НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-22-05-40-03
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.

Офицер. Священник. Учитель

22 Января 2013 г.

 

alt

 

Недавно мне попала в руки книга, которую написала Татьяна Жилкина. Среди её предков был замечательный человек – Николай Афанасьевич Стуков. Сын протоиерея Афанасия Стукова, один из десяти детей этой немаленькой семьи, он прошёл долгий путь, приведший его в годы Гражданской войны на чужбину. Сначала путь подпоручика Николая Стукова лежал в Корею, а затем в Китай - с отступившим Первым Пластунским полком. Там он принял монашество и был зачислен в состав Российской Православной Миссии в Китае, был законоучителем и настоятелем Церкви шанхайской женской гимназии, настоятелем тяньцзинского Свято-Покровского Собора. В конце сороковых годов отец Афанасий уехал в Америку, как и тысячи его русских сограждан – эмигрантов и потомков эмигрантов первой волны.

Но и там сохранил Николай Афанасьевич чувство родины, родной язык, семейные традиции. Он стал основателем и многолетним директором Свято-Кирилло-Мефодиевской Русской Церковной Гимназии при Кафедральном Соборе Пресвятой Богородицы Всех Скорбящих Радости в городе Сан-Франциско.

А рассказал мне о нём его племянник и мой сосед Валерий Вениаминович Стуков. В его квартире среди книг на стеллаже во всю стену я увидела фотографию семьи Стуковых. Пять дочерей и пять сыновей – такое вот богатство было у матушки Марии и отца Афанасия. Справа на фото с выражением озорника, который с трудом сдерживается, чтобы не шалить, пятилетний Вениамин – отец моего соседа по дому. Фото сделано примерно в 1910 году. Семья Стуковых родом из Забайкалья. Неподалёку от Нерчинска, тогдашней столицы края, было село Монастырское – родина Стуковых. Поблизости, в Преображенке, до недавнего времени жил последний из старшего поколения Вениамин Стуков. Его дом с голубыми расписными ставнями и геранями на окнах стоял на околице. Будучи уже глубоким стариком, он всё ещё занимался крестьянским трудом: носил ведром воду из озера Арахлей, возил сено, заготавливал дрова. Обладал железным здоровьем, до старости зимой купался в проруби. Работал землемером, увлекался живописью, прекрасно рисовал. Рассказывал сыну Валерию об отце и деде, которые были священниками. Вспоминал брата Николая, их детство, которое прошло на маленькой железнодорожной станции Андриановка.

Из воспоминаний Вениамина Афанасьевича Стукова

Родители наши были счастливы в семейной жизни. Для мамы брак был ранний, ей было всего 16 лет, а отцу 25 лет. Отец был человек мягкий, добрый и мудрый. А мама – с характером, весьма неординарная личность. Много читала, хотя в семье росло десять детей, и на маме лежали все домашние хлопоты. В доме была богатейшая библиотека. К отцу приезжали высокие гости, и она в застольной беседе блистала умом и начитанностью. Когда папу произвели в протоиереи, он получил дворянство. Брат Николай был старше меня на пять лет. От меня он отличался послушанием и недетской серьёзностью. И исключительной религиозностью. После революции наша жизнь круто изменилась. В Чите было создано военное правление во главе с атаманом Семёновым. В 18 лет Николай был мобилизован в армию и ушёл на фронт бороться с большевиками. К этому времени он даже не успел окончить военное училище в Чите.

Долгое время родные о брате ничего не знали. Но как-то на запад через Читу ехали русские беженцы из Китая. Они чудом разыскали маму и передали ей записку от Николая и его фото. Брат уже был в рясе, стоял на какой-то колокольне. Потом его след вновь затерялся. Мы не разыскивали, боялись. Нас часто вызывали в ГПУ, там знали, что Николай с белой армией ушёл в Маньчжурию. А ещё – что мы дети священника. Как-то пришли на Рождество, а у нас ёлка. Отобрали ёлку и сожгли. А иконы все конфисковали. Мама, когда стала старенькая, всё в угол молилась, где раньше были иконы. А там уже находился электросчётчик. Так и жили в страхе. От брата Николая известий не было.

Вспоминает Марина Владимировна Ильина

С отцом Афанасием (в миру – Николай Афанасьевич Стуков) наша семья встретилась в Шанхае во время войны. Он преподавал в Коммерческом училище Закон Божий. Отец Афанасий очень любил нашу семью, и мы платили ему взаимностью. Он много рассказывал о своей семье, очень скучал по родным. Говорил, что его отец был священником при железной дороге, поэтому он с семьёй много путешествовал по России. Отец Афанасий гордился тем, что он – сибиряк, гордился красотой Байкала. Говорил, что в чудо-озере есть удивительные рыбы, некоторые могут гореть как свечи. Зимой там птицы замерзают на лету и падают на землю, а летом вокруг Байкала дивной красы цветы.

Жить в Шанхае было трудно и опасно, китайские коммунисты продвигались на север. Мы подали документы на переезд в Америку, собрался туда и отец Афанасий. В Калифорнию он прибыл на год раньше нас, в 1947 году. Мы же отбыли в Сан-Франциско едва ли не последним пароходом. В Америке я вышла замуж, мы с мужем жили на ферме в Колорадо, а позже, уже с детьми, вернулись в Сан-Франциско, где я вновь увиделась с отцом Афанасием. Моих детей он сразу же записал в созданную им русскую православную гимназию. В это время ещё были живы некоторые русские из первой волны эмиграции, цвет и гордость прошлой России: музыканты, актёры, художники. Некоторые из них преподавали в гимназии у отца Афанасия. Своим поведением, манерами, даже своей речью они создавали особый микроклимат. Четверо моих детей выросли при Скорбищенском соборе, в котором служил отец Афанасий, и были привязаны к нему любовью с детства. И у нас в семье он был совершенно свой человек. Возвращаемся с заутрени в полшестого утра, звонок в дверь. Отец Афанасий, сияет весь: «Я к вам первый! Христос Воскресе!» Мой муж купил старенький автобус, подремонтировал его, покрасил в жёлтый цвет и подарил школе. На этом автобусе отец Афанасий сам привозил детей в гимназию и сам развозил по домам. Во многом благодаря ему мы, прожившие всю жизнь вне родины, чувствовали себя русскими и гордились этим.

