"Сибирские летописи". Есиповская летопись по списку Ундольскаго

Гисторія о Сибирстей земли и царствѣ и к нему принадлежаіцихъ странахъ, и о взятіи ея атаманомъ Ермакомъ Тимоѳеевымъ сыномъ Поволскимъ с товарищи

П р е д и с л о в i e

Начася царство бесерманское в Сибиріи, и чего ради в Сибиріи земля и царство и принадлежащия страны к ней полуношныя все Сибирь прозвася, и како изволеніемъ и судомъ в Троицы славимаго Бога взято бысть сие Сибирское царство отъ православно – россійскихъ христианъ во царство благочестиваго и христолюбиваго великаго государя царя и великаго князя Иоанна Васильевича, всеа Великиа Россіи самодержца, въ вечное во обдержателство Російскому скипетру Московскаго царствия и мужествомъ и храбростію собранного полка и водимаго атаманомъ Ермакомъ Тимоѳеевымъ сыномъ Поволскимъ с пятью стами сороки человѣки казаковъ, победившихъ бесерманскаго царя Кучума Муртазаева сына и со протчими бесерманы, из царства его изгнавши и обладавши Сибирскою землею и царствомъ и к нему принадлежащими странами и со многими разными неверными поганскими языки, и о поставленіи в Сибири градовъ и о созданіи Божіихъ церквей и о чудесехъ пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Маріи, иже зовомо Обалакъ, идеже содеяся во дни и роды наши; и о протчихъ многихъ в Сибири вещехъ кіиждо изложихъ по главамъ, да не с трудомъ вся обрящутся.

О царстве же Сибирскомъ и о княженіи написахъ ино с летописца татарскаго, ино жъ достоверными мужіи испытахъ, еже добре поведаша ми яве и некоснено се.

Изъявление главъ книги сея

Глава1. О Сибирстѣй земли и царствѣ и к нему принадлежащыхъ странахъ.

Глава 2. О Сибирскихъ царѣхъ и князехъ, иже быша и царствоваша по рекѣ Ишыму.

Глава 3. О Сибири, чесо ради земля сия вся и царство и страны Сибирь наречеся.

Глава 4. О княженіи и о протчихъ Сибирскихъ князехъ.

Глава 5. О пришествіи ис Казачьи орды въ Сибирь царя Кучума Муртазаева сына съ воиствомъ.

Глава 6. О вѣре Сибирского царя Кучума бесурманского и о законѣ его.

Глава 7. О пришествіи христианъ Росискихъ людей, атамана Ермака Тимофѣева сына Поволского съ товарищы ево, с пятью ста сь сороки человѣки казаковъ, в Сибирь из Росиского царства с реки славной Волги.

Глава 8. О собраніи войска бесурманского царя Кучюма и о посланіи противо Росискихъ воевъ и о укрѣпленіи засѣки, зовомой подъ Чювашевымъ, и о брани с царемъ Кучюмомъ и с Татары у Росискихъ людеи, атамана Ермака с товарищи.

Глава 9. О третьей брани со Агаряны и с Карачею и о взятіи улуса ево и о побиеніи многихъ Татаръ у его улуса.

1'лава 10. О взятіи городка Аттика мурзы и о думѣ и о размышленіи атамана Ермака съ товарищы.

Глава 11. О четвертой брани у Росискихъ людей с нечестивыми Агаряны.

Глава 12. О отходѣ остяцкихъ князцовъ отъ царя Кучюма и о побѣге его ис царства своего града Сибири со всѣми своими юртами.

Глава 13. О богодарованнѣи побѣде на нечестивыхъ Агарянъ и о порученіи Росискимъ

воемъ царства Сибирского и о приятіи града Сибири.

Глава 14. О покореніи Сибирскихъ Татаръ и Остяковъ Росискому воиску, князца Бояра съ товарищы и о принесшыхъ дары и запасы.

Глава 15. О побиеніи Росискихъ воевъ, идущыхъ на рыбные ловли, зовомо на Абалаки, отъ нечестивыхъ Агарянъ.

Глава 16. О посланіи и о возвѣщеніи великому государю о взятии Сибирского царства к Москвѣ

атамана с товарищы [съ] сеунчомъ посланныхъ.

Глава 17. О пришествіи Татарина Сенбахты и о взятіи Кучюма царя сына ево царевича Маметъкула на бою на рекѣ Вагаѣ.

Глава 18. О пришествіи внязя Седяка изъ Бухарей с кнеземи и отшествіи отъ Кучюма царя думного ево Татарина Карачи з домомъ.

Глава 19. О повоеваніи по Иртышу и по Великои Оби рѣкамъ Остяцкихъ городковъ и улусовъ Російскими вои.

Глава 20. О присланіи [сь] Москвы в Сибирь первыхъ воеводъ с ратными людми.

Глава 21. О посланіи изъ Сибири к Москвѣ царевича Маиеткула сына Кучюма царя.

Глава 22. О убиени атамана Ивана Колца і с нимъ соровъ человѣкъ казаковъ отъ нечестиваго Татарина Карачи леснымъ шевстованиемъ познавшихъ.

Глава 23. О пришествіи подъ градъ Сибирь с воиною Татарина Карачи і продчихъ с нимъ Татаръ i дивнѣи побѣде на нихъ.

Глава 24. О убиени Ермака атамана и с нимъ продчихъ казаковъ на рѣке Вагае на Перекопі нощию отъ царя Кучюма.

Глава 25. О побѣге ізъ Сибири к Москвѣ воеводъ і продчихъ с ними казаковъ послѣ Ермакова убивства с товарыщи его.

[Глава 26] О приходѣ во градъ Сибирь послѣ побѣгшихъ казаковъ царевича Алѣя, сына Кучюма царя, с товарыщи.

Глава [27]. О приезде с Москвы в Сибирь воеводы Івана

Мансурова с воинскими людми і о побѣге ихъ ис Сибири къ Москвѣ страха ради не честивыхъ Агарянъ.

Глава [28]. О приступѣ подъ городокъ Остяковъ на великои рекѣ Обѣ.

[Глава 29]. О кумирѣ остяцкомъ и о поставлении внутрь Сибирские земли града Тоболска, начялнѣйшаго всѣмъ Сибирскимъ градомъ, и о созда ніи Божыихъ церквей.

[Глава 30]. О взятіи князя Седяка и царевича Казачьи орды Салтана, и Татарина Карачи и о посла ніи ихъ к Москвѣ.

[Глава 31]. О смерти царя Кучюма, идѣже скончяся.

[Глава 32]. О исправлении лѣтописи сел имѣя таковы юприклады.

Синодикъ казаковъ написанъ сице.

[Глава 1]. Описаніе извѣстное о Сибирстѣй земли и царствѣ и стране

Сия убо Сибирская страна и царъство и принадлежащія к ней страны полуношныя, отстоитъ же отъ Россіи царъствуюшаго града Москвы многое разъстояніе, яко до двою тысящъ поприщъ сія же суть; сихъ царствъ великаго Россійскаго и Сибирскія земли и царства и странъ облежитъ камень зело превысочаишій: инемъ досязати холмомъ и до высоты облакъ небесныхъ, тако бо Божіими и неизреченными судбами устроися, яко бо стена, или твердеишни градъ, утверждена бысть не созиданіемъ рукъ человеческихъ, именуем же бе Верхотурскій волокъ. На сем же камени ростуще различныя древеса, кедри і инін протчіи, в нихъ же жителство имеютъ зверие различныя, елени и протчие на снедь человекомъ – лоси и заицы, а инии ко украшенію и оде[я]нию ризному потребни суть человѣкомъ: бобры, лисицы, соболи, белки, песцы, разъсомаки, выдры, горностали и подобъныя симъ; многия жъ и сладкопес[н]ивыя птицы, паче же многоразличныя травныя цветы красующеся. Изъ сего же камени реви многия истекоша: овіи поидоша к Россійскому царству, овіи жъ в Сибирскую землю. Дивно убо есть се, како судьбами Божіими тако реки истекоша и дивно устроишася, яко вода твердый камень раскопа; и быша реки пространны зело и прекрасны, в них же воды сладчайшия и рыбъ различныхъ зѣло премножество; на исходищахъ же рекъ дебрь плодовита на жатву и скотомъ питателная удолія, пространная зѣло.

Первая же река изыде в Сибирскую землю и царъство глаголемая Тура; по сей же реке жителство имеють людие глаголеми Вогуличи, поклоняются идоломъ и глаголютъ своимъ языкомъ. В сию же реку Туру вниде река Тагилъ, по сем же вниде река глаголемая Ница, и совокупиша[ся] три реки во единъ сонмъ, да аще и совокупишася, но стареишинства ради именуетца Тура. Оттоле же иде река Тура внутрь Сибирские земли и царства. По симъ же рекамъ жителство имеютъ Татаровя Моамета проклятаго закону. Река жъ Тура вниде в реку Тоболь; река жъ Тоболь вниде в реку глаголемую Иртышъ; сія же река глаголемая Иртышъ вниде своимъ устьемъ въ веливую реку глаголемую Обь; внидоша же в сію и иніи многие реки. По сим же рекамъ жителство имеютъ многіи языцы: Татаровя жъ, и Калъмыки, и Мунгалы, и Остяки, и Самоядъцы, и иныя многия разная языцы, но вси неверны. Татаровя жъ держатъ законъ Маометовъ; Калмыки жъ которы законъ или отецъ своихъ предание держать, того не вѣмъ, понеже писания объ томъ не обретохъ, ні испытати о семъ возмогохъ. Остяки жъ и Самоядцы и иніи языцыи многи закона никакова не имеютъ, ни знаютъ, но кланяютца идоломъ и жертвы имъ приносятъ яко Богу, волшебною хитростню правяще домы своя всуе, понеже егда приносятъ дары кумиромъ своимъ, тогда молятъ, яко сего ради приносятъ, яко подастъ ему кумиръ онъ вся многая в дому его. Во истинну и скотомъ не уподобишася сіи человѣцы: скотъ бо аще и несловесенъ есть, но что ему Богомъ не повелено ясти, онъ и не ястъ, зверя или птицу, или траву сенну; сіи же человецы не уподобишася имъ, понеже Бога, Иже суть на небесехъ, не ведающе и не знающе и закона отъ поведающихъ имъ не приемлюще никако же, но сыроядъцы бо суть, звериная жъ и гадьская мяса снедающе всякая скверная сыра, точию печено мало огнемъ, и кровь ихъ пияху, яко воду, отъ животныхъ и травы, и корень всякой ядаху. Языцы жъ, глаголеміи Остяки и Самоядцы, ношаху одеяние отъ рыбъ и отъ еленей, ездятъ на еленяхъ и на псахъ. Сія невеликая река глаголемая Обь вниде своимъ устьемъ в морскую губу Мангазейскую, сия же губа двема устьи вниде в великое море Окіянъ прямо [къ] сиверу. В сихъ же устьяхъ лды искони состаревшеся, николи же тающе отъ солнечнаго зною, и непроходимо чадию.

