ЗДРАВСТВУЙТЕ!

НА КАЛЕНДАРЕ

Брежневская эпоха: время власти стариков

По инф. polit.ru   
28 Ноября 2022 г.
Изменить размер шрифта

Чем характеризовалась брежневская эпоха? Ее называли «геронтократией» (властью стариков), поскольку в этот период проявилось старение партийного аппарата. При Брежневе средний возраст членов Политбюро превысил отметку в 70 лет.

Брежневская эпоха – власть стариков

Еще одной характеристикой этой эпохи стал процесс образования и окостенения во властных структурах, центральных и региональных, замкнутых патримониальных сообществ — клик или кланов, сплачивающихся вокруг партийного руководителя. Об этом и многом другом интересном можно прочитать в книге Эмиля Панина. Ниже приводится одна из глав.

Эпоха застоя: прелюдия распада СССР (1964–1985)

«Золотой век» советской бюрократии и клановой коррупции

Как только ни называли историки время брежневского руководства партией и страной: эпохой «застоя» или «стабильности», периодом «развитого социализма» или «геронтократии»1. Известны и другие броские характеристики этого времени, в их числе и определение «золотой век советской номенклатуры» — высшей партийной бюрократии, касты руководителей2. Действительно, никогда ранее этот социальный слой не имел в Советском Союзе столь благоприятных условий для самосохранения. После сталинских чисток и хрущевской перетряски кадров, в эпоху «развитого социализма» для номенклатуры наступило время ее наивысшего расцвета и безопасности, в особенности для региональной партийной элиты — руководителей республиканских, краевых и областных компартий. Их роль в номенклатуре ЦК КПСС значительно возросла именно в это время3. Одной из важных предпосылок этого процесса стала операция по отстранению от власти лидера партии Н. С. Хрущева на Октябрьском 1964 года Пленуме ЦК КПСС. К нему серьезно готовились Брежнев и другие инициаторы этого бескровного дворцового переворота4. Для того чтобы гарантированно привлечь на свою сторону региональных членов ЦК, организаторы Пленума внесли на его рассмотрение предложение об отмене в Уставе КПСС требования обязательной сменяемости и ротации кадров выборных партийных органов. Как свидетельствуют историки, именно это решение Пленума было принято с наибольшим энтузиазмом его региональными участниками, что, помимо других обстоятельств, обеспечило Л. Брежневу их всеобщую поддержку. Это решение впоследствии обусловило беспрецедентную несменяемость бюрократии на руководящих постах в партийном аппарате, в министерствах и ведомствах.

При Хрущеве первых секретарей республиканских ЦК уже не расстреливали, как при Сталине, но меняли часто. Только в одной Казахской СССР за 10 лет (с 1953 по 1964 год) сменилось восемь первых секретарей ЦК КП республики, а с 1964 года Д. А. Кунаев (соратник Брежнева по его работе в Казахстане) возглавил республику на 22 года5. В эту же эпоху Ш. Рашидов сел на партийный «престол» в Узбекистане на 24 года, так же как и его коллега Т. Усубалиев в Киргизии. Немногим меньше удержались на вершине партийной иерархии Д. Расулов в Таджикистане (21 год) и И. Бодюл в Молдавии (19 лет).

Брежневскую эпоху не случайно стали называть «геронтократией» (власть стариков), поскольку в этот период, как никогда ранее и позднее, проявилось старение партийного аппарата. При Сталине средний возраст членов Политбюро был около 50 лет, при Брежневе он превысил отметку в 70 лет, и лишь в годы перестройки (1985–1991) средний возраст лидеров КПСС стал снижаться6.

Еще одной характеристикой этой эпохи стал процесс образования и окостенения во властных структурах, центральных и региональных, замкнутых патримониальных сообществ — клик или кланов, сплачивающихся вокруг партийного руководителя. А. И. Фурсов полагает, что брежневский период стал временем «олигархизации коммунистической власти» — срастания партийно-хозяйственных кланов с преступными группировками в теневой экономике во многих регионах, слабо контролируемых из центра7. Многолетние руководители республик имели возможность годами подбирать себе и «под себя» удобных соратников, формируя устойчивые сообщества, похожие на мафиозные семьи. Брежнев показывал в этом пример, окружив себя выходцами из тех регионов, где он прежде работал. Так, в Политбюро возникли группировки, получившие в литературе названия «днепровская», «молдавская» и «казахстанская» мафия.

По мнению А. Некрича, впервые термин «мафия» применительно к руководству компартии появился в 1981 году в Польше при расследовании комиссией ЦК ПОРП деятельности уже свергнутого к тому времени первого секретаря этой партии Эдварда Герека. Именно его группировку польская контрольная комиссия назвала «партийной мафией», а потом, уже в годы горбачевской перестройки, термин «партийно-государственная мафия» появился и в СССР8.

