НА КАЛЕНДАРЕ

Индонезия, 1965 год: из истории государственного переворота

По инф. polit.ru   
01 Мая 2023 г.

Винсент Бевинс обнаружил, что между 1945 и 1990 годами США тайно поощряли программы массовых убийств коммунистов, диссидентов и невооруженных гражданских лиц и что только благодаря репрессиям им удалось скорректировать в выгодную для себя сторону вектор политразвития сразу на нескольких континентах. Какой ценой победила общепринятая сейчас картина мира? Об этом можно узнать из книги Бевинса. Ниже предлагаем прочитать фрагмент.

Индонезия, 1965 год: из истории государственного переворота

  • Фото с сайта: life.voicetv.co.th

Начало одной из глав, в которой описываются события государственного переворота 1965 года в Индонезии.

Истребление

Говорят, в революционные или исторические моменты время словно замедляется. Мы знаем, что в моменты психологической травмы или насилия время может почти остановиться. Когда свидетели и жертвы рассказывают о шести месяцах после 30 сентября 1965 г., они говорят очень по-разному. Пожилые мужчины и женщины, измеряющие другие периоды своей жизни годами или десятилетиями, начинают вести счет неделям, конкретным датам, часам и минутам.

Ныне ставшие достоянием общественности сообщения властей США об этих событиях также очень конкретны в том, что касается дат. В знак уважения к тому, насколько по-разному эти две группы очевидцев описывают то, что произошло, далее я привожу избранную хронику этих месяцев.

Пятое октября

Джакарта. Пятое октября — День Вооруженных сил в Индонезии. В столице армия обычно проводит парад. В 1965 г. она устроила государственные похороны павших генералов, чтобы заодно продемонстрировать, что власть отныне принадлежит военным.

Сукарно отказался от участия в этих мероприятиях из соображений безопасности. Президент теперь был вынужден публично поддерживать новое военное руководство, иначе казалось бы, что он одобряет разгромленное и дискредитированное, да еще и очевидным образом демоническое, Движение 30 сентября.

Министр обороны Насутион произнес страстную речь, обличающую предательский мятеж коммунистов и признающую лидерство Сухарто.

По всему архипелагу местные отделения Коммунистической партии Индонезии участвовали в торжествах наряду с военными, как и всегда, гордо размахивая флагами с серпом и молотом.

Вашингтон, округ Колумбия. Госдепартамент получил телеграмму из посольства США в Джакарте 5 октября за подписью посла Маршалла Грина.

Грин обрисовал ситуацию в Индонезии:

Нижеследующие рекомендации могут отчасти ответить на вопрос о том, какова должна быть наша позиция.

А. Избегать открытого участия в разворачивающейся силовой борьбе. B. Тайным образом, однако недвусмысленно дать понять ключевым фигурам в армии, таким как Насутион и Сухарто, что мы готовы оказать любую доступную помощь, одновременно уведомив их, что хотели бы избежать огласки своего участия или какого-либо вмешательства. C. Поддерживать и по возможности расширять наш контакт с военными. D. Избегать шагов, которые можно было бы истолковать как признак недоверия к армии (таких как опрометчивый [sic!] отъезд членов наших семей или сокращение персонала). E. Распространять сведения о виновности, предательстве и жестокости КПИ (эти приоритетные усилия являются, пожалуй, самой необходимой немедленной помощью, которую мы можем оказать армии, если найдем возможность сделать это так, чтобы эти действия не были идентифицированы как полностью или по большей части осуществленные усилиями США).

Новый посол в тот же день отправил еще одно, более конкретное резюме того, что предстояло сделать Вашингтону в Индонезии. Он написал: «Армия теперь имеет возможность выступить против коммунистической партии, если будет действовать быстро».

И заключил: «Теперь или никогда».

Седьмое октября

Город Банда-Ачех. Провинция Ачех, расположенная в верхней части большого богатого острова Суматра, имеет давние традиции как коммунизма, так и ревностной мусульманской веры. В действительности они часто переплетались в те дни, когда в Индонезии расцветал исламский коммунизм, и большинство членов КПИ в этом регионе были благочестивыми верующими. Ачех — жаркая, густонаселенная, утопающая в зелени самая западная точка Индонезии, к востоку от которой через Малаккский пролив находится Малайзия. Вооруженные силы здесь мобилизовали некоторое количество гражданских лиц в ходе Konfrontasi Сукарно с этой молодой страной. Судя по тогдашним опросам жителей Ачеха, даже в среде очень консервативных мусульман у КПИ не было здесь дурной репутации, пока после 1 октября не развернулась антикоммунистическая пропаганда.

