ЗДРАВСТВУЙТЕ!

НА КАЛЕНДАРЕ

Тайны мозга и будущее общества: можно ли «отсортировать гениев»?

Алексей КОЛЕНСКИЙ, portal-kultura.ru   
24 Мая 2020 г.
Изменить размер шрифта

Можно ли «вычислить» гения и отличить истинно одаренного человека от его «попсовой» имитации? Рассказывает исследователь мозговой деятельности, заведующий лабораторией развития нервной системы Института морфологии человека РАН профессор Сергей Савельев.

Тайны мозга и будущее общества: можно ли «отсортировать гениев»?

— В прошлом номере газеты мы обсуждали культуру и антикультуру, в этом — кадровый отбор. Существует ли между повестками очевидная связь?

— Прежде всего, давайте уточним основополагающие вещи. Культура — человеческое изобретение; культурные навыки — продукты нашего эволюционирующего мозга, приобретенные путем естественного отбора. Возьмем простой пример. Сию минуту по индийским джунглям носятся дети-маугли, в основном — девочки из бедных семей, которых невыгодно кормить. Иногда они возвращаются к людям, но, так и оставшись на уровне животных, быстро погибают. Почему? Дикая среда обитания не создает условий для формирования социальных инстинктов.

— И в этом процессе задействован мозг?

— Да. Предельно упрощая, можно отметить в нем бескультурный и культурный отделы. Первый — лимбическая система — достался нам от древнейших приматов, имеется она и у рептилий. Она содержит набор из трех приоритетов: пищеварение, размножение и доминантность. Эти чисто биологические потребности с удовольствием удовлетворяют художники, артисты, режиссеры, деятельность которых сводится к мелкому обезьяньему выпендрежу, который они выдают за высокие откровения. На самом деле им хочется лишь беспредельно доминировать и размножаться. Порой и они создают бессмертные произведения, но это свидетельствует лишь о том, что все мы — полуобезьяны.

К счастью, у нас есть вторая половина мозга — кора, или неокортекс, которую обычно изображают на картинках в виде ядра грецкого ореха. Это наша рассудочная часть, очень уязвимая от воздействий лимбической системы. С развитием неокортекса связано формирование человеческих представлений о специфике жизни в больших сообществах. В ней-то и формируется культура. Если голодным собакам дать небольшой кусок мяса, они передерутся, а неродственные человеческие особи поделят добычу. Почему?

— Пройдя долгий эволюционный путь, они догадались, что завтра один из них достанет еще, а второму не повезет?

— Нет, прежде всего это связано с длительной заботой о слабых отпрысках. Благодаря мамкиным хлопотам о детенышах папкам приходилось делиться с ними пищей. Жадины потомства не оставляли. Благодаря этому у будущих «гомосапиенсов» развились большие лобные доли, тормозящие, а не формирующие мыслительный процесс, зацикленный на скотских лимбических инстинктах.

— Иначе говоря, культура развилась вследствие рационального обмена между приматами?

— Точнее, как артефакт развития лобных областей, тормозящих инстинкты и позволяющие жить в сообществе, делясь пищей с неродственными особями.

— Затем обмен пищей развился до обмена знаками, навыками, технологиями, переживаниями, идеями...

— Довольно сложными вещами, которые не может сохранить ни один мозг. Они вынесены нами во вне. Благодаря развитым лобным долям мы научились хранить информацию внегеномно и пользоваться ею как общей наследственной базой навыков, традиций, орудий, преданий, позволяющих выживать всему сообществу. Из этой системы позже родилась высокая культура скульптур, соборов, книг, картин, симфоний, функционирующая как доказательная база нашей исключительности. Основной инстинкт доминантности никуда не исчез, но, будучи вынесен во вне, сильно преобразился.

— В вашей стройной системе не хватает важного элемента, стремления к бескорыстному знанию — науке и гармонии.

— Мы до него не добрались, ведь очень хитрые обезьяны научились великолепно его имитировать. Среди ученых и художников масса ловких посредственностей, существующих по принципу: день отработал, денежку отслюнявил и свободен.

Мозгов объективно маловато, что усугубляется и отчасти компенсируется их чрезвычайной изменчивостью. Наши индивидуальные церебральные (мозговые) отличия гораздо масштабнее видовых. Потомки одних родителей могут отличаться друг от друга больше, чем представители разных рас. Если бы способности соответствовали внешности, то по улицам бродили бы люди ростом от десяти сантиметров до ста метров, многие бы передвигались при помощи многочисленных конечностей, а иные едва ковыляли, страдая от их недостачи.

— Если бы мы сумели отсканировать мозги, это видение обрело бы наглядное воплощение?

— Не исключено. Раньше мы могли исследовать тайны мозга лишь посмертно. Несколько лет назад был изобретен томограф с пространственным разрешением 0,5 мкм, способный производить цитоархитектонический анализ функционирующего мозга. Он обойдется в миллиард долларов и позволит проанализировать активный мозг, в том числе участки, отвечающие за гениальность.