В брежневскую эпоху термин «мафия» не использовался применительно к партийным кадрам, однако опасность появления местнических, клановых группировок и их криминализации стала осознаваться уже тогда, в том числе и в Кремле. Косвенным свидетельством этому стало назначение офицеров сил правопорядка на посты глав партийных организаций республик Кавказа. В 1969 году в Азербайджане на пост первого секретаря ЦК КПА был назначен бывший председатель республиканского КГБ генерал Гейдар Алиев, а в 1972-м в Грузии на аналогичный пост был выдвинут Кремлем бывший министр внутренних дел генерал внутренних войск Эдуард Шеварднадзе. Да и готовность большинства членов Политбюро избрать в 1982 году бывшего главу КГБ СССР Ю. В. Андропова в качестве преемника Л. И. Брежнева отражала, на наш взгляд, стремление значительной части советского руководства остановить падение государственной дисциплины и роста коррупции в стране.

За год до смерти Брежнева в Политбюро поступила записка влиятельного Комитета партийного контроля ЦК КПСС от 21 мая 1981 года «Об усилении борьбы со взяточничеством в 1975–1980 гг.». В ней указано, что в 1980 году было выявлено более 6 тысяч случаев взяточничества на высоком партийно-правительственном уровне, а масштабы коррупции возросли на 50% за пять лет. Здесь же приводились факты осуждения заместителей министров правительства СССР и министров союзных республик, а также сотрудников партийных аппаратов вплоть до уровня секретарей райков и горкомов КПСС9. Более высокий ранг хозяйственной и партийной номенклатуры был тогда недосягаем даже для партийного контроля ЦК партии. Так, в середине 1970-х годов КГБ СССР по инициативе Андропова начал расследование рыбно-икорного дела в магазинах фирмы «Океан», но оно было оборвано в 1979 году, как только обнаружилась связь с персонами, опекаемыми лично генеральным секретарем, а именно министром рыбной промышленности Ишковым и первым секретарем Краснодарского крайкома Медуновым. В 1981 году КГБ начал расследование «хлопкового дела» в Узбекистане, однако и оно было быстро заморожено, как только стала выявляться его связь с высшим руководством республики, а какие-то нити потянулись в Москву, к окружению умирающего Брежнева10.

В это время многие поступавшие с мест сигналы гасились в самом Кремле, особенно если они задевали членов семьи вождя (сына — Юрия Брежнева, дочери — Галины Брежневой и ее мужа — Юрия Чурбанова и др.), а также протеже Брежнева, например И. Бодюла, Д. Кунаева, С. Медунова, Ш. Рашидова. Однако негласно расследования в отношении всех названных персон проводились по инициативе Андропова как главы КГБ СССР, а после смерти Брежнева и избрания Андропова на пост Генерального секретаря ЦК КПСС (ноябрь 1982 года) расследования злоупотреблений властью в республиках радикально активизировались. Андроповым были инициированы «Краснодарское дело» (также известное как «Медуновское дело»), и «Рыбное дело», затрагивающее Министерство рыбного хозяйства и власти ряда регионов. Тогда же начались расследования в Казахстане в рамках операции «Паутина». Это расследование, выявившее связи руководства республики с незаконной деятельностью в металлургической промышленности Карагандинской области, было остановлено в 1984 году после смерти Андропова, но в 1989–1990 годах вновь возобновлено — в итоге 25 руководителей высокого уровня были привлечены к уголовной ответственности за взяточничество и казнокрадство11.

Незадолго до смерти Андропова, в феврале 1983 года, Политбюро ЦК КПСС приняло постановление об особом внимании Генеральной прокуратуры к расследованию «Хлопкового дела», но и это расследование затормозилось с очередной сменой вождя, во время правления К. У. Черненко, и вновь активизировалось лишь при Горбачеве, которого избрали лидером голосами членов Политбюро, заинтересованных в продолжении линии Андропова на реформирование партийно-государственного аппарата. 23 апреля 1985 года в Москве состоялся Пленум ЦК КПСС, на котором Михаил Горбачев сообщил о планах реформ. Тогда впервые появился новый термин — «перестройка», хотя в ее программе доминировали прежние андроповские мотивы: «повсеместно повысить организованность и дисциплину, коренным образом улучшить стиль деятельности партии»12.

Клановая олигархия и ее вклад в дезинтеграцию СССР

Клановый и олигархический характер власти в союзных республиках подталкивал процесс дезинтеграции Союза во многих отношениях. Мы рассмотрим лишь несколько таких факторов.