[Глава 2]. О Сибирскихъ царехъ и князехъ, иже быша и царствоваша по Ишиму рѣце

Река глаголемая Ишимъ вниде же своимъ устьемъ в реку глаголемую Иртышъ, юже прежде именовахъ. На сей же реке Ишиме бе царь Моаметова закону бесерманскаго, именемъ Онъ царь. И воста на него его же державы отъ простыхъ людей именемъ Чингиди, и шедъ на него яко разбойникъ с протчими подобными себе и уби Она царя, и царство самъ Чингидии приятъ и царствова в немъ. Некто же отъ слугъ царя Она соблюде отъ Чингидесова убійства сына Она царя, ему же имя бе Таибуга. По неколицехъ же летехъ уведано бысть царю Чингидесу про Таибугу, яко сынъ есть царя Она; и приемлетъ его с радостию и великою честию почте его яко сына царева и даруетъ ему княженіе и власть в людяхъ. По сем же князь Таибуга проси у царя Чингидеса, идеже хощетъ да идетъ съ воинствомъ по повелению его. Царь же Чингидесъ, по прошенію князя Таибуги, собравъ воинство многое множество, и вооружи и вручи князю Таибуге и отпусти его по реце Иртышу, идеже живяху Чють. Князь же Таибуга, шедъ с воинствомъ, многие царю покори по реце Иртышу и по великой реке Оби живущихъ тамо и оттоле возвратися во свояси с великимъ богатъствомъ и с радостию. Царь же Чингидесъ слыша отъ князя Таибуга, яко покори ему многия и подручны сотвори, наипаче честь ему даруетъ. Паки князь Таибуга просися у царя Чингидеса, яко да отпуститъ его, идеже хощетъ, тамо да пребываетъ; [царь же отпусти его по воли ему, идѢже хощетъ, тамо да пребываетъ]; и изыде же князь Таибуга со всемъ домомъ своимъ на реку Туру и тамо созда градъ и нарече имя ему Чингидій градъ; нынѣ же волею Божиею и судомъ Его на томъ месте стоитъ градъ Тюмень. Живше князь Таибуга во граде семь Чингидии многа лета и умре; по немъ же княжи сынъ его Ходжа, по немъ Ходжинъ сынъ княжилъ Марь и Маровы дети Обдеръ да Ябалакъ. Князь же Марь женатъ былъ на сестре у Казанскаго царя Упака; сей же Казанскій царь Упакъ зятя своего Мара уби и градомъ Чингидиемъ и домомъ его облада и владе лета многа. Маровы же дети Обдеръ и Абалакъ умроша своею смертию. По семъ Обдеровь сынъ князь Магметъ Казанскаго царя уби Упака и градъ свой Чингидій разруши и отъиде оттуду внутрь Сибирские земли и постави себе градъ на реце Иртыше и назва его градъ Сибирь, сиричь началный градъ, и живяше в немъ лета многа, ту [и] умре; и оттоле пресечеся царство на реце Ишиме глаголемой, понеже и его разруши князь Магметъ, Обдера князя Сибирскаго сынъ.

[Глава 3]. О Сибири, чесо ради страна сія вся и царство Сибирь наречеся

Да егда убо Магметъ князь Казанскаго царя Упака победи и повеле поставити градъ сего ради, яко царя победи, храбрость свою и мужество показуя, и повеле началнымъ градомъ звати его; оттоле же и вся страна сия и царство прозвася Сибирское, и до нынѣ. Гради же Сибирстіи именуеміи кійждо по своему прозванию и по прилучаю и смотрению и по древному именованію, но обще Сибирь именуется страна сія, яко же Ираклия и Итъталия нарицается отъ Италія некого, обладавшаго странами вечерними, яко же свидетелствуетъ кроника латинская; гради всеа Римския земли разнство именъ имеютъ, аще же Итъталия нарицается. Прежде же сего сия како нарицашеся – не вемъ; отнележе градъ Снбирь созданъ много летъ прежде, испытати не возмогохъ, прежде бо живяше Чють во всей Сибирстей стране, яко нарицашеся како оттого, в память никому не вннде, ні писанія обретохъ отъ кого.

[Глава 4]. О княженiи и протчихъ сибирскихъ князеи

По князе жъ Магмете княжилъ на Сибирі Абалаковъ сынъ Агышъ, по немъ же Магметовъ сынъ Казымъ; Казымовы дети Етигеръ, Бекбулатъ, Бекбулатовъ сынъ князь Сейдякъ.

[Глава 5]. О пришествіи ис Казачьи орды царя Кучума в Сибирь

Пріиде же степью ис Казачъи орды царь Кучюмъ Муртазаевъ сынъ со многими воинскими людми и доиде до града Сибири и градъ Сибирь взя, и князей Етигера и Бекбулата уби, и прозвася Сибирскій царь, и многіи языцы повинны себѣ сотвори, и провознесеся Сибирскій царь, и сего ради погибе по глаголющему: Господь гордымъ противиться, смиренным же даетъ благодать. Бекбулатовъ же сынъ Сейдякъ отъ убиенія царя Кучума сохраненъ бысть и изъ Сибири свезенъ былъ тайно в Бухарскую землю. Царь же Кучумъ царствова в Сибири лета доволна во изобиліи и многой радости и въ веселіи, и дані и оброки со многихъ языкъ имаше даже до лета повеленія Господня, в няже восхоте Богъ царство его разрушити и предати православнымъ христианомъ во обдержаніе Россійскому скипетру державъству.

Казымъ; Казымовы дети Етигеръ, Бекбулатъ, Бекбулатовъ сынъ князь Сейдякъ.

[Глава 5]. О пришествіи ис Казачьи орды царя Кучума в Сибирь

Пріиде же степью ис Казачъи орды царь Кучюмъ Муртазаевъ сынъ со многими воинскими людми и доиде до града Сибири и градъ Сибирь взя, и князей Етигера и Бекбулата уби, и прозвася Сибирскій царь, и многіи языцы повинны себѣ сотвори, и провознесеся Сибирскій царь, и сего ради погибе по глаголющему: Господь гордымъ противиться, смиренным же даетъ благодать. Бекбулатовъ же сынъ Сейдякъ отъ убиенія царя Кучума сохраненъ бысть и изъ Сибири свезенъ былъ тайно в Бухарскую землю. Царь же Кучумъ царствова в Сибири лета доволна во изобиліи и многой радости и въ веселіи, и дані и оброки со многихъ языкъ имаше даже до лета повеленія Господня, в няже восхоте Богъ царство его разрушити и предати православнымъ христианомъ во обдержаніе Россійскому скипетру державъству.

[Глава 6]. О вѣрѣ Сибирскаго царя Кучума бесерманского

Законъ царя Кучюма и иже подъ его властию быша Мааметова проклятаго преданія держаще[ся] и иніи же кумиромъ и болваномъ поклоняющеся и жруще имъ яко Богу, а святіи апостоли написавше в правилахъ свонхъ и вселенеи предаша еже бо рекоша: Аще кто подлежитъ Моаметовымъ заповедемъ и внемлетъ учению его проклятому, да будетъ проклятъ; паче же идолопоклонъникъ правило подлежитъ проклятию сподоблении; проклятие жъ есть неправление во царехъ и нестроеніе [въ] воинствѣ, во всехъ же людехъ пря и мятежъ, много рати воздвиженіе, чадъ ненаследие, бедами же и напастьми скорбя. Мню же, яко сего ради посла Богъ на сихъ гневъ свой праведный, на сего царя Кучюма и иже подъ его властию быша, яко закона Божія не ведуще и повинующеся Моамета проклятаго закону и повеленію его, ини же поклоняющеся идоломъ и болваномъ и жруще бесомъ, а не Богу Богомъ, ихъже не ведуще, яко же древле при законодавце Моисеи сотвориша Израителстіи людие телца, вместо Бога поклонішася ему и рекоша ему: „Се Боги твои, Израилю". Того ради посла на нихъ Богъ гневъ свой: змиемъ повеле поядати ихъ, уязъвляеми отъ змия умираху; и паки Господь милосердова о нихъ и вложи в сердце блаженному Моисею; он же, Божіимъ повелениемъ подвижимъ, сотвори змію медяну и превознесе ю на трость, прообразуя Христово распятіе; уязъвляеми же отъ зміи взираху на оную змию медяную и изцелевахуся; повеле же инъ не вместо Бога змию имети, но немощъ ихъ изводя; они же и сию обожиша и начата яко Бога хвалити, и сего ради тмами казнишася, гладомъ и язвами, пленомъ и ратию и различными разореніи, яко той же блаженный Моисей в песни предвозвещая непокоривымъ Иудеомъ в будущемъ и в последнемъ озлобленіи глаголетъ: „ Господь и возревновавъ и разгневася гневомъ ради сыновъ своихъ и дщерей, имеяху бо бесомъ пожретися, и рече Богъ: отвращу лице Мое отъ нихъ, яко прогневаша Мя во идолехъ своихъ". И еще же отеческое Его Божие попечение разумеемъ, имже о насъ печется и покрываетъ, яко птица птенцы своя, такожде и отъ сихъ бесерманскаго закона и отъ ихъ, идолопоклонъниковъ, отврати Богъ лице Свое идолъ ради и жертвъ ихъ скверныхъ и кровныхъ и казни ихъ ниже гладомъ, ни моромъ, ни огнемъ жги, ни камениемъ побивая, но сопротивъ посла мечь обоюду остръ, пожиная и поядая, искореняя и тли предавая бесовская ихъ идоложерътвія и поклонъникі и служители.