— Какие качественные особенности имеет мозг одаренного человека?

— Прежде всего, существуют внешние признаки. Как правило, задолго до полового созревания у такого человека формируется увлеченность, становящаяся смыслом жизни. Отметим увеличенный мозг (менее среднестатистической нормы в 1320 граммов у гениев наблюдается в три раза реже) и крупные мозговые структуры. Но детская психика развивается асинхронно, и судить о гениях до 23 лет трудно. В юные годы круг интересов сужается до области, в которой они реализуются. Проявляются странности в поведении. Это объясняется просто: обыватель обладает раздвоенным «лимбически-неокортексным» сознанием, а у гения добавляется третья проблема — уникальная структура обмена нейронами разных областей. Ему необходима полная цепочка сенсорных и моторных центров, а также ассоциативных полей.

— Внутримозговой Млечный путь?

— Условно говоря, да. Существует четко выраженная закономерность индивидуальных количественных изменений размеров мозговых структур как в неокортексе, так и в основных подкорковых центрах. Большее подчиняет себе меньшее — активная зона поглощает нейроны у менее развитых участков.

Наглядной иллюстрацией служит подробно изученный мозг Маяковского. При значительном объеме — 1700 граммов против стандартных 1320 — он имел поля, слабо выраженные в теменной, ассоциативной области, и уникальные, ни у кого более не наблюдавшиеся шестые подполя в лобных долях.

— Позволяет ли упомянутый вами томограф выявить одаренность?

— Да, и я неоднократно заводил речь о его покупке. Но состоятельные люди всякий раз задавались вопросом, что станет с их потомством. Если бы нам удалось обнаружить гениальных людей и позволить им реализоваться, они бы легко смяли всех конкурентов, включая спонсоров. Есть и более фундаментальные причины неприятия. Гении не похожи на свое окружение, так как делают то, что до них никто не мог, а проявление новых форм доминантности автоматически раздражает любого примата — на лимбическом уровне это воспринимают как потенциальную опасность. Человечество, живущее по принципу «главное — не высовываться», втайне мечтает обнаружить формулу гениальности. Если бы она существовала, все носители давно были бы обнаружены и уничтожены завистливыми, одержимыми внутривидовым доминированием обезьянами. Тем не менее прогресс не остановить — недалек день, когда обывателям придется смириться с массовым внедрением церебрального сортинга. Тот, кто сумеет определять и беречь гениев, будет управлять миром.

— А пока суд да дело — как отличить гения от мимикрирующего примата?

— Это непросто. Как правило, мы лишь задним числом опознаем развившийся дар — новый этап в познании мира. Мы начинаем мыслить его строчками, слышать его ушами, видеть его глазами. Иными словами, он дарит новый шанс интеграции наших интеллектов. А коммерческая арт-индустрия не дремлет — соблазняет примитивными, стадными способами интеграций, не уступая гениям ни пяди публичного пространства.

— Есть ощущение, что в современном мире гениальность встречается реже по вполне объективным причинам.

— Глобальная причина дегенерации человечества — искусственно навязываемая толерантность, служанка регресса. Она является небиологической формой поведения уже в силу того, что должна одновременно поддерживаться большими массами людей, активно конкурирующими за ресурсы и воспроизводство. Между тем изменчивость мозга намного превосходит любые расовые и культурные отличия — в этой ситуации заставить всех и сразу вести себя толерантно по отношению к непохожим окружающим невозможно.

Проблема усугубляется тем, что разные этнические группы прошли несхожие пути эволюции. Одни стали послушными и покладистыми; другие — предприимчивыми разбойниками. Интеграция между ними бессмысленно энергозатратна. Несмотря на все мантры, цивилизованные социальные отношения стремительно дегенерируют. И метисизация усугубляет этот процесс. Эволюция тысячелетиями способствовала образованию племен с уникальными интеллектуальными особенностями. Глобализация и попытки создать «среднестатистического» мирового человека приводят к тому, что мы стремительно утрачиваем всемирную «библиотеку мозгов».

— В этом смысле Россия пока еще остается подлинной родиной гениев?

— Да, как уникальный и удачный проект мирного сосуществования народов. Исторически наши предки предпочитали осваивать территории, независимые от центральной власти, агрессивной городской среды. Волей-неволей массам переселенцев приходилось уживаться с туземцами, а последним — формировать свои уникальные ниши. В итоге у нас, как мало где еще, сохранилась чистота национальных типов, которую необходимо всемерно культивировать и оберегать.

— Как соотносятся гениальность и государство?

— Любое государство начинается с искусственного церебрального сортинга, кадрового отбора. Только направлен он не на выявление гениев, а на поддержание самой системы. В России Петр Первый открыл для боярских детей арифметические и навигаторские школы, их окончили два процента учащихся. Екатерина Великая решила проблему, допустив до образования всех и даровав личное дворянство каждому способному к наукам.

