въ ихъ городки писаша: егда Господь в Троицы славимый Богъ изволи убо одолѣти имъ Кучюма салтана и градъ его столный взяти в Сибирской его землѣ, и сына его царевича Маметкула жива Ю взяша. И тогда Семенъ и Максимъ и Микита Строгановы из острошковъ своихъ по ихъ атамановъ и казаковъ отпискамъ писаша к Москвѣ благочестивому государю царю і великому князю Івану Васильевичю всеа Русіи о взятіи и одолѣніи Сибирския земли и ятіи царевича Маметкула. Послѣди же того и сами не во мнозѣ времени приѣхавше к Москвѣ и государя о всемъ о томъ известиша вся по ряду, како из острошковъ своихъ казаковъ волскихъ с своими людми отпустиша в Сибирскую землю войною на Сибирского царя Кучюма і о взятіи Кучюмова сына царевича Маметкула и града его столного Сибири и о отгнаніи царя Кучюма и о усмиреніи Сибирския земли все ему государю повѣдаша. I государь царь і великій князь Іванъ Васильевичъ всеа Русіи за ихъ службу и радѣнье пожаловалъ городы Солью Болшею, еже есть на Волге, и  Солью Малою, і грамоту свою царскую на тѣ мѣста Семену Строганову пожаловалъ за красною печатью за приписью дьяка Андрѣя Щолкалова, по чему ему тѣми городами владѣти, а Максима и Никиту Строгановых же пожаловалъ в городкѣхъ і в острошкѣхъ ихъ торговати имъ и у нихь всякимъ людемъ беспошлинно.

О посланi казаковъ государю к Москвѣ  с отписками бити  челом государю царю и объявляти свою службу

Тогда же они, атаманы и казаки волстіи Ермакъ Тимоѳѣевъ з дружиною своею, из Сибири писаше к Москвѣ государю царю і великому княрю Івану Васильевичи) всеа Русіи о взятіи града столного Сибири и 1 отгнаніи ю царя Кучюма и о ятіи  царевича Маметкула и о усмиреніи Сибир'кия земли. И слышавъ государь милость Божию, что Богъ ему государю покорилъ Сибирскую землю и царевича Маметкула взята жива, и тѣхъ казаковъ пожаловалъ, кои к нему государю приѣхали с тою вѣстию великимъ своимъ жалованьемъ денгами и сукнами и камками, а кои в Сибири атаманы и казаки, и тѣмъ государь пожаловалъ велѣлъ послать имъ свое государево полное болшое жалованье, і воеводъ велѣлъ отпустить с людми служилыми в сибирския городы, которые ему государю Богь поручилъ, а царевича Маметкула указалъ государь к Москвѣ послати.

О посланiи с Москвы государевыхъ воеводъ в Сибирь князь Семена Болховского да Iвана Глухова

I во второе лѣто по взятіи Сибирския земли послалъ государь царь і великiй князь Іванъ Васильевичъ всеа Русіи с Москвы воеводъ князь Семена Волховского да Івана Глухова со множествомъ воинскими людми в Сибирь; атаманы жъ и казаки срѣтоша ихъ с великою честию; государевы жъ воеврды по государъской росписи государево имъ жалованье объявиша, и пришедъ в городъ в Сибирь і имъ даша; они жъ атаманы и казаки государевыхъ воеводъ оддариша драгими соболми и лисицами і всякою мяхкою рухледью, елико кто что мохаху, и радости наполнишася 15 і веселяхуся благодаряще Бога, видя к себѣ государьское жалованье, что к нимъ пожаловалъ государь послалъ  за ихъ атаманскую и казачью службу.

