Тропа жизни Владислава Огаркова |
13 Октября 2016 г. |
Мы встретились с Владиславом Борисовичем Огарковым в «Усть-Илимской правде». И было это в конце шестидесятых. Он прилетел из Таллина, я – из Иркутска. В Усть-Илимске вообще собралась молодёжь со всех уголков страны и самых разных национальностей. Жили мы в редакционном общежитии – трёхкомнатной благоустроенной квартире, и мне, как даме, предоставили маленькую, но отдельную комнату. Слава отличался в нашей компании серьёзностью суждений и широтой взглядов, хотя и были мы ровесниками. Как выяснилось позже, он сын военного лётчика, уже много где побывал, да и жизнь обкатывала его довольно круто. Он с детства был задиристым и упорным. Считал, уж если браться за что-то, то делать это надо лучше других. Много читал, и больше всего манили его путешествия. Родители с недоверием смотрели на своего не очень здорового мальчика, когда Владик совершал первые походы на реку, в лес и пропадал там надолго, внимательно вглядываясь в жизнь каждого росточка, каждой пичужки. Путь для него не всегда был простым, но он упорно преодолевал трудности, восхищая своей настойчивостью сверстников. Стал известным туристом, получил звание спортивного инструктора. Водил туристов по самым сложным маршрутам Прибалтики, Кавказа, Эстонии. Много путешествовал от Закарпатья до Командорских островов, от полуострова Таймыр до гор Памира. Но обо всём этом мы узнали позднее, а тогда перед нами был, как нам показалось, самоуверенный мальчишка, не поступивший даже в университет. Он предложил отправиться в поход, чтобы изучить окрестности Усть-Илима. Мы с подружкой переглянулись и согласились, хотя походных принадлежностей у нас, конечно, не было. И так случилось, что мы сразу приняли шутливый тон по отношению к своему руководителю. То он в кукшу не может попасть, то ночёвку неправильно, по нашему мнению, организовал. И в коне концов заявили, что мы и «сами с усами», и вдвоём оправились к дому (как мы полагали)... Шли по весенней тайге, хлюпая окончательно размокшими ботинками по растаявшему снегу, и распевали песни. Стало темнеть, холодать, дорога становилась всё более нехоженой, и в сердце заползала тревога. И вдруг услышали скрип лыж. К нам на помощь спешил Слава! Он не только вывёл нас на нужное направление, но и переобул, достав из рюкзака прочные ботинки и носки – ведь заметил, что наша обувь никуда не годилась! А наши ботинки с расползшимися напрочь подошвами повесил на ветку в назидание другим. Тайга не терпит небрежности. С тех пор отношение наше к нему переменилось. Мы поняли, за что его ценят туристы, почему к нему тянутся люди, причём талантливые. Вот и местный гитарист-песенник Виктор Чубаров, которого он называл Витторио Чубарини, по пятам за ним ходил, и с удовольствием устраивал для его друзей концерты, записи которых до сих вор хранятся у любителей песен Галича, Визбора, Окуджавы. Большую часть жизни связал с ним паренёк из детдома Виктор Ирбулатов, которого Владислав, можно сказать, «вывел в люди». Сегодня мало кто не знает известного мастера, который вырезает удивительных птиц и профессиональные флейты. Кстати, и сам Владислав, с помощью Виктора, стал отменным резчиком по дереву. В 90-е годы семейный бюджет немало выручали его поделки из бересты и камня. И дачу друзья рядом построили, и во многие походы, в том числе на Командорские острова, вместе ходили. Именно в одном из туристских походов встретил он свою судьбу – весёлую неугомонную спортсменку из Белоруссии Катюшу Лаппо. Вместе прожили более 40 лет, двух дочек- красавиц на ноги поставили – Инна сейчас в Англии живёт, Яна туристов по Байкалу водит. Часто встречаются. Вместе всей семьёй выезжают на родину мамы в Белоруссию, в Черногорию, красивые места на Байкале и, обязательно, – к любимому папочке в Шаманку. Валентин Распутин и Владислав Огарков(крайний справа) А он наконец-то главному делу своему предался – литературному творчеству. Работает он запоём: когда ни позвонишь – занят. Он и раньше писал небольшие рассказы, эссе... Даже премию молодёжную когда-то получил. А первая книга его «Лесной аквариум» очень быстро стала бестселлером. Её с удовольствием читают и взрослые, и дети. Кажется, ну что можно было увидеть в капельке воды или услышать от маленького кедрёнка?! А автор ведёт неспешный разговор с каждым таёжным жителем и вводит нас в волшебный мир, открывает в привычном необычное. Недавно усть-илимские читатели на презентации книги сравнивали его мастерство с Пришвинским, Солоухинским. Говорили, что его книги воспитывают, учат понимать и ценить природу. В его книгах – удивительные истории. Написанные живо, ярко, эмоционально, с юмором и самоиронией, читаются на одном дыхании. Все они объединены образом автора – рассказчика – тонкого, вдумчивого, наблюдательного и упорного в достижении цели человека, который страстно любит природу, увлечённо исследует сибирский характер, выражает беспокойство о судьбе Сибири, России, невольно заставляет задуматься «о времени и о себе». Манит читателя за собой – пройти вместе с героями на плотах по непроходимым порогам таёжной реки, лесным тропам, горным вершинам, чтобы увидеть Сибирь в её подлинной красоте и величии. «Он очень любит природу и хорошо её чувствует, передаёт её красоту и хрупкость, раскрывает разные людские характеры, отражает своё время, свою эпоху. У него легкий, словно «кружевной» слог, красивый русский язык. Много юмора. Он многогранный автор, мастер коротких рассказов о природе». Родным усть-илимским местам посвящена вторая книга автора «Бадарма», где в переплетении сложных ситуаций сплава проявляется ярко его главная черта характера – способность к преодолению, надёжность. Третью книгу он назвал «Кусочек счастья» и посвятил её своим девочкам, потом была «Кузькина страна», в которой рассказывает о своём детстве. А в издательстве уже лежит следующая, которую ждём с нетерпением. Недавно став членом Союза писателей России, он живёт в живописной Шаманке, выполняет все необходимые обязанности сельского жителя, но любую свободную минутку посвящает писательству. Но и походы не забывает: не так давно сплавлялся по Иркуту, по возможности открывает для сельчан новые таёжные тропы. Но силы уже не те, и чаще тянет к столу – столько ещё хочется высказать! 18 октября Владислав Борисович отметит семидесятилетний юбилей. В этот день хочется пожелать ему, чтобы не иссякала сила его пера и его духа, и будут всё новые и новые тропы, уводящие в прекрасный мир природы, открывающие прекрасное в человеке...
