НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-22-05-40-03
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.

Увидеть Париж и умереть?

30 Ноября 2015 г.

paris

После серии терактов, прогремевших в столице Франции, страна погрузилась в пучину страха. Многие, словно мантру, повторяют на все лады: «Жизнь продолжается», однако социологи констатируют: никогда в послевоенной истории нация не испытывала такой тревоги, беспомощности и растерянности. Атмосферу психоза нагнетают бесконечные ложные предупреждения о якобы готовящихся взрывах. О том, как изменилась жизнь Парижа, рассказывает парижский корреспондент «Культуры».

Сегодня парижане при встрече не спрашивают друг друга «Как дела?». Их терзают совсем иные вопросы: «Когда и где прогремит следующий взрыв?», «Это надолго?», «Что же нам делать?». Тем временем боевики грозят Парижу ударами страшнее, чем те, что пережил Нью-Йорк в сентябре 2001 года: «Мы подорвем Францию, обрушим Эйфелеву башню». Власти заявляют о неизбежности новых атак с применением химического и бактериологического оружия.

В стране на три месяца объявлено чрезвычайное положение. Небольшой городок Санс в сотне километров к югу от Парижа даже ввел комендантский час. В рамках операции «Часовой» только на берега Сены переброшены дополнительно пять тысяч солдат. Взяты под наблюдения аэропорты, вокзалы, госучреждения, знаковые достопримечательности: собор Парижской Богоматери, Триумфальная арка, Лувр, Национальный центр искусства и культуры имени Жоржа Помпиду. Повсюду установлены новые рамки металлоискателей и камеры видеонаблюдения. При входе в театры, музеи и магазины охранники проверяют сумки и просят распахнуть куртки и плащи. Впрочем, все делается кое-как, наспех. Невольно думаешь, что пронести бомбу в Парижскую оперу или в «Гран Пале» — пара пустяков.

Публика теперь гораздо реже ходит в театры и кино, не говоря уже о кабаре или ночных клубах. Многие считают неприличным развлекаться в столь трудные дни. В Лувре возле «Моны Лизы» вместо обычного столпотворения — всего несколько человек, включая смотрителей. Нет очередей и у Эйфелевой башни, где обычно полно туристов и торговцев сувенирами. У подножия несут стражу автоматчики. Перекрыты улицы, ведущие к Елисейскому дворцу, — резиденция главы государства находится на осадном положении.

Несгибаемый Шарль Азнавур призывает провести «Минуту немолчания». Пытаются спасти парижан от психологической травмы и энтузиасты ассоциации «Возьмемся за руки». Они собирают людей у ресторана «Бель Экип», где бандиты расстреляли два десятка человек. Приносят цветы и свечи. Поминают жертв. Молятся. Плачут. Слушают музыку. Движение «Все в бистро!» зазывает французов, несмотря на все опасения, собираться в ресторанах и кафе.

Давно здесь так часто, как в эти дни, не пели «Марсельезу». Сегодня она звучит особенно актуально: «К оружию, граждане! / Смыкайтесь в ряды вы!», «Вам слышны ли среди полей / Солдат свирепых эти крики? / Они сулят, зловеще дики, / Убийства женщин и детей». Даже у молодежи неожиданно появился патриотический настрой. Они охотно вступают в армию, особенно велик наплыв в спецслужбы. Самой востребованной татуировкой стал древний девиз Парижа: «Fluctuat nec Mergitur» — что в переводе с латыни означает «Плавает, но не тонет». Возросли продажи национальных флагов. Световые триколоры проецируются на многие здания и, разумеется, на Эйфелеву башню. В категорию антидепрессантов попала знаменитая книга Эрнеста Хемингуэя «Праздник, который всегда с тобой».

Опасаясь лишний раз выходить на улицу, французы проводят гораздо больше времени дома — в семье или с друзьями. Возможно, поэтому полиция фиксирует заметное сокращение числа квартирных краж. Отельеры жалуются на отмены бронирования — до 80 процентов. Потери туристической индустрии, одной из главных в стране, по всей видимости, достигнут астрономических цифр.

Продажи крупных магазинов снизились вдвое, зато аптеки бойко торгуют успокоительными и снотворными. Выстраиваются длинные очереди к психотерапевтам. В поисках совета французы обрывают телефоны ассоциации «СОС медицина». Заметно подскочило, по данным газеты «Паризьен», потребление наркотиков. Многократно возросло число людей на больничном.

В метро пассажиры опасливо озираются и держатся ближе к стражам порядка. Вообще, после терактов парижане избегают общественного транспорта и пересаживаются на автомобили, что привело к гигантским пробкам.

Вдвое подскочила выручка таксистов. Один из них, алжирец, недавно приехавший во Францию, рассказал мне, что даже он предпочитает не ездить в опасные пригороды — иммигрантские гетто: «Мало того, что не заплатят, могут побить и отнять деньги».

Власти пытаются создать видимость национального единства. Однако все трещит по швам в преддверии декабрьских региональных выборов, где социалистов, несомненно, ждет сокрушительное фиаско. Лидер правой партии «Республиканцы», бывший президент Николя Саркози справедливо упрекает правительство в том, что после январского расстрела редакции журнала «Шарли эбдо» сделано слишком мало.

Со своей стороны, знаменитый писатель Мишель Уэльбек обвиняет в нынешней трагедии весь политический класс: «На протяжении десяти лет (или 20, или 30?) сменяющие друг друга правительства терпели позорную неудачу в выполнении основной миссии — защите французов... Что это за лидеры, которые вовлекли Францию в абсурдные и дорогостоящие операции сначала в Ираке, потом в Ливии и были готовы совершить то же самое в Сирии?»

По инф. portal-kultura.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!