Случай на Водопадном (Таёжные были)

В 1971 году я был молодым геологом, и это был первый сезон, когда мне доверили самостоятельную работу в этом качестве. Участок назывался Водопадный. Здесь зимой горняки прошли несколько шурфов, в которых искали тантало-ниабаты. Есть такие элементы в таблице Менделеева. В мою задачу входило вместе с промывальщиком отобрать в определённом порядке шлиховые пробы из этих шурфов.

Меня первым завезли на участок вертолётом с Овчаром – дядиной собакой. А сам дядя – Николай Иванович Солдатенков – должен был приехать через неделю. Дядя Коля был уже на пенсии, но мастером на все руки оставался, в том числе, и хорошим промывальщиком.

Пёс был молодой, доброжелательный и мне с ним было на много веселее коротать время. Под скалой на противоположном берегу я заметил приличное улово, в котором вполне могла стоять крупная рыба. Уезжая, горняки оставили также и лабаз с продуктами. И хотя они уехали ещё в апреле, палатка и лабаз были в полной сохранности.

Я поставил на плёсе пару сетей, провёл инвентаризацию продуктов на лабазе согласно выданной мне накладной. Всё было в наличии, но оказалось, что все мясные консервы пришли в негодность ибо парились на солнце под брезентом более двух месяцев. Только банки со сгущёнкой не пострадали.

Опасений это не вызывало, ибо крупы, мука и другие продукты тоже не пострадали. Кроме того, у меня с собой было ружьё, так что в будущем имелся шанс добыть какую-нибудь дичь. А ещё мне выдали резиновую лодку без чехла. Она потихоньку «травила» воздух через клапана, но накачанная, для содержания пойманной рыбы вполне годилась.

Так и потекла у нас с Овчаром жизнь. Мне надо было подготовить грунт к промывке. Горняки оставили пару лопат, и я каждый день перекидывал по несколько тонн гравия...

На шестой день завхоз Спиридон на лодке привёз дядю. Я накормил их рыбой, напоил чаем, и Спиридон уплыл на базу. Об испорченных консервах я ему сказал, да ещё договорились, что через полторы недели они вывезут нас с участка.

Дядя, оценив наши технические возможности, предложил сделать на берегу коптильню. Деревянную бочку отмыли под засолку, а из половины железной бочки и труб соорудили в откосе берега коптильню. Я наварил тузлука, и через два дня первая партия ленков была готова к копчению. Дней пять у нас кипела напряжённая работа: я носил породу в вёдрах на берег, где дядя в лотке промывал её, я складывал мешочки со шлихами и заносил данные в шлиховой журнал. В свободные минуты успевал порыбачить. Коптильня исправно дымилась, рыба, правда, получалась в основном горячего копчения, поскольку огонь успевал разгораться, пока я бегал за породой. Питались в основном рыбой: жареной, пареной, копчёной. Но вскоре она стала приедаться. Один Овчар лопал её во всех видах и не жаловался. Дядю я о консервах предупредил, но он видимо меня не услышал, и я не уследил, когда он успел себе супчика с тушёнкой сварить и поесть. К вечеру ему стало плохо: началась рвота, разболелся желудок. Естественно, все наши дела остановились. Я ухаживал за дядей, используя все препараты, что нашёл в аптечках, поил крепким несладким чаем, добавляя в него сгущённое молоко, бульоном из свежей рыбы. На второй день дядя сильно ослабел. Ситуация сложилась критическая, и вариант был один – попытаться сплавится на резиновой лодке. Но на ней клапана пропускали воздух. К счастью, в аптечках оказалось несколько небольших пузырьков клея БФ-6. И я решил попытаться забить клапана кусочками бинта, пропитанными клеем. Если утром лодка не выпустит воздух, то плывём, и даже без защитного чехла. Риск утопить дядю, конечно, был, но и смотреть, как он медленно умирает, я тоже не мог!

Со слов Спиридона я знал, что лесных заломов по реке до нашей базы нет, но в месте впадения в Миню ручья Водопадного есть двухметровый порог-водопад, там на резинке гибель, надо обходить его по левой протоке. Об опасности этого порога предупреждали и геологи.

Утром я побежал на берег, лодка давление держала. Попили чаю, и я стал готовить дядю в дорогу. Продуктов брать не стал, понимая, что нам надо добраться в течение одного дня. Взял только ружьё и полевую сумку с документами и пробами. Для дяди я принёс его любимый тулуп и постелил в носовой части лодки. Потом с трудом привёл дядю. В ногах у него посадил Овчара, и оттолкнул лодку от берега. Несколько гребков вёслами – и мы на стремнине. Дядя с Овчаром лежали передо мной на дне лодки. Нас несло стремительное течение, я только подгребал чуть-чуть вёслами, отклоняя нос лодки от бурунов, кипящих над валунами. Меньше чем за час нас донесло до устья Водопадного. Наконец мы влетели в левую протоку, и нас стали захлёстывать волны. Лодка мгновенно наполнилась водой. Овчар испуганно вскочил и мешал мне работать вёслами. Одно мгновение (откуда взялись силы!), и здоровенная овчарка улетела за борт. Я подгрёб к островку. Краем глаза заметил, что Овчар благополучно вылез на противоположный берег. Дядя вместе с тулупом оказался в воде. Я быстренько вытащил их на берег.

Лодку перевернул, вылил из неё воду и тоже вытащил на берег. Стоял июль, жара была градусов под тридцать. Я даже не стал костёр разводить. За час мы немного обсохли, я разобрался, куда нам плыть дальше. Заметил, что из этой буйной протоки влево уходит ещё одно узенькое ответвление.

Овчар исчез. Как позже оказалось, через полторы недели его на базу весёленького и в полном здравии завезли казачинские рыбаки.

Нам с дядей удалось удачно переплыть бурную часть протоки и попасть в левое её ответвление. Оно оказалось мелководным, и я побрёл по нему в своих болотниках, таща за собой на верёвке лодку с дядей. Так я пробрёл с километр, и мы снова оказались на основном русле реки Мини. Сразу стало ясно, что пороги мы миновали. Здесь долина реки резко расширилась. До базы мы плыли ещё часа четыре...

Когда мы пристали к берегу, сбежались все, кто был в это время на базе. Дядю перенесли в зимовьё. Ещё в пути я заметил, что он начал оживать. Глаза заблестели, взгляд стал осмысленным. От вызова санрейса он отказался. Видимо, супа съел немного, а потому отравление оказалось не столь тяжёлым.

У меня насколько дней болели все мышцы, саднили содранные в кровь ладони. Но, главное, мы победили и остались живы!

Работу на участке мы чуть позднее доделали. Но дядю на полевых работах больше не использовали – у него и на базе было достаточно дел и забот...

• Расскажите об этом своим друзьям!