Како в Сибири бысть гладъ людемъ

Тоѣ же зимы, егда пріидоша московстіи вои в Сибирь х  казакомъ, и кои запасы с собою привезоша, и тіи изъядоша; а казацы хе запасъ пасяху, смѣтеся по своимъ людемъ, а тово не вѣдуще московские силы людей пришествия к себѣ; и того ради бысть оскудѣние велие всякимъ запасомъ, и мнози отъ гладу изомроша московстіи вои [и] казацы; і воевода князь Семенъ Болховскій тожъ умре и положенъ бысть в то время в Сибири. И по семь убо зимная година проиде, мразу и студени облегчѣвшу отъ солнечныя теплоты и настомъ наставшимъ і звѣриной ловлѣ лошьей, оленьей приспѣвши, и тѣмъ людемъ питающимся и гладу облегчевающу. И егда веснѣ приспѣвши и отъ теплости воздуха снѣгу растаявшу і всяка тварь ботѣюще, и древесамъ и травамъ прорастающимъ, и отверзение водамъ бысть, тогда убо всяко животно веселящеся, и птицамъ, прелетающимъ в та мѣста плодовъ своихъ ради, і въ рекахъ рыбамъ плоду ради ходящимъ, и рыбной ловле и птичьей бывшу много множество, и тою ловитвою питашеся, и гладу людемъ не бысть. А кои языцы окрестъ живуще того мѣста, Татаровя и Остяки и Вогуличи, привожаху имъ запасы отъ звѣрей и отъ птицъ и рыбъ и отъ скотъ велми множество, кои подъ его государевою рукою бысгь далніи и ближніи и отъ товаровъ драгихъ [и] отъ всякия мяхкия я рухледи. Тогда московстіи людие и казацы Божиею милостию всякими брашны изообилны быша н богатства себѣ приобрѣтаютъ множества отъ торгу мяхкия рухледи. И пребывающе в радости и в веселіи благодаряще всемогущаго Бога, что даровалъ Богъ государю такую благодатную землю.

О посланiи царевича Маметкула Кучюмова [сына] к Москвѣ

По повелѣнию государя царя і великого князя Івана Васильевича всеа Русіи воевода Іванъ Глуховъ и сибирския атаманы и казаки послаша ко благочестивому государю царю i великому князю Івану Васильевичю всеа Русіи во царствующій градъ Москву царевича сибирского Кучюмова сына Маметкула со многими его людми, і второе отъ царя с Москвы в Сибирь атаманомъ и казакомъ бысть великое жалованье.

О убьенiи атамановъ Iвана Колца i Якова Михайлова з дружиною

Того же лѣта пріидоша во градъ к Ермаку з дружиною отъ Карачи  послы просити людей оборонити ихъ отъ Нагайской орды  и шерстоваша на томъ, что ни которого зла казакомъ не учинити и не мыслити, Ермак же з дружиною повѣриша ихъ безвѣрному шерстованью, а они, зліи Агаряне, совещаша совѣтъ не благодарный на хрисиянъ. Казацы же оскудѣша умы своими и не помянуша реченнаго пророкомъ: не всякому духу вѣруйте, но испытайте духи, не всякъ бо духъ отъ Бога есть, есть бо духъ Божій и духъ льстечь; и льсти и лукавства ихъ окаянныхъ не уразумѣша и нрава ихъ не вѣдуще, что сверхъ ихъ шерти емлютъ у нихъ аманатовъ ихъ ради злаго пронырства и непостоянства лукаваго Карачина; и не возмогоша домыслитися и отпустиша в нему атамана Івана Колца да с нимъ 40 человѣкъ, и тіи сами предашася в руки окаянныхъ и нечестивымъ врагомъ, безбожнымъ Агаряномъ, и тамо вси сіи избиени быша отъ нечестиваго Карачи. Слышано жъ бысть во граде атаманомъ и казакомъ, что атаманъ Іванъ Колцо з дружиною своею побьени быша, и рыдаху горко по нихъ вся братия плачюще из глубины сердца. Вниде сия во уши поганыхъ Агарянъ, которіи живяху близь града того, яко атамань Іванъ Колцо з дружиною побьени быша; тогда атаманъ Яковъ Михайловъ хотя надъ окаянными промыслъ учинити, поиде подъ нихъ в подсмотръ; они жъ окаянніи яша его и убиша, и тако сіи добpiи и храбріи воини атаманы скончашася.