Военным руководителем Ачеха в 1965 г. был Исхак Джуарса, ярый антикоммунист, учившийся в канзасском Форт-Ливенворте. Седьмого октября он покинул столицу Банда Ачех и отправился в импровизированное турне по провинции, выступая с речами перед быстро собирающимися толпами.

«КПИ — кафиры [неверные], — заявлял он, по словам свидетелей. — Я их истреблю до самых корней! Если в деревне вы обнаружите членов КПИ и не убьете их, вас накажут!»

Джуарса повел за собой толпу, скандировавшую: «Раздавим КПИ! Раздавим КПИ! Раздавим КПИ!»

Как вспоминают местные жители Центрального Ачеха, они осознавали, что им дали указание участвовать в убийстве коммунистов — под страхом, что их самих убьют.

Считается, что массовая бойня началась в тот день на острове Суматра. Некоторые убийства были «спонтанными», осуществленными гражданскими лицами, которые действовали самостоятельно после получения подобных приказов.

Но не обязательно. Военные и полиция принялись арестовывать людей в огромных количествах. Многие левые сдались сами, полагая, что это безопасно и благородно.

Военные ввели в строй гражданские структуры, которые создали во время антималайзийской кампании. В ходе Konfrontasi армия сформировала военизированные организации, которые можно было использовать для реализации военного положения и репрессий против коммунистов.

Фраза, которую произнес Джуарса, «истребить до корней», уже звучала раньше, 1 октября. Ее произнес Мокогинта, еще один командир на Суматре, учившийся в Форт-Ливенворте. Эти слова станут постоянно звучащим публично рефреном программы массовых убийств.

Восьмое октября

Армейская газета Angkatan Bersendjata опубликовала карикатуру: мужчина рубит ствол дерева топором. На дереве написано «G30S», акроним названия «Движение 30 сентября» на индонезийском языке, а на корнях — «КПИ», коммунистическая партия. Подпись гласит: «Истребим их до самых корней».

Во внутренних коммуникациях, однако, Индонезийская армия пользовалась другим названием. Она именовала происходящее «операция "Уничтожение"».

Девятнадцатое октября

Джакарта. Магдалена почти не заметила, что в начале октября столица погрузилась в политический хаос. Она, безусловно, не знала, что в Центральной Яве, где она выросла, ситуация гораздо хуже, чем в Джакарте.

Ее бабушка заболела, поэтому Магдалена отпросилась на фабрике футболок, где работала, и села на поезд до своей деревни, навестить ее. Проблемы со здоровьем преследовали ее семью, сколько она себя помнила. Когда она приехала, бабушка уже умерла. Магдалена собиралась присутствовать на похоронах и провести неделю, может быть, две, оплакивая ее вместе с семьей, затем вернуться работать в Джакарту. Она легла спать в своем родном доме в Пурвокерто.

Двадцатое октября

Вашингтон, округ Колумбия. Госдепартамент получил телеграмму от посла Маршалла Грина. Грин сообщал, что организационной мощи Коммунистической партии Индонезии нанесен «определенный ущерб арестами, преследованиями и в некоторых случаях казнями членов КПИ». Далее он писал: «Если армейские репрессии КПИ продолжатся и армия откажется вернуть власть Сукарно, КПИ можно будет обескровить. В долгосрочной перспективе, однако, репрессии в адрес КПИ со стороны армии не будут успешными, если она не захочет атаковать коммунизм как таковой».

Грин заключил: «Армия тем не менее упорно трудится над разрушением КПИ , и лично я всё с большим уважением отношусь к решимости и организованности, которые она проявляет в выполнении этой важнейшей задачи».

Пурвокерто, Центральная Ява. Ранним вечером, меньше чем через 24 часа после приезда Магдалены, в дом ее семьи пришли два сотрудника полиции.

«Ты пойдешь с нами. Нам нужна от тебя информация», — сказали они ей.

В доме поднялась суматоха, крики и плач. Семья Магдалены слышала, что нескольких человек в их квартале сегодня арестовали, но не знала, что она является членом профсоюза СОБСИ в Джакарте, да и сама Магдалена не подозревала, что это может обернуться неприятностями.

