НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-22-05-40-03
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.

Подводная одиссея капитана Ксюнина

21 Марта 2016 г.

19 марта исполнилось 110 лет со дня создания подводных сил России. Соответствующий указ в 1906-м подписал император Николай II — у России уже было десять субмарин. А спустя еще восемь лет родился Юлий Ксюнин — сегодня это старейший в мире подводник, капитан первого ранга. В канун профессионального праздника спецкор «Культуры» побывал у него в гостях.

1Вообще-то среди подводников долгожителя, увы, не встретишь. Это и понятно: слишком тяжелы условия службы. Юлий Порфирьевич — случай уникальный. Несмотря на почтенный возраст, у него ясная память, четкая речь, густая, хоть и поседевшая шевелюра. Правда, на зрение жалуется: не может работать за компьютером так долго, как хотелось бы.

культура: Что сохранилось в памяти из детских лет?

Ксюнин: Первую мировую я, конечно, не помню, в отличие от Гражданской. Мы жили в Сибири. Отец был врачом, поддерживал большевиков. Скрывался от белых. Когда мне исполнилось четыре года, в наше село Уюк ворвались колчаковцы. Они стреляли в землю, загоняя нас в подвал, а мама закрывала меня и братьев своим телом. Еще впечаталась в сознание повешенная колчаковцами семья — мужчина с женщиной и двое детей: их родственники были в партизанах. Потом ушли в партизаны и мы. Родители с отрядом мотались по сибирским лесам, а вместе с ними и я с братьями — с пяти лет. Уже после Гражданской при поступлении в военно-морское училище командир нашего отряда подписал мне характеристику.

культура: Сибирский мальчишка грезил морем?

Ксюнин: Нет. Просто мы не выбирали, а делали то, что приказывала страна. Когда я окончил семь классов, профсоюз послал меня в глухую деревню Поздняково, тоже в Сибири, для ликвидации неграмотности. Затем — рабфак. Тогда вся страна брала обязательство — пятилетку в четыре года. Вот и мы, рабфаковцы, взяли обязательство окончить двухгодичные курсы за год. Занимались с утра до вечера, а параллельно нас посылали на заготовку шпал, леса, продуктов. После рабфака меня направили в Сибирский механико-машиностроительный институт, ныне Томский политехнический университет. По окончании второго курса поехали в лагеря на военные сборы. Меня назначили командиром отделения. А когда возвратились в Томск, неожиданно вызвали в горком комсомола, в отдел по военной работе, и сообщили: отправляешься учиться на подводника.

культура: Так ведь Вы уже учились на инженера. По приказу Родины.

Ксюнин: То же самое я сказал в горкоме. Но мне объяснили, что задача изменилась: страна приступила к строительству военных кораблей и подводных лодок, нужны квалифицированные кадры, чтобы управлять ими. Уточнили, что протяженность морской границы нашей Родины составляет 40 000 километров — их нужно закрывать. Действительно, от царской России молодой республике мало что досталось из военного флота. Часть кораблей была затоплена, часть забрали с собой белые, покидая страну. Словом, согласился. Заполнил анкету. Однако, когда возвратился домой, отец сказал, что на флот меня не возьмут по состоянию здоровья. Дело в том, что переболел тифом, и болезнь оставила на сердце рубцы. Стоило раз десять присесть — сердце чуть не вылетало из груди. Но, видимо, у остальных здоровье оказалось еще хуже. Из сотни сибиряков, которых призвали для учебы, 53 отсеялись на предварительной медкомиссии в Омске, 40 — в самом Ленинграде. Остались семеро, в том числе и я. Так стал курсантом дизельного факультета Ленинградского высшего военно-морского инженерного училища имени Дзержинского.

культура: Наверняка по душе пришлось морское дело.