О приходе подъ городъ Карачинъ и о побѣде и о убьенiи сыновъ его

Того же году во время свягаго і великого поста, егда наставше мѣсяцъ мартъ, в то же время настоящия тоя годины пріиде Карача со многими своими людми в силе и в мощи своей; облегоша весь градъ обозами; сам же Карача сталъ нѣ в коемъ мѣсте, зовомъ Саусканъ 7, отъ града яко поприща за три. Казацы же пребывающе во осаде не малое время; зима уже мимо иде, прилѣтие жъ пріиде,  веснѣ приспѣвши, потомъ же и лѣту дошедшу, земля прошибающе злакъ свой і возрастающе сѣмена своя, и птицамъ воспѣвающимъ, но вкратцѣ реку: вся суть обновляема. Карача же ни мало отступи, но стоя во обступленіи града, хотя ихъ уморити гладомъ, и аки нѣкая ехидна дыхая на казавовъ, уклонишась в злоокаянную свою мысль, хотя ихъ похитити; и простре руви своя окаянный на убьеніе казаковъ и собрание ихъ хотя себѣ взяти. И стоя подъ градомъ многое время, и егда мѣсяцъ іюнь наста, и приспѣвшу дни 12 поврата зимнего, і в то время, во едину нощь, с казацы же атаманъ Матѳей Мещерякъ изыдоша изъ града отаи, гласу жъ ни звуку никако же ни отъ единаго не бысть; и пришедъ к станомъ Карачинымъ и умыслиша напасти на нихъ и хотя отомстити наносимыя имъ отъ него тяжкия обиды; и поидоша на нечестиваго и лживаго супастата и тамо ему жестоко и немило стивно отомщение покушахуся воздати. Во градѣ же остася Ермакъ не со многими людми; пріидоша жъ прочіи казацы подъ Карачю в Саусканъ и мужески и храбро на станы ихъ пападоша, поганымъ же спящимъ безо всякого опасения, и милостию Божиею и пречистые Богородицы помощию казацы же поганыхъ посекоша много множество и дошедше близь Карачина стану и дву сыновъ его убиша. Погании жъ бѣгаютъ отъ казаковъ сѣмо и овамо; самъ же Карача, и с нимъ не мнози, за озера убегоша, і иніи жъ побежаша, идѣ жъ поганіи стояша во оступленіи града; и уже нощи пришедши, свитающу дневи, поганіи же слышавше се отъ града вси скорятъ в Саусканъ, надѣяхуся казаковъ смер ти предати; и доидоша до нихъ и нача[ша] составляти брань. Казацы же ни мало того устрашишася, но и паче укрепляшеся; поганіи жъ на нихъ жестоко приступающе; казацы же отъ нихъ защищахуся в Саусканѣ и тако бысть брань до полудни, и преста бранное ополчение. Поганiи жъ отступиша отъ нихъ; казацы же возвратишася во градъ свой, радующеся і веселящеся и хвалу воздающе всемогущему Богу. Видѣвше же Карача, яко казаковъ одолѣти не возможе, и отойде во свояси съ срамомъ.

О убьенiи храбраго атамана Ермака с рускими вои

Того жъ лѣта, мѣсяца августа въ 5 день, на предпразднество Преображения Господня, на память святаго мученика Евсигния, пріидоша вѣстницы отъ Бухарцовъ торговыхъ людей атаманомъ и казакомъ къ Ермаку з дружиною и сказаша, что ихъ царь Кучюмъ не пропуститъ. И Ермак же не со многими людми поиде на встрѣчю [по рѣкѣ] Иртишу, и пришедъ на Вагай, Бухарцовъ не обрѣте, и доидоша до мѣста, зовомаго Атбашъ, и оттоле возвратишася; уже  бо дни прешедшу и нощнѣй тмѣ нашедши, казацы жъ зело утрудишася отъ многаго пути, и дошедше до перекопа и обночевашеся ту. Царь же Кучюмъ подсмотри ихъ и розосла многихъ Татаръ и повелѣ твердо стрещи. Тое жъ нощи бысть дождь великъ; поганіи жъ, аки ехидна  нѣкая душуще на Ермака з дружиною, и мечи свои готовляху на отомщение, уповаху наслѣдити, конецъ желаемаго своего дѣла восхотѣша учинити. Время жъ бѣ наста яко в полунощи; Ермак же з дружиною спаху в станѣхъ в пологахъ ; поганін жъ, яко неистово дышуще, готовляшеся на пролитие крови и разумѣша, яко время есть уже хотѣние свое исполнити, и скоро оружие свое извлекоша и на стань ихъ нападаютъ и обнаженными мечи погубляютъ ихъ; и тако ту вси избиени быша, единъ токмо утече; а велеумный и храбрый риторъ Ермакъ убьенъ бысть. Послѣди жъ нѣцы глаголютъ отъ языкъ о томъ, яко воспрянувъ ту храбрый вашъ воинъ Ермакъ отъ сна своего і видѣ дружину свою отъ насъ побиваемыхъ, и никоея надежди мошно имѣти ому животу своему, и побеже в стругъ и не може дояти своихъ си, понеже бо вдали  растояние, и тутъ ввержеся в реку и утопе; но посланиемъ Божіимъ пріиде ю на воиновъ храбрыхъ и крѣпцыхъ казацевъ внезапу смерть, и тако животъ свой скончаша. Слышано жъ бысть во граде атаману Матѳѣю Мещеряку з дружиною, яко началный атаманъ велеумный Ермакъ з дружиною побьени быша, они жъ во граде плакахуся по нихъ горко.