Обособление в целях бесконтрольности. Правление региональных партийных вождей, хоть и было неограниченным по времени, но над многими из них нависала угроза обвинений в коррупции и в других злоупотреблениях властью, поэтому местная номенклатура постоянно стремилась к самозащите и отгораживанию от контролирующих органов союзного центра. Путей такой самозащиты было немного. Во-первых, вовлечение в коррупцию влиятельных лиц в центре (Юрий Чурбанов, первый заместитель министра МВД СССР и зять Брежнева, признал на суде по «Хлопковому делу» ряд эпизодов получения взяток от узбекских чиновников)13. Во-вторых, некоторое обособление от центра региональных систем государственного контроля, прежде всего за счет расстановки «своих» протеже на посты глав местных силовых структур. Правда, примеры Г. Алиева и Э. Шеварднадзе показывают, что не всегда «свои» кадры выручали местных руководителей, поскольку некоторые региональные силовики больше делали ставку на центр, чем на свое региональное начальство. Вместе с тем длительная карьера Кунаева, Бодюла, Рашидова и многих других лидеров советских республик показывает, что в большинстве случаев местные органы правопорядка вовлекались в состав региональной олигархии, «семьи» и такие номенклатурные группировки создавали условия для регионального обособления.

Бюрократический национализм. Стремление многолетних правителей республик опереться на «свои кадры» стимулировало в ряде республик преимущественное привлечение представителей местных национальностей на руководящие должности в регионе. Для кого-то из республиканских лидеров эта практика закончилась снятием с должности. Например, проявления национализма ставились в вину члену Политбюро П. Е. Шелесту при его отстранении от руководства Украинской ССР14.

Но отношение центра к «национализму» республиканских лидеров из числа «друзей Брежнева» было более снисходительным. Так, в Казахстане за годы правления Кунаева произошла кадровая «казахизация» системы партийно-государственного управления и высшего образования. К середине 1980-х годов доля казахов в вузах города Алма-Аты, в котором казахи составляли лишь 20 % населения, превышала три четверти как среди студентов, так и среди преподавателей. Например, в феврале 1986 года казахи составляли 75,8 % всех студентов Казахского государственного университета15. Доля этнических казахов среди партийного руководства была намного выше их доли среди «рядовых» коммунистов Компартии Казахской ССР, где преобладали этнические русские. Так, в 1981 году этнические казахи составляли только 38,6 % коммунистов в Казахстане, а среди членов ЦК Компартии Казахской ССР — 54 %, в составе первых секретарей обкомов — 61 %. В итоге к середине 1980-х годов этнические казахи доминировали в администрациях, высшем образовании, науке и культуре Казахской ССР. В то же время доля казахов, занятых в промышленном производстве, фактически была заморожена: в 1959 году она составила 18,3 %, в 1979-м — 18,9 %, и лишь к концу 1980-х доля титульной национальности в указанных отраслях увеличилась до 20,1 %16. Огромные этнические перекосы в сфере образования, управления и занятости стали одним из оснований для претензий к Кунаеву со стороны союзного руководства в «постбрежневские» времена. В специальном постановлении ЦК КПСС от 1986 года отмечалось:

Руководящие органы республики устранились от целенаправленного формирования национальных кадров рабочего класса. <...> Сократился удельный вес казахов среди рабочих промышленности, особенно в угольной и металлургической отраслях17.

В 1987 году новый партийный лидер Казахстана Колбин отмечал, что не только в промышленности, но и в производственной сфере сельского хозяйства кадров «хронически не хватает», зато в сфере управления республикой заметно значительное преобладание национальных кадров18.

Региональные амбиции. Преференции для повышения социально-статусных позиций национальных кадров высшей бюрократии в ряде союзных республик, сложившиеся в брежневскую эпоху, создавали условия для роста амбиций региональной элиты, сыгравших немалую роль в последующей дезинтеграции СССР. Значительную роль в культивировании таких амбиций сыграл процесс форсированного «стирания» социальных различий между республиками, который во многом носил имитационный характер и сопровождался ростом доли людей с высшим образованием, не адекватным ни уровню их реальных знаний, ни социально-экономическим потребностям республик. Этот процесс зачастую порождал и завышенные представления о возможностях самостоятельного развития «своего» региона.