[Глава 7]. О пришествіи христіано – россійскихъ людей атамана Ермака Тимоѳеева сына Поволского с товарищи с пятью стами сороки человѣки казаковъ в царство Сибирское

Посла Бога очистити место и победити бесерманскаго царя Кучюма Муртазаева сына и царства его, разорити богомерскаяя ихъ капища и нечестивыя, но и еще быша вогнеждение зверемъ и водвореніе сириномъ. Избра Богь не отъ славныхъ мужъ, ни царска повеленія воеводъ, но вооружи славою и ратоборъствомъ мужественно, храбростию атамана Ермака Тимоѳеева сына Поволского и с имъ пять сотъ сорокъ человѣкъ, забыша бо вси воиніи света сего честь и славу, но смерть в животъ преложиша и воспріимше щитъ веры истинныя, утвердившеся мужественно и показавше храбрость предъ нечестивыми , не поскорбеша бо о суетныхъ пищахъ и слаткое и покоишное житие отринуша, жестокое и приткое дело, оружие и щиты возлюбиша, не даша бо покоя скраинниямъ своимъ, ни зеницамъ дремания, дондеже Божию помощъ восприяша на окаянныхъ бесерманъ; неоскудно бо изліяние крови своея сіи восприяша, учащаеми ранами отъ стрелъ ихъ вержениемъ отъ окаянныхъ Агарянъ вдаша плещи своя на раны; они же окаяннін яростию претяще имъ и гордяся паче кинтварь яко Анпей, но сохраними дланми Божіими, писано бо есть: не убоится исполинъ, ни зверя устрашится, ниже вострепещетъ железа, ни коркодиловыхъ устъ, имать бо поборника паче всякаго каменія и твердости Бога. Такожде и сіи воини положиша упование свое на Господа твердо, вси глаголюще яко едиными усты: „Достойно умрети за истинную православную християнскую веру и пострадати за православие и благочестивому царю послужити, не отъ многихъ воинъ победа бываетъ, но отъ Бога свыше. Истинно убо яко во нстинну словеса сия: не многими бо вои победиша шатание нечестивыхъ Агарянъ и быстрости ихъ низвергоша и смириша гордыя Агарянские народы, по всей Сибирстей земли и царству ликоваху стопами свободными, ни отъ кого жъ возбраняеми. И отъ сихъ построиша грады и святыя Божія церкви воздвигоша: аще убо древле Сибирская земля и царство идоложертвиемъ помрачашеся, но нынѣ же благочестиемъ сияетъ и славится в ней имя Отца и Сына и Святаго Духа, и отпаде бесовская служба, и требища идольская сокрушишася, но Боговеденіе всади святая Троица единосущная, не созданная, Божество прославляется, по глаголющему: Во всю землю изыде вещание ихъ и в концы вселенныя глаголы ихъ, божественнымъ бо апостоломъ аще и не благоволи Богъ происходити сія страны, но проповедь ихъ повсюду изыдоша.

В лето 7089 году, во царство благочестиваго великаго государя царя и великаго князя Иоанна Васильевича, всеа Великія Россіи самодержца, приидоша воиніи во царство Сибирское сице: есть бо Россійскаго государства на полуденной стране река глаголемая Донъ, на ней же живяху Россійские люди, нарицаеми казаки Донские. Отъ тое жъ реки Дону не в далномъ разстояніи река глаголемая Волга, на ней же живуще Донские казаки и вороваху по Волге реке многое время и по инымъ рекамъ, овогда государские насады и суды и в нихъ казны грабяху, а людей побиваху до смерти, а иногда Кызылбацкихъ пословъ и Бухарцовъ и иныхъ многихъ Россійскихъ людей и торговыхъ, животы ихъ грабяху, а ихъ побиваху до смерти жъ. Благочестивый же царь и великий князь Иоанъ Васильевичь всеа Россіи самодержъцъ, слыша ихъ казаковъ многое воровъство и злое непокоръство, посла на нихъ воеводъ своихъ царскихъ со многими ратными людми и повелелъ ихъ казаковъ имати и тамо по рекамъ вешать за ихъ многие воровъства и злое непокоръство к нему государю; и многихъ изъ нихъ по темъ вышеписаннымъ рекамъ воровскихъ казаковъ поимаху они, царского величества воеводы, и за ихъ воровские вины казняху по государскому указу, а иныя жъ казаки аки волки разбегошася; да изъ нихъ же побегоша казаки въверхъ по Волге реке, в нихъже бысть старейшина ихъ атаманъ рекомый Ермакъ с товарыщи, и доидоша до реки Камы. И Камою рекою поидоша въверхъ и пріидоша до устья глаголемыя Чюсовыя реки, на ней же жителие – Строгоновы очиные ихъ Россійские люди живуще. Онъ же старейшина Ермакъ с товарыщи вопросиша ихъ: х которому царству земля ихъ та близостию смежна? Они же ему поведаша истинно, яко отъ жителства ихъ не в далномъ разстояніи есть царство Сибирское, в немже державствуетъ царь Кучюмъ. Таже атаманъ Ермакъ с товарыщи слыша отъ нихъ достоверно и уведавъ истинну изготови себе и дружинѣ своей всякие запасы и взя съ собою тутошныхъ людей, знающихъ жителей, и поиде рекою Серебрянкою въверхъ и пріиде на реку Тагилъ: сія же течетъ въ царству Сибирскому; и плыша рекою Тагиломъ в реку Туру, а Турою плыша в реку Тоболь, и плыша Тоболомъ рекой и доплыша до устія реки Тавды, и на усть тоя реки взяша Татарина, именемъ Таузака, царева двора, онъ же поведа имъ вся про царя Кучюма.

[Глава 8]. О собраніи войска бесерманскаго царя Кучума и о посланіи противъ россійскихъ воевъ, и о укрепленіи засеки в Сибіри подъ Чувашевымъ, и о брани с царемъ Кучумомъ Муртазаевымъ сыномъ и Татары у Рускихъ людей

Слышавъ же царь Кучумъ пришествие на царъство его Россійскихъ людей воинскимъ ополчениемъ, атамана Ермака с товарыщи, слышавъ же и разумевъ мужество ихъ и храбрость велию, о семъ вельми оскорбися печалию велию и о семъ паки мысль свою царскую полагаетъ скоро на се: посылаетъ во всю свою державу скорыхъ посылъщиковъ, дабы ехали [к нему в] воинство людіе и языцы во градъ Сибирь противъ нашедшихъ Россійскихъ людей, атамана Ермака с товарыщи, ополч[и]лися с нимъ с великою крепостию. И в мале времени собрашася к нему, иже ево державъства и области, Татаръ премногое множество, в нихъ же бе и Остяки, и Самоядцы, и Вогуличи со всякими браными оружіи, и протчи языцы. Посла же царь Кучюмъ сына своего царевича Маметкула со многимъ множествомъ воинъ своея области, Сибиръскаго царства людми, и повеле мужески имъ опочитися противо нашедшихъ Россійскихъ людей. Самъ же царь Кучюмъ повеле засеку чинити подле реку Иртышъ, зовомо подъ Чювашевымъ, и засыпати землею и всякими крепостьми утвердити, яко же есть достойно утвержение отъ воинского прехождения. Царевичъ же Маметъкулъ с вои своими доиде до некоего урочища, иже именуемо Бабасаны. Атамань же Ермакъ с товарыщи, видѣвше такое превеликое множество собранное поганыхъ Агарянъ, ни мало того устрашишася, и бысть в то время с погаными велия брань и побиша поганыхъ множество, и на бежание поганіи устремишася. Паки же казаки поплыша в стругахъ своихъ по реке Тоболу; Татаровя жъ начаша стреляти з горъ и зъ запоровъ на струги ихъ, и то место проплыша Божиею милостию ничемъ не вреждены.

[Глава 9].О третiей брани со Агаряны и с Корачею и о взятiи улуса ево и о побіеніи Татаръ

Доидоша же казаки до Карачина улуса, сей же Карача думной бе у царя Кучюма Татаринъ; составиша жъ с Карачею брань, много бився, улусъ его взяша и много множество богатъства приобретоша и Кучюма царя сына Меду взяша и въ струги своя отнесоша. Приплыша жъ до реки Иртыша, тогда жъ они Агаряне на брехъ пріидоша, ови на коняхъ, ови жъ пеши; казаки жъ изъ струговъ на брегъ взыдоша и мужески на поганыхъ Агарянъ наступаютъ и в то время бысть смертное посечение поганымъ Агаряномъ, и вдашася поганіи невозвратному бежанию.