О походе казаковъ на Русь

И не по мнозехъ днехъ атаманъ Матѳѣй Мещерякъ со оставшими казаки поидоша на Русь, а градъ оставша Сибирь пусть.

О приходе царевича Аллия Кучюма во градъ

Егда же они казаки изъ града изыдоша, тогда царевичъ Алiй, Кучюмовъ сынъ, видевъ казаковъ изшедшихъ изъ града и пришедъ с своими людми во градъ; по семъ  и отецъ его царь Кучюмъ пріиде ту во градъ свой столный Сибирь, радовашеся.

О приходе Сейдековѣ

Вниде же сия во уши князю Сейдеку, Бекбулатову сыну, яко вожъ и наставникъ казачей атаманъ Ермакъ убьенъ бысть, а прочіи казаки изъ града поидоша, і сему Татарове радовахуся і веселяхуся велми зело, понеже боязнь велию отъ нихъ имѣяху. Потомъ князь Сейдекъ Бекбулатовъ небоязнено пріиде ко граду Сибири и царя Кучюма победи и градомъ Сибирью облада.

О второмъ приходе с Москвы воеводъ Iвана Мансурова и о возвращенiи волскихъ казаковъ атамана Матѳея Мещеряка с товарыщи и с протчими оставшимися воинскими людми, иже прежде бывшихъ в Сибирской земле войною

Во второе лѣто по Ермаковѣ убьеніи, в лѣто 7094 году (1585),  после Семенова дни Лѣтопроводца, посла государь из царствующаго града Москвы воеводу Івана Мансурова со многими воинскими людми; и той пришедъ на Туру реку, и ту встрѣтоша волскаго атамана Матѳѣя Мещеряка з дружиною, и радовахуся и веселишася казацы о пришествіи воеводъ в Сибирскую землю, и оттолѣ возвратишася вси вкупѣ единодушно на безбожныхъ Агарянъ; и поидоста внизъ по Турѣ и по Иртишу и до Тоболу, идѣ жъ нынѣ богоспасаемый русскій градъ Тоболескъ. Поганіи же собрашася во уреченномъ мѣсте у реки Иртиша на брегу; воевода жъ, видевъ таковое погавыхъ собраніе, и устрашишася велми и не присташа ко брегу, и паки поидоша внизъ по Иртишу и доиде великия реви Оби, бѣ бо тогда ужь осень и наста година зимняя, і воздухъ небесный пременися на студенъ, и бысть снѣгове, и ледъ по рецѣ смерзается. Воевода жъ онъ видѣ пременение воздуха, яко наста зима, и ту озимѣвше и поставиша городокъ над ревою Обью на усть Иртиша и сѣдше в немъ со всѣми людми своими. С ними же бѣ і волстіи казацы Матѳѣй Мещерякъ з дружиною.

О пришествiи Остяковъ подъ городокъ

По нѣколицехъ же днехъ пріидоша подъ городокъ Остяковъ множество и начата приступати со всѣхъ странъ; людие изъ городка того противу нашедшихъ противляхуся со стѣнъ городка; нашедши же нощнѣй тмѣ, поганіи отступи та. На утріи жъ поганіи паки пріидоша к городку и принесоша кумира своего, его же чтяху; и поставила его близь городка под древомъ в низкомъ мѣсте и начата пред нимъ жрети, чая себѣ нечестивіи помощника християнъ одолѣти и мечю ихъ предати. Той же кумиръ поганымъ нарочитъ и славенъ, и мнози поганіи приносятъ ему дары из далнихъ городовъ велми множество по вся дни. I в то время изъ городка казаки стрѣлиша ис пушки и древо  оно, под ним же поганіи кумиру творяху жертву, разбиша на многия части и кумира ихъ сокрушиша. И сего поганіи Агаряне устрашишася, не вѣдуще сего, и мняху, яко из лука стрѣлиша нѣхто, и рекоша сами себѣ: „Силни убо русстіи вои стреляти, таковое великое древо 15 разбиша и боги наша сокрушиша". И отъ того времяни к городку приходити Остяки не сташа.