2Ксюнин: Это верно. Но после второго курса меня чуть не выгнали. Связано это было не с учебой. Отец моего товарища Мити Мотерна работал парторгом на Днепропетровском паровозоремонтном заводе. Его обвинили в сочувствии Троцкому. Сняли с должности, объявили врагом народа. После чего взялись за сына — исключили из комсомола, затем из училища. На комсомольском собрании я выступил в его защиту. Мы же были друзьями, наши койки стояли рядом. За это меня тоже исключили из комсомола и издали приказ об отчислении. Как сейчас помню, прихожу к начальнику училища за бегунком и говорю, что и ему нужно будет скоро брать бегунок. Потому что именно он принял сына врага народа в учебное заведение и меня с ним познакомил. Тот задумался, подошел к окну, долго молчал. Наконец, произнес: «Иди, тебе сообщат о моем решении». К этому времени я уже был женат. Супруга сказала, что, когда выходила замуж, не рассчитывала, что свяжет жизнь с врагом народа. Думала, будет женой блестящего советского офицера. Предложила развестись. Мне ничего не оставалось, как согласиться. Разошлись. Однако начальник училища вдруг отменил свой приказ. После этого меня и в комсомоле восстановили. Но брак восстанавливать я не стал. В тот же год отправился на практику на Тихоокеанский флот. По дороге заехал в Томск, познакомился там со студенткой филологического факультета. Шурой. Впоследствии она стала моей женой, с которой я прожил 60 лет. Умерла в 2000 году.

культура: Дальнейшая учеба проходила уже без эксцессов?

Ксюнин: На «отлично». По окончании меня чуть ли не единственного спросили, куда хочу распределиться. Сказал — на Тихоокеанский флот. Был уверен, что война грядет с востока и начнут ее японцы. Они оккупировали Маньчжурию, мы ждали, что вот-вот перейдут границу. Никому и в голову не приходило, что большая беда придет с запада. Перед отправкой к месту службы мой товарищ Миша, которого распределили на Черное море, произнес, прощаясь: «Мне стыдно смотреть тебе в глаза. Ты едешь воевать, а я на курорт». Все оказалось ровно наоборот. Миша служил в Севастополе на подводной лодке и там погиб. Его беременная жена эвакуировалась в Сибирь. За день перед смертью Миша написал ей: «Назови сына Виктором в честь нашей грядущей победы!» Так получилось, что с войны не вернулся почти весь наш курс, а я, который стремился быть на передовых рубежах, жив до сих пор...

культура: Какие подводные лодки были в то время?

Ксюнин: Меня распределили на «малютку», М-30, она мало чем отличалась от М-2, на которой я проходил практику. В то время страна торопливо клепала такие лодчонки, которые назвать субмариной можно с большой натяжкой. Однако требовалось быстрее прикрыть морские границы хотя бы подобным москитным флотом. Но чем хороша «малютка» — она была настолько компактной, что без труда доставлялась по железной дороге из Горького, где ее собирали. А лодки более серьезные, например «Щука» или «Ленинец», перевозились только в разобранном виде.

М-30, конечно, не сравнить с современными лодками, оснащенными отдельными каютами для матросов, кают-компанией, камбузом, комнатой психологической разгрузки. Причем это все необходимо, ведь экипажи находятся под водой до восьми месяцев. На «малютке» же спали полусидя, на рабочих местах. Для командира и штурмана имелся откидной диван — один на двоих, отдыхали по очереди. Вооружение тоже скромное — 45-миллиметровая пушка и две торпеды. Было очень холодно, постоянная температура плюс четыре. Фуфайки и валенки не снимали сутками. Гребной электродвигатель обеспечивал очень медленный ход. Если прибавить, аккумуляторная батарея полностью разряжалась через 50 минут. Для зарядки требовалось всплыть и запустить дизель-генератор. Заряжалась батарея 22 часа. Если противник преследовал, оставалось ложиться на грунт и уповать, чтобы не заметил. Словом, из походов мы возвращались вымотанными вдребезги. Представьте: 8–10 суток под водой, в холоде, без сна.

культура: Тем не менее «малютки» в войну потопили 61 вражеское судно.

Ксюнин: Это да, порой выходили на дуэли с немецкими подлодками гораздо более высокого класса и побеждали. Помню, как на политинформации нам рассказали, что на Северном флоте «малютка» оказалась один на один с субмариной, у которой в оснащении находилось 14 торпед. Немцы начали пускать торпеду за торпедой. И все мимо. Потому что лодка маленькая и узкая. Попасть не так просто. Противник подумал, что русские не отвечают, потому что не вооружены. А командир не стрелял по другой причине — промахиваться было нельзя: торпед всего две. Уж если бить, то наверняка! И в нужный момент наша подлодка дала залп обеими торпедами. Субмарина оказалась потоплена.

культура: Не обидно, что не пришлось повоевать с немцами?

