НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-26-18-01-15
Народная артистка СССР София Ротару на своей странице в соцсети опубликовала фото с кладбища. 23 октября певица посетила могилу мужа Анатолия Евдокименко, похороненного в...
2024-10-25-18-36-10
Известная певица Таисия Повалий уже несколько лет проживает в Москве, много гастролирует по России и участвует в различных проектах.
2024-11-08-04-50-04---
Глава поселка Чернышевский в Мирнинском районе Якутии, Артем Ширшов, объяснил людям задержку в выплате зарплаты "запоем" бухгалтера.
2024-11-06-18-32-25
Юлия Барановская и Александр Гордон уже много лет работают вместе. Их по праву считают одними из лучших телеведущих на российском телевидении.
2024-10-28-04-10-18
Бывает, к сожалению, в жизни так, что дети решаются на самоубийство. И нередко потом к религиозным деятелям люди обращаются с вопросом о возможности отпевания таких...

Французские гризетки: изысканные маркизы, живущие трудом рук своих

23 Декабря 2019 г.

Что сделало Париж мировой столицей моды? На этот вопрос в своей книге отвечает известный историк моды, директор музея Института технологии моды в Нью-Йорке Валери Стил. Ниже предлагается отрывок из книги, посвященный французским гризеткам

 Изящные уличные герцогини и изысканные маркизы, живущие трудом рук своих: это все о французских гризетках

Женщина-работница как художница, аристократка и эротическая фантазия

Хотя герои Бальзака предпочитали ярких женщин, например, актрис или герцогинь, другие авторы полагали, что «самым парижским» «детищем Парижа» была гризетка, занимавшая особое место в пантеоне парижских типов и в истории парижской моды. По мнению Жюля Жанена, подобное создание невозможно встретить нигде в Европе (и даже в самой Франции), кроме Парижа. Луи Гюар в очерке «Физиология гризетки» описывал ее как «молодую девушку от шестнадцати до тридцати лет, которая работает всю неделю и веселится по воскресеньям. Ее ремесло — швея, изготовительница искусственных цветов, перчаточница, шляпница».

Название «гризетка» восходило к XVIII веку и содержало отсылку к грубому серому платью девушки из простонародья; хотя Мерсье упоминает о гризетках, полноценной составляющей парижского фольклора они стали лишь в 1820–1830-е годы, когда гризетка в компании со студентом-любовником появилась в «Сценах из жизни богемы» Мюрже и стала персонажем эротических иллюстраций, таких как «Дни студента». Согласно описаниям Гюара и Жанена, ее отличительным атрибутом было не серое шерстяное платье, а скорее, маленькая розовая шляпка с лентами и прочие «уловки незатейливого кокетства». Несмотря на бедность и скромную дешевую одежду, гризетка симпатична и умна. В мифологии «дам полусвета» гризетка считалась предшественницей более меркантильной лоретки периода Июльской монархии и скандально известной экстравагантной светской кокотки эпохи Второй империи. В отличие от своих преемниц, гризетка не была содержанкой или куртизанкой. Гризетка — честная трудящаяся девушка; это ключевой элемент стереотипа.

В реальности портнихи и швеи работали с девяти утра до одиннадцати или двенадцати вечера, а иногда и в воскресенье. Этот изматывающий труд чередовался с долгими периодами безработицы. Гризетки (за исключением самых квалифицированных из них) зарабатывали очень мало. В результате многие женщины из рабочего класса время от времени прибегали к проституции, чтобы выжить. Однако в парижской литературе середины XIX века образ бедной гризетки в значительной степени романтизировался.

В сборнике «Французы, нарисованные ими самими» Жюль Жанен долго рассуждает о бедности гризеток. Они — «Господь свидетель — бедные», но также «трогательны» и «достойны уважения». Гризетка «трудится и зарабатывает себе на жизнь» — и счастлива «одевать прекраснейшую часть рода человеческого».

Работающая женщина представала художницей, эротической фантазией и даже прирожденной «аристократкой». Этот образ был очень распространен. Жанен описывал гризеток с воодушевлением: «Наши изящные уличные герцогини, наши графини без экипажей, наши изысканные маркизы, живущие трудом рук своих, — вся эта галантная и вольнодумная аристократия, наполняющая мастерские и магазины». В глазах Жанена было вполне естественно, что «наши хорошенькие маркизы с Вивьеновой улицы» привлекают студентов-медиков или юристов, которые стекались в Париж для учебы и развлечений. Не менее естественным (хотя и печальным) был тот факт, что после окончания учебы юноши из среднего класса покидали своих «нежных и сумасбродных подруг» ради «нескольких арпанов виноградника или несколько мешков экю, составляющих приданое провинциальной невесты». Впрочем, Жанен дополняет свои рассуждения не слишком убедительной историей вымышленной гризетки, которая в конце концов выходит замуж и становится «счастливой и богатой»: она снимает «свое бедное платье, невзрачный платок и потертую шаль» и надевает бриллианты, кашемир и украшенные вышивкой туалеты.