О третiемъ приходе с Москвы воеводъ Данила Чюлкова

И по нѣколице времяни благочестивый государь царь і великій князь Ѳеодоръ Івановичъ всеа Русіи прислалъ с Москвы в Сибирь воеводу Данила Чюлкова со многими воинскими людии и со огненымъ  нарядомъ, и пришедъ в Сибирскую землю. Слышано жъ бысть бусорменскимъ языцемъ в Сибири приходъ его; Татарове же сего убояшася рускихъ вой мног пришествія и збегоша отъ града своего, идѣжъ прежъ сего бысть в Сибири татарскій ихъ городъ столный усть Тобола і Иртиша, иже именуемый Сибирь, оставиша его пуста. Рустіи жъ вои пріидоша и седоша в немъ і утвердивше градъ крѣпко, ідѣжъ бѣ нынѣ именуемый богоспасаемый градъ Тоболескъ.

О приходе князя Сейдека Бекбулатова с сибирскими людми войною подъ городъ Тоболескъ

Умысли сей окаянный бусорменъскій князь Сейдекъ с Сибирскими людми собрати воинства множество себѣ и пришедъ войною подъ городъ Тоболескъ, хотя его взяти и людей в немъ побита, да не будутъ в нашу землю селитися Рустіи людие; и государевымъ воеводамъ сказася, что пріиде для торгу, а людей своихъ воинскихъ поставилъ в укрыте, и торговаша с Русскими людми день, и на утрія пріиде подъ городъ тайно приступомъ со всѣми своими людми и обляже градъ и нача к нему приступати. Московстіи же людіе и волстіи казацы, видевъ ихъ безстудство и жестокой приступъ ко граду, и послабиша имъ приближитися к стѣнамъ града и начата по нихъ со града стрѣляти и многихъ побиша; а иніи из града к нимъ на выласку вышедше и многихъ побиваше бусорменъ и живыхъ яша и самого князя Сейдека на томъ бою ухватиша ранена. Они жъ окаянніи бѣгству яшася і в станы своя бѣжаша. Рустіи же вои и до становъ ихъ за ними гнаша секуще; они жъ оставиша станы своя і все свое богатество в станѣхъ своихъ и сами едва утекоша. И на семъ бою волскій атаманъ Матѳѣй Мещерякъ убьенъ бысть, и оттоле на всѣхъ Сибирския земли бусорменехъ бысть страхъ велій, и всѣ Татаровя ближніи и далніи не смѣяше к государе вымъ городомъ войною приходити.

О устроенiи градомъ и острогомъ в Сибиркой земли

По повелѣнию государя царя і великаго князя Івана Васильевича всеа Русіи и по немъ сына его государя царя і великаго князя Ѳедора Івановича всеа Русіи начася в Сибирской земли городы и остроги поставлятися и распространятися в Сибирской странѣ крестьянская православная вѣра, и церкви Божия воздвигнушася, и проповѣдь евангельскаго учения обтече во вся конца Сибирския земли, и псаломскій громъ огласи. На мнозехъ мѣстехъ повелѣниемъ их государей поставишася грады и остроги христіянския, і в нихъ церкви Божия воздвигнушася, и монастыри составишася в славословие Отцу и Сыну и Святому Духу. I видѣвше невѣрніи таковую благодать въ ихъ странѣ просиявшу и государъскую высокую руку надъ собою возвысившуся, и подъ его государеву руку мнози покоришася и оставльше свою богомерзъскую вѣру; и мнози невѣрнiи приходяще в крещение и крестящеся, живуще в православной вѣрѣ; и всюду убо Божия благодать распространяшеся и богатно излияся в Сибирской странѣ земли.