В отделении полиции сотрудники устроили ей допрос и начали орать на нее. Им известно, заявили они, что Магдалена член женского движения «Гервани», связанного с коммунистической партией. Она в нем не состояла и не знала, что им еще сказать, кроме того, что это неправда. Согласно мифу, распространявшемуся новой властью Индонезии, принадлежность к этому движению подразумевала, что она одна из тех женщин, которые плясали голыми и отрезали гениталии высших армейских чинов. Она была в Джакарте, заявили они. Возможно, даже участвовала в той расправе. Магдалена отвечала, что ничего об этом не знает.

Допросы начинались, прекращались и снова возобновлялись в течение семи дней. Затем полицейские доставили ее в другое отделение полиции, в Семаранге. Едва оказавшись там, девушка потеряла сознание. Она была больна или слишком измучена. У нее всё плыло перед глазами. Ей было 17 лет. Магдалена не знает точно, сколько времени провела во втором полицейском участке, прежде чем двое полицейских ее изнасиловали. По их убеждению, она была из «Гервани», следовательно, не человеком, не женщиной, а убийцей и сексуальной извращенкой. Врагом Индонезии и ислама. Ведьмой. Теперь эти двое мужчин имели над ней полную власть.

Двадцать второе октября

Вашингтон. Госдепартамент получил подробные отчеты о масштабах и характере армейских операций, когда убийства начались на Яве. «Мусульманский молодежный лидер» сообщил, что «ассистенты» сопровождают войска в рейдах, заканчивающихся убийствами.

Советник по национальной безопасности Макджордж Банди написал президенту Джонсону, что события в Индонезии с 30 сентября «на данный момент являются впечатляющим подтверждением правильности политики США в отношении этой страны в последние годы».

В тот же день посол Маршалл Грин отправил в Госдепартамент телеграмму: «На данный момент нет никаких свидетельств неспособности армии... мы согласны, что было бы практически невозможно сохранить втайне какое-либо содействие властей США ... если бы помощь была оказана и это получило огласку, мы сомневаемся, что это помогло бы армии, а не ударило по ней. ...Мы подозреваем, что если бы армейское руководство действительно нуждалось в нашей помощи в этом вопросе, то дало бы нам об этом знать».

Две недели спустя Белый дом уполномочил отделение ЦРУ в Бангкоке предоставить стрелковое оружие своему контакту из военной среды в Центральной Яве «для использования против КПИ», наряду с медицинскими расходными материалами, которые должны были поставляться из бангкокского отделения ЦРУ.

Впрочем, после семи лет тесного сотрудничества с Вашингтоном военные и так были хорошо вооружены. Кроме того, чтобы арестовывать гражданских, почти не оказывавших сопротивления, не требовалось особенно продвинутого оружия. По мнению посольских чиновников и ЦРУ, по-настоящему армии требовалась нечто другое — информация. Работая вместе с аналитиками из ЦРУ, сотрудник посольства по политическим вопросам Роберт Мартенс составил списки с именами тысяч коммунистов и подозреваемых в причастности к коммунизму и передал их армии, чтобы этих людей можно было убивать и «вычеркивать» из списка.

Насколько мы знаем, это был по меньшей мере третий случай в истории, когда американские чиновники предоставляли списки коммунистов и сочувствующих своим союзникам, чтобы те могли их схватить и убить. Первый случай произошел в Гватемале в 1954 г., второй — в Ираке в 1963 г. и теперь, в 1965 г., в гораздо больших масштабах — в Индонезии.

«Это была по-настоящему серьезная помощь армии, — сказал Мартенс, являвшийся членом политического отдела посольства США. — Вероятно, у меня на руках много крови, но в этом нет ничего дурного».

Двадцать пятое октября

Пурбалинга, Центральная Ява. Саконо проснулся рано утром и проехал на велосипеде шесть километров до местного отделения полиции. Добравшись до места назначения, он вошел в помещение и написал свое имя на маленьком листе бумаги. Полицейские отнеслись к его действиям как к обыденности и были в общем вежливы. К тому моменту это уже стало рутиной.

Когда Саконо впервые услышал о Движении 30 сентября, то одобрил его. Насколько он понял из сообщений по радио, это было движение внутри армии с целью предотвратить мятеж против героя его детства президента Сукарно. Затем, однако, новости стали несколько менее понятными. «Народная ежедневная газета» в его деревню больше не приходила. Его местное отделение организации «Народная молодежь» также не дало ему никаких ответов, и Саконо просто продолжал ждать, когда можно будет приступить к работе школьным учителем, и жадно ловить обрывки новостей из Джакарты, как привык в подростковые годы.