Ксюнин: Обидно. Но зато повоевал с японцами. В 1944-м я был направлен помощником учебного отдела на остров Русский. В нашем отделе имелось несколько подлодок типа «М», «Щука» и «Ленинец». Мы готовили кадры для подводного флота. И вот к нам прилетел адмирал Николай Кузнецов и сообщил, что американцы за открытие второго фронта требуют, чтобы мы вступили в войну с Японией. Мне поручили принять десантные корабли из США. Когда они прибыли и я осмотрел их, то пришел в ужас. Корпуса сделаны без единой переборки, которые делят судно на водонепроницаемые отсеки, чтобы оно оставалось на плаву в случае поражения снарядом. Говорю американцу: ваши корабли будут тонуть от одного попадания. Тот как ни в чем не бывало: «Мы знаем!» Я изумился еще больше: «Но утонут и люди». А он: «Ничего страшного. В СССР много народу». Вы спросите, почему я не дал ему в морду? Удержало, что он представитель дипмиссии. Потом выяснилось, что американцы умышленно делали такие суда, чтобы мы покупали у них еще.

культура: В результате много союзнических кораблей потеряли?

Ксюнин: Нет! К этому времени Советский Союз уже хорошо умел воевать. Одновременно с морским десантом, который ринулся к четырем портам — Юкки, Расин, Сейсин и Гэндзан, — на японцев направилась наша авиация. Пока все их внимание было приковано к небу, в порты вошли корабли и высадили десант. Японцы пытались подтянуть подкрепление, но куда ни совались, везде уже находились наши моряки. Они начали сдаваться. Война продлилась чуть более месяца. Ну а после нее я продолжил службу на Русском. В 1948 году меня перевели в штаб Тихоокеанского флота в отдел подготовки и комплектации. В 1960-м вышел на пенсию — здоровье к тому времени было серьезно подорвано. Врачи посоветовали среднюю полосу, сухой, при этом достаточно теплый климат. Выбрал Тамбов.

культура: Где не просто восстановили здоровье, но и овладели секретами долголетия?

Ксюнин: Никаких секретов нет. С утра зарядка, холодный душ, днем как можно больше времени на свежем воздухе. В охотку занимаюсь садом. Питаюсь ягодами, фруктами. С утра ем овсянку с сухофруктами, а перед сном выпиваю пол-литра биокефира. Сердце укрепил за счет физических упражнений и работы в саду, а язву вылечил настоем подорожника. И не сказать, чтобы я дрожал над своим здоровьем. До 1996 года курил и выпивал прилично. Потом решил: пора остепениться. Сейчас даже мяса не ем. Но вот что не уберег, так это зрение. Глаза испортил у компьютера, когда писал книгу «Записки подводника».

культура: Вы компьютером, выходит, владеете?

Ксюнин: Да, внук научил. Теперь у меня уже новый, с плоским монитором, от него глаза не так устают. А над книгой я работал шесть лет. Издал, потом еще пять лет дополнял и переделывал — вышло второе издание, по сути, другая книга, хоть и под тем же названием, очень много нового. Обе есть сегодня во всех библиотеках флотов и приняты в качестве учебного пособия.

культура: А потомство Ваше чем занимается?

Ксюнин: Детей уже нет. Дочь умерла, когда ей было два года. Сын — в 70 лет. По моим стопам он не пошел. Работал на комбинате начальником отдела труда и зарплаты. Осталось два внука, два правнука и правнучка, ей сейчас 26. Живу от них отдельно, условия, как видите, хорошие, трехкомнатная квартира в центре города, так что не жалуюсь.

культура: Что Вы думаете о современной жизни с высоты прожитых лет?

Ксюнин: Думаю, что она очень хороша. Некоторые ругают ее, не зная, как тяжело жилось раньше. Я счастлив, что Россия снова возрождается и что я дожил до 70-летия Победы. Ведь в последние полвека живу от одного Дня Победы до другого. Каждый год 9 Мая я надевал мундир, наливал себе бокальчик и начинал обзванивать своих товарищей в других городах. Я чокался с ними по телефону, и мы желали друг другу только одного — дожить до следующего такого праздника. Сегодня из товарищей уже никого не осталось. Однако желание дотянуть до очередного Дня Победы у меня по-прежнему есть, и очень сильное.

3

Справка «КУЛЬТУРЫ»

Юлий КСЮНИН — кавалер орденов Красного Знамени, Отечественной войны II степени и Красной Звезды, также награжден 22 медалями. С 1989 года — почетный председатель Тамбовской городской организации ветеранов войны. С 2012 года — почетный член Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников. Он живая гордость Тамбова. Его посещают друзья, офицеры, представители администрации, губернатор. Часто приглашают на встречи с молодежью.

По инф. portal-kultura.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!