ЗДРАВСТВУЙТЕ!

НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-05-02-02-24-06
Максим Галкин*, признанный в России иностранным агентом, разместил в соцсетях фотографию своей жены, Аллы Пугачевой, после душа.
-90-
Некогда суперпопулярную певицу Таню Овсиенко заподозрили в алкогольной зависимости. Поводом для этого стал её уставший вид и неуверенная походка на некоторых...
2024-04-20-16-19-40
Звезда фильма «Виват, гардемарины!» Михаил Мамаев отправился добровольцем на СВО в конце 2022 года. Там он стал военкором и собирал материал для собственного...
2024-05-04-17-39-14
Стас Михайлов довольно долго шёл к признанию и в конце концов добился статуса суперзвезды. Но как известно, у всего есть свои плюсы и минусы.
2024-04-18-18-36-18
Совсем недавно молодая супруга Евгения Петросяна Татьяна Брухунова призналась, что снова стала мамой. Судя по всему, дочь Матильда родилась 13 октября прошлого...

Настоящий министр

Изменить размер шрифта

21 марта исполнилось 65 лет Сергею Лаврову. И хотя у нас в постсоветские годы сложилась традиция не отмечать юбилеи государственных деятелей (сказалась аллергия на громкие чествования в последние брежневские годы, да и настоящих государственных мужей у нас долгое время не было), глава МИДа относится к тому типу личностей, ради которых можно и нарушить этот принцип. К тому же он сам сочетает в себе как верность школе, так и независимый характер.

Лавров — редкий пример москвича по рождению в нынешнем высшем руководстве страны, большая часть которого относится к питерскому призыву. Интересно, что он при этом продолжает и другую традицию, сложившуюся, правда, случайно — четыре из семи последних министров иностранных дел связаны с Грузией. Сначала, еще в СССР, во главе МИДа встал Эдуард Шеварднадзе, потом, после перерыва на Бессмертных, Панкина и Козырева, на Смоленской оказался выросший в Тбилиси Евгений Примаков, которого сменил Игорь Иванов (фамилия матери Сагирашвили). Вслед за ним пришел Лавров, отцом которого был тбилисский армянин Калантаров (Лавров — фамилия отчима).

Другая, гораздо более важная традиция, которой наследует Сергей Викторович, — это отечественная школа сильных министров иностранных дел. За четыре с половиной века существования внешнеполитического ведомства его возглавляли такие мощные фигуры, как Никита Панин и Александр Горчаков, и уже сейчас ясно, что Лавров обеспечил себе место как минимум среди трех крупнейших руководителей МИДа за последние сто лет — наряду с Вячеславом Молотовым и Андреем Громыко.

Именно к школе Громыко и принадлежит Лавров — когда в 1985‑м Андрей Андреевич закончил свое 28-летнее пребывание на посту министра, 35-летний советник постоянного представительства СССР при ООН в Нью-Йорке вряд ли представлял себе, что когда-нибудь займет его место. Тем более, тогда главой МИДа был назначен Шеварднадзе, не имевший к дипломатии вообще никакого отношения (что, впрочем, и нужно было Горбачеву). Лавров почти все 80‑е провел в США — после семи лет работы он вернулся в Москву в 1988-м, продолжив работу в центральном аппарате ведомства. Распад СССР, который он встретил в должности начальника управления, убил как советский МИД, так и самостоятельную внешнюю политику. На ее обломках, уже весной 1992-го, в козыревском ведомстве профессионал Лавров стал заместителем министра. Но надолго в несамостоятельной тогда Москве не задержался и уже спустя два года снова уехал в Нью-Йорк, став постпредом при ООН, где и проработал следующее десятилетие (в общей сложности он прожил в Штатах 17 лет).

Интересно, что практически всю свою доминистерскую карьеру (не считая первых четырех лет, проведенных после окончания МГИМО в Шри-Ланке) Лавров занимался не какой-то страной или регионом, а общей тематикой — международными организациями. Работа в ООН давала возможность погружаться во все аспекты глобальной политики — и даже в 90-е, когда от России практически ничего не зависело, позволяла держать руку на пульсе, оттачивая личное мастерство переговоров и дискуссий, наблюдать за тем, как ведут себя США на публичной сцене международного театра. Долгие годы работы за океаном позволили Лаврову прекрасно узнать и госдеповскую элиту — многие ее представители прошли через ООН.

