Откуда она, моя фамилия? |
27 Октября 2011 г. |
Вряд ли кому его законная фамилия доставляла столько недоумения, как наша, потому что она не очень звучная, достаточно редкостная и фактически единственная в России. С первого раза, как правило, не могут расслышать и запомнить, требуют повторить по слогам, но всё равно, если при этом надо зафиксировать её на бумаге, исказят‚ напишут Генкулов или Тингулов. Во избежание ошибок лучше сразу предъявить паспорт. Откуда ж она взялась, наша невиданная, неслыханная фамилия? А возникла она, скорее всего, на берегах впадающей в Чёрное море реки Ингул в Украине. По названию местности обычно и получали прозвища, фамилии обитавшие там люди. Так погрузимся в глубь истории, а точнее, семейного предания. В конце 19-го столетия в бывшей Херсонской губернии свирепствовала холера, родители мещанской семьи Куценко умерли, родственники разобрали детей, а самого младшего Вову усыновила бездетная супружеская пара бухгалтера Кирила Гинкула дворянского сословия. При оформлении документа об усыновлении волостной писарь, не очень компетентный в правилах русской грамматики, посчитал, что творительный падеж слова «Гинкул» без дополнительного суффикса «ов» невозможен, и вписал в акт фамилию в изменённом виде: «Вова Куценко усыновлён Кириллом Гинкуловым» вместо полагавшегося Гинкулом. В начале 20-го столетия семья Гинкулова перебралась на жительство в Иркутск. Кирилл устроился экономом Дворянского собрания. При советской власти это театр музыкальной комедии, а до Октябрьской революции это старинное здание служило клубом для пиров и развлечений богачам города — купцам и чиновничье-административной элите. Эконом совмещал должности завхоза, бухгалтера, казначея и оплачивался, надо полагать, вполне прилично. Приёмного сына Володю сразу определили в гимназию. Через несколько лет, когда он окончил четыре класса, родители решили открыть собственное торговое дело на курорте «Аршан». Кирилл подал кураторам Дворянского собрания прошение об отставке и выходном пособии, мотивируя просьбу резким ухудшением здоровья, хотя не страдал никакими хворями и был здоров как бык. Традиционно щедрые иркутские благотворители ради своего труженика не поскупились, пустили шапку по кругу и отвалили ему кругленькую сумму будто бы аж в три тысячи рублей, да и своих деньжат у Кирилла было накоплено немало. И вот семья переезжает на Аршан, открывает там лавку, а сыну родители предлагают бросить учёбу и помогать торговать! Вовочка заявляет, что не согласен с таковым решением родителей, что он будет учиться и намерен закончить гимназию. Но родители непреклонны: ни копейки на дальнейшую учёбу! Володя едет в Читу к дяде, брату отца, за материальной поддержкой, но жена дяди не желает помогать бедному родственнику. Выход один — своими силами зарабатывать и на жизнь, и на оплату учёбы — 150 рублей в год!. Корова стоила 15 рублей, в глубинке можно было и за 10 рублей купить. Одним словом, год учёбы в гимназии стоил целого стада крупного рогатого скота! Любознательный мальчик Володя интересовался работой отца, тёрся около него, познавал азы бухгалтерской профессии, и вот теперь, оказавшись без средств к существованию и с яростной мечтой получить солидное образование, решил применить эти знания, обратился к начальству железной дороги, предложил услуги конторщика, заручившись рекомендацией директора гимназии. За летние месяцы хорошо заработал и смог в начале учебного года оплатить половину требуемого, то есть 75 рублей. Вторую половину надо было как-то заработать и накопить в новом году. Поскольку никаких интернатов для иногородних учащихся не существовало, жильё пришлось снимать у частных лиц, но стоило это недорого. По рекомендации директора гимназии стал зарабатывать репетиторством, вечерами после уроков натаскивал недорослей, тупоголовых и ленивых отпрысков генералов, адвокатов и прочих богачей. Учась на 5-м курсе, репетировал четвероклашек, на 6-м — пятиклашек. А свои уроки готовил поздним вечером, зачастую за полночь. Родители репетируемого, конечно же, непременно угощали Володю ужином, так что сокращались расходы на питание. Если подопечный успешно сдавал экзамены, репетитору выплачивали премию — 25 рублей. Целеустремлённый и уже не «хохлацкий» Гинкул, а сибирский Гинкулов, не остановился на достигнутом, по окончании гимназии поступил в знаменитый Томский университет, но проучился там лишь два года. Был призван в армию и отправлен на фронт. Однако в окопах не сидел, в штыковых атаках не участвовал. Кто ж пошлёт под пули человека с университетским образованием и образцовым каллиграфическим почерком?! Такому умельцу только в штабе место! Война отцу запомнилась частыми паническими отступлениями наших войск: распропагандированная большевистскими комиссарами, ослабленная революционными настроениями и провокационными директивами Временного правительства армия разлагалась, а после Октябрьского переворота фактическим самоликвидировалась. Солдаты массово и беспрепятственно растекались по домам. О продолжении образования нечего было и думать. Володя вернулся к родителям на Аршан. Через год, при колчаковских властях, погиб Кирилл. На просёлочной дороге между Иркутском и Култуком на обоз с товарами напала банда из одиннадцати человек. Пятерых мужчин убили сразу, троих женщин вначале изнасиловали, у Кирилла имелся многозарядный револьвер, но не при себе, а в кожаном ранце на задней подводе! Вот оно, русское разгильдяйство, надежда на «авось!» Из предосторожности бандиты не расстреливали своих жертв, а убивали холодным оружием. Долго не могли справиться