О ясашном зборѣ

По взятіи жъ и по очищеніи всея Сибирския земли и по умиреніи бусоръменского языка Сибирскихъ Татаръ и Остяковъ и Богуличъ честныхъ людей Семена и Максима и Никиты Строгановыхъ промысломъ и подмогою и храбръствомъ и мужествомъ добрыхъ и доброродныхъ воинъ, атамановъ в казаковъ Ермака Тимоѳѣева Поволского с товарыщи, и еще к сему приложиша тіи честніи людие, кои бусормене живуще близь ихъ городковъ и острожковъ по Камѣ и по Чюсовой и по Усвѣ и по Сылвѣ и по Яйви и по Обве и по Инве и по Косвѣ и по инымъ рекамъ, и тѣхъ всѣхъ бусорменъ приведоша к шерти, что имъ государю царю і великому князю Івану Васильевичю всеа Русіи служит безъ измѣны і во всемъ ему государю прямити и добра хотити, и ясаки с себя имъ давати. И оттоле начата Семенъ и Максимъ и Никита изъ городковъ і из острошвовъ своихъ того ясашнаго ради збору по ревамъ в тотарские [і в остяцкие] і в вогулские улусы людей своихъ посылати і ясакъ с нихъ бусорменъ собирати и в Москвѣ с людми своими в Ноугородскую четь посылати. И потомъ, повелѣниемъ государевымъ государя царя і великаго князя Ѳедора Івановича всеа Русіи, и с тѣхъ бусорменъ ясашные зборы начашася збиратися по городомъ отъ воеводъ, гдѣ тѣ языцы живяху в разныхъ мѣстехъ, в Чердынь и на Уфу и на Верхотурье и по инымъ городомъ сибирскимъ, гдѣ тѣ языцы  окрестъ живуще близь городовъ.

Изложена же бысть сия повѣсть о поставленіи городовъ и остроговъ въ Сибирскихъ земляхъ і о отпущеніи в Сибирь атамановъ и казаковъ Ермава Тимоѳѣева с товарыщи и о похожденіи ихъ казачьемъ в Сибирскихъ странахъ и о побѣде царя Кучюма и о взятіи сына его царевича Маметкула и о владѣнін Снбирской земли государевыхъ людей Русскихъ. Сия словеса о семь преходятъ в конецъ сей повести; всякъ бо чтый да разумѣетъ и дѣло толикия вещи не забываетъ; на восноминаніе сие писание написахъ, да незабвенно будетъ толикия вещи трудъ.

• Расскажите об этом своим друзьям!

• Легенда молодости нашей. К юбилею Александры Пахмутовой
  
  Эта маленькая светловолосая женщина давно стала символом советской эстрады. Она считалась и считается одним из самых востребованных композиторов СССР и России. По ее песням можно проследить всю историю страны, ее обычной жизни, великих строек и больших побед на военном и мирном поприще.
• …И революция – в подарок. 145 лет назад родился Лев Троцкий
  
  Он появился на свет 7 ноября 1879 года (по старому, действующему до февраля 1918 года стилю, – 26 октября) – ровно в день, когда в 1917 году победила Великая Октябрьская социалистическая революция, как ее официально, на государственном уровне, именовали в советскую эпоху. И вся биография Льва Давидовича Троцкого похожа на революционный вихрь.
• Искренне и от души
  
  Татьяна Ивановна Погуляева, окончив в 1986 г. филологический факультет Иркутского государственного университета, уже почти сорок лет работает учителем русского языка и литературы, в настоящее время в МБОУ г. Иркутска СОШ № 77. В 2020 г. стала победителем (1­е место) Всероссийской олимпиады «Подари знание» по теме «Инновации в современном образовании» и Всероссийского педагогического конкурса в номинации «конкурс песни "Аты-баты, шли солдаты"» (2­е место).
• «Буду тебе петь – все на мотив звезд...»
  
  «Зеленый трамвай». Остановка вторая
• Абилимпикс, клининг и другие
  
  Ох, и гостеприимен же наш русский язык! И какого только беса он не привечает! Вот недавно во вполне официальном сообщении споткнулся на слове «абилимпикс». Сразу и не понял, что за зверь такой, что за набор в общем-то знакомых букв? Раскрыл словарь – а это в дословном переводе с английского означает «олимпиада возможностей». Ну чем не вполне адекватное название известному движению? Но захотелось какому-то грамотею «европеизироваться», и пошло гулять иностранное словечко по интернетам…
• Cтарик и белка. Рассказ.Окончание
  
  Мы тогда под Темрюком стояли. В аккурат под Новый год прислали нам с пополнением молоденького лейтенанта. Мы калачи тертые, видим – не обстрелян, не обмят, тонковат в кости, глаза шибко умные.
• Строки судьбы
  
  Редко встретишь в Байкальске, да и в Слюдянском районе, человека, прожившего здесь хотя бы одно десятилетие, чтобы он не знал её. Большинство мгновенно представят эту женщину, чья трудовая деятельность напрямую или косвенно связана с их судьбами.
• Харрис или Трамп?
  