Все это пригодилось Лаврову в нулевые — когда Россия стала возвращаться в «большую игру», а сам он в 2004‑м возглавил МИД и постепенно стал символом российской внешней политики. Министр иностранных дел при сильном руководителе страны — в первую очередь исполнитель. Но и самостоятельный характер Лаврова, и умение Путина слушать и собирать сильных специалистов позволили достичь того правильного сочетания, когда качества и опыт одного дополняются качествами и опытом другого. Лавров давно уже не просто главный переговорщик с внешним миром — он полноправный соавтор путинской внешней политики, наряду с Сергеем Ивановым и Николаем Патрушевым. Ключевой задачей послеельцинского периода стало восстановление не просто международного престижа России, а ее места на мировой арене — в ситуации, когда многим казалось, что наша страна уже выброшена из разряда великих держав.

Эта политика могла проводиться только единомышленниками — при всем том, что, конечно же, даже внутри этой четверки существовали разные взгляды на те или иные тактические шаги. Важно, что ни у кого из них не было иллюзий в отношении американских «партнеров» — тот же Лавров прекрасно понимал, с кем имеет дело. Это вовсе не означает, что он не был искренним, когда пытался выстраивать отношения с Райс, Клинтон или Керри — но он всегда был готов только к равноправному диалогу, а не разговору сильного со слабым. Относительное в сравнении с США отставание России (финансовое, пропагандистское на определенном этапе — военное) компенсировалось уверенностью Путина и Лаврова в том, что страна не вечно будет находиться в таком положении и что даже в этой ситуации нужно изыскивать любые возможности для последовательного отстаивания национальных интересов. Кроме того, Лавров, как и Путин, понимает, что США надорвались в попытке построить однополярный мир — и это дает России дополнительные возможности как для возвращения на первые роли, так и для выстраивания нового баланса сил. Путин — дзюдоист, который знает, как обернуть энергию противника против него самого, а Лавров — дипломат, умеющий находить уязвимые точки у оппонента и ловко, но настойчиво продвигать свои интересы.

Последние два года глава МИДа работает со страшной нагрузкой — сначала был сирийский кризис, потом Украина. На нем сосредоточилась не только большая часть контактов с Западом — замкнулись практически все официальные отношения с США. После того, как Путин потерял остатки доверия к вице-президенту Байдену, а следом убедился, что Обама не только не берет на себя ответственность, но и избегает контактов, разговор между Россией и США сузился до формата Лавров — Керри. И хотя наши страны находятся в состоянии экономического, пропагандистского и геополитического противостояния, полного разрыва и отказа от попыток согласования интересов по ряду региональных проблем (например, корейская или иранская) еще не произошло. В этих условиях переговоры Керри и Лаврова — последний оставшийся канал связи на высоком уровне.

Эти двое еще могут говорить друг с другом. Личностный фактор очень важен в глобальной политике — поэтому как бы резко два министра ни высказывались один о другом за глаза, между ними, по-видимому, все же сохранился тот минимальный уровень доверия, без которого любые переговоры становятся вовсе бессмысленными.

Пример отношений Лаврова с Керри показателен не только тем, что он останется в истории мировой дипломатии, но и как иллюстрация профессиональных качеств главы российского МИДа. Ведь понятно же, что Лавров на порядок лучше, чем Керри, понимает и чувствует своего визави — уровень его понимания американской внешней политики и американской элиты просто несопоставим с тем, что есть у Керри в отношении России и нашего руководства. А значит, только за счет этого Лавров оказывается в более сильной переговорной позиции — что, в свою очередь, работает на интересы страны. В этом и есть сила отечественной дипломатической школы — умение ставить себя на место другой стороны, знание ее мотивов, образа мысли и манер. Впрочем, это касается не только нашей дипломатии — Достоевский ведь отмечал, что русский человек отзывчив, что он всечеловек. Дипломат просто сочетает в себе это качество с максимально трезвым реализмом и прагматическим подходом, с умением просчитать геополитические комбинации в каждой отдельной партии и общем замысле. И все ради одного — отстаивания и продвижения русских национальных интересов. С днем рождения, Сергей Викторович!

По инф. portal-kultura.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!