с могучим Кириллом. Он не давал им приблизиться к себе, они набрасывали на него арканы. На его шее нашли потом три аркана, перерезанные ножом! Война войной, кризис кризисом, но подошло время обзаводиться семьёй. Деревенское «радио» сообщило, что в деревне Гужиры у вдовы знаменитого на всю Тункинскую долину купца и скотопромышленника Егора Шелехова есть дочь на выданье Матрёна 24 лет от роду и её двоюродная сестра Анна Хвостова. Коней в хозяйстве уже не было. Владимир с другом-холостяком наняли лошадь с бричкой и поехали свататься. Познакомились и оба положили глаз на Матрёну. Поскольку инициатором сватовства был наш будущий отец, друг уступил ему право ухаживать за Матрёной. Анна осталась без внимания. Отец в это время работал учителем в Сосновке. В субботу после уроков, в обеденное время, отправлялся пешком на свиданье с невестой за 28 вёрст, то есть за 30 километров. Проводил там сутки, в воскресенье возвращался домой. Свадьбу отгуляли довольно скромно для купеческого сословия, узким кругом ближайших родственников и соседей без шума и музыки. Бабушка Варвара Шелехова дала в приданное коня, корову, двух овец, поросёнка, прируб к дому. Отец навозил на коне из лесу брёвен на четвёртую стену дома и на стайку для животных. Без мыла жили, стирали в зольном настое. Без керосина. В стене русской печи сделали горнушку с выводом в трубу и жгли смольё. При свете соснового смолья отец составлял поурочные планы, проверял тетради школьников, а мать пряла и шила из холста. Ради холстов сеяли коноплю. Из шерсти овец производили сукно. Обувались в ичиги из домодельной кожи или в унты из овчин. То есть жили таким же натуральным хозяйством, как русичи тысячу лет назад! Денег не было вообще. Вместо зарплаты сельсовет выдавал по пуду зерна, собранного методом самообложения, на взрослых членов семьи учителя. Первую зарплату советскими червонцами отец получил только в 1924 году, 48 рублей. Одновременно в продаже появилось всё: спички, соль, мыло, чай, даже ткани, ситец и сатин, по три метра в руки. Люди посоветовали вгрызаться в землю. Отец обзавёлся сохой и стал пахать и сеять хлеб. Сеял вручную, из лукошка. В первый год засеял четверть десятины, а через десять лет, в канун коллективизации, у него было уже 7 десятин земли. Землю отвоёвывал у тайги, вырубал лес, выкорчёвывал пни, поднимал целину. Работа немыслимо трудная, для богатырей! Хозяйство росло, благосостояние улучшалось. Не страшно и большую семью завести. Первенец Володя умер в младенчестве. В 1924 году родилась Анна, в 1926 году — Георгий, в 1929 — я, в 1931 — Люба, в 1940 году — Мария. Все мы, кроме Анны, стали педагогами. Мама тоже, не имея корочек, работала в младших классах, нехватка учителей повсеместно была тогда острейшая. Наиболее продвинутым был Георгий. Участник ВОВ, он окончил ИВАТУ. 11 лет прослужил в армии, окончил физмат, участвовал во многих общесоюзных и международных педагогических форумах, как автор-изобретатель наглядных пособий по физике, получил более десяти патентов на изобретения водных и ветряных двигателей. Но зато простая домохозяйка Анна, жена простого рабочего Михаила Ковалёва, оказалась всех плодовитей: у пятерых её детей (три сына и две дочери) по нескольку детей, а у тех тоже уже взошло потомство, но по недостатку информации общее число отпрысков Анны и Михаила неведомо! Но вернёмся в двадцатые годы. Как самый грамотный и уважаемый на селе человек, отец участвовал во всех массовых политических и экономических акциях, кроме антирелигиозных, в кампании ликбеза, в организации кооперативов и поэтому, оставаясь беспартийным, был дорог Тункинскому райкому партии. Когда в 1930 году грянула так называемая сплошная коллективизация, родители, подавая пример другим, сдали в коммуну скот и сельсхозинвентарь. Отца единогласно назначили председателем ревизионной комиссии. И он вскоре застопорил заведующего фермой, вёзшего без всяких документов бочонок масла по приказу председателя в политотдел МТС, где заправляли знаменитые в истории КПСС двадцатипятитысячники, якобы кристально честные, твердокаменные ленинцы, идейные до мозга костей. Отец составил акт о хищении и кинулся в райком партии за поддержкой, но там ему сказали, что у них меньше власти, чем у чрезвычайных посланцев, посоветовали сматывать удочки и бежать как можно быстрее и как можно дальше. Ночью на двух подводах мы доехали до Зактуя, на попутке — до Слюдянки, на поезде — до Иркутска, где завербовались на север, в Бодайбинский район. Это было началом вынужденных странствий по обширной России-матушке, то с севера на юг, то с востока на запад и обратно. И так до глубокой старости! Покой нам только снится! Отец оттрубил на педагогическом поприще 33 года. Самый большой стаж у Георгия, без малого 50 лет. А в общей сложности мы, Гинкуловы, вшестером отдали педагогическому благородному труду 163 года жизни. Мама умерла в 1973 году в возрасте 77 лет, не смогла оправиться от травм, полученных от злоумышленного, хулиганского наезда на неё мотоциклиста. Отец ушёл из жизни в 1988 году в возрасте 94 лет. Когда от инсульта отнялась правая половина тела, он сказал Марии, которая опекала его в последние годы: «Не хочу жить паралитиком. Буду помирать». Отказался от пищи, воды и умер через пять суток. Ещё раз показал, какова сила его воли. Мы с братом срочно приехали по вызову и горестно наблюдали за агонией умиравшего от жажды отца. Но напоить себя не давал. Хватка здоровой его руки была такой же железной, как в молодые годы, когда он корчевал пни под пашню! Царство тебе Небесное, папаня! Ты его заслужил.
Тэги: |
|