[Глава 10]. О взятіи городка Атика мурзы и о думе атамана Ермака с товарыщи

Царь же Кучюмъ, видевъ своихъ падение, изыде со многими людми на высокое место на горе, рекоме Чювашеве, у засеки жъ остася сынъ ево царевичъ Маметкулъ со многими людми. Казаки жъ поидоша по Иртышу реке въверхъ и взяша городокъ Атикъ мурзы, седоша в немъ; нощию же сошедъшеся и быша в размышленіи ужасномъ, яко видевше таковое превеликое множество собрание нечестивыхъ, яко братися единому из нихъ з десятию или з дватцатию поганыхъ, или яко рещи —противо единаго Россійскаго человѣка Агарянъ вооруженыхъ по сту человѣкъ на единаго готовыхъ сущихъ и болши, и убояшася зѣло и, пристрашны бывше, и восхотѣша тое нощи бежати, друзи жъ не восхотеша, яко уже осень бе, и уповаша на Господа Творца, утвердиша [жe] и протъчихъ, яко да идутъ противо Агарянъ поганыхъ, и уповаша на Бога всею душею и крепостию своею.

[Глава 11]. О четвертой брани у россійскихъ людей атамана [Ермака] с товарищы с нечестивыми Агаряны

Мѣсяца октября въ 23 день всіи Россійски воини [7089] из городка Атікаа на бой изошли і вси единогласно глаголаху: „С нами Богъ", и паки приложиша: „Боже! помози твоему народу", и начаша приступати в засеке, и в то время бысть брань велия: сіи злоратные мужие убиение и дерзость свиреподушиую надъ погаными показаша и яко копейныя сулнцы во утробахъ своихъ и вооружишася собою крепце, и вси, дыхающе гневомъ и яростию, одеяніи железомъ и меднощитницы и яко копиеносцы и железострелницы, составися [же] брань отъ обою страну велия зѣло; поганіи же Агаряне пустиша тмочисленныя стрелы, казаки жъ из огнедышущихъ пищалей, и бысть в то время сеча зѣло зла: за руки емлюще сечахуся, но Божію помощию и милостию пресвятыя Богородицы, Заступницы христианскія, и молитвами святыхъ Россійскихъ чюдотворцовъ и всехъ святыхъ помалу поганіи Агаряне начата оскудѣвати и ослабевати и побегоша, мнозіи жъ из нихъ казаковъ погнаша ихъ и в следъ побивающе, и сваляюще, и попирающе; очервленишася тогда кровми поля сущая ту и послашася трупиемъ мертвецъ, и блата собрашася тогда от ыстекшихъ кровей, яко же древле отъ телесъ ко граду близь Камандры реки пленующеся Акилесу. Тако бо победита окаянныхъ бесерманъ, Божій бо гневъ пріиде на ннхъ за безъзаконие ихъ и кумирослужение, яко не ведуще Бога, сотворшаго ихъ. Царевича жъ Маметкула, Кучюма царя сына, уязвіша отъ Россiйскихъ воевъ, тогда бы и поиманъ был, но свои его уведоша на онъ полъ реки Иртыша.

[Глава 12]. О отходѣ отъ царя Кучума Остяцкихъ князцовъ и о жалости и о побеге из города Сибири царя Кучума

Царь же Кучюмъ, стоя на горе высоце, юже именовахъ прежде Чювашева, видевъ своихъ падение, повеле мулламъ своимъ кликати скверную свою молитву и призывати на помощь скверныя своя боги, и не бысть имъ помощи, ни поспешенія. В то жъ время князь[цы] жь Остяцкіе отъидоша с родами своими кіиждо во свояси. Царь же Кучюмъ, видевъ царства своего лишение, рече суіщимъ с нимъ: [„ПобѢди нась атаманъ Ермакъ с вои своими: побѣжимъ не медляще. Сами видимъ свое лишение]. Силніи изнемогоша, храбріи избиеніи быша! О горе! о люте мне, увы! увы! Что сотворю, камо побегу! [Покры] срамота лице мое! Кто мя победи, напрасно изъ царства мя изгна? Но не простыхъ Россійскихъ людей атаманъ Ермакъ, и не со многими людми и вои пришедъ, толико ми зла сотвори, вся воя моя изби и пострами. А то, безъзаконъниче, не весть, яко и чада за безъзаконие родителей своихъ страждутъ ово гладомъ, ово пожаромъ, и отъ зверь скоту снедаему. За твоя беззакония и скверны Богъ отня отъ тебя вскоре царство твое, и обратися болезнь твоя и чюждая на главу твою, неправда же твоя на тя сниде!“ Такожъ и онъ самъ на ся рекъ, к сему жъ глагола: „Азъ победихъ16\\ во граде Сибири князей Етигера и Бекбулата и многое у нихъ богатъство приобретохъ, пріидохъ и победихъ, но нынѣ и самъ лишаюся царства и всего своего богатства". Прибеже жъ царь Кучюмъ во градъ Сибирь и взя мало нечто отъ сокровищъ своихъ царскихъ и вдадеся невозвратному бегству со всеми вон своими, градъ же Сибирь оставиша пустъ.

[Глава 13]. О богодарованнѣй побѣде и одоленіи надъ нечестивыми Агаряны и о порученіи царства Снбирскаго православно – россійскимъ христіаномъ

I егда убо ста бранное ополчение у горы на край Иртыша реки, зовомо подъ Чювашевымъ, у засеки, воинстіи же людие утрудишася; нощи же пришедши и идоша оттуду и обночевавше стражу утвердиша крепце отъ поганыхъ Агарянъ, да не яко зміи ухапятъ окаяніи. На утріи же всіи христиансти воини, молитву сотворше ко всещедрому Богу и ко пречистей Его Богоматери пресвятей Богородице, поидоша вси ко граду Сибири без боязни, да яко же приближишася близь града, и не бе слышати во граде ни гласа, ни послушанія, мняще же прежде, яко егда сокрышася во граде оніи зліи Агаряне, христиано-россіистии же воини упование возложиша на Творца своего и Бога; поидоша во градъ Сибирь атаманъ Ермакъ с товарищи своими в лето 7089 году, октября мѣсяца въ 26 день, на память святаго великомученика Димитрія Селунскаго. В той день христиано-россійсти воини, атаманъ Ермакъ съ товарищи своими, радостию великою возвеселишася и прославиша истиннаго в Троице славимаго Бога, Господа нашего Иисуса Христа, давшаго имъ в то время таковую превеликую победу и одоление на нечестивыхъ и на идолопоклонъниковъ окаянныхъ, и велиею радостию и веселиемъ радующеся: достойно во истинну воспоминати сию победу и Божие милосердие впредь идущия роды, яко не многими вои таково государство взято, но Божиею милостию и помощию.

[Глава 14]. О повиновенiи и покореніи Сибирьскихъ Татаръ и Остяковъ и князца Бояра с товарищи

По взятіи жъ царства Сибирскаго в четвертый день пріидоша во градъ Сибирь к атаману Ермаку с товарыщи Остяцкой князецъ, именемъ Бояръ, со многими Остяки, и принесоша атаману Ермаку многие дары и запасы на потребу ихъ. По сем же пріидоша и иніи Остяки, со многими жъ дары и запасы; по семъ начаша приходити Сибиръстии Татаровя мнози зъ женами и з детми своими, со многими жъ дарами и запасы, и начата житі в первыхъ своихъ домехъ, видевше жъ православное россійское воинство мирно и благоприятно, и покори ихъ Богъ православно-россійскимъ христианомъ.

[Глава 15]. О побиеніи россійскихъ людей на Обалаке на рыбной ловле отъ нечестивыхъ Агарянъ

Того жъ году (7089), мѣсяца декабря въ 5 день, Ермакове дружине без опасения идущимъ к рыбной ловли к некоему урочищу, иже именуется Обалакъ, поставиша станъ свой и почиша бес стражи. Кучюма жъ царь сынъ, царевичь Маметкулъ, пришедъ на нихъ тайно со многими воинскими людми Татары и поби ихъ; и услышано жъ бысть во граде Сибири о убиеніи ихъ; атаманъ же

Ермакъ с оставшею дружиною своею погнавъ за погаными Агаряны и достигоша ихъ близь поля, и бысть с погаными велия [брань] на многъ часъ; поганіи устремишася на бежание, и в то время побиша Татаръ множество; атаман же Ермакъ с товарищи возвратися во градъ Сибирь.

[Глава 16]. О возвещеніи великому государю царю и великому князю Іоанну Васильевичу, всеа Великія Россіи самодержцу, о взятіи царства Сибирскаго

