2025-й: три в одном |
Юрий ПРОНИН |
18 Января 2025 г. |
Каждый год приносит круглые даты в мировой и отечественной истории. Даже если не уходить в седую древность и не стремиться охватить необъятное (то есть буквально все, что заслуживает внимания), то в 2025-м можно назвать как минимум три юбилея всероссийского масштаба. Первый из них – 200-летие восстания декабристов, которое приходится на декабрь наступившего года. Сейчас официально-государственная точка зрения на это событие поменялась с безусловного плюса на модное «не все так однозначно», а то и на минус. Художественным воплощением нового отношения к драме (или трагедии) на Сенатской площади стал кинофильм «Союз спасения», вышедший в прокат несколько лет назад. Смена вех в отношении восставших вызвана, прежде всего, нынешней ситуацией. Ибо все, что связано с декабристами, в принципе можно подверстать под «цветную революцию», ведущую Россию в сторону Запада, а значит, и навязанную оттуда. Сейчас «оранжистов» видят за каждым углом, а потому Пестель, Рылеев, Каховский и иже с ними уже не выглядят героями. Зато сторонники формулы «православие, самодержавие, народность» опять ко двору. Но и заклеймить декабристов как агентов британской или французской разведки все-таки не хватает решимости (быть может, пока). Ибо в противовес «оранжевым миражам» и «несмышленым дворянам, которых использовали втемную» идут внутренние, причем глубокие проблемы российского бытия. В самом деле, победи тогда восставшие, особенно их умеренное крыло, и Россия бы через несколько десятилетий выглядела совсем иначе, чем получилось в реальности. И едва ли проиграла бы в середине XIX века Крымскую войну. Даже так: этой войны с большой долей вероятности вообще бы не случилось. Не говоря уж о кровавых событиях 1917 года и последующей эпохи. Тут самое время ответить сторонникам давней, но крайне спорной формулы «история не терпит сослагательного наклонения». Да, не терпит в смысле, что невозможно практически вернуться назад, чтобы «переиграть» именно те, уже произошедшие события. Нет, терпит, ибо изучение альтернатив применительно к прошлому помогает нам понять, какие шансы и почему были упущены. Нет, терпит, так как, обсуждая былое, мы понимаем, как нельзя и как нужно действовать в ситуациях будущего, похожих (пусть и не на сто процентов) на расклады минувшего. Двигаемся дальше. Исполняется 120 лет Первой русской революции 1905 года. Кровавое воскресенье, забастовки по всей стране, броненосец «Потемкин», манифест 17 октября, созыв первой думы, баррикады в Москве – как оказалось, это была всего лишь прелюдия к Февралю и Октябрю через 12 лет, а затем Гражданской войне и более чем 70 годам Советской власти (или, если угодно, большевистскому эксперименту). Безусловно, к 1905-му Россия уже опоздала с реформами. Сначала Александр II, затеяв перемены, заплатил за них своей жизнью, затем Александр III, которого сейчас принято хвалить, ударил по тормозам в общественно-политической сфере и даже сдал назад, а Николай II как личность вообще не соответствовал объему и сложности задач, стоящих перед страной. Поэтому в политическом отношении страна явно шла к потрясениям, несмотря на попытки некоторых политиков (в первую очередь Столыпина) предотвратить катастрофу. Но шанс все-таки был: чуть энергичнее, чуть последовательнее в управляемом «развинчивании гаек» – и, опять-таки, Россия, несмотря на проигрыш войны с Японией, стала бы иной, чем в реальности. И, наконец, буквально каноническая дата – 80-летие Победы в Великой Отечественной войне. О подвиге Советского Союза, Красной армии и тружеников тыла сказано столько, что едва ли стоит повторять. Мало того, с годами крепнет ощущение перебора, перекоса и даже фальши. Речь о том, что суровые испытания тех лет предстают в официальной версии буквально застывшей, позолоченной догмой, не подлежащей даже в частностях сомнению и обсуждению. Между тем «пятна на солнце» не принижают, а наоборот, подчеркивают значение Великой Победы. Ибо правда колоссальных испытаний и потерь не может быть позитивной на «все сто», а иначе это неправда. Увы, историю Великой Отечественной и Второй мировой войны опять наполнили голословными шаблонами и обвинениями. Кроме того, сейчас многие размышления о тех событиях криминализованы, то есть, по существу, выведены из научно-исследовательского, художественно-публицистического оборота и «подведены под статью». Чтобы, понимаешь, никаких «разговорчиков в строю». Ведь для кого-то история (наука о прошлом) – не больше, чем служанка сегодняшней политики: одно выпятим, о другом умолчим, чтобы уже теперь, в XXI веке, приподнять себя и заклеймить противника. Собственно, спорить о тех или иных вопросах истории, политики, экономики можно бесконечно. Но есть и другой вариант, без версий и альтернатив: мол, для народа это слишком сложно, размывает единственно правильный курс, порождает сомнения и брожения, «сбивает прицел». Хотя, согласно Экклезиасту, все это – подобные запреты и ограничения – уже было до нас, и ошибается тот, кто считает современность чем-то неизведанным и впервые происходящим.
|
|