В действительности женщины были заняты не только в швейной промышленности: по крайней мере, не меньшее их число работало домашней прислугой, но эту работу было сложнее романтизировать как — очевидно — более тяжелую. Фабричным работницам, прачкам, торговкам и лавочницам также уделялось меньше внимания, чем «работницам элегантности», чьей бедности и изматывающему труду придавал поддельный блеск гламурный статус их ремесла.

Модистка была еще более притягательным образом, чем обычная гризетка. Мари д’Анспах, автор другого очерка, опубликованного в сборнике «Французы, нарисованные ими самими», утверждала, что «гризетка — это всего лишь работница, а модистка — художник». Она постоянно придумывает новые модели шляп и художественно украшает их лентами, цветами и перьями, создавая «гармоничный ансамбль», иногда даже «шедевр». Будучи бедной, «она наделена врожденной тягой ко всему красивому и изысканному». То, что называется «хороший тон, — это ее... религия... <которой> она гордится, как Роган — своим гербом». Упоминание одного из самых известных знатных родов Европы не случайно: модистки считались высшей аристократией рабочего класса. Примечательно, что мы не находим подобного же панегирика портному. В противоположность модистке или даже гризетке, в физиологиях он фигурирует как комический персонаж, а не «аристократ элегантности».

«Модистки — аристократия парижских мастериц, самая элегантная и утонченная, — вторил д’Анспах Октав Узанн в конце XIX века. — Они художницы. Их изобретательность в делах моды кажется безграничной».

Понятно, что слово «аристократия» наделяется здесь особым смыслом; подразумевается, что модистка принадлежит к «новой аристократии людей искусства». В очерке д’Анспах одна из модисток сетует: «О, почему мы не живем в то время, когда господа пленялись модистками и содержали их как знатных дам, а потом женились на них? Господа нашего времени — это денди, которые приходят посмотреть на нас сквозь стекла магазинных витрин, сочиняют нам очень красивые письма, но не женятся на нас. <...> [И всё же] [б]анкиры, милорды и русские князья иногда посещают мастерские, равно как и художественные салоны, и если в последних они приобретают картины, то в первых частенько выбирают себе хорошенькую спутницу». Грезы Золушки, без сомнения, имеют мало отношения к реальности.

Авторы, принадлежавшие к среднему классу, именуют модисток «трудолюбивыми пчелами» мира моды или «легионом трудолюбивых муравьев»; они полагают, что одежда модисток, будучи «скромной» и «дешевой», «красива» и «изящна». Однако какими глазами парижанки — швеи и модистки — смотрели на самих себя? Вероятно, они действительно следили за своей внешностью — но они также трудились в ужасных условиях, в городе, где периодически вспыхивали забастовки и бунты. «Революционный марш портних» начинался словами: «Чего требует маленькая разносчица / из дома Worth или Paquin? / Побольше денег / И поменьше работы». По словам Узанна, в конце XIX века портнихи организовали по крайней мере одну «не слишком успешную забастовку»: «Вскоре бедные девушки были вынуждены вернуться к работе... Ни один депутат не пришел им на помощь... Наша демократия, основанная на избирательном праве, не имела нужды заботиться о судьбе женщин, у которых не было права голоса и которых никто не боялся».

  • Книгу историка моды Валери Стил «Парижская мода: культурная история» (перевод Елены Кардаш) представляет издательство  «Новое литературное обозрение». Напомним,  в ней автор отвечает на вопрос, что же сделало Париж мировой столицей моды.  Валери Стил блестяще решает задачу, которую ставит перед собой: показать эволюцию парижского стиля. Именно стиль придает Парижу уникальность, делая его местом, где обрели воплощение «все достижения цивилизации, от авангардного искусства до элегантной моды». Частная жизнь парижан, романы Бальзака и Пруста, театральные подмостки, связь модных тенденций и исторических эпох развернуты в увлекательное повествование, охватывающее несколько столетий. Исследование истории парижской моды выходит далеко за рамки «модного разговора» и становится размышлением о глобальных процессах европейской и мировой культуры XVIII–XXI веков.
  • Имя Валери Стил уже давно пользуется заслуженной известностью среди знатоков истории моды. В 1997 году она основала международный журнал Fashion Theory: The Journal of Dress, Body & Culture и до сих пор является его главным редактором. Этот журнал, собственно, и положил начало развитию исследований моды как особой отрасли гуманитарных наук. Валери Стил — автор 17 книг, среди которых — «Парижская мода», «Фетиш: мода, секс и власть», «Женщины моды: дизайнеры XX века», «Пятьдесят лет моды: от нью-лук до наших дней». Под ее редакцией вышла трехтомная «Энциклопедия одежды и моды». Валери Стил — частый гость популярных телепрограмм: она участвовала в ток-шоу Опры Уинфри, в цикле передач «Раздетые: история моды». В газете «The Washington Post» ее охарактеризовали как «самую умную женщину в мире моды», а журналисты «The New York Times» окрестили ее «историком на высоких каблуках». Она вошла в список «50 самых влиятельных людей в мире моды» газеты «The New York Daily News», а в журнале «Forbes» ей была посвящена статья с красноречивым заголовком «Профессор моды».

На сайте "Мои года" есть о моде и другие интересные публикации:

Polit.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!