Егда жъ благоволи в Троице славимый Богъ православно-россійскимъ христианомъ царъство Сибирское взяти и бесерманскаго царя победити со многоразличными языки, атаманъ Ермакъ з дружиною своею предоброю послаша изъ Сибири к великому государю царю и великому князю Иоанну Васильевичю, всеа Великия Россіи самодержъцу, в Москве сеунчомъ атамана и казаковъ, что соизволениемъ всемилостиваго в Троице славимаго Бога и пречистыа Богородицы и Приснодевы Маріи и великихъ святыхъ Россійскихъ чюдотворцовъ молитвами и его великаго государя царя и великаго князя Иоанна Васильевича, всеа Великия Россіи самодеръжца, праведною ко всещедрому Богу молитвою и счастиемъ царство Сибирское взяша и бесерманскаго царя Кучюма Муртазаева сына Моаметова закона и с вои его победиша, и подъ его высокодержавную царскую руку покорныхъ учинили тамо в Сибирскомъ царстве живущихъ иноземцовъ многихъ разныхъ языковъ, Татаръ и Остяковъ, и Самоядцевъ, и Вогуличъ, и протчихъ всехъ по ихъ вере к шерти привели и в повиновеніи послушныхъ сотворили, что быти имъ подъ его царскою высокодержавною [рукою] до века, покаместъ милосердый Богъ благоволитъ вселенѣи стояти, и ему великому государю ясакъ имъ давать по вся годы всегда беспереводно, по чему онъ великій государь укажетъ, а на Россійскихъ людей зла никакого не мыслить и не творити ни которыми делы. А которые из нихъ мурзы и Татаровя похотятъ ему великому государю его царскую служить службу, и имъ его великого государя служить его царская служба прямо и неизменно по ихъ вере и шертованию и по курану, и недругомъ его царскимъ не спущать, елико Богъ помощи подастъ, и самимъ имъ не изменить, и к царю Кучюму и в иные орды и в улусы не отъехать, и зла на всякихъ Россійскихъ людей не мыслить никакова, и во всемъ имъ правомъ постоянстве стоять крепко и непоколебимо до века. Атаманъ же и казаки к Москве приехаша и принесоша к великому государю многие дары и драгия лисицы, черные соболи и бобры. Поведано жъ бысть великому государю о нихъ, атамане с товарыщи; благочестивый же велікій государь царь14 и великій князь Іоанъ Васильевичъ, всеа Великия Россіи самодержецъ, слыша и повеле у нихъ отписку принять и чести предъ своимъ царскимъ лицемъ во услышаніе всемъ предстоящимъ ту пред лицемъ его. И егда услыша государь великаго в Троице славимаго Бога всещедрую и превеликую милость и помощъ и силу, яко снабдитъ Господь Богъ царство его и пространство даруетъ, и покоря[етъ] непокорны языцы и повинны творитъ враги его, подручны супостаты, тогда же онъ благочестивый царь прослави в Троице славимаго Бога и пречистую Его Богоматерь пресвятую Богородицу и всехъ святыхъ, яко яви свою такову пребогатую милость: не отъ многихъ воевъ такова победа бысть и одоление. Атамана жъ Ермака своимъ царскимъ жалованьем заочнымъ милостивымъ словомъ пожаловалъ; атамана жъ и казаковъ пожаловалъ государь своимъ царскимъ многимъ жалованьемъ, сукнами и денгами и кормами, и паки отпусти ихъ к атаману Ермаку в Сибирь; атаману жъ Ермаку и казакомъ и протчимъ атаманомъ посла государь свое царское множественное жалованье, денги и золотые, и сукна, и иные многие товары, и запасы, за ихъ к нему великому государю многую радетелную заочную службу и за проливание крови ихъ.

[Глава 17]. О бою на Вагае реце со Агаряны и о взятiи Кучума царя сына, царевича Маметкула

По сем же пріиде во градъ Сибирь к атаману Ермаку татаринъ, именемъ Сенбахта, и поведа ему Ермаку, что царевичъ Маметкулъ, Кучюма царя сынъ, стоитъ на реце Вагае, суть же отъ града Сибири яко поприщъ сто. Ермакъ же посла товарыщевъ некоторыхъ полковъ своихъ юныхъ [и] искусныхъ мужей ратному делу. Отъидоша же сіи воиніи и дошедше на станы ихъ и нападоша нощию на нихъ, овѣмже спящимъ, а инымъ не спящимъ еще, и многихъ Татаръ побиша, до царевичева жъ шатра доидоша и обшедъше жива его и взяша со всемъ богатъствомъ его, и привезоша же его во градъ Сибирь къ Ермаку с товарыщи. Ермакъ же принялъ его с честию и поведаетъ ему царское многое жалованье и услаждаетъ его ласкосердными словесы. Царь же Кучюмъ ожидая сына своего царевича Маметкула многое время, пріидоша к нему вестницы и поведаху ему, яко плененъ бысть сынъ его, царевичъ Маметкулъ. Слышавъ же сія и болезнова о немъ много, и в болезни плакася царь Кучюмъ и весь домъ его на много время

[Глава 18]. О плачи царя Кучума и о отходе отъ него думнаго татаріна Карачи и ближняго ево человека

Пріидоша же вестницы ко царю Кучюму и поведаша ему, яко идетъ на него с войною со многими людми князь Сейдякъ, Бекбулатовъ сынъ, из Бухарские земли, иже [во] время [отъ] убиения [его крыяся, воспомянувъ отечество] свое, и наследити восхоте его и отмстити хощетъ кровь отца своего Бекбулата. Царь же Кучюмъ, слышавъ сія отъ поведающихъ ему, и убояся зѣло страхомъ великимъ, еще бо изобилно страха перваго в немъ, иже бысть [отъ Россiйского полку. Посемже думной и приближенной первой двора его Карача отъѣха, иже бысть] дому его, с людми своими отъиде отъ царя Кучюма и не восхоте быти в повиновеніи пред нимъ. Слышавъ же сія и видевъ, царь Кучюмъ восплакася плачемъ великимъ зѣло и рече: "Егоже Богъ не помилуетъ, того и любовии друзи оставляютъ и бываютъ яко враги и непріятели". Карача же пріиде ко Юлымскому оверу, иже въ верхъ реки Иртыша, иже межь реки Тары и реки Оми, и ту пребываше.

[Глава 19]. О повоеваніи в Сибири близъ Иртыша и великiя рѣки Оби остяцкихъ городковъ и о взятіи жъ остяцкаго Назымскаго городка с великимъ богатствомъ

Храбровавшу атаману Ермаку со дружиною своею по всей Сибирстей земли и царству ликоваху стопами свободными, ни отъ кого же устрашаеми, страхъ бо Господень на всехъ бяше живущихъ тамо, яко мечъ обоюду идый остръ предъ лицемъ Россійскаго полку, постигая и устрашая всехъ ту жившихъ; повоеваху же многие городки и улусы по Иртышу и по великой Оби рекамъ и остяцкой Назымской городокъ взяша со князьцемъ ихь и с великимъ богатъствомъ, и возвратишася во градъ Сибирь с радостию и съ великою корыстию и богатъствомъ.

[Глава 20]. О присланіи с Москвы во царство Сибирское первыхъ воеводъ

Лета 7091 указалъ благочестивый государь царь и великій князь Иоанъ Васильевичъ, всеа Великія Россіи самодержецъ, во свою очину во царство Сибирское посла[ть] воеводъ первыхъ князя Семена Болховского да Ивана Глухова со многими ратными Рускими людми.

В то жъ время бысть во граде Сибире гладъ зело крепокъ, егда пріидоша в Сибирь воинские люди съ Москвы; наипаче в Сибири гладу обдержащу мнози жъ в то злое время в Сибири отъ гладу того умроша людей, и воевода князь Семенъ Волховской в Сибире умре, ту и погребенъ бысть. Гладъ же бысть зимнею годиною; егда жъ пріиде весна, тогда начаша Татаровя и Остяки кійждо отъ ловитвъ своихъ приносити во градъ многи запасы, изобилни животными и овощами и рыбами и цротчими запасы, яже на потребу человѣкомъ.

[Глава 21]. О посланiи из Сибири к великому государю к Москве Кучума царя сына царевича Маметкула

Того жъ году [7091] послаша из Сибири к великому государю к Москве Кучюма царя сына ево, царевича Маметкула, со многими людми. А до приезду ихъ к Москве, Богу изволившу, благочестивый царь и великій князь Іоанъ Васильевичъ, всеа Великия Россіи самодержецъ, остави земное царство, отъиде въ вечное блаженство небеснаго царъствия, а Великого Россійского государства державъство воспрiялъ сынъ его, благочестивый велікій государь царевичъ и великій князь Ѳедоръ Иоанновичъ, всеа Великія Россіи иже бысть самодержецъ. Привезоша же воинские люди изъ Сибири к Москве царевича Маметкула и, по указу великаго государя царя и великого князя Ѳеодора Иоанновича, всеа Великія Россіи самодержца, встреча ему была честна, и на приездѣ ево велікій государь пожаловалъ своимъ многимъ государскимъ жалованьемъ; потом же велікій государь пожаловалъ многимъ же своимъ царскимъ жалованьемъ Сибирскихъ казаковъ, которые присланы были зa нимъ изъ Сибири в приставахъ, денгами и сукнами и кормами з болшимъ доволствомъ.

[Глава 22]. О убіеніи атамана Ивана Колца и с нимъ казаковъ

Того жъ году [7091] пріидоша отъ Татарина Карачи послы к атаману Ермаку с товарыщи, просиша у него окаяннiи лестию людей Россійскихъ бутьто ихъ оборонити отъ Казачьи орды, и даша жъ на томъ они окаянъніи по своей нечестивой вере лестное шертование, что на нихъ никакова зла не мыслить. Атаманъ же Ермакъ с товарыщи своими посоветовалъ; повериша ихъ закону и безбожному шертованию и отпустиша с ними изъ города Сибири атамана Ивана Колъца да с нимъ сорокъ человѣкъ казаковъ. Пріидоша же сіи воиніи к нечестивому Татарину Караче в улусъ ево, и внезапу сіи воиніи отъ нечестиваго Татарина Карачи избиеніи быша. Атаманъ Ермакъ и казаки слышавъ во граде, яко сіи воини отъ нечестиваго Татарина Карачи в улусе ево побиеніи быша вси, и плакахуся плачемъ великимъ зело на многи дни, яко о чадехъ своихъ. Вниде жъ во уши нечестивымъ Агаряномъ, яко Татаринъ Карача лестнымъ шертованиемъ побилъ у себя в улусе атамана Ивана Колца да с нимъ сорокъ человѣкъ казаковъ Сибирскихъ, и начаша они поганіи во многихъ волостяхъ и улусахъ казаковъ побивати, где обретаеми.