  Казалось бы, что нам Америка. Мало ли кого и куда там избирают, у нас тут свои проблемы, по большинству житейские. Так, да не совсем. Через несколько ступенек, но исход заокеанских выборов заметно аукнется и в России. Хотя бы в отношении всего, что связано с Украиной. А это, между прочим, тот или иной объем, то или иное количество смертей, ранений, разрушений, расходов. То – или иное. Или вообще без них. Разумеется, санкционное давление и много чего еще влияет на российскую экономику и на повседневную жизнь – и сегодня, и в будущем.
• Между дьяволом и ангелом: вспомним Лаврентия Берию
  
  Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.
• Старик и белка. Рассказ. Третья часть
  
  Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался острой мордой в кусты, то взлаивал на белку, взлетевшую на ближайшее дерево. Хозяйкапыталась удержать непослушную собаку, но та шаг за шагомупорно тащила ее к скамье. Старик вздрогнул, завидев вытянутую крысиную морду с красными глазами, принюхивавшуюся к штанине.
• Время комсомола: есть что вспомнить!
  
  Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
• Тыл за колючей проволокой
  
  В Магадане, имевшем в то время население 20 тысяч человек, вице-президент США и сопровождавшие его лица осмотрели порт, авторемонтный завод, школу-десятилетку, дом культуры, побывали на одном из участков прииска имени Фрунзе, побеседовали с рабочими. Один из вопросов звучал таким образом: «Целесообразно ли на территории Чукотки и Колымы иметь железную дорогу или более рационально использовать авиацию?».
• «Не ко двору и не ко времени»: к 130-летию со дня рождения Юрия Тынянова
  
  Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых столетий.
• Старик и белка. Рассказ. Продолжение
  
  Трепетное свечение угасало вместе с остывающим солнцем и вскоре растворилось в сиреневом сумраке вечера.Оставив в сердце неизъяснимое томление и грусть по чему-то несбывшемуся.
• «…Могучий, простой, чисто русский художник». Карен Шахназаров о Сергее Бондарчуке
  
  Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка. Каких только упреков я не выслушал от генералов. Но прежде, чем что-то сказать, они смотрели на Андрея Антоновича, а потом уже ко мне… В чем обвиняли? Офицеры не так показаны. Солдаты в фильме в конце не награждены… Короче, претензий!.. В итоге Гречко передал мне длинный убийственный список поправок. Шел я оттуда черный. Исправили? Три-четыре от силы. Изловчился как-то. Шолохов заступился. Фильм вышел. Правда, не к 30-летию Победы, а к 70-летию со дня рождения М. А. Шолохова». (Евгений Степанов «Это действительно было». Книга мемуаров.)
• Опять две России?
  
  Нет, разумеется, страна с таким названием – одна. И государство – тоже. Речь о духовно-нравственном измерении, если хотите – о разном восприятии и окружающего мира, и самих себя. По-иностранному – о ментальности.
• «…Могучий, простой, чисто русский художник». Карен Шахназаров о Сергее Бондарчуке
  
  Франция. Канны. Город кинофестивалей. В 2010 году южный город встречал российскую культуру. В 13-й раз. Два российских региона представляли свое творчество, самобытность, народные таланты: Санкт-Петербург и Хакасия.
• Герой мутного времени
  
  15 октября исполнилось 210 лет со дня рождения Михаила Лермонтова. Вот лишь некоторые из интересных фактов из жизни «поэта любви и печали».
• Тыл за колючей проволокой
  
  Роль ГУЛАГа в Великой Отечественной войне и послевоенные годы.
• Старик и белка. Рассказ
  
  Сегодня мы начинам публикацию рассказа А. Семёнова «Старик и белка» времен «Молодёжки». Прототипом этого рассказа стал большой друг редакции «СМ» той поры, талантливый журналист и великолепный спортивный радиокомментатор, участник Великой Отечественной войны Лев Петрович Перминов.