Национальные амбиции до сих пор препятствуют верным оценкам исторического прошлого ряда республик и пониманию реальных истоков многих общественных проблем, возникавших в советское время и воспроизводящихся ныне. Так, знаменитые коррупционные преступления советского времени в Среднеазиатском регионе сегодня все чаще оцениваются только как результат имперской политики союзного центра, без учета связи коррупции с местными патримониально-олигархическими формами государственного управления и вертикально-клановой структурой власти в республиках СССР. Такой вывод напрашивается после изучения оценок «Хлопкового дела» в социально-экономической истории Узбекистана 1980-х годов влиятельным узбекским историком19, но также и на основе анализа действий властей этого государства. Президент Узбекистана Каримов в год своего первого избрания на пост главы независимого государства (1991) немедленно помиловал всех осужденных по «Хлопковому делу», отбывавших наказание на территории республики20. Возможно, есть прямая связь между снисходительным отношением властей республики к советским коррупционерам и безудержным подъемом коррупции в постсоветском Узбекистане21. К тому же и несменяемость власти в республике примерно такая же, как в советские времена.

Весьма однобоко оценивают историю советского государственного управления в национальных республиках и некоторые российские эксперты, также сводящие эту проблематику к советскому империализму. Например, петербургский этнолог Зинаида Сикевич, оценивая кадровые решения М. С. Горбачева, пишет:

Уже в декабре 1986 г. замена казаха Кунаева на посту первого секретаря ЦК компартии Казахстана на русского Колбина вывела на улицы местных студентов с антирусскими лозунгами. Этим непродуманным назначением Горбачев поступил вопреки неписаной норме советской системы, когда республиканскую парторганизацию мог возглавлять только представитель титульного народа22.

Эта оценка крайне неточна во многих отношениях, прежде всего фактографически, поскольку в Советском Казахстане не было традиции назначать казаха в качестве главы республиканской компартии и до Кунаева, в послевоенное время, этот пост занимали преимущественно не казахи, среди них: Пономаренко, Борков, Брежнев, Яковлев и Беляев. Но еще важнее другое — критики этого конкретного кадрового решения Горбачева не упоминают о вынужденном и экстренном характере замены Кунаева, который был снят с должности за выявленные многочисленные злоупотребления властью. Острая необходимость борьбы с коррупцией и, шире, с кланово-патримониальной системой власти, сложившейся в Средней Азии и Казахстане, вынудили вначале Андропова, а затем и Горбачева идти на непопулярные меры по срочному обновлению республиканских кадров управленцами, не связанными с кланово-коррупционной системой, сложившейся за десятилетия правления среднеазиатских лидеров (Рашидова, Кунаева, Усубалиева и др.).

Наконец, стоит подумать и о том, была ли демонстрация против назначения Колбина стихийной и народной. В Казахстане самодеятельные демонстрации в советское время были крайней редкостью — их пресекали в зародыше, а если милиция разрешала скопление людей в центре города, то чаще всего это кому-то в верхах было нужно. В 1986 году клан Кунаева по понятным причинам был решительно недоволен смещением своего патриарха и подтолкнул демонстрации не столько против Колбина, сколько в защиту прежнего правителя. А, например, в июле 1979 года якобы «народная демонстрация протеста» в Целинограде сорвала создание в Казахстане немецкой автономии. Эта демонстрация национальных чувств нужна была Кунаеву, который иным способом не мог противиться решению, принятому в Политбюро ЦК КПСС23.

В целом в Среднеазиатском регионе позднесоветского периода национальная окраска чаще всего искусственно придавалась демонстрациям, умело и скрытно организованным властями. Такого рода манипулируемую активность в интересах правящих кланов мы назвали «бюрократическим национализмом», который имел мало общего с реальным, низовым самодеятельным национализмом, почти всегда нелегальным и в той или иной мере вступавшим в противоречие с властью, в том числе и с республиканской. Такой низовой, подпольный национализм чаще всего переплетался с диссидентским движением.

1. Эпоха застоя, или «развитого социализма», — клише, используемое в исторической периодизации для обозначения более чем 20-летнего периода правления трех генеральных секретарей ЦК КПСС Брежнева, Андропова и Черненко с 1964 по 1985 г., предшествующего периоду реформ — перестройке.

2. Некрич А. М. Золотой век номенклатуры // Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал: В 2 т. Т. 2. Апогей и крах сталинизма. С. 400–445.

3. Мохов В. П. Эволюция региональной политической элиты России (1950–1990 гг.). Пермь, 1998. С. 38–41.

4. Артизов А. Н., Сигачев Ю. В. В октябре шестьдесят четвертого: смещение Хрущева. Источниковедческие и историографические заметки. М.: Университет Дмитрия Пожарского, 2020.

5. Руководители Казахстана (1928–2003) // Время Востока. URL: https://web.archive.org/web/20190101070731/http://easttime.ru/countries/topics/1/3/33.html.