Когда манера подачи новостей изменилась, причем сообщали о них только военные и иностранные СМИ, Саконо узнал, что левые находятся под некоторым подозрением, но не увидел в этом особой проблемы. Говорили, что каждый член связанных с коммунистами организаций должен регулярно отмечаться в полиции.

До сих пор он не имел дела с правоохранительными органами, но не придавал этому требованию особого значения. Делать было в общем нечего, волноваться не о чем. Что бы ни происходило в Джакарте, это не повлияет на его планы. Он уже осознал, что принесет больше всего пользы делу революции, работая учителем. «Есть прогресс в сфере образования — идет вперед вся страна», — думал Саконо. И ждал, когда это случится, а пока помогал семье убирать урожай, просто чтобы скоротать время.

Двадцать девятое октября

Галена, штат Мэриленд. Фрэнк Виснер, находясь на семейной ферме, нашел дробовик своих сыновей и покончил с собой.

Второе ноября

Пурбалинга, Центральная Ява. Саконо в очередной раз отметился в полиции. В очередной раз он вышел из здания полицейского участка, сел на велосипед и поехал обратно в свою деревню. Когда он добрался до дома около двух часов дня, там его ждали двое полицейских. Один из них держал письмо. Ему сказали, что это письмо требует, чтобы он пошел с ними. «Оно чрезвычайной важности, — сказал полицейский. — Ничего не попишешь, делай что сказано».

И он пошел.

Входя в тюрьму, Саконо чувствовал себя прекрасно. Он не сделал ничего плохого, поэтому решил, что просто его допросят, он сообщит какую-то информацию и очистит свое доброе имя. Сам он не был полноправным членом коммунистической партии, но имел с ней разнообразные связи с самого юного возраста, чем гордился, поэтому сразу же узнал множество старых друзей. Там был Сутрисно, член партии, учивший его марксизму-ленинизму, когда он был моложе. Коротышка и увалень Сухада, его еще более давний друг, в неизменных очках, также находился там. Он состоял в Центральном комитете партии, забавный парень, всегда произносивший замечательные речи.

Это было практически воссоединение. Настроение было легкое, почти праздничное. Они принялись вместе петь революционные песни — не назло полиции, а просто из радостного единства.

Идем вперед бесстрашно,
Защищаем правое дело,
Вперед, вместе,
Конечно, мы победим.
Идем вперед, идем вперед,
Все вместе, все вместе.

Той ночью, когда все спали, увели двенадцать заключенных. Забрали Сутрисно. Забрали Сухаду. Забрали его друзей Камди, Сумарно и Сухарджо.

Больше они не вернулись. Завтрак на следующее утро есть было некому. Не было больше песен. Не было улыбок. Никто не разговаривал. Это было немыслимо. Это противоречило всему, что Саконо знал, во что верил, всей его жизни. Ведь военные и полиция — защитники революции! В Индонезии существует система закона и порядка, честного суда, сбора доказательств и справедливости. Он и с насилием-то почти не встречался за девятнадцать лет жизни, с самого своего рождения.

«Я не мятежник! Я никогда не держал в руках оружия! Я бы никогда не взбунтовался против своей страны! Я не сделал ничего плохого за всю свою жизнь!» — кричал Саконо снова и снова, но про себя, глубоко внутри своей головы, а тело его сжималось в ужасе от того, что он может оказаться среди тех, кого заберут следующими.

Что случилось с его друзьями? До Саконо доходили слухи, как и до всех в их регионе. Некоторых людей отвозили к реке Сераю посреди ночи. Им связывали руки и бросали в воду. Может быть, сначала в них стреляли. Или закалывали их. То, что происходят массовые убийства, стало очевидно. Скапливалось столько тел, что они перекрывали течение рек и распространяли по всей стране ужасное зловоние. Однако относительно того, кто был убит, где и как, среди выживших ходили лишь слухи.

Это была новая характеристика массового насилия. Людей не убивали на улицах — для их близких стало бы совершенно очевидно, что их больше нет. Их не казнили официально. Их арестовывали, и затем они исчезали под покровом ночи. Люди зачастую не представляли, живы ли еще их любимые, и это лишь усиливало парализующий страх. Может, они жаловались или бунтовали в тюрьме — и как раз это стоило их родным и близким жизни? Возможно, и их тоже теперь заберут? Несмотря на неопровержимые доказательства того, что происходят массовые убийства, человеческий инстинкт заставлял каждого цепляться за надежду спасти своего сына или дочь. Это парализует людей и делает массы намного более покорными — так их легче истреблять и легче контролировать. Историки, изучающие насилие в Азии, считают, что в тот раз насильственные «исчезновения» использовались впервые.