*** Владислав ОГАРКОВ Рябиновый вальс Небольшая рябиновая рощица спряталась в тайге. Поляна размером с обычный огород населена одними лишь рябинами, стоящими вольно, раскидисто – это в наших лесах редкость. Чертыхаясь и продираясь сквозь заваленное хламом мелколесье на старых вырубках, я внезапно ввалился в это женственное место и остановился, как от окрика. Будто бы нечаянно вошёл в чистую девичью комнату небритый, в грязных болотниках, да ещё и с ружьём. Да, тут ещё вот что надо бы сообщить: середина октября сегодня, все листья облетели. А ночью пришёл Покров, поэтому всё вокруг укрыто чистейшим искрящимся снегом. И полновесные кисти рябин, согласно сезону, одеты в пушистые белые шапочки. Я стою и дивлюсь на эти тонкие кружева из веток, красных тяжёлых ягод и невесомого снега. И всё это вписано в синий холст неба. Чудная живопись и даже музыка слышится. Вальс? Конечно, вальс! Эх, подумалось, художника бы сюда. Но потом передумалось: не осилит художник-человек. Ну, подберёт он краски, узоры повторит... Даже удачная копия будет всего лишь копией, повтором, как песнь «под фонограмму». А как лесные запахи? Или свежесть морозного утра? Как передаст художник вкус этих холодных, тронутых морозом ягод, их ни с чем несравнимую сладость с горечью? Какими красками написать эти льющиеся сверху звуки вальса? Нет, уж лучше чувствовать всё это живьём. И быть самому деталью редкого пейзажа – тёмной фигуркой, застывшей в белом углу картины. Немного «оживить» фон, как говорят искусствоведы... Смородиновый чай Сидеть за электросамоваром да чаи гонять – дело хорошее. Но всё же лучше чай таёжный, из побегов или листьев чёрной смородины. Красная кислица в такой чай не годится, не даёт ни навару, ни духу, хотя кусты её внешне похожи. Вот чёрная – это да! Её по запаху и отличишь легче лёгкого, если на вид не разберёшь. Бывает так, что только в потёмках от рыбалки оторвёшься, когда поплавок совсем не видать, и – бегом к костру, скорей уху соображать. Но какая уха без доброго чаю? Так и поперхнёшься костями. Надо идти по ручью и на ощупь искать заветные кустики. Идёшь и пробуешь пальцами листья, разминаешь, принюхиваешься, пока не наткнёшься – вот она, душистая. Кипяток заваришь веточками, и от одного запаха крякнуть хочется, как после стопки. Чай получается цветов осени: зелёный, жёлтый, даже оранжевый. В такой и сахар не хочется класть – только портить целебный напиток. А всё-таки самый-то чай будет зимой, ближе к её концу, когда мороз ещё крепок, но снег уплотнился, осел. По знакомым приметам найдёшь белый бугорок, где зимует куст, ладонями подрежешь макушку сугроба. Теперь осторожно подними искрящуюся шапку и – вдыхай полной грудью крепкий духовитый настой. Его немного, всего-то на один вдох-глоток, но зато какой! Настоящий лесной бальзам долгой выдержки. Между ветками пустота – там всю зиму настаивался бальзам. Стебли, как в сказочном ледяном царстве, густо усыпаны большими хрупкими кристаллами. Кажется, тронь – и тихо зазвенят... К зимовью бережно несу пучок молодых побегов с набухшими розовыми почками – именно в них собралось всё лучшее, что взято из земли, в них вся сила. Котелок, словно камчатский гейзер, окутан клубами пара. Даже не сразу разберёшь, кипит вода или нет. Это от мороза. Но вот уже налита кружка – чай разносит тепло по телу, и близким видится солнечное лето. Снова рыбалка, снова охота – сколько интересного у нас впереди!.. Тэги: |
|