Вспоминает Константин Константинович Чикин

Отец Афанасий был яркой личностью. Самостийный был человек. Трудно было стоять близко к церковной кухне и сохранить веру. Занимаясь делами школы, он не мог не сократить своё участие в богослужениях. В Соборе это многим не нравилось. Ему завидовали, потому что у него всё получалось, за что он ни возьмётся. Коллеги не понимали его подвижнического деяния в работе с детьми. Тогда он создал свою Церковь при школе.

Вспоминает Владимир Беляев

Отец Афанасий оставил о себе прекрасную память. Он был настоящим отцом для своих учеников. Благодаря ему несколько поколений наших русских выросло в православном духе и в любви к русской литературе и языку. Был он исключительно жизнерадостным человеком. Его проповеди всегда отличались простотой, искренностью и, я бы сказал, радостью. Дети чувствовали его большое сердце. Те, кто его знал, понимали, что этот человек выполняет важнейшую миссию. Это было высокое и бескорыстное служение людям на протяжении долгих лет. Он передавал из поколения в поколение целое культурное наследие.

Вспоминает Александра Ивановна Леонтьева

В 1949 году мы приехали в Сан-Франциско. Я работала на швейной фабрике, пришивала пуговицы. Нужно было поднимать двух сыновей – Николая и Ивана. Помню день открытия русской школы с отцом Афанасием во главе. Он рассказал свой сон, который приснился ему ещё в детстве, на родине. Стоит он во дворе какого-то дома, день ясный, тёплый, а вокруг много птенчиков. Уже тогда ему кто-то напророчил, что он будет иметь дело с детьми. Так и получилось. Часто бывал он и у нас дома. Рассказывал о своей юности, о том, как ему пришлось воевать в годы Гражданской войны, о Забайкалье, объятом пламенем пожаров. Мой муж тоже был белым офицером, окончил в Омске артиллерийское училище. Воевал, вместе с Колчаком продвигался вглубь Сибири. После гибели адмирала он ушёл в Китай. У них с Николаем Стуковым были общие воспоминания. В Сан-Франциско жили и однокашники Николая по военному училищу в Чите. У них было ощущение вечной взаимной связи.

Вспоминает Евфалия Николаевна Хидченко

В поведении отца Афанасия были какая-то детская непосредственность и простота. А к детям он относился с отеческой заботой. Увидит, что у девочки нет школьной формы, непременно купит для неё синюю юбочку и белую блузку. Или мальчишку оденет – сорочку, штанишки принесёт из магазина. А сам жил очень скромно, в его комнате при Соборе было много книг, стол и кровать – вот и всё. Был ли он одинок? Думаю, мысли о матери и семье никогда не оставляли его, хотя он понимал, что связь с родиной для него утрачена навсегда. Но одиноким он, думаю, не был – при той радости, которую дарили ему дети. И том уважении взрослых, которым он был окружён.

Татьяна Жилкина, автор книги «Стояние в истине» об отце Афанасии (Николае Афанасьевиче Стукове)

Подпоручик Николай Стуков - один из многочисленной армии белых офицеров, покинувших Россию, но не предавших её. Он вышел из огня гражданской войны совсем молодым с бесценным грузом – любовью к Человеку. Такое удалось немногим. А мне, одной изо всей его бесчисленной сибирской родовы, выпало счастье собрать и записать воспоминания о нём. И сквозь даль этих воспоминаний почувствовать и тоску его по оставленной родине, и отчаяние одиночества на чужбине, но самое главное – великую радость служения Богу и людям, чем освещена вся его оставшаяся жизнь.

Живёт в Иркутске потомок рода Стуковых Валерий Вениаминович Стуков. Тоже знаковая личность. В крови у Стуковых не только религиозность. Мужчин в этой семье тянуло к искусству. Валерий Стуков прекрасно пел и играл на гитаре, хорошо рисовал. В 60-х годах он общался с цветом художественной интеллигенции Иркутска. Вспоминает, как с бывшим одноклассником и другом, позднее – известным писателем Геннадием Машкиным - зашёл как-то в редакцию газеты «Советская молодёжь», где работал Александр Вампилов. У Валерия была с собой гитара. Вампилов взял её и запел романс на стихи Дельвига. А потом спел Стуков, который сам писал музыку на стихи русских поэтов. Такая была среда, такие вкусы, такие люди. Позднее Вампилов стал частым гостем в доме Стуковых, как и другие яркие личности, писатели и художники. Своего сына Валерий Стуков назвал в честь деда Вениамином. Сын тоже человек творческий, пишет музыку, играет на саксофоне. По-разному сложились судьбы братьев и сестёр большой семьи, запечатлённой на фото в конце первого десятилетия XX века. В этих судьбах – страницы истории России. И одна из самых ярких представлена в книге Татьяны Жилкиной «Стояние в истине» о жизни Николая Афанасьевича Стукова.

  • Расскажите об этом своим друзьям!