[Глава 23]. О приходе Татарина Карачи подъ городъ Сибирь и о дивией побѣдѣ на нечестивыхъ Агарянъ отъ полку атамана Ермака с товарищи

Того жъ году [7091], во время Великого поста, пріиде Татаринъ Карача со многими воинскими людми, и облегоша градъ Сибирь обозами своими и табары поставиша; сам же Татаринъ Карача ста в некоемъ месте, иже и зовомо Саусканъ, до града Сибири яко десять поприщъ. Многую тесноту гражданомъ чнниша, жестоко стояше до пролетия суща. Егда же бысть мѣсяцъ июнь, в то время изыдоша изъ града казаки втай, и обыдоша обозы ихъ, и пріидоша къ станомъ Карачинымъ в Саусканъ, и нападоша, на нихъ нощию, они же спяще безо всякаго опасенія, и в то время побиша множество нечестивыхъ Татаръ, дву жъ сыновъ Карачиныхъ убиша, протчіе Татаровя разбегоша[ся] врознь. Татаринъ же Карача и с нимъ немнозіи за езера убегоша, иніи же Татаровя бежавше, идеже протчіи стояху во обступленіи града, и поведаша имъ вся бывшая. Они же, слышавъ же сія, стоявшіи во обступленіи града, побегоша в Саусканъ, начаяху казаковъ смерти предати, и доидоша в Саусканъ, и нападоша на казаковъ. Казаки жъ крыяхуся отъ нихъ и на вылоски хождаху, бъющеся с погаными крепце; и бысть с нечестивыми бранное ополченіе до полудни, и преста брань. Татаровя жъ отступиша отъ нихъ, казаки жъ во градъ возвратишася. Видевъ же нечестивый Татаринъ, яко казаковъ одолети не возможе, возвратися восвояси со срамомъ великимъ, яко не получи желание свое.

[Глава 24]. О смерти атамана Ермака и иже с нимъ казаковъ, идѣже скончася

Достойно есть и се воспомянути: в лето 7092 году изволениемъ в Троице славимаго Бога уготовися часъ, и пріиде на воиновъ смерть. Пріидоша жъ во градъ Сибирь весницы к атаману Ермаку с товарыщи и поведаша имъ, яко царь Кучюмъ не пропуститъ во градъ Сибирь Бухарцовъ, держитъ у себя. Атаман же Ермакъ не со многими людми поиде в стругахъ по реке Иртышу и по реке Вагаю до места, иже зовомо Адбашъ, и тамо не обрете же и отъ того места возвратися. Пришедши же нощи, казаки жъ утрудишася отъ многого скорого пути и доидоша внизъ реки Вагая, зовомо до Перекопи, чрезъ луку въ Вагай же реку, ту и обначевавши поставиша станы своя на брегь по край реки Вагаю, стражи же крепце не утвердиша, ослабеша бо умы своими, яко приходитъ на нихъ смертное посечение и часъ волею Божиею. Царь же Кучюмъ, узревъ ихъ, и повеле тоя нощи крепце стрещи и многихъ Татаръ по многимъ местамъ разосла. Бе же у него Татаринъ в смертной вине, и призва его царь Кучюмъ и рече ему: „Отведай мне в реке Вагаю броду, толко отведаешъ, и я тебя пожалую и отъ казни избавлю". Татаринъ же реву Вагай перебрелъ, и видевъ казаковъ съспящихъ безъ стражи, и пришедъ Татаринъ поведалъ царю Кучюму все, что казаки спятъ безъ стражи. И царь Кучюмъ тому ево слову не поверилъ, и паки царь послалъ по преждеглаголанному словеси и повеле у нихъ для истиннаго свидетельства нечто у нихъ взять. Татарин же, шедъ второе за Вагай реку и видевъ паки казаковъ спящихъ бес стражи, и взя у нихъ три пищали да три жъ лядунки с порохомъ и привезе ко царю Кучюму. Тоя жъ нощи бысть дождь велій; а в полу же нощи проехаша поганіи Агаряне на онъ полъ реки Вагая множество и нападоша внезапу на спящихъ казаковъ, и в то время и часъ побиша ихъ, токмо единъ казакъ утече во градъ Сибирь. Атаман же Ермакъ, видевъ воевъ своихъ убиение отъ поганыхъ, не откуду [в то] злое время и часъ имать имети помощи животу своему, и бежа в стругъ свой и не може доитъти, понеже одеянъ бе железомъ, стругу же отплывшу отъ брегу, и [не] дошедъ утопе въ воде в реке Вагае, Божіимъ бо судомъ пріиде на воиновъ смерть во единъ часъ, и тако живота своего гонъзнуша; убиение же ихъ бысть августа мѣсяца в день пятый. Услышавъ же сія во граде Сибире оставши казаки, яко уже убиенъ бысть наставникъ ихъ атаманъ Ермакъ с протчими казаки, плакаху по нихъ и рыдаху великимъ и неутешнымъ плачемъ зело на много время о лишеніи наставника и полководца своего яко отца, и осташася сиры.

[Глава 25]. О выходе из Сибирскаго царства оставшихъ казаковъ к Россійскому царству и о приходѣ во градъ Сибирь нечестивыхъ Агарянъ, царевича Алея, Кучума царя сына, с товарищи

По убиеніи жъ атамана Ермака з дружиною ево оставшия казаки во граде Сибири, видевше, яко наставника ихъ и полководца атамана Ермака злочестивы Агаряны убиша и з дружиною ево, и убояшася жити за малолюдствомъ во граде Сибири, отъ множества злочестивыхъ, изыдоша изъ града с воеводою и убрався свободно со всякими запасы в струги и поплыша внизъ реки Иртыша и по великой реке Оби, а со Оби чрезъ Камень бежаху к Руси, градъ же Сибирь оставиша пусть.

Егда же воевода с товарыщи изъ Сибири побегоша ко царъству Московъскому, тогда же уведавъ царевичъ Алей, Кучюма царя сынъ, яко казаки побегоша изъ Сибири, градъ же оставиша пустъ, поганы царевичъ со многими воинскими своими людми вниде во градъ Сибирь и водворися ту. Слышавъ же сія князь Сейдякъ, Бекбулатовъ сынъ, яко атаманъ Ермакъ на Вагаѣ реке на Перекопи убиенъ бысть, а Московской воевода и казаки за малолюдствомъ изъ града Сибири побегоша к Россійскому царству, а градомъ Сибирью владеетъ царевичъ Алей, Кучюма царя сынъ, и собрався со всемъ домомъ своимъ и прибравъ множество иностранныхъ воинскихъ людей, Агарянскихъ же языковъ, и пріиде ко граду Сибири, царевича Алея победи и градъ Сибирь взя.

Приять же князь Сейдякъ отчину отца своего Бекбулата и по семъ пребываше во граде Сибире, до часа воли Божіи владетелствовалъ в немъ.

[Глава 26]. О прieздѣ с Москвы в Сибирь воеводы Ивана Мансурова [и о побѣге ізъ Сибири] к Россійскому царству и о поставленіи на великой рѣкѣ Оби древянного городка и о приступе к нему Остяковъ с товарищи

Во второе же лето по смерти атамана Ермака [7094] пріиде с Москвы воевода Иванъ Мансуровъ со многими воинскими людми Рускими, и доплыша до реки Иртыша; Татаръ же собрашася превеликое нножество во уреченномъ месте у реки Иртыша на берегу вооруженныхъ; воевода жъ, видевъ такое превеликое множество поганцовъ вооруженныхъ собравшихся и слышавъ побегшихъ воеводу и казаковъ изъ града Сибири в Россійскому государству, и убояся великимъ страхомъ поганыхъ и не приста ко берегу, но проплыша внизъ реки Иртыша, доплывше точию до великой реки Оби; тогда уже осень, и льды смерзаются; воевода, видевъ, яко уже наста зимнее время, и повеле на великой реке Оби доспети на брегу городокъ противъ Иртышнаго устья и сяде в немъ со всеми воинскими людми, и озимеша тутъ.

[Глава 27]. О пришествіи Остяковъ и о приступѣ ихъ к городку и о повиновенiи ихъ и о принесеніи запасовъ

По неколицехъ же днехъ пріидоша подъ городокъ множество Остяковъ вооруженныхъ, живущихъ по великой Оби и Иртышу рекамъ; начаша же они к городку приступать со всехъ странъ; людие же изъ городка противляхуся имъ и тако стояще и бишася весь день; нощи же пришедши, погани отступиша отъ городка. На утрие же паки пришедше Остяки и начаша приступати къ городку и принесоша съ собою кумира, егоже вместо Бога чтяху; кумиръ же сей в земли ихъ славенъ; поставиша жъ его подъ некое древо и начата жрети пред нимъ, начаяху окаянъніи помощию его христианъ взяти и предати смерти. В то же время и часъ, егда они окаянъніи жруще пред нимъ у древа, изъ городка стрелиша по оному древу изъ пушки, и древо и оного кумира ихъ розбиша на многие части, и сего поганіи устрашишася, яко не ведуще, что се есть, и чаяху, яко некто изъ лука стрелилъ, и рекоша другъ к другу: „Силни убо си есть стреляти насъ всехъ, яко таково великое древо и кумира нашего разбиша на многие части! “ И отъ того часа отступиша отъ городка и отъидоша кійждо во свояси и быша мирны, и сташа государю давати ясакъ и многие приносити запасы воеводе с товарыщи.

[Глава 28]. О пришествiи с Москвы воеводъ с ратными людми и о поставленіи в Сибири града Тюмени надъ Турою рѣкою

Лета 7093 году, по указу великаго государя царя и великаго князя Ѳеодора Иоанновича, всея Великія Россіи самодержца, пріидоша с Москвы в Сибирь воевода Василей Борисовичъ Сукинъ да Иванъ Мясной да с ними писменной голова Данило Чюлковъ, с воинскими людми. И поставиша сіи воеводы градъ Тюмень надъ рекою Турою, иже прежде бысть у бесорманъ именуемы градъ Чингидесъ, и воздвигоша в немъ святую церковь во прибежище себе и протчимъ православнымъ христианомъ, во славословие жъ Отцу и Сыну и Святому Духу нынѣ и присно и во веки вековъ. Аминь.