Такой подход определял ход истории с незапамятных времен. Насколько известно, первым его реализовал Карл Великий. К 790 году он озаботился судьбой основанной им европейской империи. Король, мягко говоря, не блистал образованностью, но был человеком практическим и ввел всеобщее образование, объединившее людей разных рас, религий, традиций на гигантской разноязыкой территории. Он разослал по монастырям указ, обязывающий учредить общедоступные школы. Карл умер, и его дело заглохло, но принесло плоды спустя шестьсот с лишним лет. Мартин Лютер свернул последователям мозги, заявив: довольно уговаривать и увещевать, это бессмысленно! Нужно выращивать кадры для Реформации с детства — заставлять ребятишек накапливать и запечатлевать социальные инстинкты, воспринимать их как поведенческую норму. Первые уроки — это не шутки, они наслаиваются на древнюю, жесткую, инстинктивно-гормональную лимбическую систему, и потом ничего с ними не поделаешь.

Но Лютер не сумел основать общедоступную школу, и его опытом воспользовались противники-иезуиты. Они усовершенствовали идею всеобуча, усмотрев главную пользу не только в унификации и промывке мозгов, а в создании условий для их тренинга и конкуренции. Убежденность в своей святой правоте позволяла рационально пользоваться способностями своего и слабостями чужого разума. Это было гениально.

— Как система работала практически?

— На второй ступени обучения начинающему «мозгокруту» поручали обработать пару младших учеников. Выпускников отправляли на проповеди попарно — ради состязательности в католической пропаганде. За сто лет иезуиты проникли во все университеты Европы, что позволило католицизму сохраниться на протяжении веков. Через их школы прошла масса публичных и теневых политиков.

— Иными словами, иезуиты создали систему искусственного сортинга, позволявшую не только промывать мозги интеллектуально слабым особям, но и создавать условия для выявления обладателей выдающихся природных качеств?

— Конечно, ведь их питомцы занимались естественными дисциплинами и были способны не только оспаривать религиозные догмы оппонентов. Для того чтобы провести эффективный церебральный сортинг, требуется два-три поколения. Наглядной иллюстрацией процесса искусственного отбора служит тетралогия Гарина-Михайловского. В «Детстве Темы», «Гимназистах», «Студентах» и «Инженерах» показано, как всего за двадцать лет Россия по паровозам обогнала передовиков отрасли, англичан. Русские инженеры получали астрономические доходы и преимущества для естественного отбора — их дети имели лучшее образование и к третьему поколению заняли ведущие посты в стране. Немногие, всего 15 процентов от социально-активной образованной массы людей с практическими инженерными навыками, попали во власть и замели веником высшее сословие и традиционный уклад. Русская революция победила в тот миг, когда более 80 процентов православных солдат отказались причащаться перед боем. Вы представляете, до чего довели этих воинов накануне Первой мировой?

— Победа технарей могла быть эволюционной, но стала революционной.

— Конечно, Российской империи «помогли» зарубежные партнеры. Однако наглядный пример торжества инженерной мысли нам дарит отнюдь не классический большевик, а булгаковский профессор Преображенский, «обслуживающий» гипофиз гегемона. Торжество потребителей революционно добытых благ продлилось недолго — после бума шестидесятых годов прошлого века инженеры расплодились как тараканы на грязной кухне, их престиж упал. Почему? Научно-техническая революция активировала индустрию потребления, и людей стали набирать под бизнес-проект, который у нас не был легализован. Но они преодолели искусственные преграды и проникли во власть. Сегодня их детям нужны лишь трусы, тапочки и кредитная карта, позволяющая перемещаться по всему миру. Они придут к власти через поколение и заметут под плинтус бизнесменов.

— Почему?

— Деньги любят тишину, а тишина им больше не светит. Глобальные сети облегчили искусственный отбор — достаточно кликнуть мышкой и узнать, пользуетесь вы популярностью или нет. Никто не понимает, кто это сделал и зачем насаждает, но рейтинг лайков интенсифицировал отбор в сотни раз. Как только 12-летние поклонники звезд ютуба доживут до дееспособного возраста, поделать с ними архаичному обществу (другого сейчас просто нет) будет уже ничего нельзя. Самое страшное для любой власти — отношение к ее представителям, проявляющееся в мелочах. Если они становятся смешны, государства и целые цивилизации идут вразнос. Сегодня мы подошли к этой опасной черте — пользователи Сети непроизвольно закручивают гайки тем, кто им не нравится, и от популярных хейтеров не спасут ни суды, ни армия, ни суверенный интернет.

— Преодолеть инерцию сетевого сортинга способны лишь гении?

— Именно так. Раньше за деньги думали инженеры-технари, и последствия НТР мы расхлебывали полстолетия, сейчас их место заняли компьютерные мальчики и биоинженеры. Имея максимальный уровень доходов, они воспитывают следующее доминирующее поколение. Процессы искусственной, неосознаваемой эволюции ускорились — век нового поколения окажется недолог, но тем опаснее последствия.

По инф. portal-kultura.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!