Кто осуществлял эти убийства? Как и в Ачехе, военные и полиция отводили арестованных в особые места по ночам и убивали. Однако очень часто нажимали на спусковой крючок или рубили мачете человеческую плоть не настоящие офицеры в форме.

У крупнейшей в стране мусульманской организации было молодежное крыло и вооруженное крыло, «Ансор» и «Бансер».

Это были аббревиатуры, но основатель «Бансер» сказал, что хотел, чтобы слово по звучанию напоминало «Панцер» (Panzer), знаменитый танк Гитлера. Он также сказал, что изучал работы Гитлера с 1964 г., чтобы узнать, как поступать с коммунистами. Эти группы участвовали в убийствах в Центральной и Восточной Яве. В Ачехе военные силой и угрозами заставляли совершать убийства попавших под подозрение граждан, политически неблагонадежных или изгоев общества. После они часто напивались вусмерть, чтобы не чувствовать ужаса содеянного. Что бы ни произошло, кто бы это ни сделал, почти все друзья Саконо были мертвы и повсюду громоздились тела.

Шестое ноября

Вашингтон, округ Колумбия. Госдепартамент получил телеграммы из Джакарты. Посольство США передало еще несколько отчетов об успехах армии. Сообщение заканчивалось следующими словами:

Е. Армейское информбюро также сообщило, что десантники (RPKAD) на бронированных автомобилях на въезде в город Джакарта (дата не указывается) оказались блокированы в пригородной деревне девятью «ведьмами» из связанного с КПИ женского «Гервани». Они оскорбляли их и отказывались пропустить. После того как десантники вежливо попросили их посторониться и сделали предупредительный выстрел в воздух, «непримиримость этих девяти ведьм из "Гервани" принудила военных к тому, чтобы вышибить из них дух».

3. Разное [sic!]. Положив начало, как мы предполагаем, массовому поветрию, Бандунг вчера переименовал часть своей главной улицы в бульвар Генерала Яни. Хорошо, что у него легко произносимое имя.

Грин

Двадцать второе ноября

Бойолали. Вооруженные силы нашли, арестовали и казнили Дипа Нусантара Айдита, лидера Коммунистической партии Индонезии в Бойолали (Центральная Ява) утром 22 ноября. Айдит находился в бегах с тех пор, как понял, что военные разыскивают его.

Армия объявила, что Айдит сознался в планах захватить власть в стране, и эта новость позже была напечатана в Newsweek. После выхода номера в Госдепартамент пришла телеграмма из посольства, в которой говорилось, что, по мнению персонала посольства, «невозможно поверить, будто Айдит сделал подобное заявление», поскольку, согласно версии военных, он якобы упоминал фальшивый документ, о котором «было совершенно точно известно, что он распространялся в рамках операции антикоммунистической черной пропаганды».

  • Книгу Винсента Бевинса «Метод "Джакарта". Антикоммунистический террор США, изменивший мир» (перевод Натальи Колпаковой) представляет издательство «Альпина нон-фикшн».
  • Американский журналист Винсент Бевинс обнаружил, что между 1945 и 1990 годами США тайно поощряли программы массовых убийств коммунистов, диссидентов и невооруженных гражданских лиц и что только благодаря чудовищным репрессиям им удалось скорректировать в выгодную для себя сторону вектор политического развития сразу на нескольких континентах. Забытые даже местным населением события в Индонезии, когда политики и спецслужбы иностранной державы сознательно обучили своих союзников государственному террору, — ключ к пониманию и модель процесса, который позволил США выиграть холодную войну и создать американоцентричный мир. Полная историй конкретных людей и конкретных семей книга «Метод "Джакарта"» — документальное и убедительное объяснение того, какими средствами, какой кровью и при помощи какой ошеломляющей фальсификации исторической памяти целых народов победила общепринятая сейчас картина мира.
  • Горькая правда Бевинса состоит не в том, что «Джакарта» случилась и больше никогда не повторится, но в том, что именно «Джакарта» сформировала наш мир и снова грядет: раз Америка действовала подобным образом, то и всем остальным тоже всё дозволено. Круг насилия замкнулся, и разорвать его может лишь осознание подлинной истории.

На нашем сайте читайте также еще публикации об Индонезии.

Polit.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!