[Глава 29]. О поставленіи внутрь Сибирскаго царства началнѣйшаго града Тоболска всея Сибирскія земли и странъ к нему подлежащихъ

В лето 7095 года, во царство благочестивыя державы великаго государя царя и великаго князя Ѳеодора Иоанъновича, всеа Великия Россіи самодержца, по его государскому изволению и указу, посланъ с Тюмени отъ полку отъ воеводъ Василья Борисовича Сукина с товарыщи писменной голова Данило Чюлковъ воеводою со многими ратными людми внутрь Сибирскаго царства внизъ Туры реки до реки Иртыша и до града Сибири. И по сему вышеписанному указу великаго государя воевода Данило Чюлковъ с товарыщи [приплыша] до реки Иртыша до Тоболиого устія; на горе ту благоволи Богъ и прослави место сіе во славословіе Отцу и Сыну и Святому Духу, и построиша на вышеписанной горе градъ, и в немъ воградиша святую Божию церковь во имя Живоначалныя Троицы, и нарекоша граду сему новосозиждущему имя Тоболскъ градъ, и вместо царъствующаго града Сибири старейшина бысть сей градъ Тоболскъ, понеже ту бысть победа и одоленіе на окаянныхъ Агарянъ.

[Глава 30]. О поиманіи князя Сейдяка и царевича Казачьи орды Салтана, и думнаго Татарина царя Кучума Карачи, и о поБіеніи протчихъ Татаръ и о посланіи ихъ ко государю к Москве

По поставленіи града Тоболска не по мнозехъ днехъ изыде из града Сибири князь Сейдякъ да Казачьи орды царевичъ Салтанъ, да Кучюма царя думной Татаринъ Карача, с ними жъ пятьсотъ человѣкъ воинскихъ Татаръ; доидоша же на место, идеже именуетца Княжей Лугъ, и начаша пущати ястребы за птицами. Увидевъ же сихъ изъ града Тоболска, воевода Данило Чюлковъ с товарыщи и посоветовалъ с ними; отпустиша изъ града Тоболска ко князю Сейдяку с товарищи посланника и толмачей и повеле говорити имъ князю Сейдяку с товарыщи, чтобы они приехали в городъ Тоболскъ советовати о мирномъ состояніи, еще бо тогда сущимъ имъ яко ехиднамъ дышащимъ на православныхъ христианъ и непокоряющеся, но яко змия ухапити хотятъ. Посланніи же доидоша до князя Сейдяка с товарыщи, возвестиша имъ вся, яже повеле изрещи воевода Данило Чюлковъ. Князь же Сейдякъ посоветовалъ с товарыщи своими промежъ собой и, слыша отъ посланныхъ сія словеса о мирномъ состояніи, советъ потребова с царевичемъ Салтаномъ и з думнымъ Татариномъ Карачею; съ собою же взята воинскиихъ Татаръ сто человѣкъ и поидоша во градъ Тоболскъ, а протчихъ Татаръ оставиша вне града. ІІріидоша же в домъ к воеводе, и вси седоша Татаровя за столъ, уже бо ястию готову сущу; глаголаху же много о мирномъ состояніи. Князь же Сейдякъ задумався, ни пи[ті]я, ниже брашна вкуси. Видевъ же сие воевода Данило Чюлковъ, яко князь Сейдякъ ниже пія, ниже ядя, и рече ему воевода: „Князе Сейдаче, что зло мыслишъ на насъ православныхъ христианъ, ни пія и брашна не вкуси?" Рече ему князь Сейдякъ: „Азъ не мыслю на васъ никакова зла“. Воевода жъ, приемъ чашу питія с виномъ, и рече: „Княже Сейдяче, и Татаринъ Карача, и царевичъ Салътанъ! Аще не мыслите вы на насъ православныхъ христианъ никавова зла, и вы пиете чашу сию по своей вере про многолетное здравіе великаго государя нашего царя и великаго князя Ѳеодора Иоанновича, всеа Великия Россіи самодержца. Прием же чашу, князь Сейдякъ и нача пити, и поперхну в гортани ево; посем же приимъ царевичъ Салтанъ и нача пити ю, и то такожъ поперхну в гортани ево; посемъ пріимъ чашу Татаринъ Карача и нача пити ю, и то такожъ поперхну в гортани ево, Богу бо обличающу зломыслие ихъ неправдивое на православныхъ христианъ. Видевъ же сія воевода и воинстіи людие, яко зло мыслятъ на нихъ князь Сейдякъ и царевичъ Салтанъ и Татаринъ Карача и хотятъ ихъ православныхъ христианъ предати смерти, и понахавъ рукою воевода Данило Чюлковъ, воинстіи же людие начата в то время и часъ побивати Татаръ. Князь же Сейдякъ, видевъ сія, кинувся в окно и за ним же царевичъ и Татаринъ Карача, но абіе в то же время и часъ пойманы быша и связаны; протчие жъ Татаровя во граде вси побиени быша. Услышавше же сія стоящи протчіи вне града, яко и князь ихъ Сейдякъ, и царевичъ Салтанъ, и Карача с товарыщи во граде побеждены вси быша, и вси на бежание устремишася, и таково великое страхование нападе на нихъ, яко и во градъ свой Сибирь не возврати[ша]ся, но мимо бежаще.

Услышавше же сія оставшіи Агаряне во граде Сибири, бежаху и сіи невозвратнымъ бегъствомъ страха ради великаго, и никтоже остася отъ нихъ ни единъ, гоними бо сіи Божіею силою.

По неколицехъ же днехъ послаша ис Тоболска к великому государю к Москве сихъ поиманыхъ князя Сейдяка, и царевича Казачъи орды Салтана, и думного Татарина царя Кучюма Карачю с воинскими людми Россійскими, с великимъ осторожествомъ отъ нихъ бесерманскихъ Агарянъ.

[Глава 31]. О царе Кучуме Муртазаеве сыне и о смерти ево, идеже скончася

Егда же побѣжденъ бысть царь Кучюмъ, и бежа изъ царства своего, и обрете место, и ста со всеми своими людми, избегшими с нимъ Изъ царства ево Сибири. Многожды жъ онъ царь Кучюмъ покушашеся итъти в Сибирь и попленити грады Сибирскія и месть воздати православнымъ християномъ, но страхомъ обдержимъ бѣ прежнего ради надъ нимъ страха и побежденія. Иногда же бо покусися итъти и собра оставшія свои вои вся, елико имеяше, и поиде в Сибирь войною, но егда же доиде до реки Иртыша, еще бо не близь града Тоболска, и абие нападе на него страхъ неисповедимый и ужасъ зело великъ, и не смея итъти нимало ко граду Тоболску, ни ко протчимъ городомъ, но точию немногие веси Агарянскія [погроми и поплени и бѣжа, идѣже пребываше. Повѣдано же бысть сие во граде Тоболске воеводамъ, яко царь Кучюмъ поплѣни близъ града Тоболска деревни Агарянския] и повоева, и собрався Росоійские воини и погнаша во следъ его, достигоша же его близь поля и нападоша нань, и Божіею милостию и помощию пресвятыя Богородицы, Заступницы христианскія, многихъ Татаръ в то время у царя Кучюма побиша и две царицы и сына ево полониша, и множество богатъства преобретоша. Царь же Кучюмъ утече не со многими людми и доиде до улуса своего и оставшія люди своя взя и иде втай с ними в Колмыцкія улусы, и подсмотря стада конскіе и отогна ихъ съ собою. Уведаша жъ се Калмыцкіе люди и погнаша в слѣдъ его, и достигоша, и вои ево у него многихъ побиша, и кони своя у него отполонiша. Царь же Кучюмъ бежа в Нагаи, и тамо убиенъ бысть отъ нихъ, Нагайскихъ людей, еже бо рекоша: „Яко ты зде пребываеши, яко да и намъ такожде сотворять, яко же и тебе". И тако сконча зле животъ свой.

Оттоле же солнце евангелское землю Сибирскую осія и псаломскій громъ огласи, наипаче же по всей Сибирстей земли и к ней во прилежащихъ странахъ поставишася мнози грады и святыя Божія церкви и манастыри создашася во славословие Отцу и Сыну и Святому Духу и прибежище православнымъ христианомъ, и мнози изъ нихъ неверныхъ, уведавше истинную христианскую святую веру, и крестишася во имя Отца и Сына и Святаго Духа, отъ неверія быша верныи, зъ женами и з детми, и по всей Сибирстей земли излияся благодать Божия и повсюду по писанному: посетилъ еси землю и упокои ея, и умножилъ еси, и обогати ея, идеже нынѣ в Сибирстей стране гради и веси, в нихъ внутренния жилища и жителей множество православныхъ христианъ разсеяшася по лицу всея Сибирскія земли. И о сихъ дозде; паки ко исправленію пріидохъ.

[Глава 32]. О исправленіи лѣтописи сея таковы приклады

Имѣю же помощь исправляющу лѣтописи сія, еже бо о взятіи Сибири і о побѣдѣ сицеве.

В лето 7129 года Божіимъ изволеніемъ, повеленіемъ же благочестиваго великаго государя царя и великаго князя Михаила Ѳеодоровича, всеа Россіи самодержца, и благословениемъ великаго господина святейшаго киръ Ѳиларета Никитича, патриарха Московского, всея Россіи самодержца [поставленъ] и освященъ бысть в Сибирь в Тоболскъ первопрестолникомъ во архиепископы Киприянъ, бывый прежде у Спаса на Хутине въ Великомъ Новеграде архимандритомъ. И во второе лето первопрестолства своего воспомяну атамана Ермака Тимоѳеева сына Поволского з дру жиною его, и повеле онъ, добрый пастырь, распросити Ермаковскихъ казаковъ, како они пріидоша в Сибирское царство, и где у нихъ с погаными были бои, и кого где они поганіи из нихъ на бояхъ убили. Казаки жъ принесоша ему списки, како они пріидоша в Сибирское царство, и где у нихъ с погаными были бои, и где из нихъ казаковъ и кого именемъ на бояхъ убили. Онъ же, добрый пастырь, попеченія имея о нихъ, яко отецъ о чадехъ своихъ, и повеле убитыхъ имена написать в синодикъ в соборной и апостольской церкви [Софіи Премудрости Слова Божія] и во православную неделю со протчими пострадавшими за благоверие повеле кликати вечную память.