6. Геронтократия — застой в СССР // История России. URL: https://istoriarusi.ru/cccp/gerontocratiya.html.

7. Фурсов А. Леонид Брежнев и его эпоха. 2009. 10.05. URL: http://andreyfursov.ru/news/leonid_brezhnev_i_ego_ehpokha/2009-05-19-22.

8. Некрич А. М. Золотой век номенклатуры... С. 400–445.

9. Борьба с коррупцией в государственных органах Республики Казахстан: Учебное пособие / Под ред. Е. О. Алауханова. Алматы, 2008 (Раздел 1.2. История борьбы с коррупцией в Республике Казахстан). URL: https://allpravo.ru/library/doc101p0/instrum6770/item6776.html.

10. Дульнев М. В. Коррупция и борьба с ней в Советском государстве в 1917–1991 гг.: (историко-правовое исследование) / Московский университет МВД России. М., 2008.

11. Борьба с коррупцией в государственных органах Республики Казахстан...

12. Апрельский Пленум ЦК КПСС 1985 года // РИА "Новости". 2010. 23.04. URL: https://ria.ru/20100423/225974123.html.

13. Суд над зам. министра внутренних дел Юрием Чурбановым и другими по обвинению в коррупции (эпизод «Хлопкового дела»), 1988 // Эхо Москвы. URL: https://echo.msk.ru/programs/netak/2480337-echo/ (дата обращения 20.06.2021).

14. Шаповал Ю. И. Пётр Шелест. Серия: Биография и мемуары. Харьков: Фолио, 2013.

15. Казиев С. Ш. Советская национальная политика и проблемы доверия в межэтнических отношениях в Казахстане (1917–1991 годы): Дис. ... д-ра ист. наук. М., 2015. С. 433–434.

16. Скалей Е. Как экономика повлияла на всю историю Казахстана (часть 7) //365 Info. 2019. 21.02. URL: https://365info.kz/2019/02/kakekonomika-povliyala-na-vsyu-istoriyu-kazahstana-chast-7.

17. Казиев С. Ш. Советская национальная политика и проблемы доверия в межэтнических отношениях в Казахстане... С. 439.

18. Там же.

19. Юнусова Х. Э. Социально-экономические процессы и духовная жизнь в Узбекистане в 80-х годах XX века: Автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Ташкент: [Академия наук Республики Узбекистан — Институт истории], 2009. С. 37.

20. Злотницкая В. Адылов выпущен на волю // Власть. 1991. 30.12. № 50 [94].

21. Pain E., Sharautdinova D. Features of Bureaucratic Hierarchy and Corruption in Clannish Societies // Social sciences. 2017. Vol. 48. № 2. P. 101–113.

22. Сикевич З. В. Противоречия советской национальной политики: размышления эксперта // Вестник СПбГУ. Социология. 2017. Т. 10. Вып. 3. С. 323.

23. Рыскожа Б. Почему 30 лет назад в Казахстане пытались создать Немецкую автономию // Радио Азаттык. 2009. 14.07. URL: https://rus.azattyq.org/a/nemeckaja_avtonomia_v_Kazakhstane/1775802.html.

Книгу Эмиля Паина «Этничность, нация и политика. Критические очерки по этнополитологии» представляет издательство «Новое литературное обозрение».

Историю политических процессов в Российской империи, формирование советской государственности, ее последующий распад, события, происходящие в современной России, трудно рассматривать в отрыве от интересов различных национальных и этнических сообществ, из которых состояло государство в разные периоды своего существования. Книга Эмиля Паина посвящена проблемам этнополитологии и обобщает более чем сорокалетние исследования и наблюдения ее автора. Первая часть («Теория») посвящена дискуссионным вопросам о сущности этнических и национальных явлений в их связи с политическими факторами. Автор предлагает свою интерпретацию известных подходов к изучению этничности и нации, а также свои теоретические концепции, в частности такую, как «имперский синдром». Во второй части книги («История») представлен анализ радикальных колебаний этнонациональной политики в СССР и в современной России с позиций авторской теории «этнополитического маятника». В третьей части («Практика») проанализированы ключевые концепции этнополитического управления в полиэтнических обществах и предложены некоторые корректировки современной российской национальной политики в свете парадигмы управления культурным разнообразием.

Кто как видит и описывает брежневскую эпоху. А очень многие люди в нашей стране, особенно представители старшего поколения, с теплом и ностальгией вспоминают те времена. Было тогда чем гордиться. Чего стоила, например, мощнейшая социалка, которой в современном исполнении до прошлого уровня просто как до Луны.

На нашем сайте читайте также:

Polit.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!