[Глава 33]. Синодикъ казакомъ—написано сице.

В лето 7089 года, при державе благочестиваго великаго государя царя и великаго князя Иоанна Васильевича; всеа Россіи самодержца, избра Богъ и посла не отъ славныхъ мужъ, ни царска повеленія воеводъ очистити место святыни и победити бесерманскаго царя Кучюма и разорити богомерская ихъ нечестивая капища, но и еще быша вогпежденіе зверемъ и водворение сириномъ, но нынѣ на тѣхъ местахъ поставишася гради мнози и воздвигошася святыя Божія церкви ко прибежищу православнымъ христианомъ и во славословие Отцу и Сыну и Святому Духу, но отъ простыхъ людей избра Богъ и вооружи славою и ратоборъствомъ и волностию атамана Ермака Тимоѳеева сына Поволского со единомыш ленъники и с предоброю дружиною храбръствовавшею; забыша бо сии воини света сего честь и вовся славу и плотскую сладость и смерть в животъ преложиша, воспріимше щитъ истинные веры, утвердившеся мужественно и показаша храбрость свою предъ нечестивыми и вси глаголюще: „Достойно умрети за святыя Божия церкви и за истинную веру пострадати и благочестивому государю послужити", яко не отъ многихъ воиновъ победа бываетъ, но свыше отъ Бога можетъ бо и беспомошнымъ помощи на противляющихъся Агарянъ. И вся сія совершишася Божіимъ промысломъ: пріидоша бо сіи воини в Сибпрскую землю безбоязненно [вь ихъ] нечестивыя улусы, и противны собрашася во уреченомъ месте у реки Иртыша на брегу подъ Чювашевымъ, и насеяшася множество ихъ, яко травы сенныя, и бысть с ними бой великъ октября въ 23 день, и побивающе православное воинъство нечестивыхъ Агарянъ Божіею помощию, яко же класы.

На томъ месте убиеннымъ православнымъ христианомъ вечная память болшая.

Тоя жъ зимы Ермакове дружине без опасенія идущимъ к рыбной ловле подъ Абалакъ внезапу на станы ихъ нападоша нечестивыя Агаряне, и на томъ деле убиеннымъ вечная память меншая.

Во второе лето [7090] по сибирскомъ взяти храбръствовавшимъ Ермаку с товарыщи, и обнажиша мечи своя надъ нечестивыми и воеваша по Иртышу и по великой реке Оби надъ Остяками. На томъ деле убиеннымъ вечная память средняя.

Отъ нечестиваго Татарина Карачи убиеннымъ атаману Ивану Колцу съ товарыщи сороки человѣкомъ вечная память болшая.

Атаману Ермаку с товарыщи ево, которые побиеніи казаки по Вагаю реке на Перекопи отъ нечестивыхъ Агарянъ, отъ Кучюма царя, вечная память и возгласъ болшой.

А имена ихъ в сенодики написаны, где которые убиени быша. Зде же о семъ оставихъ. А сие писахъ ко своему исправлению. Конецъ же предлагаю летописіи сея. Изложена бысть сіце сія лѣтопись: Сибирское царство и княженіе и о взятін его в Тоболску городе в лето 7145, сентября въ 1 день. Слагатай сей летописи человѣкъ грешенъ, имя его познавается отъ четырехъ буквъ: сторица сугубая со единемъ [и вторица со единемъ]; очина жъ его повесться ото шти буквъ: первая грубая, еже есть 5, протчия жъ пять: сторица сугубая, [с сугубою] четверицею, осмочисленная десяторица [десятерицею седмичною], едина жъ сугубая, ерь скончавается. Ино написалъ с писанія прежъ мене списавшаго, нечто и стесняемъ бе речью, азъ же распространихъ, беседуя к вашей любви, иже будетъ изволивы прочитати летописіе сіе, ино жъ от достоверныхъ мужъ испытахъ, иже очима своима видеша и быша в та лета; и о семъ словеса моя в конецъ пріидоша. Упразднимся, братіе, паки на Божія чюдеса, еже содеяшася во дни и роды наша в новопросвещенномъ месте царстве Сибирскомъ о Христе Иисусе Господе нашемъ. Ему же слава со Отцемъ и со Святымъ Духомъ нынѣ и присно и во веки вековъ. Аминь.

• Расскажите об этом своим друзьям!

• «Помогите!». Рассказ Андрея Хромовских
  
  Пассажирка стрекочет неумолчно, словно кузнечик на лугу:
• «Он, наверное, и сам кот»: Юрий Куклачев
  
  Юрий Дмитриевич Куклачёв – советский и российский артист цирка, клоун, дрессировщик кошек. Создатель и бессменный художественный руководитель Театра кошек в Москве с 1990 года. Народный артист РСФСР (1986), лауреат премии Ленинского комсомола (1980).
• Эпоха Жилкиной
  
  Елена Викторовна Жилкина родилась в селе Лиственичное (пос. Листвянка) в 1902 г. Окончила Иркутский государственный университет, работала учителем в с. Хилок Читинской области, затем в Иркутске.
• «Открывала, окрыляла, поддерживала»: памяти Натальи Крымовой
  
  Продолжаем публикации к Международному дню театра, который отмечался 27 марта с 1961 года.
• Казалось бы, мелочь – всего один день
  
  Раз в четырехлетие в феврале прибавляется 29-е число, а с високосным годом связано множество примет – как правило, запретных, предостерегающих: нельзя, не рекомендуется, лучше перенести на другой год.
• Так что же мы строим? Будущее невозможно без осмысления настоящего
  
  В ушедшем году все мы отметили юбилейную дату: 30-ю годовщину образования государства Российская Федерация. Было создано государство с новым общественно-политическим строем, название которому «капитализм». Что это за строй?
• Первый фантаст России Александр Беляев
  
  16 марта исполнилось 140 лет со дня рождения русского писателя-фантаста Александра Беляева (1884–1942).
• «Необычный актёрский дар…»: вспомним Виктора Павлова
  
  Выдающийся актер России, сыгравший и в театре, и в кино много замечательных и запоминающихся образов Виктор Павлов. Его нет с нами уже 18 лет. Зрителю он запомнился ролью студента, пришедшего сдавать экзамен со скрытой рацией в фильме «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика».
• Последняя звезда серебряного века Александр Вертинский
  
  Александр Вертинский родился 21 марта 1889 года в Киеве. Он был вторым ребенком Николая Вертинского и Евгении Скалацкой. Его отец работал частным поверенным и журналистом. В семье был еще один ребенок – сестра Надежда, которая была старше брата на пять лет. Дети рано лишились родителей. Когда младшему Александру было три года, умерла мать, а спустя два года погиб от скоротечной чахотки отец. Брата и сестру взяли на воспитание сестры матери в разные семьи.
• Николай Бердяев: предвидевший судьбы мира
  
  Выдающийся философ своего времени Николай Александрович Бердяев мечтал о духовном преображении «падшего» мира. Он тонко чувствовал «пульс времени», многое видел и предвидел. «Революционер духа», творец, одержимый идеей улучшить мир, оратор, способный зажечь любую аудиторию, был ярким порождением творческой атмосферы «серебряного века».
• Единственная…
  
  О ней написано тысячи статей, стихов, поэм. Для каждого она своя, неповторимая – любимая женщина, жена, мать… Именно о такой мечтает каждый мужчина. И дело не во внешней красоте.
• Живописец русских сказок Виктор Васнецов
  
  Виктор Васнецов – прославленный русский художник, архитектор. Основоположник «неорусского стиля», в основе которого лежат романтические тенденции, исторический жанр, фольклор и символизм.
• Изба на отшибе. Култукские истории (часть 3)
  
  Продолжаем публикацию книги Василия Козлова «Изба на отшибе. Култукские истории».
• Где начинаются реки (фрагменты книги «Сказание о медведе»)
  
  Василию Владимировичу в феврале исполнилось 95 лет. Уже первые рассказы и повести этого влюблённого в природу человека, опубликованные в 70-­е годы, были высоко оценены и читателями, и литературной критикой.
• Ночь слагает сонеты...
  
  Постоянные читатели газеты знакомы с творчеством Ирины Лебедевой и, наверное, многие запомнили это имя. Ей не чужда тонкая ирония, но, в основном, можно отметить гармоничное сочетание любовной и философской лирики, порой по принципу «два в одном».
• Композитор из детства Евгений Крылатов
  
  Трудно найти человека, рожденного в СССР, кто не знал бы композитора Евгения Крылатова. Его песни звучали на радио и с экранов телевизоров, их распевали на школьных концертах и творческих вечерах.
• Изба на отшибе. Култукские истории (часть 2)
  
  Было странно, что он не повысил голос, не выматерился, спокойно докурил сигарету, щелчком отправил её в сторону костра и полез в зимовьё.
• Из полыньи да в пламя…
  
  120 лет назад в Иркутске обвенчались Александр Колчак и Софья Омирова.
• Лесной волшебник Виталий Бианки
  
  На произведениях Виталия Валентиновича выросло не одно поколение людей, способных чувствовать красоту мира природы, наблюдать за жизнью животных и получать от этого удовольствие.
• Записки андрагога. Из дневника «Союза неугомонных»
  
  С 2009 года в Иркутске действует добровольческий образовательный проект «Высшая народная школа (ВНШ) для людей пенсионного возраста», девиз которой «Не доживать, а жить!» В этом году школке исполняется 15 лет…